Quiet Days

Звезды неуверенно заглядывали в кухню, отражаясь в серо-голубых глазах худощавого мужчины, грея замершие руки о чашку, только что сваренного, кофе. За его спиной закипел суп, и старый незнакомец отключил электроплиту, открыл крышку кастрюли, из которой тот час вылетел, словно волшебный джин, пар. Детектив обернулся и не смог сдержать улыбки, любуясь плавными, до дрожи в пальцах, родными движениями отставного военного. В них не было ничего особенного, просто Холмсу казалось, что он не видел их слишком давно. И поэтому успел отвыкнуть. - Тебе идет этот свитер. - Сказал, ухмыляясь, Джон и снял домашний фартук. Шерлок невольно взглянул на себя и отметил, что синий цвет ему вполне нравится. Да даже не цвет, ему приятно, что свитер пахнул афганским табаком и медом из далекого детства, а еще от него не хотелось чесаться. Сыщик знал только плохие свитера, этот же был хорошим. Потому что его когда-то носил Джон. - Я не мешаю тебе? - интересуется на всякий случай Холмс, чувствуя невольно себя лишним. Потому что он не на Бейкер стрит. Точнее - они. - Нисколько! Будешь суп? - спрашивает доктор, и не дожидаясь ответа, достает две тарелки. Мужчина лишь кивает головой и вновь погружается в собственные мысли. - Холодно сегодня на улице. - Замечает Джон, садясь за стол и принимаясь за трапезу. - Да, я весь день пытался поймать с Грегом какого-то преступника, но мы оба так вымотались к концу дня и озябли, что я не смог дойти до Миссис Хадсон и камина. - Значит - судьба! И с каких пор преступники у нас "какие-то"? - интересуется собеседник, игриво хлопая детектива по плечу. - С тех самых, как я сбился со счета. - Произнес Шерлок, сам не понимая смысла сказанного. Его речь теперь казалась ему на редкость странной, чужой. Слова лились потоком наружу, а фильтр сломался под натиском уютной атмосферы. - Хм, понятно. Так, не вылавливай морковь. Она полезна, как овощ, во всех аспектах. - Назидательно напомнил Джон. - Почему? - как ребенок полюбопытствовал человек, которому скоро должно исполнится сорок лет. - Ну, она благотворно влияет на глаза, почки и печень. - Забавно, я скучал по твоему рассудительному тону и маленьким лекциям. - Признался неожиданно Шерлок, и Джон счастливо улыбнулся, зная, что такие слова не часто услышишь от него в свой адрес. Ватсон мог бы тоже рассказать о том, как прогонял сны, в которых они бежали, связанные наручниками, по ночному Лондону. О том, как он стойко старался не купить синий шарф на рождественской распродаже, но все таки купил. Он хотел прошептать, что тоже скучал и боялся стен новой съемной квартиры, но вместо этого капитан пятого Нортумберлендского полка смолчал, сверля взглядом потолок. Впервые за вечер стало немного напряженно. - В пропасти вечность сгорает особенно*. - Пробормотал Холмс, внимательно изучая кофейные узоры на дне керамической кружки. - Мне кажется, или мир вокруг остановился? - задал вопрос пустоте Джон, наблюдая за нехитрыми манипуляциями друга. - Нет, сегодня для нас двоих вселенная заморозила время. Либо мы просто оба помешались. Собеседники звонко рассмеялись, заглушая вой ледяного зимнего ветра. *** Недоеденный ужин убрали в раковину, его место заняли миска с вафлями и два сосуда с ароматным черным чаем. Кухня сузилась до размеров окна, около которого тихо беседовали Шерлок и Джон, чувствуя себя, наконец, частью чего-то особенного и единого. Стих к главе: Чашка кофе остыла, вторая, И в сердце погас вдруг свет. Горький привкус язык обжигает, Тревожа рубцы долгих лет. Сосед за стеной тихо вздыхает, Его согревает лишь плед. А мы сидим с тобою, мечтаем. Надеясь, что избежим многих бед. Кухня становится частью чего-то особенного, Кошка едва даст совет. В пропасти Вечность сгорает особенно, Только ты, пожалуйста, присмотрись. Чашка кофе остыла, вторая, И в сердце включили вдруг свет. Ладони твои отчего-то горячие, А за окном идет снег...