Он держался, потому что обещал ей.
В его камере было маленькое окошко, через которое изо всех сил пытался пробиться солнечный луч. Этот лучик прошел расстояние в миллиарды километров и остановился перед ненавистной решёткой окна, пробившись лишь частично. Этого было достаточно. Достаточно для того чтобы понять, что у Оптимуса все ещё впереди. Он пытался не отвлекаться на экран, находящийся буквально над ним.Он исчерпал себя.
У Оптимуса заканчивались силы. Оставались лишь любовь и вера. Прайм верил, что Ретчет или Элита способны увидеть подмену в виде Мейкшифта. Этот десептикон был асом маскировки, но он не был Праймом. «Они должны заметить…»: надеялся Оптимус: его окуляры были закрыты, в голове была тишина, мысли не мешали, как говорят, не бегали и не суетились, но без них было страшно, не так, как при виде всепоглощающего зла, а так, словно ты находишься взаперти своего сознания без шанса на какое-либо движение тела и «лечащие» тебя врачи рекомендуют кремировать больного, в связи с тем, что тот не реагирует на их раздражители. Сейчас, ему было страшно, потому что Мегатрон не способен отречься от своих идеалов, он, словно обезумел им. «Она сдержит своё слово. Я верю в это.»: он часто вспоминал об Элите. К своему великому стыду намного чаще, чем обо всей команде. Должность Прайма защищать и помогать тем, кто слабее его самого. — Чего ты хочешь? — полушепотом спросил мужской, механический голос в телевизоре. Оптимус через силу открыл окуляры и наблюдал за этим «фильмом». Главными персонажами которого были Мейкшифт и Элита. — Я хочу увидеть тебя снова. — сказала она. — Будь благоразумен, Оптимус. Хотя бы ради меня. — в её голосе сквозила печаль, а в глазах было разочарование. «Я буду благоразумен, Элита»: позволить себе мысленный диалог с НЕЙ было трудным шагом. Но оно того стоило. Автобот на экране тяжело вздохнул. — Мы уже это обсуждали, Элита. Как ты не можешь понять, что я действую ради интересов команды! — Ты говорил это и раньше, но я не вижу никакого развития. — секундная пауза. — Что ты сделал? Что ты предпринял ради этого? — разочаровавшись во всем спрашивала автоботка. «Я постараюсь найти компромисс. Обещаю, что в скором времени мы мы сможем разобраться в этом.» -Мне нужно время, Элита! — настойчиво приближаясь к фемке, возмутился «Прайм» и на тон громче повторил. — У меня нет времени! — Мейкшифта колотило от злости, но он не должен себя выдавать. «Я ничего не сделал, Элита.» — Почему? — Оптимус вздрогнул. На момент ему показалось, что разговаривают с ним, но это было лишь мимолетное чувство. «Я… я не знаю. Возможно, потому что я невыносим со своими правилами и моралями. Возможно, потому что на мне лежит вина гибели миллионов наших братьев и сестёр.» — Иногда мне кажется, что ты совсем не думаешь обо мне, Оптимус. — её голос был тих. В нём не звучало уверенных нот её внутренней силы, не было той радости и счастья, что он слышал после их последнего разговора. — Ты ошибаешься… — ответил лже-Прайм. «Нет. Я каждую минуту думаю о тебе, вспоминаю, как ты смотришь, и мне достаточно одного твоего взгляда, что бы принять трудное решение. Ты готова всегда меня поддержать и помочь мне. Я ужасный лидер! Я невыносимый партнер! Я… я прошу у тебя прощения, Элита.» — В последнее время ты, словно, зациклился на этих миссиях! — в её голосе слышится дрожь и глубокое разочарование, но оно быстро сменяется уверенностью и хладнокровностью. — Где? Где МОЙ Оптимус? — Прайм видит, как фемка трансформировала бластер в руке. — Где он? — её оружие нацелено прямо в голову противнику. — Я здесь! — не выдержал Прайм и рванул со всей силы прикованные руки от стены, но безрезультатно. Оптимус на момент затих. Потому что за дверью послышались торопливые шаги. Телевизор сразу выключился. Предвкушающая тишина воцарилась в этом помещении. Да что там… Казалось, весь корабль затих, ожидая какой вердикт вынесет Мегатрон. Было слышно лишь мирное журчание систем и фильтров. Оптимус заметил как в комнате похолодало и холодный пар бело-прозрачными клубнями поднимался к потолку и устремлялся к ржавой вытяжке, из которой шёл ядовитый запах ржавчины и чего-то кислого с нотками тошнотворного запаха отходов. В это время в рубке управления творилась неразбериха. Системы начинали выдавать ошибки и вырубаться. провода начали искрить и плавиться прямо в своих электронных гнёздах. Корабль начал накреняться и терять высоту, но двигатели работали и физических повреждений не наблюдалось. — Тяните вверх! — рычал Мегатрон, но вехиконы итак делали это изо всех сил. Деваться было некуда. Им суждено только падение, а дальше последствия в виде поврежденного корабля и огромной потери энергона. О вехиконах гладиатор практически не задумывался. Потому что, считал их лишь пешками в этой войне. — Мы тянем, лорд. Но столкновение неизбежно! По моим расчетам повре....... — По твоим расчетам? Я не приказывал давать мне расчеты. Запомни! Тебе нечем рассчитывать! Ты ничтожная жестяная банка, как и все вы! — Мегатрон был в ярости. Сейчас никто не смел и слова произнести. Ситуация накалялась и предела этому не было видно. Мегатрон понял, что бездействие длится слишком долго и нужно было это исправить. — Давайте! Тяните корабль вверх! Немезида должна получить минимальные повреждения! — прорычал он, пытаясь заглянуть каждому в их безмолвные лица. Десептиконы, словно часовой механизм, очнулись и продолжили свою работу. Но все действия были тщетны. Корабль стремительно понижался к земле, издавая свист от соприкосновения воздуха с неоднородной поверхностью корабля. В это время на земле, среди деревьев затаились двое автоботов. Это был Ретчет и Хан. Первый молился, чтобы Оптимус не получил повреждений, а второй тихо радовался выполненной работе. — И всё-таки, я лучше тебя гранаты кидаю. — улыбнулся Хан, наблюдая, как падает вражеский космолет, кое-где охваченный огнем от внутренних пожаров. — Что? Ради всего святого! Ты можешь думать не только о своих личных достижениях? Лучше скажи, что будем делать дальше! — самообладанию Ретчета пришел конец. Хотя он пришел давно, но окончательно и бесповоротно пришел только что. — Успокойся, чувак, всё будет в порядке. Я гарантирую. Мегатрон сделает всё, чтобы сохранить свою любимицу. — серый автобот всеми силами пытался сделать вид, что ему не плевать на последствия, и, кажется, у него получалось. Но Прайм ему был нужен, чтобы уничтожить Мегатрона. — Я тебе не «чувак»! У меня, между прочем, имя есть. — как бы вскользь упомянул Ретчет и на нервах стукнув кулаком о камень продолжил наблюдать за падающим судном. — Ладно, Ретчет. Но скажи, почему ты так нервничаешь, если сам предложил бросить этот свой вирус-лепучку в «Немезиду»? — облокотившись об этот же камень, спросил Хан, пристально глядя на союзника. — Во-первых, этот «вирус-липучка» не мой. Я лишь помог Рафаэлю его спроектировать. Во-вторых, называется он «ЛАССН». И это было единственным путем на корабль десептиконов. — не отводя взгляда от уже почти упавшего судна, ответил Ретчет. Хан вопросительно посмотрел на своего «напарника». — Серьезно? Хотя, хорошее название, учитывая тот факт, что придумано оно двенадцатилетним мальчишкой. — но комментарий Хана не был услышан, так как Ретчета завлекал отнюдь, не разговор, а стремительно падающий космолёт, который с грохотом, схожим с громом при непогоде, жестко приземлился на землю, оставив после себя полосу вспаханной земли и кучу поваленных деревьев вокруг. — Вот и папочка вернулся домой. — весело пролепетал Хан. — Нам нужно тихо пробраться на корабль и найти отсек с Оптимусом. После чего так же тихо уйти через мост. Ты понял? — Ретчет было повернулся к союзнику, который с упоением осматривал место крушения. — Да. Мне не терпится начать. — Хан с довольной улыбкой потёр ладони и с криком — Давай живее, док! — резко рванул за ближайший валун. К такому поведению медик не привык, ведь даже дети веди себя более сдержанно, чем Хан. На данный момент большинство десептиконов уже вышли из корабля, но не Мегатрон со своей свитой. Что с ними случилось? До автоботов едва-ли доносились обрывки разговора двух, видимо, главных на данный момент, вехиконов. Но это было не важно, так как перед ними находилось восемь вооружённых десов, четверо, оставляли заметки в планшетах, а двое активно разговаривали между собой. Никто не даёт гарантий, что с другой стороны корабля находится меньше солдат. — Через несколько секунд нам откроется главный вход в Пандорику, друг мой. — не отрываясь взглядом от противника прошептал Хан и спустя несколько секунд у противоположной стороны послышались выстрелы, лязги металла и сильные громыхания тел, вероятно, вехиконов. Вехиконы среагировали молниеносно и спустя несколько минут на этой стороне не осталось противников. — Тада-а-а-ам! — уже в голос пропел аугмент и выскочив из-за валуна выразительно, словно заядлый театрал поклонился вымышленным зрителям. — Спасибо, спасибо дорогие друзья! Спасибо за то, что вы с нами! — Ретчет презрительно выгнул бровь и все же направился в сторону корабля. — Я всегда знал, на что ваши фемочки способны. Даже не сомневался! — входя в открытый дверной проем прокоментировал Хан и стал оглядываться внутри корабля. — Нам нужно найти отсек с Оптимусом и забрать его. — Ретчет оставил комментарий без внимания, и активировал свой датчик жизненных показателей автоботов. — Он находится на два этажа выше, почти у самого «хвоста»… — Я знаю где это! Пойдем! — Изменив тон голоса Хан добился пика желания Ретчета, чтобы покапаться у него в нервной системе и процессоре. — Стой! — Ретчет успел схватить бота за предплечье, прежде, чем тот убежал. — Как же помощь членам команды? Неужели ты считаешь, что нам нужно оставить их двоих один на один с врагом? — возмущению медика не было предела, и Хан это видел. Потерять, хоть и малое, доверие единственного союзника он хотел меньше всего. — Хорошо. Я пойду к ним, а ты ищи Оптимуса. Мы свяжемся с тобой, как только закончим с этими пудингами. — на этом их диалог кончился и Ретчет отправился на поиски Прайма, а Хан на помощь двум автоботкам. Корабль был большой и чтобы обежать его, боту потребовалось несколько минут. Перепрыгивая препятствия в виде поломанных стволов деревьев и камней выпаханных из земли, Хан наконец добрался к своим союзникам, но не спешил в бой, а спрятался за грудой земли и камней. Это место находилось достаточно высоко. Создавалось впечатление, что бой происходил в своеобразном каньоне и обстановка, царящая здесь не была выгодной для автоботов. Оказалось, что на бой с фемками прибыл ещё целый отряд десов. Трансформер активировал лезвие в правой руке, а в левой бластер. Сделав несколько шагов назад, он с разбега оттолкнулся от камня, за которым сидел, и приземлился прямо на одного из десптиконов, тем самым привлекая к себе всё внимание. Арси и Элита, конечно узнали заложника, который с недавнего времени пропал из своей камеры, как и по случайному совпадению пропал Ретчет. Фемки переглянулись и решили воспользоваться данной им возможностью. Догадавшись, что к автоботкам подоспело подкрепление, десептиконы начали безостановочную атаку на противника. Два длинных шага в сторону вехикона открыли Хану второе дыхание, и аугмент, проткнув вторую жертву насквозь, с разворота выстрелил в коленный сустав следующему вехикону, тот с грохотом повалился наземь и Хан с сосредоточенным взглядом подошел к нему и схватил раненного за грудки. Казалось, что десептикон испуган, но его эмоций не было видно за пластиной, аугмент лишь с яростью наблюдал за своим лицом в отражении, но не долго. — Здравствуй, телёнок, скажи папе, где твой пастух? — притворно сладким голосом спросил Хан. Его «нежный» голос слышно было даже через чудовищный гул перестрелки. Вехикон молчал. — Ну? Я знаю, что ты из боевого класса и что ты командир этого отряда блох! Я требую ответа! — с неистовой яростью вскрикнул он и моментально успокоился, словно, ничего и не было. Лишь глаза выдавали внутреннее состояние Хана. Вехикон схватился за руки своего врага и… выстрел. Аугмент не выдержал и прострелил ему голову направляя из подбородка прямо бесполезный процессор бота, оглянувшись, Хан бросил тело в ближайшего вехикона. Минус один. — Девочки, вы не против мужской компании? — перерезав горловые шланги одному и прострелив голову следующему вехикону, Хан продвинулся к фемботкам поближе и заимел возможность пообщаться с ними. — Обычно во время боя мы молчим, Хан. Агх… Так соизволь следовать нашим правилам. — даже со спины было слышно, с каким презрением она это ему говорит. Не совсем приятно, но и не противно почему-то. — Да сэр, так точно сэр! — словно новобранец в американских войсках прокричал бот и зарубил следующего десептикона. Тем временем Элиту-1 практически прижали у стены вражеского корабля и Арси, получив SOS сообщение по комплинку, поспешила на помощь подруге. На пути к месту фемке пришлось туго. Враг атаковал и слева и справа, разве что сзади её прикрывал Хан, и чтобы помочь Элите, Арси нужна была помощь в прорыве. — Эй, «Странный»! — Арси нашла маленькое мгновение ради этих слов. Потратила драгоценные секунды, а он не услышал. — Странный! — Хан с начала не понял в чём дело. Обернулся и встретился взглядом с синей фемкой, как оказалось уже некоторое время зовущей его. Из Немезиды подоспел ещё целый отряд вехиконов. — Я? Странный? Ха-ха! — театрально рассмеялся мех и насадив на лезвие врага сбросил его в сторону и быстрым шагом продвинулся к фемке, расстреливая по пути нападавших на него врагов. — Элите нужна помощь, но чтобы к ней пробраться, мне нужно прикрыть тыл. Ты сможешь? — разрываясь между разговором и битвой, пояснила Арси и с разворота резанула врага вдоль по животу. Энергон, словно маленький водопад вытекал из брюшной полости вехикона пока тот не пал наземь. — Смогу. И он тоже сможет. — фемка вопросительно взглянула на «Странного» и проследила за его взглядом. Из пробоины в корабле, откуда, к слову, и появлялись все десептиконы, медленным шагом, прихрамывая на правую сторону, шел Оптимус Прайм. Побитый, изнеможенный, но живой. Арси на миг словно засветилась от счастья, но вспомнив, что она находится в пылу боя, стала серьёзней, но тот лучик счастья в её окулярах не угасал. Скорее, он придавал ей сил. Нет, не лучик. Оптимус Прайм. — Элита? Арси? — эта привычка, задавать самому себе вопросы, не свойственна Прайму. Что-то здесь не так. — Я рад, что вы здесь. Нам нужно срочно сгруппироваться и уйти с поля боя. — перебив несколько вехиконов, Прайм подошел к нам, дополняя «золотое» трио. Элита потихоньку справлялась с противником. Что-то здесь не так. — Где Ретчет? Он уходил за Вами и пропал? — про себя возмутился Хан. Не может быть, что этот лже-Прайм сейчас сражается радом с ними. — Оптимус! — розовая фем боковым зрением заметила любимого, не спешащего ей помочь, что было довольно странным, но Прайм резко обернулся и сделав несколько больших шагов к ней, рубил плодящихся, словно кроликов, вехиконов. Это выглядело изящно. Хан с Арси прикрывали их с тыла, и было сложно услышать тему их разговора, но, судя по громкому шлепку и последующей тишине, разговор не удался. Арси обернулась и от увиденной картины, едва не упала. Из спины Прайма торчало лезвие розовой фемки. Одна её рука с неистовой силой сжимала плечо бота, и освободив другую Элита, наконец смогла толкнуть труп Прайма в сторону. Её окуляры словно искрили яростью. Теперь фемка не сдерживалась и билась в полную силу.