Тропою крови

Дни слились для Гарри в одну сплошную, серую, безликую и гулко пустую череду. Он пил, не просыхая, вливал в себя одну за другой порции Огневиски, чувствуя себя последним ничтожеством и неудачником. Порой спьяну ему начинало казаться, что Драко с ним. Что он просто в очередной раз отлучился, чтобы закусить каким-нибудь беднягой в маггловском клубе. Что он вот-вот войдет в дверь кухни и скривит нос, глядя на взлохмаченного пьяного Поттера, сидящего среди батареи пустых бутылок, и назовет его алкоголиком, ехидно поинтересовавшись, по какому случаю загул. Знал бы чёртов Хорёк, что всё это из-за него. Из-за него Гарри Поттер превратился в неудачника, променявшего службу на горечь виски. Но Малфоя больше не было с ним. Он ушёл навсегда и последним, что Драко запомнил, было то, как Гарри его предал, всадив палочку в грудь. Интересно, что он почувствовал в тот момент? А когда умирал? Знал ли вообще Малфой о том, что сам разделит участь своего Создателя, когда тот умрёт? Стремился ли бы он так к тому, чтобы прикончить Дариуса? Или это не остановило бы клыкастого засранца и он в своей мести пошёл бы до конца? Только тогда какого хрена он лез Гарри в душу, заставил его привязаться к себе так, что тот после чувствовал себя разорванным на части? Эти мысли снова и снова, как старая, заезженная маггловская пластинка, крутились у него в голове, изматывая. А порой в пьяном угаре аврор Поттер позволял себе думать, а что было бы, если бы он позволил Дариусу обратить себя. Такие мысли и желания были против кодекса аврора, шли вразрез с устоями гриффиндорца, но, может быть, если бы Поттер стал одним из кровососов, тогда они смогли бы быть с Малфоем вместе. Два вампира на долгие годы вместе. Или, точнее, на то время, которое они бы вынесли вместе, пока не вызверились бы один на другого из-за паршивых характеров и не попытались друг друга прикончить. Мысль была чертовски хороша, и поэтому после нее становилось еще хуже, чем было минутой назад, и Поттер чувствовал, что готов продать душу только за возможность вновь увидеть своего вампира. Только вот никому нахрен не нужна была его потасканная, больная душа… …Неизвестно, чем бы закончилась его пьянка и сколько бы он пил, наплевав на все и всех, если бы в один из дней его дверь не была снесена Бомбардой. Поттер услышал гневные крики и причитания Кричера, но даже не потрудился подняться из-за стола, чтобы узнать, кого к нему принесло. Вместо этого, взяв бутылку Огденского, на дне которой ещё плескалась янтарная жидкость, он вылил оставшееся в стакан, тряхнув бутылкой для надёжности, чтобы ни капли на дне не осталось, и так же не глядя швырнул бутыль за спину, поморщившись, когда она со звоном ударилась о стену и покатилась по полу. - Гарри Джеймс Поттер, – позвали его, и ответ на вопрос, кто пришёл, был снят с повестки дня. Тяжёлые, чуть неуклюжие шаги, и на пороге кухни возникла Гермиона Грейнджер. Взлохмаченная, уставшая, всё ещё беременная и с кучей книг подмышкой. Но прежде, чем она успела сказать хоть слово, рядом с тихим хлопком нарисовался разгневанный Кричер. - Хозяин, эта грязно…ваша гостья разнесла дверь, которая стояла еще когда была жива моя почтенная хозяйка, - пожаловался домовик, тыча крючковатым пальцем в подругу. - Пошёл прочь! – отмахнулся от него Гарри. Домовик буквально задохнулся от такого пренебрежения к достоянию Блэков, к которому, несомненно, приписывал и разнесённую в щепы дверь, но буркнув: «Слушаюсь, хозяин» исчез, оставив Гарри и Гермиону одних. - Извини за дверь, но почему ты не сказал, что переехал сюда? - накинулась на него тут же Герм. - Мы с Роном тебя уже обыскались. В квартире ты не появлялся, на письма не отвечаешь…Гарри, ты что, всё это время сидел здесь и пил? - она окинула взглядом ту помойку, в которую превратилась столовая Поттера и его самого, сидевшего в окружении пустых или полупустых бутылок. - Герми, я тебя, конечно, люблю, но если ты пришла, чтобы читать мне нотации, ругать или жалеть - лучше уходи. Я сейчас не в том состоянии, чтобы принимать гостей, - не поднимая глаз на подругу, произнёс Гарри. Губы Мионы поджались, между бровей образовалась складочка, но она ничего не сказала. За это Гарри был как никогда признателен подруге. Слушать лекцию о вреде пьянства и то, что он себя этим губит, у него не было ни сил, ни желания. Но он должен был знать, как никто другой, что порой его лучшая подруга переходила от слов прямо к действию. - Собриум! – взмах палочки, и аврор Поттер получил заклятием в грудь, чувствуя, как испаряется из головы весь хмель и пьяное отупение. - Проклятие, Гермиона! Могла бы предупредить! - схватился Гарри за голову, когда в голове прояснилось. Грёбаные Отрезвляющие чары. Все прелести жесточайшего похмелья накатили незамедлительно. Голова трещала, к горлу подкатывала тошнота, в то время как во рту была пустыня Сахара с привкусом кошачьего туалета. - Прости, Гарри, но сейчас нужно, чтобы ты был способен ясно мыслить и выслушал то, что я скажу, - твёрдо произнесла Гермиона и поставила перед Поттером пузырёк с Антипохмельным зельем. За это он готов был простить Гермионе её подлый, далеко не гриффиндорский поступок. - Мерлин…Что тебе нужно, Миона? – вздохнул Поттер, понимая, что не отвертится. - Неужели так сложно оставить меня в покое? - Гарри я…да мы все: Рон, Молли, Джордж, Артур волнуемся за тебя! - Со мной всё…- начал было Гарри, но Герм его перебила: - Чушь! – воскликнула подруга, - ты не в порядке. Это ясно всем и тебе тоже. Иначе бы ты не заперся здесь в этом старом склепе в компании виски. С тех пор, как погиб Драко, - тихо произнесла Гермиона, вздохнув, - ты не в порядке. Поттер вздрогнул. В груди полыхнула боль, сбив дыхание. Услышать, как Миона говорит о смерти Малфоя, оказалось куда хуже, чем самому мысленно повторять это снова и снова в попытках смириться – так же паршиво, как провести тупым ножом по не зажившим, воспаленным ранам. - Поэтому, если я хочу, чтобы у Хьюго был крёстный, а мы с Роном не потеряли своего лучшего друга, нужно что-то делать, - твёрдо сказала Герм. – Гарри, - она сделала паузу. - Мы вернём Драко!.. Поттеру казалось, что его приложило Ступефаем. Слова Гермионы звучали набатом в его ушах, а он, хватая ртом воздух, просто тупо смотрел на подругу, не в силах что-то сказать. Но та, казалось, не шутила. - Что? – выдохнул он. – О чём ты говоришь? - Мы вернём Драко, – твёрдо повторила Гермиона, глядя ему в глаза. – Предупреждаю – это может быть опасно и многое будет зависеть от тебя, Гарри, но… - Но это невозможно! – едва ли не прорычал Гарри, перебив Миону. – Драко нет! – припечатал он. – Как нет Сириуса, Фреда, Дамблдора, родителей. Никого из них не вернуть. Мёртвые не возвращаются! Он боялся поверить Гермионе. Боялся надеяться на несбыточное. Вернуть Драко?! Если бы только это было возможным … В груди, между тем, вспыхнула предательская надежда на возможность еще раз увидеть Драко, его насмешливую улыбку, услышать чуть ехидное, с ленцой в голосе «Потти!», коснуться его… За все это он, казалось, готов был убить. Герм, судя по всему, не впечатлилась его заявлением. - Гарри, – в карих глазах девушки была непоколебимая уверенность. – Доверься мне. Разве я тебя хоть раз подводила? Гарри устало выдохнул. Нет, ни разу. Лучшая подруга ни разу не обманула его, не предала. Умница Гермиона всегда находила выход, порой из ситуаций, в которых они с Роном готовы были простится с жизнью. Поттер вспомнил первый курс и западню Дьвольских силков. Надежда вспыхнула ярче. Полыхнула так, что сердце забилось чаще. Казалось, Гарри чувствует до боли знакомый запах мёда, словно он уже прижимает своего вампира к сердцу, вцепившись в него изо всех сил, до хруста рёбер и болезненного вскрика. - И что ты предлагаешь, Герм? – выдохнув, устало спросил Гарри. – Как мы вернём Драко? Может, ты предлагаешь воспользоваться Хроноворотом или Воскрешающим камнем? Неужели ты думаешь, я об этом не думал? Думал, мантикора всё задери. Но ты лучше всех должна знать, что ни то, ни другое не годится, а другого способа нет. - Ни то, ни другое, – покачала головой девушка. – Хотя не отрицаю, что я задумывалась и об этих вариантах. Но в конечном случае отмела, как не подходящие нам – уж больно они чреваты последствиями. Тогда, вместо того, чтобы вязать очередные пинетки и шапочки для младенцев с Молли, я пошла в библиотеку и у меня появились кое-какие идеи. Поэтому всю прошлую неделю, пока ты топил себя виски, – она бросила укоризненный взгляд на Поттера, – я провела, корпея над книгами. Мне нужно было всё проверить и подтвердить свои догадки. Подойдя к столу, Гермиона палочкой очистила его. Кажется, в неизвестном направлении вместе с мусором, заполнившим стол, исчезла едва початая бутылка Огневиски, но Гарри, глядя на свою оживившуюся подругу, не обратил на это внимания. В Хогвартсе она так выглядела, когда находила решение каверзных задач по Арифмантике, заданных мадам Вектор. - Что ты нашла, Миона? – спросил, Гарри, чувствуя внутреннее напряжение. - Это напрямую связано с тем, что Драко был вампиром, – сказала та, раскладывая на очищенной поверхности стола принесённые ею книги, которым девушка вернула прежний размер. - Что? – на секунду Гарри, стушевался. – Как…откуда ты? Герм взглянула на него с жалостью. - Рон. Ясно, – кивнул сам себе Поттер, поняв, что глупо было спрашивать. - Да. Я была удивлена, узнав, что Малфой оказался вампиром и ты умолчал об этом. Впрочем, ладно. Так вот, то, что Драко оказался носферату – или «не мёртвым», можно сказать, большое везение. - Малфой бы с тобой не согласился, – грустно хмыкнул Гарри. - Тем не менее, это и навело на меня на мысли, где и что искать. Скажи, Гарри, что ты вообще знаешь о вампирах? - Герм, если ты не забыла, я – ликвидатор. Я знаю о них всё. - Ты знаешь, как их убивать, – поправила его подруга. – Я же имею в виду, что ты знаешь об их происхождении, а также магической и духовной составляющих? - Знаешь, Герм, в Академии авроров не особо распространялись о душах и чувствах монстров, которые тебя за милую душу прикончат при любом удобном случае, – ответил Гарри. Пока он слабо, а точнее, совсем не понимал, куда клонит Гермиона, но не решался её перебить. Миона на его заявление только пренебрежительно фыркнула. Убийство, пусть и нежити, она считала далеко не гуманным занятием. Да и вообще, по сути своей дипломат и пацифист, подруга считала, что лучше всего договариваться и искать мирные пути решения конфликта. Поэтому работу Гарри и Рона она считала жестоким и варварским занятием. - Я так и думала. Тогда тебе будет полезно узнать, Гарри, что вампиры являются существами двух миров: нашего мира и мира мертвых одновременно, – взяла менторский тон Гермиона. – Вся нежить, в том числе и вампиры, – это порождения мрака. Тёмные сущности, созданные древней магией мёртвых. Интересно, что в момент, когда человек инициируется, происходит подмена. Гарри недоумённо нахмурился. Герм, видя, что Поттер весь во внимании, продолжила: - Духовная составляющая человека отправляется по ту сторону как залог и гарантия того, что тёмная сущность будет жить в нашем мире. «Чистое станет нечистым, а нечистое – чистым; Умереть – это жить, а жить – значит умереть»*** – процитировала Гермиона какие-то не знакомые Гарри строки, больше похожие на откровенный бред. – Вампир иссушает человеческое тело и на последнем вздохе инициируемого даёт свою кровь, заполняя сосуд потусторонней тёмной материей. Так это работает. Одновременно, замена одной сущности другой сохраняет баланс в нашем мире. Человек не может быть одновременно и жив, и мёртв – это противоречит устройству мироздания. Всё должно быть в гармонии. Но если говорить проще, стать вампиром – это не значит умереть окончательно и бесповоротно. Человек, ставший вампиром, просто не сможет уйти за грань. Упокоения он не найдёт, потому что связан непосредственно с миром живых. - Так что, получается, всё это время я жил с какой-то потусторонней мерзостью в облике Малфоя? – воскликнул Гарри, которого это и взбесило, и вызвало отвращение. - Может, только отчасти. Но Драко, настоящий Драко, непрерывно был связан со своим изменившимся телом. То есть, все эмоции, воспоминания, чувства были настоящими и принадлежали Малфою. Всё, что вы вместе с ним пережили, было реальным. Потому что у тёмной сущности, сгустка древней магии, если хочешь, нет ни чувств, ни той силы, которой мы с тобой владеем. - Герм, это, конечно, очень познавательно, но уже не важно, – сухо произнёс Гарри. – Он уничтожен! – в сердцах он ударил по столу, чувствуя, как в груди снова теснит от разочарования и горечи. – Я его уничтожил этими самыми руками! От Малфоя осталась только жалкая кучка… - Пепла! – закончила за него фразу Миона. – Да. Но, кроме того, что это ценнейший ингредиент для многих зелий, это по-прежнему тело. Магическая составляющая не утрачена из-за того, что целостность оболочки тёмной сущности была разрушена, а значит, сам Драко всё ещё существует. Гарри замер, сглотнув ком. - Значит…Драко, он жив? – спросил всё же Гарри. - Да, – улыбнулась подруга. Поттер на мгновение застыл, ошеломленный, потеряв дар речи. Драко жив! Несмотря на то, что он, своими руками прикончил Дариуса, уничтожив заодно и Малфоя, тот всё равно жив! По его телу прошла дрожь. Сердце сладко сжалось. Поттер на секунду прикрыл глаза, переживая шквал эмоций. Внутри всё затрепетало. Облегчение и ощущение, что он падает, или, точнее, парит, накатило, как цунами, накрывая с головой, так, что сбилось дыхание. А ещё хотелось захохотать до слёз. С плеч словно сняли тяжёлый груз вины и дыра в груди, наконец, заросла. Ушёл вкус полынной горечи. Мерлин, так вот как ощущается счастье! - Но как его вернуть? – открыв глаза, требовательно спросил Гарри, заставив себя встряхнуться. Ещё не время было ликовать. – Что мне нужно сделать для этого, Гермиона? Просто так взять и сгонять в царство мертвяков нельзя. Подохнуть, что ли? Помнится, в прошлый раз я там побывал благодаря Аваде Волдеморта. - Не говори ерунды, Гарри. На наше счастье, есть более безопасный способ. Я надеюсь… – ответила подруга, вздохнув, и начала рыться в карманах своей мантии, чтобы затем, выудив нечто, метко швырнуть свою «находку» Поттеру. Реакция ловца не подкачала, несмотря на многие дни пьянки – пальцы цепко обхватили какой-то металлический шар. Разжав руку, Гарри увидел у себя на ладони пустотелую и словно выплетенную из лиан сферу с камнем на вершине. Очень, мать её, знакомую сферу. - Узнаёшь? – спросила Гермиона. Ещё бы! - Откуда она у тебя? – спросил в свою очередь Поттер. В последний раз Гарри видел Сферу Харона в тот момент, когда засовывал в карман своей мантии после того, как выкопал её из пепла Дариуса. – Я думал, что она потерялась или её передали Фениксу. - Нет, она не потерялась. Выпала из твоих вещей, когда тебя доставили в Мунго. Колдомедики передали Сферу вместе с Жемчужиной Рону, а он принес их домой. Мне этот артефакт показался знакомым, вот я его и забрала. Изучить, – Гермиона пожала плечами, смутившись. Подруга всегда питала слабость к артефактологии. - И причём тут любимые цацки Дариуса? – нахмурился непонимающе Гарри. - А что ты, Гарри, вообще знаешь об этом артефакте? - Кроме того, что мне сказал Фабиус и того, что Дариус фанател от этих игрушек – почти ничего. Да и разве много узнаешь? Насколько я помню, Сфера – один из магических предметов из сокровищницы Мерлина, а о свойствах артефактов такого класса мало что известно. По крайней мере, Глава Отдела Тайн мне постоянно это повторял во время нашего разговора. - Так-то оно так, – согласила Миона. – Но я решила включить фантазию и подойти к делу с другой стороны. Она с азартом в глазах достала нужный ей фолиант, просмотрев корешки принесённых книг, и, пролистав его, открыла на необходимой странице. Книга, как оказалось, была дубликатом той, которую Феникс использовал, когда рассказывал про артефакты Дариуса. - Как ты знаешь, названия артефактам даются не просто так. Это своего рода ключ к их возможностям. Так, Жемчужина Сирены получила название в честь морской нимфы, голос которой действует как гипноз, подчиняя разум. Артефакт обладает теми же свойствами. - Герм, я это уже слышал от Феникса. Может, перейдёшь к сути, – поторопил её Гарри. - Слушай дальше, – одёрнула его подруга, как делала во время учебы, не давая расслабиться на лекциях. – Сфера Харона, если думать логически, тоже не могла просто так получить своё название. Миона, открыв следующую книгу, протянула её Гарри. Глянув на открытую страницу, Поттер увидел обычный магловский рисунок, изображавший мрачного старца, управлявшего лодкой. - Это Харон, – сообщила Гермиона. – Древние греки верили, что он перевозит души мёртвых через реку – по одним источникам – Стикс, по другим – Лету, ту самую реку забвения, ведущую в царство Аида. - И что нам это даёт? - Думай, Гарри! Как Дариус применял чары артефакта? - Сфера открывала для него пограничную зону между реальным и загробным мирами, где Дариус мог укрыть от преследования авроров и врагов вместе со своим выводком кровососов, – послушно ответил Поттер. Трудно забыть обстоятельства, из-за которых древний выродок столько столетий бегал от возмездия. Сердце в груди зачастило. Гарри поднял взгляд на буквально лучившуюся довольством подругу. Он понял, куда она клонит. - Именно! – подтвердила Миона. – Этот мир – пространственный коридор. Можно сказать, дорога или дверь в мир мёртвых. Сфера – это тот же Харон, проводник душ. - Значит, я могу… – спросил Гарри с придыханием. – И что я должен сделать? - Нужно совершить обратный обмен, – ответила Гермиона. - Как? - Прах, Гарри, ты должен вернуть прах на ту сторону. Что-то отдаёшь, что-то забираешь. Обратный обмен, как при инициации. - Хорошо. Я всё понял, – кивнул Гарри, пальцами проведя по зачарованному от повреждений стеклу кофра, где был пепел, оставшийся от Малфоя. – Я готов. - Но…, – подруга вдруг замялась, подняв на него потускневшие, испуганные глаза. – О, Мерлин… - Что случилось? – насторожился Поттер. – Договаривай, Гермиона! Что с тобой? Тебе плохо? - Гарри, а что если моя теория не сработает? Что если всё, что я тут сейчас наплела, ошибочно? Тогда ты идёшь на верную гибель и можешь попросту не вернуться! – сбивчато произнесла Гермиона. – Отправиться в царство мёртвых – это сумасшествие! Мерлин, я только сейчас подумала, что, возможно, толкаю тебя на смерть! Тебя, своего лучшего друга! – голос девушки сорвался. – И если с тобой что-то случится, никто об этом не узнает – ты будешь недосягаем для нас! Гарри улыбнулся. Преодолев разделявшее их расстояние, он крепко, насколько позволяла её беременность, обнял свою лучшую подругу, чувствуя, как девушка тут же вцепилась в его рубашку. - Успокойся, Гермиона. Мы не узнаем, пока не проверим. Хотя я уверен, что всё пройдёт хорошо, всё получится! Ты всегда была права. Спасибо тебе! – горячо произнёс Гарри, уткнувшись в её пушистые волосы. От подруги нежно пахло молоком и корицей – тёплый, родной запах. – Я должен рискнуть. Как ты и сказала, мы обязаны вернуть Драко домой. Он не должен там застрять! А я просто не смогу жить дальше, зная, что бросил его, зная, что был шанс вытащить его, пусть и небольшой, а я им не воспользовался. - Я знала, что ты так скажешь, – вздохнула подруга, отстранившись. – Мне остаться с тобой? – спросила она. - Нет. Иди домой, уверен, твоё семейство тебя заждалось. И успокой Рона, пока он не примчался сюда. Я должен сам всё сделать. Малфой – это моя ноша, – криво улыбнулся Гарри. - Ладно. Тогда… вот ещё что, – Гермиона вытащила из кармана засушенную веточку омелы, положив её на стол. – Тебе понадобится это. Омела раньше звалась золотой ветвью Персефоны, богини мёртвых. Если верить древнегреческой легенде, только с ней живой человек может пересечь грань загробного мира. - Хорошо. Спасибо, Герми. - Будь осторожен, Гарри. Я не знаю, что там может поджидать, но надеюсь, ты вернёшься вместе с Драко, – подруга ещё раз его крепко обняла, а затем, быстро собрав и уменьшив принесённые ею книги, покинула кухню, оставив Гарри одного. Вскоре её шаги затихли. Поттер выдохнул. Он не был дураком и прекрасно осознавал, что действительно может не вернуться. Он ведь собирался зайти дальше, чем кто-либо из смертных, доверившись магической побрякушке в своей руке. Но он не собирался менять своё решение. В конце концов, ему не впервой осмысленно идти на смерть. Если Драко там, он найдёт его и вернётся…или застрянет навечно, но в компании своего белобрысого кровососа. Оба варианта не плохи. В итоге они, так или иначе, будут вместе, чтобы вечно мотать друг другу нервы. Гарри усмехнулся, а затем решительно сгрёб со стола засохшую ветку омелы, сунув её в карман своих домашних брюк, там же была заветная бутыль с прахом вампира, носившего имя Драко. - Я иду за тобой, Малфой. Дождись меня, – произнес Гарри. На миг ему почудился отблеск черной воды…холодные пальцы, сжимающие крепко его ладонь, и лёгкое прикосновение пряди волос к своей щеке… - Ну, была – не была, – вздохнул он, а затем решительно нажал на камень на вершине Сферы Харона. Вспыхнул сумрачный серый свет, холодный, как сияние полночной звезды и, потухнув спустя мгновение, унес его с собой.