Доминик

- Господин Росс, - вторгся в мои мысли его хрипловатый, громкий голос, с требовательными нотами, - как вы? Выглядел он пугающе мрачным, усталым и агрессивным. Я вздрогнул, завидев его в дверях гостиной, преграждающего выход. Улыбнулся, пытаясь сгладить напряжение и, как бы мне ни хотелось, чтобы это звучало уверенно, но получилось жалко и как-то робко, сказал: - Все в порядке, спасибо. Он покачал головой, ответил, поджав губы: - Простите за утреннее происшествие, я не привык, что у меня дома в семь утра кто-то ходит по кухне, - губы его исказила усмешка, - вам что-нибудь нужно? Я замялся, не зная, стоит ли просить о необходимых вещах. - Папа, - встрепенулся сын, занятый просмотром очередного мультфильма, что сутками крутили по кабельному, - а как же мой медведь? Вернер устремил на ребенка быстрый, заинтересованный взгляд серых, словно мокрый асфальт, глаз. - Милый, - пробормотал я, не отрывая взгляда от альфы, - твой медведь дома, мы не можем его пока забрать. Ведь так? И альфа коротко кивнул, безмолвно ответив на мой вопрос. Затем дополнил: - Там работает полиция. Они... Мы ищем улики, необходимые для расследования. - Это займет много времени? Он изогнул губы, выказывая недоумение. Сказал: - Не меньше недели, я полагаю. Вам ведь нужна одежда? - И пижама... - вмешался Оливер с детской непосредственностью, взирая на высившегося в дверях альфу. - Тише, Оливер, - строго прервал я сына, увлекшегося воспоминанием необходимых ему вещей, - нам не разрешат забрать все это из дома. - Составьте список, я куплю все необходимое, - устало предложил Вернер, разглядывая раскрасневшегося сына, - завтра принесу, такой вариант вас устроит? - Спасибо, - кивнул я чуть виновато, не сдвигаясь с места, лишь бы не нарушить тишину, повисшую в гостиной, - было бы отлично. - Вот и хорошо. Доброй ночи, - улыбнулся натянуто альфа, отвесил легкий поклон и, резко развернувшись, отбыл в кухню. Спустя полчаса, когда я собирался лечь спать и снимал одежду, он без стука вошел в спальню, чуть смутился, прикрыв дверь, затем вновь заглянул в комнату и довольно безэмоционально произнес, протягивая в ладони серую футболку с короткими рукавами: - Вот, возьмите, - его изучающий взгляд скользнул по мне сверху вниз. - Думаю, вашу одежду уже стоит отправить в стирку, вам же нужно в чем-то ходить, пока я не принесу вещи. Вы составили список? - Да, - протянул я ему бумагу. Мы совершили обмен, я отступил, прижимая к голой груди приятно пахнущую кондиционером для белья чужую одежду. Присел рядом с Оливером на постели. - Еще раз доброй ночи, - вновь озвучил пожелание Вернер, улыбнулся моему сыну и покинул спальню, рывком закрыв за собой дверь. В этот раз щелчка запирающегося замка не последовало. Я натянул на себя футболку, которая хранила запах свежести и едва уловимый аромат владельца, аромат свежескошенной травы, залез под одеяло, прижав к себе сына и почему-то почувствовал себя спокойно. Впервые за долгое время. *** Следующим вечером он принес сумку с вещами. Я вздрогнул, потому что не ожидал увидеть его дома так рано, было всего семь вечера, обычно он не появлялся дома раньше одиннадцати. Вернер протянул мне бумажный пакет, я замешкался, покраснел, принимая из его рук столь ожидаемые мною вещи. - Дай посмотреть, пап, - начал прыгать вокруг меня сын, и я протянул ему тяжелый пакет с одеждой. Тихо произнес, не отрывая от него взгляда: - Спасибо вам. - Замешкался, помолчал немного, предложил: - я приготовил ужин. Если хотите. - Да, спасибо, - кивнул он сухо, рассматривая Оливера, - посмотрите вещи и, если чего-то не хватает, скажите мне. Я докуплю все, что нужно. Я молча кивнул. Мы помолчали немного. - Футболка на меня не налезает! - нарушил повисшую в комнате тишину Оливер, с пыхтением пытаясь надеть на себя белую футболку. - Пап! Я кинулся было к сыну, но Вернер опередил меня, легко сдернул с Оливера одежду и расправил её в руках. Впервые я увидел в его глазах детское недоумение и досаду, и вмиг он перестал казаться мне таким жестоким и холодным. - Не тот размер, - удивленно, обескураженный собственной глупой ошибкой, вынес альфа вердикт. С раздражением вздохнул, затем вдруг легко улыбнулся и как-то виновато произнес: - Я не разбираюсь в детских вещах, - футболка смялась под его ладонями, - простите. Наверное, будет лучше, если вы вместе со мной купите необходимые вам вещи. Я оплачу все расходы, не волнуйтесь. - Знаете, это слишком... - разумно запротестовал я, но Оливер повис на мне, умоляюще заглядывая в глаза, и под напором любимого ребенка я сдался. - Вот и хорошо, - резюмировал Вернер, с легким кивком, - будьте готовы завтра к шести вечера. Учитывая, что мы с сыном несколько дней не выходили на улицу, я ждал шести как благословения свыше, и попытки разузнать, что происходит на самом деле. Не то чтобы Вернер ограничивал нас в передвижениях, но большинство комнат были закрыты на замок. Доступна была ванная и туалет на первом этаже, кухня и гостиная, бельевая, хотя в ней не было ничего интересного. Погоду я узнавал путем открывания окна в гостиной, хотя стоявшие на нем предохранители не позволили бы протиснуть в образовавшуюся щель руку дальше локтя. Вернер немного напоминал мне параноика, повернутого на безопасности, с другой стороны, я объяснял это тем, что он полицейский и, наверное, у него это нечто сродни профессиональной черте. В конце концов, у каждого бывают свои странности, он не обижал меня и Оливера, и обещал как можно скорее разобраться с тем, что происходит в нашем доме. Он даже согласился купить все необходимые нам вещи, и я понял, что он делает это по собственной инициативе, а не от лица полиции. Наверное, он работал в каком-то особом отделении, потому что я не видел, чтобы он носил форму. В доме тоже не было каких-либо форменных вещей, значков отличия или чего-то еще, что я видел на полицейских, но возможно, ему совсем не было нужды пользоваться подобными вещами. Я ждал шести вечера с трепещущей радостью, заражая волнением сына, и в конце концов Оливер принялся канючить, прыгая вокруг меня с вопросами, когда же мы пойдем в магазин. - Еще через десять минут, - попытался успокоить я сына, предавшись собственным размышлениям и совсем не заметил, как хлопнула входная дверь. В гостиную вошел Вернер, окинул нас внимательным взглядом, отрывисто спросил: - Ну, вы готовы? - Да, - поднялся я на ноги, привлекая к себе сына. Альфа вздохнул, разглядывая меня, облаченного в джинсы и футболку. В таком виде меня забрали из дома, и у меня не было никаких дополнительных вещей. - На улице похолодало, - пояснил возникшую заминку Вернер, раздумывая над чем-то своим, а затем все же озвучил витающие в голове мысли: - вам и ребенку стоит накинуть что-нибудь сверху, иначе можно простудиться. Я обернулся на сына, вопросительно смотрящего на меня и покачал головой: - У Оливера нет дополнительных вещей. Может у вас найдется какой-нибудь свитер, чтобы закутать его? - Да, конечно, - кивнул альфа с облегчением, отступая в коридор, затем открыл шкаф с верхней одеждой, принялся рыться в нем, в то время как мы с сыном терпеливо выжидали рядом. Наконец он вытащил две толстовки, одну темную, вязаную, застегивающуюся на большие блестящие пуговицы, и вторую - утепленную, из светлой шерсти, с фирменным ярлычком около молнии. Он протянул её мне. - Спасибо, - пробормотал я, продевая руки в слишком длинные для меня рукава, стоя напротив него, когда альфа склонился, чтобы застегнуть замок. Молния с характерным звуком закрылась, пальцы альфы остановились на воротнике, около моего лица и, кажется, он смутился, но отнял руки лишь спустя несколько секунд. - Это для вашего сына, - кивнул он в сторону второй толстовки, лежащей на обувной тумбочке. Я закутал сына в кофту, подхватил его на руки, словно младенца, и вышел на улицу вслед за Вернером. После нескольких дней в помещении, оказавшись вновь на свежем воздухе, я жадно втянул его в легкие, чувствуя одуряющий запах прелой листвы, мокрой травы после дождя, выхлопных газов и еще десятки тонких ароматов, происхождение которых не в силах был объяснить. Оливер заерзал было на моих руках, намереваясь соскочить, чтобы пробежаться самому, но я встряхнул его, прижал к себе и строго сказал: - Ты замерзнешь без куртки. После того, как купим тебе новые вещи, ты сможешь погулять. - У меня нет детского кресла, - с толикой вины произнес Вернер, распахивая передо мной дверцу машины, и я усадил на заднее сиденье сына, затянув на максимум ремни безопасности, чтобы они как можно плотнее прилегали к телу ребенка. Затем сам сел рядом. Спросил: - Вас часто тормозят полицейские? Он недоуменно взглянул на меня, затем устало ответил: - Нет, я не нарушаю правил. Вы, надеюсь, тоже. Я имею в виду открывание дверей машины на полной скорости. Я улыбнулся в ответ, расценив его фразу как шутку и занялся креплением ремней. Вернер сел за руль. Я никогда раньше не был в этом районе и в этом магазине. Я даже не смог определить, где мы примерно находимся, потому что места были сплошь незнакомыми. Вернер помог мне выйти из машины, с некоторой опаской, напряжением, словно я сейчас мог бы сорваться с места и побежать, но я не собирался этого делать. Взял сына на руки, подождал, пока альфа поставит автомобиль на сигнализацию и направился к магазину. На улице было холодно, дул пронизывающий ветер, и я торопился как можно скорее зайти в помещение. В здании я наконец отпустил с рук сына, позволив Оливеру полную свободу передвижения. Я чувствовал себя неловко, не зная, как себя вести и куда идти, но Вернер взял инициативу на себя. - Идем, - сказал он, легко коснувшись моего локтя, я вздрогнул, но послушно пошел за ним. Со стороны мы, должно быть, напоминали пару, и меня это так смущало, что я не мог сосредоточиться на покупках. Сын путался под ногами между мной и Вернером, перебирая сладости на полках, осматривая игрушки и поглядывая на меня умоляющим взглядом. - Нет, Оливер, - пресек я его просьбы, - тебе такое нельзя. Когда вернемся домой, я куплю тебе, что захочешь, но не сейчас. - Пап! - заныл он, дергая меня, вцепившись в мою руку. - Посмотри, какой медведь! Такой красивый! - в голосе ребенка послышалось неподдельное восхищение. - У тебя почти такой же дома! - напомнил я, присев на корточки рядом с разобиженным сыном. - Оливер, давай купим тебе эту игрушку позже. - Нет! - затопал ногами сын. - Пожалуйста! Ян! - Нельзя по имени называть взрослых, - шикнул я на него, чувствуя, как пылающая краснота заливает лицо и поднялся на ноги, воззрившись на альфу, - простите, обычно Оливер так себя не ведет, просто он перенервничал и... - Господин Росс, - отчеканил устало альфа, - у меня нет никакого желания выслушивать капризы вашего сына, сегодня и без того был трудный день. Просто возьмите все, что он захочет и, надеюсь, мы как можно быстрее отправимся домой. Я нахмурился, а Вернер мрачно дополнил: - Я все оплачу. Побыстрее, пожалуйста, это не увеселительная прогулка, и у меня есть дела поважнее. - Да, - кивнул я легко, позволяя сыну взять понравившуюся вещь и, пропустив Оливера вперед, мы продолжили вынужденный поход по магазинам. Домой мы вернулись поздно, несмотря на то, что в магазине я старался не тратить время зря, но с Оливером это было проблематично, и поездка растянулась на несколько часов. Усталость горячей тяжестью расползлась в голове, и единственное, чего мне хотелось, так это лечь спать, к тому же Оливер был совсем не против такого развития событий, тоже изрядно уставший после нескольких часов активного времяпрепровождения на огромной территории магазина. Я прикрыл его одеялом, затем прилег рядом, взглянул на маленький будильник, нарушающий тишину мерным тиканьем. Было еще не слишком поздно, всего десять вечера, но на улице уже стемнело и, кажется, начался дождь, добавляя осеннему антуражу мрачности. Приобретенные вещи я решил разобрать завтра, все равно нужно было чем-то занять день. В доме было тихо, как бы я не вслушивался, мне так и не удалось услышать каких-либо проявлений признаков жизни владельца жилья, очевидно, Вернер ушел к себе в спальню. Стоило бы поблагодарить его за все, что он для нас делает, хоть это ему и не по душе. Очевидно, у него не было другого выхода, как присматривать за нами, пока не закончится полицейское расследование. О каких-либо конкретных сроках не было и речи, да и разговаривал он на эту тему неохотно, возможно, ему нельзя слишком уж распространяться насчет расследования. Вздохнув, я осторожно присел на постели, затем поднялся на ноги и вышел из спальни. Постоял немного в тускло освещенном коридоре, прошел вперед, до спальни альфы, в нерешительности оглядел дверь из светлого дерева. Вернер явно сегодня был не в настроении и не хотелось докучать ему еще больше, но настроение ему подпортила эта поездка, причиной которой явились я и Оливер, и я чувствовал себя виноватым. К тому же мне хотелось узнать, как продвигается расследование и что там с моим мужем. Хотя бы из уважения стоило сходить к нему в больницу и узнать, как он, чтобы меня потом не мучила совесть. Я постучал, затем почти сразу заглянул. Вернер стоял ко мне спиной и даже не обернулся. Мне показалось, что он не слышал стука, но тот вдруг спросил, не меняя положения: - Собираетесь спать? - Да, - ответил я, по-прежнему стоя в дверях, у меня не было намерения заходить к нему в спальню. Вернер кинул на кровать сотовый, очевидно, отправлял кому-то сообщение, и развернулся ко мне, стягивая попутно футболку. У него было стройное тело. Он сухо поинтересовался: - С вещами все в порядке? Вы их уже разобрали? Альфа двинулся к шкафу, достал новую футболку и надел её, не обращая на меня никакого внимания. - Да, - решил я не вдаваться в подробности, - спасибо вам, вы ведь не обязаны мне так помогать... Вернер скользнул по мне тяжелым взглядом серых глаз. С усмешкой ответил: - Не стоит благодарности. - Выжидающе взглянул на меня, - что-нибудь еще? - ...Да, - чуть помедлил я, приглашающе приоткрыл дверь и предложил: - я приготовил ужин, вы ведь голодны. Могу разогреть. Вернер взглянул на меня внимательно, затем вдруг кивнул, улыбнувшись уголком рта и сказал: - Было бы отлично. Приятный шум дождя, смешанный с шелестом листьев, доносился с улицы. На кухне было уютно, несмотря на мертвенно-белый свет ламп дневного освещения. Я поставил на стол тарелку с едой и приглашающе кивнул стоящему в дверном проеме Вернеру. Он спросил: - А вы? - Я не особо голоден, - покачал я головой. Перед поездкой в магазин мы с Оливером поужинали, и чувство голода еще не напоминало о себе слишком уж требовательно, - садитесь. Я сделаю чай. Он присел, а я, чтобы не стеснять его, занялся приготовлением чая. Некоторое время мы молчали, затем я спросил, стараясь, чтобы это не прозвучало слишком навязчиво: - Вы были сегодня у меня дома? Хотя для вас это место преступления, но все же... Вернер помолчал, затем сухо ответил: - Ведется расследование. Большего сказать не могу, это служебная информация. - Да, я понимаю, - кивнул я, присев за стол. Нас разделяло наискось сорок сантиметров столешницы. - И... пока не известно, когда я смогу вернуться домой? Альфа неопределенно повел плечами, сосредоточившись на еде. Я решился задать новый вопрос: - А что с моим мужем? Это ведь из-за каких-то его долгов, да? Он сказал, что задолжал крупную сумму денег и должен был отдать в тот день... В глазах Вернера промелькнул интерес. Он поднял на меня взгляд и уточнил: - И что еще он сказал? Что-нибудь о кредиторах? Называл имена? - Нет, - отрицательно мотнул я головой, прикрыв глаза в попытке вспомнить что-нибудь из событий того дня, - точно нет. Он ничего мне не говорил. Вы знаете, кто это? Альфа, до этого внимательно изучавший меня взглядом, вновь обратил внимание на еду и осторожно, подбирая слова, ответил: - Да, мы... предполагаем. - Он помолчал немного, а затем перевел тему, - вы неплохо готовите. - Спасибо... - кивнул я, обхватив ладонями чашку с горячим напитком. Изнутри меня пробирало волнение и какой-то страх, неизвестно откуда взявшийся, сходный с ощущением перед прыжком в бездну, когда не знаешь, что тебя там ждет. Я не решился на новые вопросы, с учетом того, что предыдущие вызывали явное недовольство альфы. Меня, кажется, даже пробил озноб, хотя, может быть так повлияла обстановка, ведь до этого я никогда не оставался наедине с Вернером в подобной обстановке, и я чувствовал себя неловко. Я так погрузился в свои ощущения, что испуганно вздрогнул, когда альфа внезапно поднялся на ноги, отодвинув стул. - Спасибо за ужин, - голос его прозвучал так громко в вечерней тишине, - вы, должно быть, устали. Выглядите неважно. - Нет, все в порядке, - отозвался я, легко пробежав кончиками пальцев по уже порядком пожелтевшему и сошедшему синяку на лице. Место ушиба уже не болело, - Я пойду... вдруг Оливер проснулся или... Уже поздно. Вернер дежурно улыбнулся, посторонившись и давая мне возможность пройти к выходу из помещения, потом, когда я уже находился на пороге кухни, вдруг окликнул: - Господин Росс, - и звучание его голоса из дружелюбного вновь стало суховатым и резким, - завтра в моем доме пройдет рабочая встреча, деловые вопросы... Будет лучше, если вы с сыном не будете покидать второй этаж во избежание лишних вопросов. Вы понимаете? Я кивнул, одобрительно изогнув губы. Конечно, некоторые его коллеги были в курсе, что я нахожусь здесь, но другим пришлось бы объяснять, а он явно этого не хотел. Вообще, это была лишь вынужденная мера, и через неделю или чуть меньше я смогу уехать домой, так к чему создавать дополнительные неудобства? Ни мне, ни Вернеру не импонировал чужой интерес к этой ситуации, а значит, нужно было придерживаться определенной линии поведения. Это было наилучшим вариантом сейчас, но в данную минуту меня куда больше интересовал сон, чем завтрашний вечер. Пожелав Вернеру спокойной ночи, я отправился в нашу с сыном комнату. *** Когда мы только приехали сюда, на улице было тепло, но всего за несколько дней тротуары оказались усыпаны слоем пожелтевших листьев. Осень занимала свое место, ничего не поделаешь. Холодало. С каждым днем темнело все раньше, и за окном на город уже опустился вечерний полумрак, хотя было не так поздно. На первом этаже разговаривали люди, прибывали новые, мне слышны были отрывки их беседы, периодически проигрывал свою мелодию дверной звонок. Сын в очередной раз подлез мне под руку, мешая читать. - Пап, - позвал он, наваливаясь на меня сверху, - поиграй со мной. - Давай я тебе почитаю, - предложил я, прижимая к себе сына и целуя его в кудрявую макушку, - мы уже играли с тобой сегодня. Сын сморщил нос, распластавшись на мне. Недовольно протянул: - Нет, это скучно. Ну пожалуйста. Давай в догонялки? Я сморщил нос передразнивая его. - Ну пап, - надулся Оливер, - почему? - Ты же знаешь, - легко щелкнул я его по кончику носа, - у господина Вернера гости, и он просил вести себя тише. - Можно посмотреть на гостей? - Нет, нам нельзя мешать. - Ян не рассердится, он добрый, - заерзал на мне сын, уткнулся лицом в мою грудь. - Не называй его по имени, - не преминул я заняться воспитанием, - ты же знаешь, что взрослых нельзя называть по имени и на «ты». - Он сам мне разрешил, - возразил Оливер. - Когда это? - Тогда, - выпятил сын нижнюю губу, - дома, когда вы с папой поругались. Он сказал, что он наш гость, а гости всегда называют друг друга по именам. Разве не так? - Так, конечно, - согласился я, - а ты, прежде чем открыть ему дверь, спрашивал, кто пришел? - А я ему не открывал, его папа впустил, - замотал головой Оливер, сползая с меня, - давай в прятки поиграем? - И о чем они с папой говорили? - продолжил я с осторожностью расспрашивать сына в надежде узнать что-то новое, но Оливер скорчил личико в гримасе недовольства и нетерпеливо протянул: - Ну-у-у, я не помню. Давай в прятки, пап. Пожалуйста! - Ладно, - уступил я, - но только на втором этаже. Чур, на первый не спускаться. - Чур, пока не схватишь, значит - не поймал! - согласился с энтузиазмом сын, спрыгивая с кровати. - Я первый спрячусь, а ты потом меня ищи! - Хорошо, - усмехнулся я, демонстративно закрыл ладонями глаза и принялся вслух считать до десяти. Я слышал, как Оливер выбежал из комнаты, прикрыв за собой дверь, дал ему время спрятаться и отправился на поиски сына. В коридоре разговоры гостей были слышны лучше, и с лестницы я увидел нескольких альф, но, очевидно, большая часть коллег Вернера находилась в зале. Я не стал задерживаться там, чтобы не привлекать внимание. Кабинет Вернера был заперт, и Оливера там явно не могло быть. В дополнительной ванной его тоже не было, оставалась еще комната Вернера и гостевая поменьше, рассчитанная на одного человека. Я проверил её, но не нашел там сына. Затем я заглянул в спальню альфы, с осторожностью, ведь застукай он меня сейчас, это явно вызвало бы его ярое недовольство, но кроме как здесь, Оливеру больше негде было спрятаться. В помещении царил едва уловимый, но приятный запах владельца, в ванной он чувствовался сильнее, свежий, слегка резковатый, так пахнет свежескошенная трава и лилии. Я пробежал пальцами по различным бутылочкам с шампунями и гелями для душа. Не стоило здесь задерживаться, но любопытство вдруг охватило меня, и я с осторожностью стал разглядывать его вещи. Впрочем, в ванной не было ничего интересного, и я перешел в спальню, где задержал свое внимание на нескольких фотографиях в рамках, висящих на стене. Сплошь незнакомые лица. На столе несколько листов бумаги, исписанных непонятными для меня формулировками, я даже не стал вглядываться. Распахнул шкаф, оглядел ряды рубашек и футболок, заглянул за них, но Оливера там не было. На прикроватной тумбочке валялись несколько деловых журналов. Мне показалось странным, что он читает подобное, ведь это никоим образом не относилось к его работе полицейского, но меня это не касалось, и я не стал их трогать. Помедлил, затем заглянул под кровать и с улыбкой отметил: - Ты пойман, маленький хитрюга, вылезай. - Ты слишком быстро меня нашел! - захихикал Оливер, выбираясь на свет. - Так нечестно! Давай еще раз? - В последний, - предупредил я сына, - и не у господина Вернера в спальне. Он не разрешал нам сюда заходить. - Тогда и прятаться негде, - почесал макушку сын, - ладно, отвернись. Не подглядывай, я спрячусь. Я послушно отвернулся, выждал время и вышел в коридор в поисках сына. В комнате, в которой мы только что находились, его точно не было, я слышал, как он вышел. Пришлось совершить второй круг по этажу, прежде чем я нашел сына во второй гостевой комнате. Оливер с визгом вылетел в коридор, уворачиваясь от моих рук. - Так, ты застукан, моя очередь прятаться, - попытался я утихомирить его, но он слишком разыгрался, чтобы обратить на это внимание. Нас могли услышать, и я ринулся к сыну, чтобы взять за руку и отвести в комнату, но Оливер, хихикая, отскочил дальше. - Пока не поймал, не застукал! - напомнил он правила игры, прыгая на месте. - Ты меня не поймал еще! - Сейчас поймаю, - улыбнулся я, но, прежде чем смог хоть на шаг приблизиться к нему, сын, забыв про обещание не спускаться на первый этаж, побежал вниз по лестнице. Я поспешил за ним, надеясь перехватить чересчур разыгравшегося ребенка прежде, чем он сможет кому-то помешать, но не успел. Я догнал Оливера в дверной арке, ведущей в гостиную. Сын просто стоял там, заинтересовавшись таким количеством взрослых, незнакомых людей. Даже не стал говорить про игру, когда я взял его за руку. Какой-то альфа с улыбкой обошел нас. - Прошу прощения, - сказал он, чуть потеснив нас в проходе, чтобы попасть в гостиную. Нам стоило сейчас же уйти отсюда, но мы уже были замечены пожилым альфой, обладателем шикарных седых усов. - Почему же ты не предупредил, что здесь будут столь юные гости? - возмутился он, обращаясь, очевидно, к Вернеру, стоящему к нам спиной. - Неужели я наконец-то познакомлюсь с причиной обсуждения служащих офиса? Ян? Вернер развернулся, отвлекаясь от постороннего собеседника, глянул на нас, и по лицу его скользнула мрачная тень. Я заметил, как он сглотнул и сжал губы. Конечно, наше появление не планировалось, и я рад был бы уйти, но пожилой альфа уже спешил ко мне, а вслед за ним двинулся Вернер, и я едва успел отступить с прохода, притянув к себе сына, прежде чем мою ладонь захватили в крепкое рукопожатие. Пришлось ответить. - Наконец-то мне довелось с вами познакомиться, Вернер столько месяцев вас скрывает, - оживленно протянул альфа, рассматривая меня, и я понял, что, очевидно, он спутал меня с кем-то другим. Я собирался уже было исправить эту оплошность, но успел произнести только пару невразумительных слов, прежде чем сильные пальцы Вернера сжали мой бок, приобняв. Я вздрогнул, взглянув на него, намереваясь высвободиться, но альфа вдруг произнес, с неслыханной мне доброжелательностью в голосе: - Не ожидал, что вы так рано вернетесь, - уголки его губ чуть тронула улыбка, но глаза остались по-прежнему холодными, - разве вы не должны были задержаться сегодня допоздна? Я же, кажется, просил... - …Простите, - с запинкой ответил я, затем исправился, поняв, что Вернер ведет какую-то свою линию поведения и мне лучше подыграть ему, - прости. Так вышло. Меня с головой накрыло волнение и бросило в жар так, что я, кажется, покраснел. Пальцы Вернера даже через футболку невыносимо жгли кожу. Вся эта ситуация была глупой, и мне хотелось сейчас же уйти, чтобы не сказать лишнего, но альфа прижимал меня к себе, словно любовника, и у меня не было возможности непринужденно отступить. Вернер тем временем произнес, наигранно добродушно и сдержанно: - Фрэнк, познакомься это Доминик. И Оливер, - указал он на моего сына. - Весьма приятное знакомство, - кивнул одобрительно пожилой альфа, уделив дежурное внимание Оливеру, затем вновь переключился на меня. Сказал: - От моего крестника трудно добиться правды, он так и не рассказал мне, как вы познакомились... - Фрэнк, - перебил его Вернер, меняя тему, - Доминик устал, ему лучше пойти спать. Верно? - и он посмотрел прямо мне в глаза. Пальцы его свободной руки мягко коснулись моей щеки, словно в заботливом жесте, но это было скорее просто игрой, частью образа, которого он почему-то решил придерживаться в данной ситуации. Я кивнул, отступив. Не время было выяснять причину его поступка. - Вот и хорошо, - кивнул пренебрежительно Вернер и чуть подтолкнул меня к лестнице, - спокойной ночи. Позже поговорим. Мне не оставалось ничего другого, как подняться вместе с Оливером к себе. Разговор обещал быть неприятным.