Five Minutes

POV Люк Я повел ее в Crescendope, караоке-бар в нескольких домах отсюда. Натали совсем не жаловалась, даже если я очень много раз спрашивал ее, хочет ли она сесть на автобус или другой общественный транспорт — она всегда говорила нет. — Нет, серьезно, Люк, я не устала, — настаивала она. — Кроме того, я думаю, мы уже здесь. Она указала на светящийся неоново-фиолетовый знак прямо над нашими головами, слово Crescendope написано причудливым курсивом. Как я вижу, очередь довольно небольшая в сравнении с моими другими приходами сюда — ни на что не обращая внимания, Натали и я встаем туда, как и все. Когда мы достигли начала очереди, вышибала громко засмеялся. Он увидел мое лицо и выставил кулак вперед, говоря: — Люк Скайуокер! Я улыбнулся, ударяя наши кулаки вместе. — Оби-ван! Как дела, чувак? — Все хорошо, как всегда. А что это за друг с тобой? — спросил он, наклонив голову. — Оу, это Натали, — сказал я, жестом указав на нее. Она помахала и кивнула ему с небольшой улыбкой на лице. — Первый раз здесь? — Она снова кивнула. — Люки привел тебя сюда на свидание или как? Я покраснел, мои глаза расширились. — Ты не мог бы просто впустить нас? Он снова усмехнулся, убирая красную вельветовую веревку и пропуская нас. — Веселитесь, вы двое. Я потянул Натали за собой, она хихикала, прикрывая рот рукой. — Оби-ван Кеноби и Люк Скайуокер? Серьезно? — скептично спросила она. Я пожал плечами. — Что? Это круто. Она закатила глаза, слегка ударив мою руку. — Чертов задрот. Я поиграл бровями, смотря на нее, и потащил дальше внутрь. В отличие от других караоке-баров это место ярко освещено и выглядит больше, как игровая площадка для взрослых, чем типичный клуб или бар. Здесь красочно и забавно, и во все многочисленные разы, что я был здесь, я не видел ни одного скучающего или недовольного лица. Печально-пьяное может быть, но не скучающее. Crescendope оказывал такой эффект на людей. — Это место кажется довольно-таки крутым, Скайуокер, — признала она, кивая головой. Я посмотрел на нее, поднимая бровь. — Оу, так теперь ты называешь меня Скайуокером? Должен ли я обращаться к тебе, как к Портман сейчас? Она изобразила рожицу. — Ха ха, очень смешно. Я снова пожал плечами и повел ее ближе к сцене, где был маленький компьютер, где нужно было добавить свое имя в очередь и выбрать песню, которую вы будете петь. Я напечатал наши имена, выбрал Дуэт и повернулся к ней. — Выбирай песню, Портман. Не волнуйся о том, что я подумаю о ней — удиви меня. Натали вскинула брови и взглянула на компьютер, вставая напротив. — Отвернись, — сказала она. — Ты не узнаешь, что это за песня, пока до нас не дойдет очередь. — Окееей, — медленно проговорил я, следуя ее приказу. Я уставился в потолок и начал считать светильники один-два-три, звук печатающей клавиатуры за мной. Вероятно, сейчас я больше волнуюсь, чем несколько часов назад, когда я был на сцене и тот факт, что Натали долго тратит на это время, не дает этому чувству быстро покинуть меня. — Хей, я закончила, — сказала она, кивая головой. Я коротко улыбнулся ей и повел к свободному столу, усаживаясь на один из стульев. Она села напротив и ухмыльнулась сама себе, мы стали ждать нашей очереди. — Может, намекнешь мне хоть немножечко, Нат? Я просто умираю. Она покачала головой, улыбаясь как Чеширский Кот. — Прости Люк, ты не получишь ни одной подсказки, как и все другие. Я надул губы, и она усмехнулась, посмотрев снова на сцену. Она следила за толпой и аплодировала, и я делал тоже самое, хлопал в ладоши. Я увидел, как наши имена высветились на экране, Натали радостно схватила меня за руку и потащила к сцене. — Шагай быстрее, Скайуокер! — возбужденно воскликнула она, забираясь на ступеньки. — Окей, окей, подожди! — ответил я, следуя за ней и пытаясь не споткнуться. Она взяла одну из микрофонных стоек, установила ее передо мной и дала сигнал включить песню. Когда песня заиграла, она схватила микрофон и начала петь, почти шепотом. — Taking over this town, they should worry. But these problems aside, I think I taught you well. — That we won't run, and we won't run, and we won't run. That we won't run, and we won't run, and we won't run, — пел я вместе с ней. Я знаю эту песню; однажды Майкл сыграл ее для меня и я буквально умолял его повторить это. — And in the winter night sky ships are sailing, looking down on these bright blue city lights, — продолжала она петь. — And they won't wait, and they won't wait, and they won't wait. We're here to stay, we're here to stay, we're here to stay, — снова пел я с ней. — Howling ghosts – they reappear in mountains that are stacked with fear; but you're a king and I'm a lionheart; a lionheart. Мы продолжали петь, и пока мы делали это, я понял — Натали соврала. Она очень хороша, даже великолепна. Ее голос не такой высокий, как в оригинале, но мой тоже, что делает это еще интереснее. Ее голос не слишком низкий, что создает самую увлекательную гармонию между нами. Все время, что мы пели, она не отрывала от меня глаз. Как будто я ее якорь спасения, тот, на который она может смотреть, чтобы не обращать внимания на толпу и выставить себя дурочкой. Ее глаза только на мне. Как только песня закончилась, толпа зааплодировала — громче, чем я мог себе представить. Мы им нравимся. Она снова посмотрела на меня, ее губы изогнуты в небольшой улыбке и ее пальцы вокруг микрофона. Она улыбается, а я смотрю на нее и не могу не улыбнуться в ответ. Потому что Натали красивая. Действительно красивая.