Не полюблю больше никогда...

В следующий раз пробуждение Джона было обычным по времени в шесть тридцать утра, но совершенно необычным по содержанию. Ему было жарко и тесно. Ну еще бы. Ведь проснулся он в объятиях Шерлока. Точнее, не совсем в объятиях. Детектив спал, прижавшись к нему почти всем телом, только ноги были чуть согнуты в коленях, и его пятки, скорее всего, должны были немного свисать с кровати. Лохматая голова устроилась на предплечье Джона, а левая рука на его груди. Шерлок спал очень глубоким, спокойным сном. Джон открыл глаза, приподнял голову, разглядывая эту совершенно невероятную для него картину, вновь улегся на подушку и улыбнулся. Картина хоть и была невероятной, но совершенно не пугала и не смущала. Вот это новость. Фантазия «Я и Шерлок» воплощалась в жизнь. И как-то так неплохо вписывалась в нее. Само ощущение близости совершенно не напрягало, а скорее даже нравилось. Джон отогнал мысли о поцелуях и прикосновениях, потому что к этому он был точно не готов. Он сам или его «я не гей», над этим вопросом он тоже не стал задумываться. Это было просто слишком для него. И слишком для Шерлока. Он просто наслаждался моментом близости. Рука на его груди пошевелилась, перемещаясь чуть ниже и сжимая майку пальцами. Шерлок повозился и немного сполз вниз, теперь устраивая голову на плече Джона, но так и не проснулся. Его волосы щекотали шею и щеку, и у Джона возникло совершенно дурацкое желание зарыться в них лицом. Он сдержал себя. Желание действительно дурацкое, особенно, если представить, что Шерлок проснется. И что он подумает? Джон посмотрел на темную макушку, сдунул прядку волос от своего подбородка и переместил взгляд на руку, которая теперь лежала на его животе. Тонкая, с выступающими венками, абсолютно мужская рука. Но по-аристократически изящная. Узкое запястье, тонкие и длинные пальцы и идеальные ногти. Маникюр? Скорее всего. Джон усмехнулся. Уж кто бы говорил про уход за собой. Вспомнилась ветрянка и то, с какой тщательностью потом Шерлок обрабатывал каждую отметинку от нее, когда она уже прошла, и оставались только едва заметные пятнышки, которые и так бы исчезли сами через какое-то время. Впрочем, чему удивляться. Шерлок назвал Мориарти геем, хотя, возможно, это был действительно всего лишь отвлекающий маневр, а вот сам он был кем… Для Джона это было загадкой. Не бесполым существом, это понятно. Но и не желающим совсем никаких отношений. Чем же они так разочаровали его? Неужели только теория привела его к выводам, что ему это не нужно? Джон легко мог бы представить Шерлока с мужчиной. Даже гораздо легче, чем с женщиной. Просто потому, что тот никогда не рассматривал ухаживания за женщинами как что-то вообще заслуживающее внимания. Это не значит, что за мужчиной не нужно ухаживать. Ну если уж исходить из того, что это любимый мужчина. Просто в отношениях с ним, а уж если брать Шерлока, то его мужчиной мог стать только неординарный и небанальный человек, весьма трезвых взглядов… Так вот, с таким мужчиной не нужны все эти стандартные наборы, которые любая женщина считает неотъемлемой частью отношений и проявлением знаков внимания. А это скучно. Для Шерлока Холмса точно. Внимание Шерлока заключалось бы, скорее всего, в другом. Как и его ухаживания, которые не были бы таковыми ни по сути, ни по содержанию. Это было бы, наверное, весьма своеобразное внимание. И очень интересное. Джон был уверен, знаки внимания Шерлока были бы однозначно рациональными, без банальностей и каких-то так называемых милашеств, но они бы били точно в цель. Ну еще бы. Если он о постороннем человеке узнает почти все с первого взгляда, то уж о вызвавшем у него интерес, можно догадаться, что узнает и поймет все. Господи, о чем он вообще думает?! Джон отогнал от себя все эти кажущиеся ему идиотскими мысли и вновь прикрыл глаза, решив еще немного подремать. А на самом деле ему совершенно не хотелось будить Шерлока и нарушать то, что было сейчас. А сейчас Джону было очень хорошо. Кажется, даже ни с одной из женщин он не ощущал себя настолько спокойным и счастливым. И удовлетворенным. Стоило бы задуматься над этими своими ощущениями и их природой. Но он не стал. Точнее, решил не вдаваться в глубокий анализ, а просто оставить все как есть, и посмотреть за развитием событий. В глубине души он готов был признать, что Шерлок ему небезразличен. И где-то там же готов был с этим согласиться. Но вот совершенное непонимание, что же с этим делать дальше, так и оставило это признание в глубине души. По крайне мере пока. Джон осторожно обнял Шерлока освободившейся рукой, с которой тот переместился на его плечо, все-таки уткнулся носом в его макушку и не заметил, как вновь уснул. Шерлок просыпался долго. Казалось, что он возвращается из какого-то очень глубокого сна. Сна, где он не один и ему очень и очень хорошо. И спокойно. Так, как не было очень давно. Абсолютное чувство тепла, защищенности и безмерного счастья. Словно не было в его жизни ни боли, ни потерь, ни непонимания и неприятия. На секунду он открыл глаза и вновь их закрыл. Джон? Он в постели Джона? И тот обнимает его, прижимая к себе, а он сам лежит на его плече и очень отчетливо слышит стук его сердца. Это не сон. И все эти чувства вовсе не сон. Да, ему сейчас очень хорошо… Шерлок не вскочил лишь потому, что этим действием мог бы разбудить Джона. А ему этого вовсе не хотелось. Не нужно, чтобы тот видел эту картину. Ни к чему. Но первым желанием было именно вскочить и броситься прочь из комнаты. Он осторожно поднялся, тихо вышел за дверь и уже почти бегом бросился к себе. Улегся на постель и накрылся с головой одеялом. Что он вообще творит? Зачем пришел к Джону, почему не ушел сразу, а буквально на секунду прилег, чтобы постараться успокоить мысли и да, нервы тоже, но так и уснул? Почему проснулся в его объятиях? И, главное, почему в них так хорошо! Ведь он четко осознал, когда проснулся, где он и с кем. И что это не Алан… Да, черт возьми, он и не ощущал себя с Аланом даже во сне. И это испугало Шерлока. Осознание того, что он с кем-то был почти счастлив, уснув в одной постели… Это все из-за Мориарти. Джон стал близким человеком, которого Шерлок мог потерять. Дело ведь только в этом. Ведь он никогда больше не предаст Алана. Шерлок вновь ненавидел себя. За те чувства, что испытывал. Нет, не за любовь. Ее не было. За то, что смог вновь ощутить себя счастливым. Он не должен. Просто не имеет права. Хватит! Никогда больше этого не повторится. Никогда и никого больше не будет в его жизни. Джон дорог, Джон нужен, он не может отказаться от него, даже если бы и захотел. Это просто выше его сил. Но это будут только соседские и дружеские отношения! К черту все эти сантименты. К тому же, Джону они совершенно не нужны, а уж потерять его только из-за своих идиотских и неправильных чувств совсем глупо и непростительно. Он ничего не может дать ему и не хочет. И прекрасно, что Джону оно и не нужно. Шерлок злился, все-таки где-то глубоко внутри понимая, что не все так просто с его чувствами. В них смешалось все. Боль потери, ненависть к себе за предательство, желание близости Джона, его внимания и всего, что он с такой охотой отдает Шерлоку, и очередной страх потерять. Страх вновь начать чувствовать. Не достоин он этих чувств, да и не хочет их. Они были в его жизни, они есть в памяти. Он больше никогда не осквернит эту память. И никогда больше не испытает ничего подобного. И Шерлок вновь улетел в Америку. Ничего не сказав Джону. Потому что уже начал злиться и на него. Почему он не отправил его из своей спальни? Если уж Шерлок и уснул, то поверх одеяла. Как оказался под ним? Джон! Не стал будить, пожалел. К черту его жалость! Не нужна она Шерлоку. Да и с чего бы вообще он вызывает чувство жалости? Бред да и только! Проснуться и не застать даже хоть каких-то следов пребывания Шерлока в своей постели оказалось для Джона весьма большим разочарованием. Словно сон. Но он-то знал, что это был не сон. Впрочем, он не представлял, что бы он сказал, проснись детектив в его объятиях. Как и не представлял, что мог бы сказать Шерлок. Но почему-то все равно считал, что вовсе не лучше, что тот ушел и избавил их обоих от каких-либо слов. Да уж, наверняка решил, что достаточно сантиментов, которые совсем не способствуют имиджу социопата. А вот не обнаружить детектива дома стало уже даже не разочарованием, Джон почувствовал какую-то почти боль от понимания того, что он сбежал не только из его постели, комнаты, он сбежал из дома. Чего так испугался? Что Джон вполне адекватно и нормально воспримет его человеческие чувства? Он ведь пришел к нему, потому что не мог находиться один. Испугался за него. И потом нужно было успокоиться. Ведь и Джон тоже боялся его потерять. И ему не хотелось уходить, просто он сделал это лишь потому, что Шерлок ушел в свой астрал, где мог бы находиться бесконечно, будь Джон рядом. Он бы разговаривал с ним, не требуя ответов. А вот когда его не было рядом, возвращаясь из своих чертогов и обнаруживая, что собеседника нет, Шерлок, как правило, отправлялся или спать, если это было поздно ночью, или же начинал действовать, если все происходило днем. Ну иногда он начинал действовать и ночью, в зависимости от обстоятельств. Но если уж Джон находился рядом, то общаться сам с собой и вроде как с ним Шерлок мог до бесконечности. Он пришел к Джону сам. И Джон прекрасно понял этот поступок. Он его не удивил. Это нормальная человеческая реакция на пережитое. Прийти и точно убедиться, что ничего не изменилось. Что все закончилось, все будет так, как раньше. Просто побыть рядом с тем, кого боялся потерять. А ведь Шерлок испугался, это Джон точно видел. А вот не разбудить и уйти одному из дома было, в общем-то, большим свинством со стороны Шерлока. Джон, между прочим, тоже волнуется за него. И тоже боится потерять. Мог бы хотя бы предупредить. Записку оставить, прислать смс… Куда бы он там не отправился! А вдруг к Мориарти?! Джона от этой мысли бросило в жар. Только не это! Он набрал Шерлока, но тот был недоступен. Начинающуюся панику остановил появившийся на пороге Майкрофт. - Не волнуйтесь, Джон. Шерлок будет завтра. - Вы его куда-то отправили? – Джон просто упал в кресло, не в силах стоять на ногах. - Можно сказать и так, - Майкрофт повертел ручку зонтика и тоже пристроился в кресло. Шерлока. – Расскажите мне, что было вчера. Если можно, подробно. - С Шерлоком все в порядке? – Джон пока проигнорировал его просьбу. - Вам лучше знать, - Майкрофт улыбнулся. – Насколько я могу судить, он злится. Вы поругались? - Нет. - Интересно, - он задумчиво посмотрел на Джона. – Ну да ладно. Бог с ним. Уверяю, Джон, все нормально. - Вы знаете, конечно, где он? - Конечно знаю! Что за вопрос?- взгляд Майкрофта был уже немного раздраженным. – А теперь рассказывайте, - теперь и в голосе появилось раздражение. Джон только тяжко вздохнул. Сейчас и он был раздражен. Его раздражали оба Холмса. Но он решил рассказать Майкрофту о том, что было в эти дни. Просто потому, чтобы тот был в курсе, на что способен и псих-Мориарти, и его брат. И что тому угрожает. Он многое опустил, рассказав лишь основное, касающееся только этого дела. Просто потому, чтобы Майкрофт, в силу своих немалых возможностей, хоть как-то обеспечивал безопасность брата. Да и к тому же тот и так знал уже многое. - Спасибо, Джон. Вы мне очень помогли, - Майкрофт собрался уходить. - Да? Чем же? – буркнул Джон, пытаясь скрыть раздражение. - Своим рассказом. - А, ну да. Это же очевидно, - все-таки не удержался он от сарказма. Майкрофт ухмыльнулся, но отвечать не стал. - Скажите… - задержал его уже возле порога Джон. – Майкрофт, скажите, почему он живет здесь? - Вам лучше знать, - вновь усмехнулся Майкрофт и пожал плечами. – Поверьте, Джон, меня это удивляет не меньше чем вас. Однако не могу сказать, что меня это не устраивает. - И вы никогда не были против? – не удержался Джон от очередного сарказма. - Был. Но какое это имеет значение? Я тоже могу ошибаться. И в отличие от моего брата умею признавать свои ошибки. Вы намерены продолжать оставаться здесь? - Можно подумать, у меня есть выбор, - Джон усмехнулся. - Выбор есть всегда, - довольно жестко ответил Майкрофт. - Я не об этом, - Джон вздохнул. Как объяснить Майкрофту, да и нужно ли это вообще делать, что его выбор сейчас – это его брат. Он ведь все равно ничерта не поймет. Вряд ли Майкрофт когда-нибудь осознавал, что есть люди, с которыми встречаешься и понимаешь, пусть не сразу, что иначе просто быть не может. Что эта встреча, это знакомство должно было произойти. И жизнь связывает с ними порой крепче, чем самые родственные узы. Именно так Джон чувствовал себя с Шерлоком. Связанным. Они могут разойтись по разным дорогам, такое нельзя исключать, но все равно останется какая-то связь. Джон был уверен в этом. Они будут пересекаться всю свою жизнь. В этом он был просто убежден. Потому что и Шерлоку, несмотря ни на что, нужна их связь. - А. Мда… Вы правы, Джон, - Майкрофт согласно кивнул. – Выбора у вас нет. Точнее, вы его сделали. - Что вы имеете в виду? – Джон не понимал, на что тот намекает. И намекает ли вообще. Майкрофт как-то театрально махнул рукой, описывая пространство. - Вот это. И мой брат, как неиссякаемый источник всего того, чего вам не хватало в жизни в последнее время. У вас с ним гораздо больше общего, чем вам кажется. Всего доброго, Джон, - он вышел за дверь. - Майкрофт, - он окликнул его, тот задержался на пороге и вопросительно посмотрел на него. – А все-таки, зачем вы приходили? - Как всегда, беспокоюсь о нем, - Майкрофт пожал плечами. - И все? Вы начинаете беспокоиться, когда он куда-то уезжает. - Я прихожу, когда он куда-то уезжает, - он вернулся и прикрыл за собой дверь. – Джон, вы же знаете его. Кому как не вам понимать, что Шерлок будет все делать мне назло и ни за что ни о чем не расскажет. - В чем же вы так провинились перед ним? – Джон задал вопрос, который давно хотел озвучить, не надеясь, впрочем, на ответ. - Испортил его детство, - Майкрофт усмехнулся, но, как показалось Джону, совсем не весело. - Как? Ломали его игрушки и отнимали конфеты? - Шерлок не играл в игрушки, - он вновь вышел за порог. – И не ел конфет, - добавил, уже сделав пару шагов к своей машине. – Еще раз спасибо и до свидания, - сел в машину и, не глядя на него, тронулся с места. Джон закрыл дверь и прошел в гостиную. Присел на диван и задумался. Ведь Майкрофт прав. У них действительно очень много общего с Шерлоком. Джон до встречи с ним тоже был потерян. И не знал, что ему делать в этой жизни. А Шерлок изменил ее. И сейчас ему очень хотелось изменить жизнь Шерлока. Только вот как? Если все причины того, что он такой, в прошлом, то, не зная его, трудно что-то сделать. А выяснить это прошлое не представляется возможным. По крайней мере, пока. И еще один вопрос не давал покоя. Неужели правда все то, что сказал Майкрофт? Что за детство было у Шерлока? Насколько он знал Холмса-старшего, тот не привык шутить. А значит, говорил про игрушки и конфеты вполне серьезно. А Майкрофт и не шутил. Шерлок действительно не играл в игрушки. Разве что в младенчестве. И то Майкрофт старался их испортить. А когда младший брат немного подрос, он их просто возненавидел. И ломал сам. Раньше, чем это сделает Майкрофт. Сейчас он понимал, почему тот так делал. Чтобы не дать именно ему испортить игрушку. Не дать ему увидеть свою обиду и боль и ощутить триумф над маленьким братом. А потом он очень успешно испортил все, что принадлежало Майкрофту. Коллекционные машины, набор оружия и вооружения второй мировой войны, подаренный ему Эйденом… Да много чего. То же самое касалось и сладостей. Майкрофт подсовывал младшему брату пустые фантики, начиненные пластилином или грязью, обваливал конфеты в аскорбиновой кислоте, даже как-то начинил несколько горчицей. Но это было до тех пор, пока Шерлок не подрос. Он уже к этому времени совсем не ел сладкое, но понял, что старший брат к нему неравнодушен. И вот тут уже началась другая война на сладком фронте. Шерлока с Майкрофтом. Фантазия младшего превзошла фантазию старшего. В фантиках он находил конфеты, внутри которых был птичий помет, кусочки корицы, на которую у него была аллергия, в кексах вместе с начинкой могли быть чернила, а в пирогах отвратительные огромные личинки майского жука. Что ж, за это Майкрофт сейчас винит только себя. Да вообще очень за многое. Но время не повернуть вспять. Доктор Ватсон не так уж и глуп, может, поймет, что сказал он ему про детство брата не просто так. Ну и догадается, что не стоит пытаться того закармливать сладостями. Пусть просто продолжает давать то, чего не хватает Шерлоку, и что он не принимает от родного брата. Внимание и заботу. То, что ему необходимо. Чего он лишился со смертью Алана. Без них Шерлок в этой жизни просто потерян. Шерлок вернулся на следующий день. Ему было необходимо побывать на могиле Алана. Словно убедиться в своих чувствах. Можно подумать, он мог о них забыть. И все-таки он полетел. Это было как будто очередное наказание. Некое самобичевание. Удачная попытка ткнуть себя носом в свою вину. Но вернувшись на Бейкер-Стрит и увидев Джона, не смог не почувствовать радости и какого-то ощущения счастья. Всего лишь мгновение, и вновь чувство вины и ненависти к себе. И решение отгородиться от всего этого стеной отчуждения. От Джона. И страх. Постоянный страх за него. Ведь где-то есть Мориарти, а значит, Джон все равно находится в опасности. Они сидели перед камином, Шерлок что-то пиликал на скрипке, задумчиво глядя на огонь, а Джон разглядывал его, отмечая, что он вновь похудел. - Шерлок, что случилось? После того как ты вернулся откуда-то, ты молчишь. Почти всегда молчишь. - Я предупреждал, что молчу, - его взгляд все так же был устремлен на огонь. - Что случилось? - Ничего. - Ты на что-то обиделся? – Джон коснулся рукой его плеча. - Нет, - Шерлок вздрогнул, смычок сорвался со струн, и скрипка издала душераздирающий писк. – Не нужно меня трогать без надобности, Джон. Видишь, это плохо заканчивается, - он резко встал, положил скрипку в футляр и удалился к себе, не проронив больше ни слова. Джон злился, но понимал, что эта вспышка отчужденности и отстраненности Шерлока не может быть на пустом месте. Что-то происходит. Он заранее простил ее. Но решил не приставать к нему с расспросами. Все равно это бесполезно. А Шерлок сидел в комнате и боролся с собой. Ему хотелось плакать. Лучше всего сейчас было бы Джону просто взять и уйти. И больше никогда не возвращаться. И если он это сделает, то будет абсолютно прав. Но если он это сделает, Шерлок пойдет за ним. Ведь пойдет. И за это понимание он себя сейчас просто ненавидит. Джон стал частью жизни. Но с чего он, Шерлок, решил, что так должно быть? Что он имеет на это право? Одну жизнь он уже погубил. И чуть не погубил вторую. Мориарти ведь его враг, а пострадал от него Джон. И еще это чувство… С чего вдруг ему должно быть хорошо в этой жизни? Когда те, кто с ним рядом, из-за него умирают, или подвергаются смертельной опасности. Не должно быть с ним рядом никого! Только вот нет сил взять и оборвать все и сразу. Можно просто выйти и выгнать Джона. Обидеть так, как он умеет. Больно, хлестко, унизительно. И он сам встанет и уйдет. Только вот… Шерлок посмотрел на дверь и покачал головой, прикрывая глаза. Сделать это он сможет. И убьет этим Джона. Пусть не физически, но морально точно. И сдохнет сам, как только тот выйдет за порог… И что же делать? Этот вопрос был в его голове, когда он услышал стук хлопнувшей входной двери.