Луна для Вонголы

      Очнулась я от сильного удара по лицу. Простонав, открыла глаза и тут же закрыла их назад. Вокруг меня стояло множество ламп и все были направлены на меня, чтобы ослепить. Жарко было до дурноты, и я снова начала терять сознание, но завершить начатое мне не дали, вылив на меня ведро холодной воды. До такой степени холодной, что я ахнула.       Облизнув потрескавшиеся губы, на которых остались капли влаги, я подняла голову, видя сквозь закрытые глаза яркий свет. — Лампы уберите, я и так прекрасно помню ваши лица, — мой голос был хриплым, а в горле царила пустыня.       Справа от меня хмыкнули, а затем послышались шаги, щелчок и лампы наконец погасли. Осталась только одна, тускло светившая над моей головой.       Я разлепила тяжелые веки и попыталась сообразить, в какой ситуации оказалась. Сначала я осмотрела свое плачевное состояние.       Кто-то снял с меня теплую кофту и обработал рану на плече, вероятно, они не хотели, чтобы я умерла раньше времени от кровопотери или какой-нибудь занесенной инфекции. Я сидела верхом на деревянном, но судя по всему довольно тяжелом, стуле. Очень заботливые люди… зная, что с такой раной на руке мне будет больно сидеть с заведенными назад руками, связали их спереди, перекинув через спинку. Ноги были привязаны к ножкам стула так сильно, что я не могла ими пошевелить. — Ты испортила наши планы, — заговорил со мной Ганг, глядя на свою правую руку.       Я промолчала, разглядывая парня. Он стоял, прислонившись спиной к стене, скрестив ноги. Его шею опоясывала татуировка с драконом, на нижней губе белел старый шрам. Достаточно молодой. На мой взгляд, ему не было и двадцати пяти, что очень плохо.       Молодые слишком вспыльчивы, их легко вывести из себя, мне ли не знать этого? — Дала убежать тем трусливым соплякам, — он подошел и склонился надо мной, — подставила свое плечо под мою пулю. Знаешь, как я перепугался тогда?!       Он размахнулся и тыльной стороной руки ударил меня по лицу. Из разбитых губ пошла кровь, но я даже не пискнула. Схватив за грудки, он встряхнул меня, заставляя посмотреть на него. У него были злые голубые глаза. — А если бы я угодил тебе прямо в сердце? — мягко спросил он, практически в плотную приблизившись ко мне, — вот тогда была бы реальная проблема. А знаешь, почему?       Я молчала. — Знаешь? — с нажимом повторил Ганг, но я снова ничего не ответила.       Опять последовал удар, но уже по другой щеке. Из уголка губ потекла кровь, и в мою больную голову не пришло ничего лучше, как плюнуть кровавой слюной Гангу в морду.       Его лицо не изменилось, ни один мускул не дрогнул. Он лишь безразлично вытер щеку, отошел и очень долго смотрел на меня. Мне стало совершенно не по себе, и толпа мурашек пробежала вдоль моего позвоночника. Его взгляд, сладко-надменный не обещал ничего хорошо. — Отвечать ты не собираешься, да? Тогда я скажу сам. Кольцо на твоем пальце, — он кивнул на мои связанные руки, — оно мне нужно. К сожалению, без твоего согласия его не снять. — Так давайте отрубим палец? — оказывается, мы были не одни в этой темной комнатке. — Я же уже повторял, что кольцо обладает «разумом», — вздохнул Ганг, не отрывая взгляда от моей руки, — и если его снять с мертвой руки или же отрубленного пальца, то он просто сожмется, что в него и нитка не пролезет.       Очень интересно. И откуда он это узнал? Даже я не в курсе таких свойств моего кольца. Задумчиво посмотрела на свой палец, где красовалось кольцо с мордочкой дракона. Вспомнила, что когда надела его на палец, то оно тут же сжалось на нем. Нахмурилась и с интересом уставилась на Ганга, изнемогая от любопытства. И он продолжил, не замечая моего заинтересованного взгляда. — Кольцо можно снять только с полного согласия владельца и передать кому-то другому. Если же владелец умирает, то тут уже кольцо само решит, отдаться в руки тому, кто его снимает или же нет. Именно это и произошло в ту ночь, — Ганг выразительно на меня посмотрел и близоруко прищурился.       Ну и что за чушь он городит? Кольца с разумом? Не смешите меня. Я посмотрела на Ганга как на умственно отсталого, сожалея о том, что не могу покрутить пальцем у виска. — Понимаю, звучит дико, — согласился он со мной, —, но как еще по-другому объяснить?       Ну, вот с этим я как раз соглашусь. — Кстати, — обратился он к человеку за моей спиной, — вы проследили за мелкими? — Да, они разделились. Лохматый побежал в сторону больницы, а блондин в противоположном направлении.       В противоположном направлении находится школа. И что Гокудера там забыл? Озарения пришло настолько яркое, что я захотела улыбнуться, но губы давно забыли, как это делать. Хаято побежал к Хибари. Насколько я знаю Кёю по рассказам и своему горькому опыту, могу сказать лишь одно, что идея хорошая, но трудновыполнимая. Брюнет был волком-одиночкой и ни за что не согласится помочь Гокудере. Но попытка не пытка, да, Хаято?       А Савада побежал за Ямамото и Рёхеем. Признаюсь честно, эта новость была для меня неожиданной, но приятной. На душе потеплело, и я прекратила зябко подрагивать из-за недавнего ледяного «душа». Но меня смущало лишь одно: почему за последние час эти парни уже второй раз собираются мне помочь? Мне становилось тошно от осознания собственной слабости. Отвращение к самой себе я испытывала достаточно часто и уже привыкла к этому состоянию.       Я попыталась сглотнуть, но во рту было настолько сухо, хоть вешайся. Горло саднило и страстно желало воды. — Ганг, дай ей попить. У нее, похоже, обезвоживание.       А этот парень за моей спиной на редкость наблюдательный.       Владелец дракона на шее только воскликнул: «так вот оно что!», будто до него только что дошел долгожданный ответ на вопрос и удалился в соседнюю комнату. Я немного повернула голову вправо и кивнула, благодаря мужчину за своей спиной. — Не стоит, я это не по доброте душевной.       Я лишь пожала плечом, отворачиваясь.       Вернувшись, Ганг больно взял меня за подбородок, открыв мне рот, стал вливать в горло воду из бутылки. Я поморщилась, но вырываться не стала, мне была дорога сейчас каждая капля. Из уголков губ потекла вода, стекая с подбородка по шее и дальше. Парень, отложив полупустую бутылку, зашел мне за спину. — Выйди, — приказал он тоном, не терпящим возражений.       Послышались глухие шаги, стук закрывающийся двери и тихий смех Ганга. — А теперь поговорим по-серьезному, и, пожалуй, перейду сразу к делу, — он положил свои руки мне на плечи и медленно ввел к шее, постепенно опускаясь к ключице.       Руки у него были сухие и холодные, я еле сдержала себя, чтобы не дернуться. — Ты всего лишь должна отдать мне кольцо, — его руки опускались все ниже, а губы были все ближе к моему уху. — И с чего ты взял, что я это сделаю? — тихо поинтересовалась я, подавляя желание прокусить ему руку. — С того, что если ты этого не сделаешь, я уже не буду таким нежным, как сейчас, — его дыхание щекотало кожу шеи, — и могу пообещать, что тебе будет очень больно. Да и друзей твоих я, скорее всего, убью. — С чего ты взял, что мы друзья? — Ну, они же прибежали тебя спасать, а так делают только друзья. — Друзья — непозволительная для меня роскошь.       Я ведь и правда так считала. Такой человек как я не имеет право на таких друзей, как Тсуна или любой из его товарищей. Да и тем более я пообещала себе не привязываться к людям и до сих пор мне это прекрасно удавалось. Меня ничего не держит рядом с Савадой кроме долга и даже то, что мы родственники, не должно этого изменить. Единственный, к кому я действительно привязалась, был Дино, но это случилось до того, как убили мою мать и деда. — Ну, а что насчет Юн? — продолжал он. — Он мой подчиненный. — То есть, тебя ни капельки он не волнует? — притворно удивился Ганг. — Нет, — соврала я.       Он снова обошел меня, присел передо мной на корточки и взял за руку, на которой красовалось кольцо. Затем взял мою вторую руку и заглянул мне в глаза. Это был самый невинный и добрый взгляд, который мне доводилось видеть. — Не упрямься, просто отдай кольцо и можешь возвращаться в Вонголу, ты имеешь на это полное право. Я же стану боссом Триады, укреплю свою семью, очищу ее от сброда и сотру вас с лица Земли. Ну как, согласна? — его улыбка была настолько открытой, что мне захотелось плюнуть ему в лицо еще раз. — Нет. — Кажется, у меня что-то со слухом. Повтори еще раз, — попросил он, все так же улыбаясь. Его улыбка затмила бы даже улыбку Ямамото. — Я сказала – нет. — Нет? — Нет.       Он нежно гладил мою руку, глядя мне в глаза. А потом с его лица стала медленно сходить та невинность, открывая истинную сущность этого человека. Лицо Ганга запылало яростью, брови сошлись у переносицы, губы расплылись в зловещей ухмылке, глаза потемнели и сузились. Послышался громкий хруст, я даже сначала не поняла, что с таким хрустом сломался мой палец на левой руке. Острая резкая боль пронзила и так ноющую руку.       Я резко вскрикнула, запрокидывая голову. По инерции попыталась выдернуть свою ладонь из рук Ганга, но ничего не вышло, только проснулась боль в простреленном плече. Я стиснула зубы, приказывая себе терпеть, ведь боль от лунного света была куда сильнее.       Он посмотрел на меня, убедился, что одного пальца мало и перешел к следующему.       От боли из глаз посыпались искры, но я снова сумела сохранить молчание, но уже с гораздо большим трудом. Я просто выдохнула сквозь зубы, издав шипящий звук.       Лампа над моей головой лениво покачивалась, из-за чего тени плясали по стенам. Я слышала, как где-то наверху бушевал сильный ветер, завывая между домами, просачиваясь тихим свистом в щели стен. Я уставилась на потолок, пытаясь отвлечься от боли за изучением трещин. Немного поодаль от лампы торчал старый ржавый крюк. От него почти по всему потолку тянулась паутина. — Так, каков твой ответ будет сейчас? — Иди ты к черту, — выдавила из себя я, готовясь к новой порции боли.       И она не заставила себя ждать. Ганг сломал одновременно два пальца, отчего я ухнула как сова и снова собиралась провалиться в полуобморочное состояние, но новая боль резко вернула меня назад.       Ганг схватил нож, разрезая веревки на моих ногах, и резко поднял меня, держа за ворот безрукавки. Я почувствовала, как по отекшим ногам снова зациркулировала кровь, принося одновременно болезненное покалывание и чувство легкости. Мне много трудов стоило сдержаться, чтоб не простонать от облегчения. — Не провоцируй меня, девочка. Много людей мне пришлось пытать, и я всегда добивался того, что мне нужно. — Знаешь, я больше не вынесу… — я подняла на него глаза, еле сдерживаемых слез. — Так ты согласна? — не поверил он своему счастью и аккуратно поставил меня на ноги.       Ступни противно-щекотно закололо. Сложно было сохранять скорбную гримасу, когда на самом деле хочешь разрыдаться от удовольствия. Разминая ноги, делала вид, что мне очень сложно решиться и театрально поглядывая на кольцо я оттягивала время. Парень участливо положил мне руки на плечи. — Ты сделаешь правильный выбор, — он наклонился ко мне, улыбаясь.       Я не упустила этой прекрасной возможности и ударила своим лбом в переносицу Ганга. Парень согнулся, и я врезала ему коленом в челюсть, глухо простонав, он начал оседать на пол. Затем подняв ногу почти до идеального шпагата, я опустила со всей силы пятку на его спину. Ганг не устоял и растянулся на полу.       Развернувшись, я бросилась к выходу, даже забыв о том, что парень все еще в сознании, и в этом была моя ошибка. Пока я пыталась открыть дверь, цепляясь за ручку веревками, не обращая внимания на жуткую боль, за моей спиной Ганг подполз к ножу и метнул его в меня. Острое лезвие вонзилось мне в бедро, и я с криком грузно упала на пол, зажимая связанными руками рану. — Прости, я и забыл, что ты отлично умеешь размахивать ногами, — парень выпрямился и медленно направился в мою сторону, держась за разбитый нос, — хотя это единственное, что ты можешь.       Мой взгляд заметался по грязной комнате, где стены были обиты сильно поржавевшими железными листами с множественными дырками. У стены стоял стол, а на нем кроме цепи и канистры с чем-то непонятным ничего не было. Прислонившись спиной к стене, я стала медленно вставать, стараясь не опираться на больную ногу и двигаться ближе к двери. Ганг ничего не делал, только стоял и буравил меня своими отвратительно голубыми глазами, пытаясь остановить кровь.       Дверь за моей спиной резко распахнулась, и я стала падать назад. Меня легко подхватили и крепко сжали в стальной хватке рук. Я задрала голову и увидела совершенно незнакомого мне мужчину и в моей голове голос Гокудеры недовольно спросил: «Да откуда же вы все выползаете?». Меня грубо поволокли к моему стулу, на котором стоял Ганг и гремел цепями, накидывая их на крюк, приговаривая о том, как он не хотел этого делать, но я его вынудила.       Понимая, что меня сейчас повесят на этом ржавом крюке как игрушку для битья, я стала упираться с новой силой, но этот мужик спокойно сдавил мое больное плечо и одновременно с этим выдернул нож из моей ноги. Я заверещала не хуже аварийной сирены. — Закрой рот! — рявкнул мужик и не слабо двинул мне по ребрам, что я подавилась собственным криком.       Я узнала этот голос, это был тот мужчина, который сказал Гангу принести мне воды. Вот уж действительно он это сделал не по доброте душевной. — Подними ее руки, Стэн, и тащи сюда, — он поманил этого мужика к себе, все еще стоя на стуле.       Этот Стэн подчинился и спокойно потащил меня в центр комнаты, как безвольную куклу. Мне резко подняли вверх руки, отчего я снова вскрикнула и получила еще один болезненный тычок под ребра. Легко оторвали мою тощую тушку от пола и повесили на крюк за веревки, обматывая запястья цепями. Плечо просто взорвалось от боли, в глазах потемнело и меня начало тошнить. По плечу и ниже потекло что-то теплое, морщась от боли, я повернула голову и убедилась в том, что кровотечение снова открылось. Долго поднятой голову я держать не могла и опустила ее, глядя, как с моей ноги капает кровь на пыльный пол. — Ты еще не надумала отдать мне кольцо? — голос, который не предвещал совершенно ничего хорошего, принадлежал Гангу.       Я отрицательно покачала головой, не в силах вымолвить и слова. — Очень жаль, — вздохнул он, — ты оказалась упрямее, чем я ожидал. Стэн, принеси-ка мою любимую.       Мужчина что-то ответил и быстро скрылся за дверью. Ганг подошел ко мне, провел рукой по моему животу, затем перешел на бок и легонько «пробежался» по нему пальцами. Я дернулась, чем вызвала улыбку на лице парня. — Боишься щекотки? Значит, ты ревнивая, — он снова легонько меня пощекотал, проверяя постоянство эффекта, — скажи, тебе очень больно? — в его глазах читалась любовь к садизму. — …щекотно, — тихо ответила я.       Ганг расхохотался. — А ты мне уже нравишься. Жаль, ты Босс, большая шишка, — протянул он, —, а то я добивался бы кольца немного другим методом, но я же джентльмен… — Обычно такими методами кольца добивается женщина, козел… — Ух, как мы заговорили! — восхитился Ганг, хлопнув в ладоши.       Со скрипом открылась дверь, я посмотрела на стену, где отчетливо были видны тени Стэна и Ганга. Здоровый мужчина передал в руки своему боссу что-то похожее на плетку. Хотя нет, это была именно она. Звук, рассекающий плетью воздух, я не спутаю ни с чем, уж слишком я хорошо его помню, благодаря Дино. — Лучше бы тебе согласиться отдать мне кольцо сейчас, иначе тебе будет еще больнее. — Катись к черту, сраный извращенец, — похоже, мозги мои отключились окончательно, вместе с инстинктом самосохранения.       Спину обожгло болью, с которой не сравниться боль ломающегося пальца. Она была такая, что невозможно было даже закричать. На третьем ударе я потеряла сознание. Опять.       Снова на меня вылили ведро холодной воды, я закашлялась, приходя в себя. Подо мной разлилась огромная розовая лужа. Розовая из-за моей крови. Я увидела, как тень за моей спиной размахнулась, и новый удар обрушился на меня. Выгнувшись, сжала ладони в кулаки, совсем забыв о своих сломанных пальцах. Отрезвляющая боль прошлась по моему телу, вернув ему способность кричать, беспомощно и унизительно хныкать, кусая губы.       Удар за ударом сыпались на мою спину, я уже перестала чувствовать жгучую боль, спина просто потеряла эту функцию.       Поняв то, что и это не приносит никакого эффекта, Ганг выстрелил в крючок и ловко подхватил меня на руки, сажая на стул. Я даже не могла сопротивляться, будучи полностью выжатой, как в прямом, так и в переносном смысле. Прислонившись спиной к стулу, я даже не смогла вздрогнуть от боли. Мокрые волосы и одежда противно липли к телу, зато хоть как-то помогали справиться с жаром. — Сейчас ты точно отдашь мне кольцо…       В руке Ганга появился шприц, в другой — жгут. Я не смогла даже удивиться, только безвольно наблюдала за тем, как он стягивает мне руку жгутом, а потом вводит в вену иглу. Первые секунды ничего не происходило, но потом…       Это было одно из самых приятных ощущений, что я испытывала в своей жизни. Неописуемое удовольствие и внутренне тепло захватило меня. Правда, потом пришло чувство тяжести, будто мои кости перестали держать тело. Создавалось ощущение, что меня завернули в одеяло и теперь ничего не может мне помешать и принести никакого неудобства. Было только тепло и какое-то чувство удовлетворенности. То, что я сейчас нахожусь в комнате, где меня только что били, меня вообще не волновало. Не волновало так же и то, что случится со мной, с Юн, с ребятами, которые кинулись мне на помощь. Я не испытывала никакой боли и никакого страха, что почему-то вызвало у меня смех.       Смех, сквозь который прорывается наружу весь накопившийся в душе страх, боль и горечь. Так происходит «разрядка» — освобождение от страхов и проблем. Тихий смех, совершенно не веселый, даже пугающий, сорвался с моих губ. — Селена, отдай мне кольцо, — вежливый голос Ганга доносился, будто сквозь воду.       Все еще смеясь, я посмотрела на парня, и, вытянув руку со сломанными пальцами, положила ее ему на лицо, проведя нежно вниз. Я опустилась рядом с ним на колени, не замечая ничего вокруг. Немного привстав, я потянулась к Гангу, чтобы сказать кое-что на ушко. Он не сопротивлялся и наклонился мне на встречу. Я его обняла, перепачкав его серую рубашку кровью, и нежно, будто любимому человеку сказала ему: — Они пришли… — и, отстранившись, томно посмотрела на него. — Кто пришел? — переспросил Ганг абсолютно сбитый с толку моим поведением.       Я глупо хихикнула и пожала ватными плечами, уставившись на дверь.       Где-то совсем близко что-то бабахнуло, и дверь слетела с петель, оглушительно громко ударившись о пол. Ганг вскочил и потянулся за пистолетом, который должен был торчать у него за поясом. Однако его там не оказалось. Пистолет мирно лежал на столе. — Только травоядные собираются в кучу, — на пороге появился Хибари, его тонфа опасно сверкнули. — Ууу, — протянула я и завалилась на бок, потому что больше не могла сидеть прямо.       Кёя только сильнее нахмурился, посмотрев на меня, затем на лежащий у меня в ногах шприц. Затем он снова перевел взгляд на Ганга, который медленно пробирался к столу. Хибари не дал ему этого сделать и метнулся стрелой к нему. Глава дисциплинарного комитета размахнулся и провел серию сильных ударов, его руки так быстро двигались, что мой мозг просто не успевал воспринимать информацию, которую передавали ему глаза. Моему мучителю иногда получалось защититься от выпадов Кёи, отчего брюнет еще больше злился, и его удары становились все сильнее и точнее.       Ганг уворачиваясь от выпадов Кёи, оказался близко к цепи, валяющейся посреди комнаты. Подняв ее, он начал медленно раскручивать цепь, приближаясь к брюнету, стоявшему спиной ко мне. Оба бросились друг на друга одновременно. Раздался страшный лязг железа о железо. Ганг мастерски отражал удары Хибари, пытаясь заблокировать руки своего противника, обмотав цепью. Глава комитета лишь брезгливо прищурился и нажал на скрытую кнопку на своих тонфа. Тут же по бокам его оружия вылезли множество шипов. Цепь стала постоянно зацепляться звеньями о шипы, и Ганг начал сдавать позиции постоянно открываясь для очередной атаки противника.       Хибари развернулся на пятках, придавая еще большее ускорение и силу своему удару, и его тонфа ударила точно в солнечное сплетение Ганга. У него изо рта брызнула кровь, он что-то прохрипел и повалился на пол. — Ооо… — снова выдала я.       В это время в комнату влетел Гокудера, громко матерясь и кидая в кого-то шашки. Раздался взрыв и Хаято поднял руки, закрывая лицо от летевшей во все стороны пыли. Его порванная черная рубашка развивалась за спиной. Потом он снова кинулся в черноту коридора, послышалось «сожри-ка это» и раздался приглушенный взрыв.       Хаято появился в темном проеме комнаты, немного забрызганной кровью и с почти потухшей сигаретой в зубах. Удовлетворенно хмыкнув, глядя, как Кёя добивал Ганга, он, наконец, заметил меня, свернувшуюся на полу калачиком и медленно засыпающую. Будто в замедленной съемке я видела, как его сигарета падает, отскакивая несколько раз от пола, и замирает, тихо тлея. Он так же медленно бежал ко мне, а его глухие шаги барабанами били у меня в голове.       Оба парня надо мной склоняются, Хибари тычет шприцом под нос Гокудере и что-то говорит ему, указывая на меня. У блондина округляются глаза, и он в спешке подхватывает меня на руки, не обращая внимания на то, что его ладони тут же окрашиваются кровью. Я как тряпичная кукла повисаю на руках и наблюдаю за тем, как Кёя набирает чей-то номер, открывая и придерживая дверь перед нами. Мои ноги стукнулись о стену, когда Хаято выносил меня из помещения. Легкий ветерок коснулся моего тела, принося с собой запах приближающейся грозы.       Замечаю, что кто-то сидит в кустах, глупо хихикаю, понимая, что парни этого не видят, слишком увлеченные другим. Через пару шагов Хибари остановился, оборачиваясь и доставая тонфа, на которых остались следы крови, но слишком поздно. Нас быстро окружили, и в моей голове снова всплыла фраза Гокудеры, что вызвала у меня тихий смешок.       Меня аккуратно ставят на ноги, придерживая одной рукой, чтобы снова не завалилась на бок. Припадаю лицом к груди Хаято и боковым зрением наблюдаю, как он достает из-под рубашки динамит. У него в зубах уже дымит сигарета. За его спиной раздаются крики, и я немного отклоняясь в бок, вижу, что Хибари времени зря не теряет и уже лупит мужиков, столпившихся вокруг него. Снова поднимаю глаза на Гокудеру, вижу, как он поджигает фитиль и метко кидает шашки в сторону врагов. Довольно что-то просипела и снова уткнулась носом в грудь парня, чувствуя, что от него пахнет порохом, никотином и еще чем-то уютным.       Мне начало казаться, что земля стала уходить из-под моих ног. Медленно понимаю, что Хаято, уворачиваясь от выстрелов, повалил меня на траву, прикрывая собой. Время будто снова пошло медленнее, и я могла отчетливо разглядеть через плечо блондина летевшие в нас пули. Сдувая со своего лица пряди волос Гокудеры, лезшие мне в глаза, выставила вперед левую руку, не понимая, собственно, зачем я это делаю. Правой же прижимала голову парня к себе. Ладонь обожгло холодом, и она еле заметно замерцала тусклым белым пламенем, быстро распространяющимся в разные стороны, накрывая нас куполом. Пули, врезавшиеся в «щит» резко отскакивали и летели обратно в тех, кто ими выстрелил. Снова почувствовав слабость, уронила руку на траву и медленно стала закрывать глаза. Борясь с сонливостью и сильной слабостью, я старалась помочь Хаято поднять свою тушку с земли.       Я не слышала, как взрываются снаряды Гокудеры, не слышала, как стонут от боли противники после ударов Кёи. Ощущение, будто я находилась в плохо ощутимом сне, все какое-то тусклое и медленное.       Немногим позже почувствовала непонятный толчок в левую лопатку, удивленно распахнула глаза и посметрела на побледневшего Хаято. Слух медленно стал возвращаться, и я поняла, что он кричит кому-то о сердце.       И медленно погрузилась в холодную темноту.