* * *
Он. Он был здесь, в их личных, никому более не доступных уединённых покоях. Неподвижно застыв в согнувшейся позе, сидел в большом кресле из чёрного дерева, опустив могучую голову. Густые седые, напоминающие стареющую луну волосы, отливая матовым серебром при мягком свете свечей, струились по широким плечам прирождённого воина. Глаза неотрывно смотрели в одну-единственную точку, на причудливо пляшущее в каменном камине рыжеватое пламя, нечётко отражая огненные блики. Если бы не размеренные, выверенные движения, поглаживающие длинную белую бороду, со спины он казался бы подобен некоей великолепной статуе, недвижимо застывшей во времени. Сквозь одежду буквально проступали все мышцы могущественного тела, каждый мускул которого сейчас был до странного напряжён. Никто бы не смог распознать этого, лишь Она. И Она здесь только ради того, чтобы даровать Ему долгожданный покой. Медленным, неслышимым шагом, не издавая ни единого звука, королева приблизилась к спинке громадного резного кресла, превышающего рост обычного человека практически на половину. Но ведь Они – не простые смертные, чей век недолог, а жизнь полна горечи. Ему уготовано вечно восседать на величественном троне из чистого железа, несокрушимой рукой неумолимо правя великим королевством, а Ей – вечно находиться подле него, бережно поддерживая неугасающее пламя, штормом бушующее внутри. Их удел – вечно быть вместе. — Чем же ты опечален, о мой могучий буйвол? — нежный, как тихо звенящие струны арфы, голос пропел над погружённой в задумчивость головой Железного Короля. — Неужели что-то посмело встревожить твой разум? Неспешным, но верным движением хрупкие на взгляд руки Мифы обвили напряжённую шею монарха. Утончённая фарфоровая кожа слилась в царственных объятиях с грубой, слегка потемневшей кожей Владыки. — Поведай мне о думах, что сейчас одолевают тебя, о мой буйвол, — певучие слова словно звенели среди приглушённо потрескивающих звуков горящего камина. До этого сидящий неподвижно Железный Король встрепенулся, словно очнувшись от какого-то очаровавшего его сознание сна. Не отводя взгляда задумчивых глаз от подрагивающего огня, монарх взялся за руку своей супруги, теперь уже продолжая всё так же неторопливо поглаживать запястье королевы. — Ты ведь знаешь, это будет апофеозом моего владычества, — твердым, слегка похрипывающим голосом проговорил он в ответ. — Пиком моей мощи. Даже Эйгилова статуя не сравнится с тем, что мне предстоит совершить. — Ты боишься, что это будет концом твоих деяний, мой завоеватель? Неужели ты страшишься будущего? — Страх неведом мне, ты знаешь, — укрытые густой бородой, уста короля незаметно искривились в лёгкой улыбке. — Ничто не способно заставить дрогнуть пламя моей пылающей души. — Тогда в чём же дело, о мой могучий буйвол? — В том, что я достиг истинного, совершенного могущества, моя дражайшая супруга. Ступить ещё дальше… — О мой владыка, но неужели ты думаешь, что уже не сможешь ступить дальше? — лицо Мифы изобразило искреннее удивление. — Разве ты считаешь, что совершенству есть предел? Никому из ныне живущих и живущих далее не дано превзойти твою победоносную славу, мой буйвол, никому. Это дано лишь тебе самому. Лишь на считанные мгновения слегка склонив голову вниз, Железный Король уверенным, тяжёлым движением поднялся из чёрного с красной обивкой кресла, неожиданно вырываясь из объятий своей супруги. Небрежно поправив подол алой мантии, ниспадающей с его плеч, он развернулся к ней лицом, внимательно вглядываясь в загадочную глубину её бледно-изумрудных глаз. — Как же возможно превзойти то, что нельзя превзойти, Мифа? Как преодолеть порог самого совершенства? — Время покажет, о мой могучий буйвол. Ведь нам уготована целая вечность, и вечности известно, что совершенству нет предела… — лёгкая, нежная улыбка тронула губы королевы. — Мне же известно лишь одно: ты вознесёшься до самих небес, мой владыка, и ещё выше.* * *
Железный Король гордо восседал на своём гигантском, отлитом из прочнейшей железной руды, отполированным до казалось бы неестественного блеска троне, воздев голову куда-то вверх, к сводчатому потолку тронного зала Железной Крепости, вновь погрузившись в раздумья. Причудливо изгибающиеся арки, соединяющие между собой монолитные колонны-подпорки воедино, шли прямо от колоссальных литых ворот, украшенных гравировочными картинами побед и великих свершений Владыки, до царственного трона, над выплавкой и изготовлением которого трудились лучшие кузнецы королевства. От самого входа до подножия пролегала не менее величественная ковровая дорожка багрового цвета, подобная раскалённому докрасна клинку, расшитая чёрными нитями. Большие оконные проёмы, остроконечно сужающиеся к верху и оправленные железными рамами, пропускали в зал тускловатый жёлтый свет, с трудом пробивающийся сквозь плотную завесу чёрных облаков на небе. Плавильные печи и кузнечные мастерские Железной Крепости не прекращали свою работу ни на миг. В недавней охоте, на сей раз возглавляемой самолично Железным Королём, приняло участие крайне немалое число знатных герцогов и неисчислимое множество иных, менее знатных дворян. Такой масштабности не доводилось случаться уже последние несколько месяцев, насколько помнил это монарх. Как и подобает грозному правителю, он выехал на неё в своей знаменитой устрашающей колеснице, ведя за собой по следам десятки именитых графов и баронов. Но, конечно же, никто их этих смертных не достигнет и тысячной частицы силы Короля. И добыча на сей раз оказалась обильной – многие умелые охотники уже не раз выезжали на охоту, зная бесчисленное количество способов загона и травли. Десятки сотен голов безмозглой нежити, уже давно обратившейся в опустошённых, теперь красовались на окровавленных шпилях Железной Цитадели. В задумчивости проведя пальцами по оправленному металлом черепу – этого немёртвого монарх преследовал дольше остальных, ценный трофей – Король отложил его в сторону. Но то, что произойдёт буквально через несколько месяцев, возвысит Его бесконечную славу на многие и многие века вперёд, а могущество Его величественного королевства не сравнится ни с кем из ныне живущих, заставляя все остальные народы лишь благоговейно трепетать пред силой Железного Владыки. Ни одна из всех его предыдущих охот или же закатываемых богатых пиров, ничто из этого не будет способно даже подойти на шаг, чтобы сравниться с тем, что вскоре случится – Железный Воитель. Титанических размеров статуя, металлический колосс, способный одолеть целые армии единственным взмахом меча. Выполненный из лучшего добываемого железа, сотворённый руками лучших мастеров и кузнецов со всего известного света, напоенный странными чудодейственными силами огня, он станет ещё одним шагом владыки на пути к бессмертному могуществу, верно стоя на страже Крепости. Возможно, как хотелось верить, и даже извечная спесивость его эксцентричной сестры на некоторое время поутихнет, оставив достаточно места для чего-то иного. Конечно, конечно, в мыслях рассуждал монарх, Квинлен никогда даже не пробовала делать попыток бросить вызов Ему. Ни бессмертная слава, ни необъятные богатства, ни всесокрушающее могущество не интересовали её искушённый и заносчивый ум, лишь поиск до странности тайных знаний. Трепет простых смертных пред её персоной – совершенно недостойное занятие, считала она, многие недели проводя в кропотливом изучении книг собственной обширной библиотеки и проведении ограждённых от стороннего внимания ритуалов. Что искала она, чего жаждала – было неизвестно даже ему самому, секреты мироздания ли или бездонная пропасть пиромантического искусства. Квинлен, Королева Огненной Розы, Мать Пиромантии, единственная единовластная принцесса-правительница Венна, Города-на-море, и по совместительству его родная сестра, была полной противоположностью гордого и самонадеянного Железного Короля. Нездоровая тяга ко всему тщательно сокрытому от нелюбопытных глаз, поиск глубинных знаний Пламени, понимание природы бытия и мироустройства буквально овладевали её пытливым сознанием. «Мирские проблемы и сиюминутные смертные желания», как она снисходительно называла стремление брата к могуществу, абсолютно не интересовали Квинлен. Иногда временами Король даже слегка поражался, насколько сестра была самоуверенна и отстранена от его целеустремлений. Обычно уединённая от всех в пыльных залах книгохранилищ, и тем более от него самого, не так давно повелительница Венна к удивлению покинула их, нежданно появившись в металлических чертогах Железной Крепости и предложив брату настолько удивительное творение, потрясшее умы всех, кто был посвящен в эти тайны. Оставив в прошлом старые, уже полузабытые под слоем времени разногласия и взаимные обиды, она намеревалась совершить то, о чём вряд ли кто даже просто посмел бы подумать. Вновь возжечь вечное Пламя, вдохнув его живительную силу в железный конструкт, наделив его безмерной силой. Не этого ли желает тщеславный монарх? Простыми человеческими словами невозможно описать ту смесь самых различных чувств, необузданной волной захлестнувших голову гордого короля. Внезапное удивление от столь неожиданного появления сестры, острым копьём пронзающее разум. Тяжёлый, гнетущий осадок многих прошлых лет разногласий, никак не желающий покидать монарха, и совсем лишь толика недоверчивого сомнения, словно бы в её манящих словах присутствовал какой-то странноватый и нераскрытый намёк. Противоречивое желание заполучить в свои руки всемогущественную, единоличную власть, навязчиво оплетающее все мысли. Всё это слилось в один удивительнейший букет эмоций, то и дело полностью поглощающий думы Железного Короля. Но и не только это. Какое-то до боли странное, как кажется на первый взгляд, давно дремавшее где-то внутри чувство зародилось внутри могущественного владыки-завоевателя при виде Квинлен. Приглушённо пульсирующее в груди, когда в голове в очередной раз всплывал образ Матери Пиромантии… С головой полностью погружённый в собственные размышления, Король даже не обратил внимания, когда створки массивных железных ворот с тихим лязгом приоткрылись, пропуская в величественный тронный зал обычного, ничем не примечательного крохотного по сравнению с ним человечка. — Ваше Величество, по Вашему всепревысочайшему милостивому приглашению прибыл мастер-кузнец Алонн Блэкстил, — смиренно потупив взор, произнёс вошедший. — Он с наивеличайшим почтением просит Вас о личной аудиенции. — Разреши ему войти, — утвердительно кивнул Железный Король, даже не удостоив взглядом прислужника, однако обратив внимание на прозвучавшее имя вошедшего. Теплившееся внутри грозного монарха чувство подсказывало, что этот гость сможет предоставить ему нечто ценное.* * *
Королева Мифа, как обычно и предпочитала проводить время, стояла на вершине самой высокой башни Земляного Пика прямо перед самыми зубцами, разделяющими её и безбрежное воздушное пространство, с отстранённым любопытством разглядывая раскинувшиеся внизу шахты и карьеры или то и дело смотря куда-то вдаль, за горизонт. Мрачные (и оттого массивные) свинцовые тучи безразлично нависали над Железной Долиной, словно бы совершенно не интересуясь делами суетящихся внизу смертных – обычная погода для этих мест. В отдельных местах солнечному свету всё-таки удалось прорваться сквозь облачную завесу, своими лучами как будто бы раскалывая небеса на отдельные части. Быть может, какой-нибудь простой человек, впервые поднявшийся на подобную высоту, потерял бы дар речи и полное самообладание при виде такого поражающего воображения открытого пространства, но ни в коем случае не сама королева. Ей доводилось проводить здесь столько времени, что больше совершеннейшее не обращала внимание на то, что повергло бы других в оцепенение. Мифе не хотелось это признавать, но последние недели она появлялась здесь всё чаще и чаще, нежели ранее, иной раз задерживаясь от самого полудня до предзакатных сумерек. Холодный порывистый ветер хлестал морозным дуновением алебастрового цвета кожу венценосной особы, развевал её просторные и легчайшие одежды в то время, как внизу, у подножия гигантского очистительного строения, не останавливаясь, продолжала кипеть работа. Тысячи и тысячи рабочих, ничем не примечательных смертных людей, от рассвета до заката неустанно трудились в десятках шахт и штолен, раскапывая и разрабатывая всё новые залежи железной руды. Они крутили огромные вороты подъёмных механизмов, опуская и поднимая платформы, заполненные «добычей», тщательно следили за работой самого Пика – не менее огромного комплекса, где под силой вращаемых ветром мельниц и потоков воды очищались тонны добываемого сырья. Где-то неподалёку управляемые мастерами-погонщиками горные великаны, приспособленные специально для работы, разрывали обширные карьеры, помогая обнажать залежи пород. Но отнюдь не спокойные мысли сейчас царили в голове королевы, не отпуская и не желая покидать ту уже почти всё последнее время кряду. Странное волнующее, не объяснимое на первый взгляд чувство, предчувствие чего-то неправильного и тревожащего, постоянно незримо преследовало супругу Железного Короля. Она пыталась отгонять прочь любые сомнения, но как не старалась, дурное ощущение зарождалось внутри неё. Королева буквально не могла найти себе место от напавшего на неё чувства, несоизмеримо тяжким грузом повисшего на душе и не желавшего отпускать ни на секунду пребывания рядом с супругом. Даже привычные цельнометаллические стены Железной Крепости начали как будто давить на неё, стесняя каждое малейшее движение, привычный воздух казался наполненным гарью и сажей, глуховато удушая с каждым вдохом, а привычный свет, льющийся из-под завесы черновато-рыжих облаков, таким тусклым и неярким, что порой и без того мрачные залы и коридоры Крепости представлялись пугающе тёмными. В попытках сбежать от навязчивого ощущения Мифа даже попыталась проводить как можно больше времени в Железной Долине, вдалеке от Короля и его цитадели, целыми днями наблюдая за кипевшей работой с высоты Земляного Пика, однако помогло это чрезвычайно мало. Тревога лишь заглушилась, спряталась где-то внутри, но не покинула её. Мифе не хотелось в это верить, но за последнее время величавый монарх, казалось, заметно охладел. Более не было тех же самых пылких чувств, не было бывшей страсти, как будто что-то случилось. Как будто Железный Король более не обращал на неё и толики внимания, погружённый в собственные отстранённые думы и постоянно пропадая средь многочисленных комнат замка. Его сестра, Квинлен, прибывшая в Крепость несколько недель назад, разительно изменилась со времён своего последнего визита. Теперь супруг Мифы и правительница Венна, казалось на первый взгляд, проводили гораздо больше времени вместе, где-то уединившись от посторонних глаз и занимаясь неведомыми даже для неё самой делами. На всякий вопрос Король давал лишь туманное и расплывчатое объяснение, будто не желая рассказывать нечто тайное и сокровенное. Как будто Король разлюбил её… Неужели она недостаточно красива для него?* * *
Не столь широкий, сколько длинный трапезный стол, застеленный свешивающимися под самый пол снежно-белыми льняными скатертями, буквально чуть ли не ломился от множества серебряных объёмных блюд и подносов, вмещавших целые десятки разнообразных деликатесных яств. Лёгкий, ненавязчивый полумрак, царивший в обеденном зале, отчётливо контрастировал с танцующими яркими огоньками горящих восковых свечей, расставленных в золочёных филигранных подсвечниках. Предзакатный свет садящегося за горизонт солнца, льющийся из-за высоких витражных окон, бросал длинные мрачноватые тени на пол, подчёркивая преобладающие болотно-глиняного цвета архитектуры Земляного Пика. Степенно поправив воротник собственного богато расшитого камзола, герцог Умберто Фрекс в привычном сердцу одиночестве приступил к вечерней трапезе. Сегодня, к лёгкому удивлению самого управляющего Железной Долины, его личный повар превзошёл самого себя, вкус искусно прожаренного мяса с травами восхитил даже такого придирчивого гурмана, как он сам. Запах хорошо приготовленного и пропечённого бедра практически идеально сочетался с ароматами редчайших экзотических специй во всём Алкене, привозимых богатыми торговцами откуда-то издалека, с самого Востока. Утончённый вкус диковинного блюда, конечно же, мало кому пришёлся бы по вкусу, но среди знатных дворян Умберто прослыл любителем изысканной пищи. Без сомнений, о его тайном пристрастии знали лишь самые приближённые лица, ведь кому ещё можно доверить столь неоднозначный секрет? Отложив в сторону привычные вилку и нож, герцог взял в руки небольшой, но увесистый молоток – ведь после такого удивительного бёдрышка не попробовать свежего мозга было бы просто преступлением. Лысая голова какой-то молодой, но по-своему прекрасной девушки встретила его слепым взглядом пустых глазниц и широко раскрытым ртом, в лучших традициях кулинарного искусства заткнутым спелым красным яблоком – необходимо признаться, герцог немного недолюбливал глаза, при любом неаккуратном движении они имели привычку растекаться по тарелке желеобразной массой, при этом совершенно безвкусной. Гораздо больше уважения вызывал мясистый и сочный язык, на сей раз лежавший на блюде по соседству с головой. В сочетании с отменнейшей кровяной колбасой он приобретал совершенно необычайный вкус. Её Величество, королева Мифа, опять же, к превеличайшему поражению Умберто, после своего, казалось бы, недавнего визита в комплекс шахт Железной Долины вновь вернулась в Земляной Пик, теперь уже задержавшись на «довольно неопределённый срок», со слов её самой. На сей раз она не была похожа на саму себя, как верно подметил наблюдательный взгляд Фрекса, кажется, супруга Его Величества оказалась чем-то серьёзно обеспокоена. Целые дни она проводила на высочайшей башне очистительного сооружения, лишь изредка показываясь в залах Пика, чтобы в скромном уединении принять пищу или предаться сну. Старое, почти с таким трудом позабытое чувство вновь всколыхнулось внутри герцога-управляющего при виде самого прекраснейшего живого создания. А ведь Её Величество была такой близкой, как никогда ранее – кажется, стоит только лишь протянуть руку, и вот она… Иногда тёмными бессонными ночами, когда жуткие кошмары и страхи не давали сомкнуть глаз и провалиться в царство дремоты, самые тайные мечты, самые сокровенные желания посещали извращённый ум Фрекса. Странные, до боли пугающие образы возникали в голове Умберто, являя тому истинную натуру. И она пугала его. Перед глазами стояли навязчивые видения обнажённого тела королевы Мифы, такого прекрасного и такого доступного, кажется, протяни руку, и всё… От идеально прожаренного, насыщенного сочными соками мяса исходит приятный, ни с чем не сравнимый аромат. Благоухающая сотнями разнообразных трав утроба нафарширована отборным овощным рагу вперемешку с мелко порубленной тушёной печенью и желудком. Отдельно лежит свежевынутое сердце, смоченное во фруктовом соку, а голова… Ох, голова Её Величества заслуживала, чтобы её съели целиком. Даже глаза сейчас покажутся стократ слаще самого изысканного блюда… Ведь есть – значит любить. А любовь Умберто сильнее любого иного чувства… С нехарактерной для себя резкостью тряхнув головой, встрепенувшись, герцог Фрекс изгнал из головы царящие в его подсознании тёмные мысли. Нельзя терять ни секунды времени, ведь свежие девичьи мозги сами себя не отведают, не правда ли?