Уволена из Рая

Огромный мраморный зал был наполнен Ангелами разных рангов и отделений. Среди них и Чанёиль с Дионилом, и бледный, потерянный Сухоил. На небольшом возвышении, своеобразной сцене, лицами к толпе стояли Бекки, Исин и Лухан. - Братья и сёстры! – вперёд вышел Глава Небесного суда. – Все вы знаете о тех событиях, что совсем недавно потрясли Небеса. Слава Господу, всё вернулось на круги своя! Перед вами виновники кощунства – нападения не просто на живую сущность, а на посланника Божьего – Ангела! Но это не все преступники… Джентанюэль! – моё имя разнеслось по залу, десятки раз отразившись от резного купола. Я вышла вперёд и направилась к нему. - Перед вами невиданный доселе экземпляр – Ангел, сумевший нарушить столько правил! Такого не было на моей памяти. Ну, разве что вот этот, склонивший голову, юноша, бывший некогда Ангелом Бекхёнилом. По толпе пробежал шёпот. - Всегда изгнание из Рая считалось самым страшным наказанием для Ангела, но и это уже больше ничему не учит. Я предлагаю вам обдумать наказание для них, - он кивнул на нас, - и высказаться открыто. Сегодня и прямо здесь мы должны вынести свой вердикт. - Человека, служащего демонам, можно отпустить на Землю, - выкрикнул кто-то из толпы, - он свою душу уже продал. Разве может быть наказание хуже? Я искоса посмотрела на ребят. И как я раньше не заметила?! У Исина… больше нет души. Он стоял бледный, закусив нижнюю губу, и молчал. - Что? Что ты попросил взамен? – не выдержав, спросила тихо. - Я… я хотел приносить пользу… - выдохнул он и, закрыв глаза, продолжил: - Мама всегда говорила, что я… бесполезен и никому не нужен… Когда она ушла, я понял, что оно так и есть. И тогда появился Кай. Он обещал сделать так, что люди будут искать встречи со мной, и я смогу помогать им, от меня будет польза… Я, правда, до этого не сделал ничего плохого, просто помогал найти то, что они сами найти не в силах, - по его щекам текли слёзы. Все в зале замерли, молча слушая эту исповедь. – Я знаю, что должен… должен сейчас раскаиваться в том, что связался с ними… Мне жаль, что я участвовал в этом… что пострадали Ангелы и люди… Я не хотел! Я не знал, что всё будет так! Но я был счастлив, помогая людям искать близких или важные для них вещи… - он упал на колени. – Надо было стать врачом… - всхлипывал он, - или ещё кем… Я выбрал самый лёгкий путь… - он закрыл лицо руками. - Он – тоже жертва! – влезла. – Он – просто слабый человек, который не смог сопротивляться соблазну демона! Ведь вы же знаете! - Молчи! Твоё время придёт, Джентанюэль, - тут же оборвали меня. – Тебя, - Глава кивнул на затихшего Исина, - мы отправим на Землю, лишив предварительно лишних воспоминаний. Благодарствуй за оказанную милость, и доживи жизнь праведно. - Что вы скажете, братья и сёстры, по поводу этого человека? – Лухан сжался. - Забвение! – выкрикнули из зала. - Да! – поддержали остальные. Забвение – это всё. Это действительно конец. После забвения нет ни Рая, ни Ада – ничего. - Постойте! – снова влезла. – Напоминаю, что и он действовал по принуждению! - Он хотел выслужиться и вернуться в строй демонов! – перебил меня кто-то из младших Ангелов. - Нет! – воскликнул Лухан. – Нет! Я никогда не хотел вернуться к ним! Никогда! Поверьте мне! Я счастлив быть человеком! -Так почему же ты не умер лет пятьдесят назад, как обычный человек? – кто-то блеснул ехидством. - Я… просто… - он замялся. - Никто не хочет умирать! – топнула ногой. – Ни человек, ни даже Ангел не хочет смерти! Неужели, если выпадет возможность, вы не продлите себе счастье существования? Не верю! Зал загудел. - Зачем же тогда я сражалась за спасение обездвиженных Ангелов?! Зачем? Надо было дать им умереть, раз такова воля Божья! Разве нет?! - Что… Что ты говоришь такое?! – Глава Небесного суда аж покраснел от негодования. - Я говорю, что осуждать его за то, что он нашёл способ жить дольше – глупо, - пояснила, шаркнув почтительно ножкой и склонив голову. - Это не тебе решать! – закричал он. - Я уже больше не сестра тебе, старший брат? – спросила, глядя ему глаза. – И моё слово больше не важно? - Твоё слово будет важно тогда, когда дело будет касаться именно тебя, - справившись с возмущением, ответил он. - Я, пусть и изгнанный, но пока ещё Ангел, и моё дело – защищать людей, - упрямо стояла на своём, - даже если это будет в ущерб мне самой. Если вы просто сократите жизнь Лухану до нормального человеческого размера, этого будет достаточно. Он сможет ценить её, я надеюсь. - Он же демон! Какая надежда? – снова встрял тот мелкий Ангел. - Надежда всегда есть! Если сам Господь прощает, почему это не можете сделать вы – Ангелы?! Кто вы такие, чтобы осуждать на забвение?! Это не ваше право! – кулаки сжаты, и горло дерёт от обиды и напряжения. - Прекрати! Кто за то, чтобы даровать этому преступнику одну человеческую жизнь? Я первой подняла руку. За мной это сделали Чанёиль и Дионил. Потом кто-то ещё, и ещё… Зал наполнился руками. - Что ж, Джентанюэль, твоя речь смогла убедить остальных, - вздохнул Глава суда. – Бекхёнил, или… Какое имя ты носишь в миру? - Бекхён, - тихо ответил парень. - Бекхён, ты помнишь, за что был изгнан из Рая? - Да. - Почему же ты не принял смиренно свою судьбу и не стал жить, как человек? - Я не смог, - тихо ответил Бекки. – Просто не смог… Там… Там всё не такое… Я скучал… Скучал по Небесам, по Эдему, по братьям и сёстрам… Я не мог там находиться… - он так и стоял с опущенной головой. - Поэтому ты стал искать способ вернуться? Неужели ты думал, что тебя просто так примут назад? - Нет, я так не думал. Просто хотел хоть изредка появляться здесь, дома… - Какой вердикт мы вынесем? - Точно так же, как и бывшему демону – пусть проживёт на Земле одну человеческую жизнь! – громко сказала одна из сестёр. - Он не может там жить! – воскликнула. – Он же сказал, что не может! - Это и будет ему наказанием, - согласно кивнул Глава суда. - Наказанием за что? За то, что он так любит это место? За то, что любит вас?! Не кажется ли вам, что это странно? И пусть он не самый примерный Ангел, он единственный, кто нашёл способ связи между Землёй и Небом! Кто-нибудь из вас знает, что Змиулан, охраняющий вход в Ад с нашей стороны, любит яблоки, что он становится добрым и ласковым, если его угостить? Вы способны лишь созерцать добро. А творить его вы пробовали?! Снова волна негодования пролетела по толпе. - Он заслужил того, чтобы его не просто изгнали на Землю, а вернули назад, на Небеса, - закончила свою пламенную речь, в горле совсем пересохло. - Ты так рьяно защищает тех, из-за кого всё произошло, - повернулся ко мне Глава. – Что ты скажешь в свою защиту, Джентанюэль? - Я… Я нарушила правила Рая и договор о ненападении с Адом. Я виновата, и приму любое наказание… - И всё? А где же горящий справедливостью взгляд и громкие речи? - Их нет. - Ты защищаешь других, и не способна защитить себя? - Нет нужды защищать себя. Я знаю, что… - сглотнула, - от меня все беды. И я обещала, что вернусь из Ада и приму безропотно любое наказание. - Джен, Джен, Джен, - поцокал кто-то в толпе и к нам вышел Сухоил. – Чем больше я слушаю тебя сейчас, тем больше убеждаюсь, что не зря сослал тебя на землю. Но не потому, что ты самый плохой Ангел, а для того, что ты осознала себя истинным посланником Господа. И я не разочарован. Наказать тебя? Разве ты не наказана? Покажи всем свои крылья. Я отрицательно покачала головой, не глядя на него. - Не стыдись. Я знаю, ты получила наказание в бою. Покажи. И я, зажмурившись, чтобы не видеть презрительных лиц, раскрыла крылья. Вернее, то, что раньше было красивыми крыльями: одно полноценное белоснежное крыло и… обрубок. Я слышала один глубокий вдох толпы и тишину. Нерешительно приоткрыла глаза. Жалость - вот что я увидела. - Не жалейте меня! – закричала, пряча крылья. – Не жалейте! Знайте, тот демон получил по заслугам! И пусть Ангелу противопоказана месть, я отомстила! Не жалейте меня! Я справлюсь… - голос дрогнул. - Что будем делать, братья и сёстры? – обратился к толпе Сухоил. - Она должна остаться в Раю! – вышел вперёд Чанни. - Я с ним полностью согласен, - чуть тише сказал, но тоже вышел Дионил. – Она искупила свою вину – спасла Ангелов. - Может, стоит и её навсегда отправить на Землю? – предложил кто-то. - Нет! – воскликнул Чанни. Я переводила взгляд с одной стороны в другую. Зал разделился почти поровну на тех, кто согласен был оставить меня здесь, и тех, кто хотел отправить меня на землю. - Что скажешь, Сухоил? – Глава обернулся к архангелу. - Скажу… - начал, было, он, но влез Бекки. - А давайте спросим у Господа? - Что?! – Глава всплеснул руками. – Думаешь, у Всевышнего есть время на такие мелочи?! - Но Джен… Она разговаривает с Богом и могла бы… Зал загудел, как улей. - Что ты делаешь? – уставился на меня Сухоил. - Ну… не то, чтобы разговариваю… Просто… - замялась. – Прошу помощи и он тут же помогает… Все замерли. - Вот только не ждите сейчас чуда! – замахала руками. – Нет, Господи, я тебя вовсе не отвлекаю! Не слушай этих глупых Ангелов! Я вовсе не жду знака и… Дверь в зал вдруг неожиданно распахнулась и, цокая копытами по мраморному полу, вошёл Пегас. Он медленно и величаво шёл среди расступающихся Ангелов прямо ко мне. - Мой красавец, - коснулась его переносицы, - тебе сюда нельзя. Ты должен уйти и… - На колени! – воскликнула старшая сестра, и все Ангелы разом упали ниц, склонив голову передо мной и единорогом. - Эй, вы… Вы чего? Это мой Пегас и он уже уходит! – заверила. – Он… - Ни одно райское животное не может войти в этот зал, - тихо сказал Сухоил, не сводя глаз с единорога. - Я не понимаю… Он же… Пегас ткнулся носом мне в плечо, и вдруг… … рассыпался золотой пылью. Искрящееся облако окутало меня и стало внутри так тепло и спокойно, словно нет и не было бед и печалей. Лопатки защипало, и я непроизвольно расправила крылья. Толпа охнула… У меня за спиной – два целых здоровых белоснежных крыла… - Спасибо… - прошептала облаку, касающемуся ласково моего лица. – Спасибо… я люблю тебя… и буду верна тебе… спасибо… - слёзы благодарности текли по моим щекам. Всевышний всегда был со мной в том или ином виде… Облако вспорхнуло к потолку и, задержавшись на мгновение, рассыпалось золотой пылью над поднятыми вверх лицами Ангелов. - Это считается знаком? – ехидно поинтересовалась у замершего в восторге Главы Суда. Он медленно кивнул. - Теперь мы можем идти? Он снова медленно кивнул. Вот вроде и разрешилось всё. И мне бы радоваться и плясать, ведь я теперь снова полноценный Ангел. Но там, в лазарете, лежит ещё одна проблема… Ещё одна боль, которую надо отпустить…