К вопросу о совместимости птичек и рыбок

      Стихли молнии, закончился ритуал, гости, поздравив и одарив на прощание молодоженов несколькими странными предметами наконец-то оставили их, уплывая в морские глубины по своим делам. На песчаной отмели остались обнимающиеся Фьююри и Элоди. Они после завершения обряда сначала ощущали слабое влечение, улавливали отголоски мыслей и желаний, но постепенно связь крепла, и они неожиданно для себя стали на порядок ближе друг к другу. Их энергии почти сплетались воедино. Осталась произвести ещё одну, последнюю часть ритуала, и их магические поля объединятся. Элоди заинтересовано изучал губами шею Фьююри, покрытую яркой брачной татуировкой, и вдруг ощутил желание прикоснуться к собственным губам. Удивлению его не было предела, когда в его голове промелькнула мысль о гладких чешуйках хвоста, которые так и манили к себе, вызывая желание погладить. Он уже стал беспокоиться, что за странные желания будоражат его разум, как теплая ладошка прошлась по мокрым чешуйкам, нежно прикасаясь к плавнику и вновь путешествуя вверх. Элоди удивленно взглянул на супруга, а тот, увлеченно изучая узор из чешуек, придвинулся поближе и застенчиво переспросил: — Можно?.. Они такие красивые…       И только теперь Элоди понял, что в его голове отображались чувства и мысли Фьююри, и даже странное желание гладить свой хвост — это не что иное, как влечение пополам с любопытством, и даже порыв потрогать губы, ощутить их мягкость навеяны эмоциями Фьююри. Не откладывая в долгий ящик, он поддался вперед, приобнял сильфа, прижался губами к губам, сперва нежно и осторожно, но по мере того, как губы Фьююри подавались навстречу, как отвечали взаимностью, он всё больше и жарче углублял поцелуй. Фьююри, горячо отвечавший, тоже стал улавливать отголоски странного тепла на своей прохладной чешуе, обжигающее движение ладошек… Ладошек на чешуе? .. Резкое движение в сторону из объятий — и он теряет равновесие и едва не падает в воду. Русал, только успев подхватить любимого, сам растерянно хлопает глазами и удивленно проводит ладонью по второму хвосту, некоторое время смотрит недоверчиво, а затем восхищенно выдает: — Ух ты! Магически ты уже в круге нашей семьи, твоя сущность изменилась под нашу магию. Теперь, стоит только пожелать, и твои ноги превращаются в хвост с плавниками. И если я ничего не путаю, ты и под водой уже можешь дышать, и управлять стихийными силами воды. А я, соответственно, должен получить навык летать и управлять воздушными силами. Но, странно, этого умения я почему-то не ощущаю. — Элоди сравнивал свой мускулистый серебристый хвост с более изящным аквамариновым плавником своего новообретенного супруга, прижимаясь в тесных объятиях, тихо млея и от такой желанной близости, и от искрившей между ними магической энергии, уже общей, одной на двоих… — Это из-за не до конца проведенного ритуала. После полного слияния нам будет доступны все наши умения и таланты, — Фьююри легонько потирался пахом, вернее тем местом, где он раньше был, о серебристо-бирюзовое чешуйчатое бедро любимого… Бедро? .. Да, чем больше обнимались молодые духи, тем быстрее менялись их энергетические составляющие. Элоди внутренним взором видел не только темно-синие водные нити силы, но и перед его глазами проявлялись светло-голубые воздушные потоки.       Фьююри ошалевшими круглыми глазами смотрел на стройные белые ноги, которые появились вместо роскошного хвоста Элоди, но еще большее удивление вызвал второй русалий хвост, слегка шевелящий плавником рядом на мелководье. Сперва его удивление стало перерастать в возмущение: «Какого демона здесь забыл ещё один русал?! Ведь ясно было сказано — эта ночь для новобрачных особенная…». И только присмотревшись повнимательнее, ощутил на бедре ладонь Элоди, и, увидев ту же ладонь, оглаживающую серебристый чешуйчатый хвост, он с изумлением заметил, что его ноги и являются в данный момент этим хвостом. Он поразился странному ощущению — большим хвостовым плавником проникал во все секреты озера, слышал все водные потоки, видел все отголоски мыслей водных существ, но самым большим чувством, что накатывало волной, было желание прижаться к чешуйчатому хвосту и гладить, до покалывания в пальцах, ласкать до головокружения, до одури. Он опять удивленно вытаращился на собственный хвост, пытаясь сообразить, откуда он взялся и почему его тянет к собственным конечностям больше, ведь его и губы Элоди привлекают. Да и ярко расцвеченная татуировкой шея манит, но и собственные чешуйки под пальцами так пружинят. Под пальцами?! Какие чешуйки?! Его ладони гладят спину и затылок Элоди, зарываясь в волосы и чувствительно царапают поясницу над самым поясом, а чешуйки блестят под пальцами Элоди. Неужели он сходит с ума? .. — Странно, откуда у меня хвост? И эти странные мысли… — изумленно задался вопросом Фьююри. — Это наша магия сплелась. Значит и вправду мы истинная пара, — Элоди ещё больше приблизился, заключая в плотном кольце объятий сильфа и вдыхая его запах — теперь к его горной свежести добавилась нотка морского бриза и тонкий отголосок запаха водорослей. — Ты же слышишь водные магические потоки? А после заключительного ритуала ты ими и управлять сможешь, тебе станет подвластен водный мир, — сильф придвинулся поближе, неуклюже взмахнув плавником и взбив целый фонтан брызг, прижался в поцелуе, в мыслях посылая все ритуалы и причины к демонам: он со своим любимым русалом вместе, их влечет друг к другу со страшной силой, это их брачная ночь, это их пещера… Поцелуй длился и длился, оба духа упивались новыми, неизведанными чувствами, с каждой минутой всё усиливающимися и обостряющимися. До этого момента они были больше в нематериальной плоскости — энергетические ауры магических существ, и только чувство влюбленности дало возможность сформировать физическое тело, а уж энергетика любви завершила этот процесс и дала предпосылку к объединению магических аур. И сейчас парни, уже не замечая ничего вокруг, обнимаясь и перекатываясь по мелководью, страстно целовались и бешено ласкались, по ходу спонтанно изменяя ноги на хвосты и обратно. Фьююри прижимался пахом к Элоди, всей поверхностью кожи ощущая то шелковистость ног, то чешуйчастость хвоста. В конце концов он попытался снять пояс с русала, но, не найдя застежки, попробовал сдвинуть вниз. Элоди, заметив эту манипуляцию, просто дернул пояс вниз, разрывая и рассыпая во все стороны перламутровые наборные части. Громыхнуло знатно, очевидно, что магия по-своему восприняла последние события и то, что бедра Элоди покинул магический пояс, разрываемый только по завершению брачного ритуала. Но парням уже не было никакого дела до внешних звуков и вспышек магических молний, они оба, не разрывая объятий переместились на ложе из морской травы, и в порыве нежности ласкали плечи, спины, ягодицы и ноги друг друга, остатками сознания контролируя магию и не позволяя трансформации ног в хвост.       Сквозь щели в скалах звучала музыка ветра и бури, на волнах подземного озера качались сотни светляков-жемчужин, все стены пещеры украшались гирляндами из тысяч и тысяч светящихся камешков, которые отражались в темной воде, а на постели из водорослей сплетались в страстном порыве два бело-бирюзовых тела, два счастливых до умопомрачения влюбленных духа, которым не было дела ни до громыхания бури, ни до злобного завывания ветра.