Родные

Тсунаеши задумчиво смотрел в окно. На улице шел дождь, но не ливень, как это бывает в середине лета, а мелкий дождик. Он ласково трогал стекла своими капельками и шуршал по потемневшему асфальту. В доме было тихо: мама после тяжелого дня отдыхала в своей комнате, Изая и Сатоши играли в компьютерные игры, в пух и прах громили очередного своего соперника, а Иоши тихо играл у себя. Если честно, Тсуна думал о том, что игнорирование младшего брата ничего им не дало. Наоборот, было очень неловко, неприятно и стыдно, когда Иоши робко подходил к ним, просил помочь или звал с собой поиграть, а в ответ слышал только придирки, требования отвязаться и угрозы. У мелкого сразу становилось такое беспомощное лицо, что Тсуна невольно понимал: они поступают неправильно. Не то, чтобы Тсунаеши начал по-другому относиться к младшему, простил его за бездействие, за то, что поддался и уехал с отцом, просто он видел, какой маленький Иоши, как он старается подружиться несмотря ни на что, и понимал, что братишке очень трудно. В конце концов, он ребенок и он один, у него нет такой поддержки в виде двух братьев-близнецов, ему не с кем общаться мысленно, никто не чувствует его в моменты радости, грусти или боли, он не обладает такой силой, какой обладают они трое. Тсуна давно понял, что Изая и Сатоши не такие, как все, что подобное общение между близнецами, какое было между ними – не совсем нормально. Поэтому он стал более мягко смотреть на тех, кто не обладает таким даром судьбы. К тому же, мама очень огорчалась тому, что между ее детьми нет крепкой дружбы. Пусть они старались при Нане вести себя примерно, но она все равно догадывалась, ничего не говорила, но ее огорченный вид заставлял Тсуну чувствовать себя виновным. К тому же Тсунаеши очень быстро заметил, что Сатоши уже давно не презирает младшего по-настоящему. Тоши был самым мягким из них, он жалел Иоши, и его очень огорчала необходимость причинять боль братишке. Тсуна несколько раз даже подмечал, как украдкой братишка чинил мелкому сломавшуюся игрушку, а пару раз даже отгонял зарвавшихся хулиганов, которые на беспомощного Иоши нападали регулярно, будто на нем было написано: «Не смогу дать сдачи». Изая же, наоборот, старался посильнее обидеть мелкого, потому что ревновал. Тсуна видел, как брата передергивало в те моменты, когда мама занималась с младшим. Она была так счастлива, когда он вернулся домой, стала больше смеяться, снова начала с ними гулять и иногда даже бросала все свои дела, убегала с работы, чтобы поиграть с детьми. Тсуне нравилась такая мама, он знал, что та плакала по вечерам, думая, что никто не слышит, тосковала, а потому он был даже рад возвращению домой Иоши. А вот Изая искренне обижался на то, что мама не вела так себя с ними, пока мелкого не было. Брат не понимал, что мама не играла с близнецами не потому, что она любила их меньше, а потому, что из-за своего горя вообще не могла думать о веселье. Мальчик сидел на подоконнике, болтал ногами, смотрел на улицу и анализировал произошедшее, поступки, взгляды, сказанные слова. Наверное, именно поэтому он, а не кто-то другой из братьев, отвечал за общее поведение. Тсунаеши удалось наладить тренировки, удалось стать сильнее и помочь в этом братишкам, удалось поддерживать маму, удалось показать Иоши, что они все прекрасно справлялись и без него. Теперь вот получалось, что не все получилось так, как хотелось бы… Ну что ж, Тсунаеши прекрасно умеет исправлять собственные ошибки, а потому он решил, что нужно немного умерить пыл Изаи, показать брату, что он выше такой вот не очень красивой ревности, сказать о том, как его поведение огорчает Нану. Тсуна подумал, что нехорошо, когда Тоши приходится тайком от братьев помогать мелкому, грустно, когда близнец делает доброе, в сущности, дело, и вынужден скрывать это. К тому же, Сатоши действительно гораздо добрее их с Изаей, и вот такая намеренная жестокость к мелкому причиняет боль и ему самому. Встряхнув головой, мальчик решительно спрыгнул с подоконника и направился к братьям. Те уже довольно долго торчали за своей игрой, нужно было отвлечь их, чтобы Изая и Сатоши не подорвали свое зрение. Пусть они будут ворчать, ругаться и обижаться, станут дуться и говорить, что им не хватило до нового уровня совсем немножко, Тсуне придется стоять на своем. Наверное, именно в этом и выражается поддержка. А еще, пока мама спит, можно поговорить с Иоши, объяснить ему, что они больше не будут злиться, но попросить его не слишком сильно вмешиваться в их дела. Наверное, мелкому хватит и этого. Зато и Изая будет доволен, что секрет о тренировках Иоши все равно не достанется, и Сатоши сможет преспокойно играть с мелочью, когда братишке этого захочется. Идеальное решение!