И на камнях тюрьмы взрастить цветы... (рабочее)

Огромный зал задрапирован темной тканью. Сквозь большие окна льется яркий солнечный свет, теряясь в углах. В центре стоит круглый стол, вокруг которого расставлены на одинаковом расстоянии тринадцать стульев с высокими спинками, сиденья и подлокотники которых оббиты черным бархатом. У одного из окон стоит высокий человек в мантии с капюшоном, накинутым на голову. — Хвост, — тихий властный голос словно вплетается в окружающую тишину. Маленький сгорбленный человечек, подобострастно кланяясь, подбегает к своему хозяину и, опустившись на колено, безмолвно протягивает оголенную до локтя руку, на которой чернеет метка - метка Пожирателя Смерти. Маг, прикоснувшись к руке слуги своей палочкой, посылает сигнал избранным. Проходит несколько мгновений и в зале с тихими хлопками, один за другим, появляются представители внутреннего круга, которые, поклонившись, рассаживаются на свои места. Они были сильно удивлены, когда пять лет назад, после битвы в атриуме Министерства магии Орден Феникса во главе с Дамблдором объявил об окончательной победе в войне, а Волдеморт смягчил свою внутреннюю политику и возродил традицию короля Артура, полностью проигнорировав действия светлых. Как показали годы, такие действия принесли больший результат, чем предыдущие, и теперь Пожиратели служили своему сюзерену не за страх, а на совесть. И только Белла была единственной недовольной новыми порядками. Эта женщина выводила порой Лорда из себя до такой степени, что он не выдерживал и по старой памяти накладывал на нее Круцио. Ведьма на некоторое время успокаивалась, а потом вновь принималась за свое. Если бы не заступничество Рудольфуса Лестрейнджа и Нарциссы Малфой, то быть ей уже давно в больнице Святого Мунго в отделении для душевнобольных или на два метра под землей. Оторвавшись от созерцания чего-то непонятного за окном, Волдеморт сел на свое место за столом, рядом с каждым магом расторопные домовики уже поставили фужеры с вином. Это было еще одно новшество, которое помогало аристократам чувствовать себя почти равными этому величайшему темному магу столетия. Собрание проходило в уже привычном порядке. Пожиратели, по очереди отчитываясь о проделанной работе, получали новые задания. Обсуждалась общая политика и необходимые действия, чтобы занять ключевые посты в министерстве. Уже ближе к концу собрания сделав несколько глотков вина, Темный Повелитель обратился к своему заместителю и правой руке: — Люциус, все готово? — блондин коротко кивнул и передал стопку пергамента, которую перед этим достал из кармана и увеличил. — Мой Лорд, тут все, что вы желали знать об Азкабане, но я думаю, будет безумием пытаться его захватить… — вот и еще одно нововведение, теперь верные сторонники Темного Лорда могли высказать свое мнение, не боясь получить за это, по меньшей мере, Круцио. Пробежав глазами несколько страниц, Волдеморт удовлетворенно усмехнулся. — А кто сказал, что я хочу его захватить? — глаза сверкнули алым огнем, — я хочу его разрушить, стереть с лица земли так, что бы даже памяти об этом месте не осталось. Или кто-то из вас против? Пожиратели дружно загалдели, выражая готовность хоть сию секунду следовать за своим сюзереном. — На сегодня все, — величественно кивнул Волдеморт своему внутреннему кругу, показывая, что официальная часть собрания закончилась и те, у кого есть не выполненные поручения или другие дела, могут отправляться. Остальные же могли остаться и обсудить между собой за бокалом вина прошедшее совещание. Темный Лорд порой оставался и принимал участие в обсуждении, а порой, как и сегодня, сразу покидал зал, отправляясь в свой кабинет. Почти на выходе его перехватила Беллатрикс Лестрейндж и в очередной раз попыталась убедить своего повелителя в том, что она лучше Люциуса и всех остальных. Ведьма была готова валяться в ногах Темного Лорда, лишь бы вернуть свое место подле него. Отмахнувшись от назойливой последовательницы, Волдеморт скрылся в своем кабинете, в который никто из Пожирателей не имел доступа. Опустившись в любимое кресло у камина, он протянул руки к огню и по привычке попытался согреться. В голове промелькнула мысль, что от Беллы придется избавиться, хотя может сначала и попытаться ее вылечить. Но быстро отмахнулся от нее, сейчас его естество затапливало предвкушение. Завтра, уже завтра у него будет новое тело. Тело, о котором он грезил годами…. Завтра!