Take me, I’m alive, never was a girl with a wicked mind But everything looks better, when the sun goes down I had everything, opportunities for eternity and I could belong to the night… The Pretty Reckless — You make me wanna die
***
Комментарии под фотографией:
Jaclyn Мия, эта аватарка такая чувственная. Кто фотограф? Sara Ты что, не знаешь что ли? Телевизор не смотришь? Это не постановка. Я слышала, что сейчас Мия где-то в другом городе. А может даже в другом штате. После «этого» случая. Jaclyn Глупости какие-то. Конечно это постановка. Я бы хотела себе фотосессию в таком стиле. Sara Чокнутая.***
Жаклин откинулась на спинку компьютерного стула и ещё раз внимательно посмотрела на аватарку. На яркой, пропитанной духом поздней весны фотографии была девушка. Мия. Она сидела на стуле посреди лесной поляны и смотрела в объектив камеры. Безумно затравленным, правдоподобным взглядом. Конечно же, Жаклин время от времени смотрела телевизор и слышала о убийце. Более того, он был ей интересен. Сейчас о нём разве что в мегафоны не кричали. Он убил уже двух девушек и, возможно, найденная на пустыре проститутка тоже его рук дело, полиция точно не определила. Но, если бы Мия была одной из жертв, разве бы на её странице оставили эту аватарку? Когда-то давно они подружились на почве интереса к серийным убийцам. Состояли в одних и тех же сообществах и начали переписываться. Разве не забавно? Жаклин подумала, что Мия её уже и не вспомнит. Они давным-давно не переписывались. Девушки не видно ни на форумах, ни в сообществах, ни в социальных сетях. Они были похожи не только общими интересами, но и общей безынициативностью, погруженностью в себя. Жаклин была уверена, что помнит, как они с Мией обсуждали психотерапию и антидепрессанты. Выбирали наиболее предпочтительные для длительного приёма. Потом выяснилось, что Мия ничего принимать не стала, только раздумывала об этом. А вот Жаклин зависела от цветастого букета таблеток. Она не могла выписывать препараты сама себе, но в том, что ты психотерапевт, есть определённые плюсы. Без особого труда можно выбить у коллег рецепт на что-нибудь новенькое. Девушка подрабатывала врачом общей практики, жизнь казалась ей тягучей, как налипшая на подошву жвачка. Несколько лет назад Жаклин защитила докторскую диссертацию на тему «Психология серийного убийцы». Эта работа была её гордостью, и с тех пор, по её мнению, не случилось ничего действительно стоящего. Этот человек. Почему он убивает? Ненавидит женщин? Возможно, в детстве его унижала и наказывала мать. Или же он болен, реальность искажается, сплетается в сетку заговоров, демонических приказов, тревожащих образов. Если бы она могла поговорить с ним, то всё бы встало на свои места. Поговорить с тем, кто решил, что он вправе вершить судьбы. Провести психоанализ. Идея будоражила и захватывала. Жаклин давно не чувствовала такого воодушевления. Девушка поёрзала на стуле и, придвинув его поближе к компьютеру, открыла вкладки с каждым известным ей сообществом о серийных убийцах. «Ну что ж, если ты следишь за новостями о себе, то рано или поздно, я привлеку твоё внимание».***
Вечернее небо выглядело, как грязная пережеванная бумага. Накрапывал мелкий дождь. Жаклин вышла из дверей больницы, раскрыла зонт и неторопливо пошла на стоянку. На потемневшем асфальте парковки осталось всего две машины. Рядом с её подержанным Мерседесом была припаркована новенькая черная Тойота. Раньше она этой машины не видела и понятия не имела, кому она могла принадлежать. Никто из персонала больницы не говорил о такой значительной покупке, а уж они бы не удержались, насколько она их знала. Когда девушка приблизилась к водительской двери своей машины, рядом с громким щелчком открылась пассажирская дверца Тойоты. Жаклин обернулась на звук.***
В первую очередь она почувствовала пластиковый жгут, стягивающий запястья. Тонкий пластик впивался в кожу, нарушая кровообращение. Скованные за спинкой стула руки затекли. Она приходила в себя, постепенно выныривая из слоёв бессознательного. Озябшие ступни, разъехавшиеся в разные стороны на скользком полу. Куда-то пропали её туфли лодочки, она заплатила за них пару сотен, жаль. Сиденье стула жёсткое. Непослушное тело расползлось, словно желе. Жаклин собирала себя воедино и, когда справилась, то открыла глаза, уже понимая, что и почему произошло. — Что ты мне вколол? — Транквилизатор. Скоро выветрится, не переживай. Девушка представляла его иначе. Она вообще не хотела представлять внешность убийцы, когда ввязалась во всю эту нелепицу, но волей неволей составила образ. — Ты похож на сына Дамера и Банди, — прохрипела Жаклин, невесело усмехаясь. — Звучало бы как оскорбление, не будь ты их поклонницей. — Как тебя зовут? Парень слегка замешкался: — Джейми. — Красивое имя. А я Жаклин. Он кивнул. Конечно, он знает её имя, учитывая место и время похищения. — Будем вести светскую беседу? Ты об этом мечтала? Настоящий серийный убийца прямо перед тобой, в этот самый момент. Чувствуешь эйфорию от сбывшейся мечты? По телу женщины побежали мурашки. «Нужно быть осторожнее и более здраво оценивать ситуацию. Соберись, Жаклин». Она подтянулась, ровнее усаживаясь на стуле, мобилизуя силы. «Это подвал», — тут же определила женщина. Несмотря на плёнку, устилавшую пол и обтягивающую стены, она чувствовала едва уловимый подвальный запах. Его перебивала вонь от чистящих средств, сигарет и чего-то странного. — Я едва ощущаю руки, так они затекли. Зачем это всё? — Я допускал, что ты запрыгнешь в мою машину, едва я открою дверь и предложу присесть. Это было бы даже забавно. Будто мотылек, летящий на огонь. Но это не честно по отношению к тебе. Ты заслуживаешь полноценного похищения и всяческих сопутствующих неудобств. Пытаясь пошевелить пальцами, сдвинуть руки, Жаклин болезненно поморщилась. Убийца сидел напротив неё в кресле. Перед ним на низком столике стояла пепельница, наполовину заполненная окурками. — Я представляла себе разговор. И раз я здесь, ты действительно нуждаешься в этом разговоре? Ведь так? Я даже могу стать твоим постоянным психотерапевтом, если захочешь. Только для начала сними эту штуку, пока мои кисти не отвалились. Он встал, вытащил из-за пояса нож и, зайдя за спину девушки, срезал пластик. Вернувшись в кресло, Джейми принял непринуждённую позу. Ему было уютно в этом месте и в это время. — Мне не нужен постоянный психотерапевт. Разве что временный. На очень непродолжительное время. — Ты улыбаешься так, будто смешно пошутил, вот только мне не весело, — ответила Жаклин. Джейми слегка склонил голову и продолжил улыбаться, глядя на неё взглядом намеренно лукавым. — Тебе теперь не бывает по-настоящему весело, и мы оба это знаем. Твои таблетки больше не действуют. Весело было поначалу: немного транквилизаторов, горсть антидепрессанта. А что теперь? Увядание и скука. Девушка разминала затёкшие руки. Она ожидала чего-то такого. Значит, он тот, кто следит, выбирает. «Чистильщик?» — подумала она — «Наверняка с миссией. Все они одинаковые, с зашоренным взглядом на окружающих». — Ты сейчас думаешь, что вы обманули меня. Что я ошибся. Так ведь? Я убил их, несмотря на то, что они не подходили. Ведь талантливая игра — это так несерьёзно для того, чтобы заслужить смерть. Но я знаю таких как ты, Жаклин. Знаю, в чём ваша проблема. Он посмотрел так проникновенно, что появившееся было выражение сдержанного самодовольства исчезло с её лица. — И в чём же моя проблема? — Всё, что вы делаете, так это сидите и вините себя. Только вот самобичевание ничего не изменит. Кто виноват в твоей депрессии, Жаклин? Мир, человечество, злой рок? Нет. Нельзя просто взять и законсервировать себя. Время не прощает такого обращения. Это так глупо. Погрузившись в своём коконе в пучину отчаяния, вы уже не видите света. Вместо того чтобы действовать, вы эгоистично позволяете себе тонуть. Он чеканил каждое слово, как приговор. — Ты поверила в свою игру. Увязла в этом болоте, и уже не сможешь выбраться. Потому что люди не меняются. Вы навсегда остаётесь теми девушками, которые ждут, что кто-то придёт и решит их проблемы. Джек вскочил и, раскинув руки в стороны, шутливо поклонился: — Тут-то как раз мой выход. Я даю вам столько смысла в смерти, сколько вы не чаяли получить в жизни. Я дарю таким, как ты, перерождение. — Попутно удовлетворяя свои потребности. — Не без этого. — И чем же ты лучше нас, Джейми? Я тоже кое-что о тебе знаю. Тебе одиноко. Даже психопаты чувствуют одиночество, а ты не психопат. Ты пытаешься заделать эту брешь, придать смысл своей жизни. Нам всем нужны якоря, нужны маяки. Для тебя эти девушки и то и другое. Ты ведь оставляешь себе сувениры? Что это? Фотографии? Ты смотришь на них и чувствуешь себя нужным, менее одиноким. Вытащив из кармана слегка примятую пачку сигарет, Джейми сперва расправил её, а затем достал сигарету и чиркнул зажигалкой, прикуривая. — Всерьёз взялась за психоанализ? Чем я лучше вас? Ты говоришь так, будто уже не надеешься покинуть этот подвал. Жаклин было страшно. Очень страшно. Она ощущала, как все волоски на её теле встали дыбом. Но именно страх предавал ей сил, давал возможность парировать, говорить яростно, обличать. Она была напуганной и безумно смелой одновременно. — Ты знаешь о том, что я пыталась убить себя. Такую как я ты никогда не отпустишь. Так что да, не надеюсь. Парень уселся, яростно затушил едва начатую сигарету, так что она сложилась в гармошку, и тут же схватил пачку, доставая новую. — Знаю, но не говорил тебе об этом. Ты просто Шерлок. — Не трудно догадаться. Я прочла всё, что писали об убитых. Сходство между девушками косвенное, но найти можно. Ты явно следил за ними, чтобы убедиться. Глорию тоже ты убил? На месте убийства нашли кровавые отпечатки протекторов. Неосмотрительно. Джейми брезгливо поморщился: — Это ни к чему не приведёт. — И вся эта мишура, — продолжила Жаклин, — коробки, бинты. Остатки обезболивающих и транквилизаторов в их крови. Слишком много мелочей. Тебя поймают, Джейми. Может, прозовут как-нибудь громко, например, «Новый Джек Потрошитель» или вроде того, но поймают. Он крутил сигарету между пальцами, не торопясь прикуривать. Джейми посмотрел Жаклин в глаза, и девушка не отвела взгляд. — Я аккуратный человек. Может быть даже слишком. И знаешь, у меня для тебя сюрприз. Ты так хотела фотосессию в определённом стиле — она у тебя будет. То самое место и тот самый стиль, даже фотограф тот же. Жаль, что ты будешь уже мертва, и именно потому, что я такой аккуратный — мне выгоднее убить тебя здесь. Возможно, всё это и было актом изощренного самоубийства, но она не хотела умирать так быстро. Она вообще не была уверена, что хочет умереть именно так, не была уверена, что заслужила мучительную смерть. С другой стороны, в этом был определённый резон. Он «чистильщик» — она подходящая жертва. Спектакль окончится самым логичным образом, но всё же: — Мия была первой, ведь так? И она осталась жива. Как же так вышло? Ведь по твоим словам — люди не меняются. Он явно не ожидал такой реакции на свои слова. — Ты хочешь о ней поговорить? В последние часы своей жизни? Вы даже подругами не были. — Раз уж мне представился случай проанализировать серийного убийцу и мотивы его поступков, хотелось бы узнать, чем вызваны отклонения от правил. Я действительно с удовольствием стану твоим психотерапевтом на эту ночь. Быть может, тебе и дальше будут требоваться мои услуги… — Ну что ж. — Ответил он и прикурил.