История Кристиэна Тэхи

Мельдину, наконец-то, удалось застать русого гвардейца на месте преступления. Совсем, хлыщ столичный, совесть потерял! Ничего, стоило потратить несколько минут и вспомнить, что когда-то был разведчиком, выследить паршивца! Мельдин с Майэром, притаившись за кустами, смотрели, как Тэльдо хочет пересечь дорожку сада, прямо перед Кристиэном, куда-то шедшим и не видевшим ничего, кроме узкой полоски вытоптанной земли перед собой. Якобы нечаянная встреча. И вдруг Майэр сдавленно охнул. Кристиэн споткнулся, наступив на корень, торчащий из земли – с его хромотой не упасть невозможно! Они не успеют! Но успел другой. Офицер метнулся, подхватив юношу за руки, удержав на ногах. - Осторожней! – Кристиэн не вырвал рук. - Ты хоть иногда под ноги гляди! Юноша не смотрел на Тэльдо, опустив взгляд, и тот бы ни за что не отпустил его, если бы не Мельдин с Майэром. - Дойдешь, или тебя проводить? Давай провожу! – предложил Тэльдо. - Спасибо, мы сами проводим! – Мельдин словно вплыл на тропинку, за ним торопился Майэр. - Майэ, иди с Кристиэном, а мне с господином офицером потолковать надо! Сообразительный блондин успел увести Кристиэна, не понявшего, что происходит вокруг него, раньше, чем Тэльдо взъяриться: - Позвольте! Разве нам есть о чем говорить? Вы бы хотя бы представились, для начала! Лукавил. Конечно же, он видел опекунов мальчика, но зачем им-то об этом знать? - Мельдин Рионтур, тысячник в отставке, - степенно представился Мельдин, - думаю, мое имя вы не раз слышали. А, вы, посмотрю, недавно в гвардию поступили, а до этого были адъютантом в военной канцелярии? - Вы хорошо осведомлены для отставника, - не сдержался Тэльдо. - Положение обязывает, особенно если дело касается моего подопечного, Кристиэна Рихана Айэ. Скажите мне, молодой человек, почему вы так часто около него крутитесь? - А в этом есть что-то предосудительное или незаконное? Юноша не послушник, и я не делаю ничего, что могло бы обидеть или навредить ему. - Вообще-то, если вам еще не сказали, - веско сказал Мельдин, - он в браке. А ваши настойчивые попытки привлечь его внимание к себе не делают чести. Он нездоров и даже не сможет позвать на помощь. Держитесь подальше от него. - Я учту это, в том случае, если он снова, например, споткнется. А если он при этом разобьет себе лицо или сломает руки, так и быть, издали позову на помощь, чтобы не обвинили в домогательстве. Вас устроит это, как ревнителя его чести? - Тэльдо начинал бесить этот разговор с толстяком: "Забеспокоился, жирдяй! Приедет раз в две седмицы и квохчет, как курица, силу показывает!" - А вы умеете защищаться! - не смог не улыбнуться Мельдин. - Я благодарен вам, что вы уберегли его. Но что вам надо от юноши? - Мне? Ничего. Я вижу грустного хромого паренька, который целыми днями один. Тоже маюсь от безделья, вынужден ждать нужных бумаг. Почему бы нам не скучать вместе? Говорите, он в браке? Мне казалось, что семейные люди живут в своих домах, не хромают и не смотрят как брошенные. И их старшие находятся рядом, а не под надзором верхней канцелярии. Говорят, дела герцога Айэ крайне плохи. На это Мельдину возразить было нечем. Но хлыща надо отвадить от Кристиэна, пока не случилось новой беды. Пока не стало хуже, чем есть. Но гвардеец продолжал: - И я всего лишь хотел скрасить ему одиночество. Он целыми днями в саду, как приклеенный, на него смотреть-то жалко. - Что же ты тогда в монахи не подался, утешитель страдальцев? – сощурился Мельдин, сокращая расстояние и переходя на «ты». - Отстань от мальчишки! Он сам знает, что ему делать, и настоятель Амардин считает, что ему лучше быть одному, чтобы выздороветь! - Понимаю вашу заботу, господин опекун, но сколько тут живу, ни разу не видел, чтобы ему стало лучше. Вы приезжаете изредка и он вам рад, но это не значит, что ему хорошо! Удобно устроились! Спихнули парня в монастырь, настоятель его раз в день по головке погладит, не скучай, мол, Кристиэн, а он сидит, в одно место смотрит, на какую нибудь ветку и все! Он же с ума сходит, не видите? – уже орал Тэльдо, не заботясь, слышат ли его. - Как он может выздороветь, если все время о чем-то думает, об одном и том же, видно же! Наверно о подлеце своем вспоминает! Он у вас просто с тоски рехнется! Его же тормошить надо, к людям, делом занять каким, чтобы забыл поскорее! Ему и двадцати-то небось нет, а вы уже на нем печать поставили. Оправится, куда он денется, если люди рядом будут, и не постылыми рожами, а живые! - Ему девятнадцать, – невпопад сказал Мельдин. - Сколько? – Тэльдо подумалось, что он ослышался. – Что ты сказал? - Так! – Мельдин решительно пошел вперед. - Поехали! - Куда? - Не знаю! Есть в этой дыре кабак какой? О таких делах на сухую не говорят, а ну, пошли! *** Кристиэн выбежал из дома в ночную мглу, весенняя ночь обдала холодом, но это и было нужно ему – свежий ветер в лицо. Во дворе никого, даже охраны нет, все или пьют, или спят. Сумасшедшее время. Он медленно дошел до того, что тут по недоразумению считали садом, но главное – там есть скамья, широкая. Он забрался на нее с ногами, дрожа от холода и гнева. Ну почему, каждый раз, когда случается что-то подобное меж ним и Риханом, кажется, что хуже и быть не может? Оказывается еще как может! За что?! Кто поверит, что брезгливый и чистоплотный Рихан притащит в дом ЭТО и уложит в свою постель? Урок? Кем надо быть, чтобы измыслить такую насмешку над собственным младшим?! Почему с ним просто не поговорили? Да, он не умел на супружеском ложе, но откуда взяться этому умению? От нетерпеливого и жестокого старшего, что не сдержался в первую брачную ночь? Был бы сам хорошим и терпеливым наставником… Когда было учиться? Между побоями? Откуда быть искушенным? Если сам не знаешь, что это такое… Но неужели Рихан доведен до такого отчаяния, что даже хочет эту шлюху, что сейчас с ним? Я правда хотел быть тебе хорошим младшим, но ты не дал мне времени. Я не могу понять, чего ты хочешь от меня? Чего?! Хотелось взять камень и швырнуть в окно рихановой спальни, может там опомнятся? Кристиэн не плакал, слезы даже не подступали, сам себе дивился, но душила обида. Обида на самого себя, таким отвратительным способом ему еще раз напомнили о ненужности и никчемности. Зачем тогда брали? Ночью он не вернется в дом. Лучше ночевать тут, на улице, в саду. Лишь бы не видеть и не слышать. Если бы еще не было так холодно. Рихан не смог не восхититься. Котенок выиграл сражение вчистую, если конечно, не считать ковра. Ах, это возмущение в вишневых глазках, насмешка в звенящем нежном голоске, томная надменность – так котенок совсем великолепен, его хочется до скрипа в зубах, когда он осознает свое достоинство. - Рихи... - тихо позвал его Иши, - наверно это была дурная идея. Думали, шутка, а вот оно как. Он же совершенно не ждал такого, я и не думал, что заденет его так! Мне страшно стало. Иши не врал. Впервые, выполняя такое поручение, ему было стыдно. Стыдно от того, что унизил невинного и любящего. Мальчишке же было больно, стоило посмотреть ему в глаза, когда рыжий держал его. Вся неприязнь к надменному красавчику растаяла сразу. Юнец всего лишь… Сейчас наверно плачет где-то. За что герцог так мстит ему? - Не твое дело. Тебе достаточно заплатили, чтобы ты не думал и не рассуждал, – равнодушно откликнулся Рихан, - могу еще добавить, чтобы язык держал за зубами. А сейчас я хочу спать, тебя проводят в гостевую. Рихан закрыл глаза, оставшись один. Кристиэн почти не отличим от Кайса стал. Такая гордость своим браком, откуда что взялось? Теперь придется с ним, как с взрослым, котенок совсем незаметно и так быстро повзрослел. Рихан всегда ценил хорошего противника. *** - Сайэ Кристиэн! – его теребили за плечо. - Боги, да что это такое? Простите. Просыпайтесь же! Кристиэн! Отчаянный голос управляющего. Кристиэн сел, удивившись холоду утра, а перед ним стоял управитель, тревожно всматриваясь в юношу, стаскивая с себя теплую вязаную накидку. - Сайэ Кристиэн! Насилу вас разбудил! Идемте в дом, я уложу вас в теплой комнате. Питье вам согрели! Пока нашел вас тут… Что же вы мне-то не сказали, неужто я подальше бы не устроил вас на ночь? Едва отыскал, да чтобы еще и этих демонов не будить... - Спасибо, – Кристиэн постепенно приходил в себя, разминая затекшее тело, - а... Управляющий Девир сразу понял его: - Сайэ Рихан спит, и думаю, сегодня его точно можно не будить и не ждать. А этого, охрана проводила. Уж не знаю, куда там... Хоть бы заблудились да сгинули, погань аторская! Идемте, вы же продрогли! Да что же вы делаете-то… Спать хотелось неимоверно. В натопленной комнате и с чашкой теплого питья Кристиэна разморило донельзя, но нужно было сделать два важных дела – помыться и поесть. В желудке резало от голода. - Вот так, идемте, - его провели в гостевую вторую спальню, помогли улечься, набросили сверху пуховое одеяло и Кристиэн сразу провалился в сон. А управитель решил будить остальных слуг, чтобы быстрее избавить дом от следов ночного непотребства. **** Трактир был вполне приличным и пока еще пустым. Хозяин покосился на ранних гостей – отставника и гвардейца, и распорядился, чтобы посетителей обслужили. - Ну так, продолжай, - Рихан сдул пену с пива, - что тебя так удивило? Ни вина, ни пива Тэльдо не хотелось, но ничего другого не было, кроме сидра, так что пришлось согласиться на темное. - Ему девятнадцать. Когда же он успел? – растерялся гвардеец. - Ведь, по хорошему, раньше двадцати и не отдают никого, разве только девушек. - Ну так вышло, – Мельдину совершенно не хотелось оправдываться за чужие глупости, - неважно. Уже совсем неважно. - Важно! – не согласился гвардеец. – У него вся жизнь впереди, а вид, как будто он уже умирать собрался. Его вытаскивать из могилы надо, а не толкать в нее! Сделать что-то, чтобы он забыл и жил дальше. - Такое не забудешь, даже если сильно захочешь, – хмуро сказал Мельдин. - А как ему жить-то, по твоему? Ты думаешь, один такой умный тут? Мы все добренькие, особенно когда за это платит другой. Он калека. Вот ты сейчас потешишь свое милосердие, будешь возиться с ним, а потом тебя в столицу вызовут, а он-то тут останется! Еще одна рана. - Ему разве некуда пойти, кроме монастыря? Кто его запер тут? А вообще, я хотел предложить ему свою руку, – сознался Тэльдо, наконец-то самому себе, а не Мельдину, - если, конечно, добьюсь взаимности. Если он согласится. Впереди суд и три года траура. Все уже знают. А так... Я хотел, если опять же, Кристиэн хоть очнется и услышит меня, предложить пожить ему у моих родителей, у них дом, около Приморья. Они будут рады. А когда минет срок, пойдем в храм. Ты чего? Мельдин смотрел на него так, словно раздумывал, ударить или не стоит трогать сумасшедшего? Но Тельдо мог поклясться, что видит в серых глазах еще и сочувствие. - Даже так? Ловок, ты парень, за других-то решать! Рихан еще жив и суда не было! А в этом мире всякое бывает. И ответь мне на вопрос – зачем тебе калека? Ты смотрел ему только на лицо? Он потерял голос, хромает, а зимой, скорее всего, сляжет до весны, так как болеть все будет. Там уход нужен и очень-очень много денег. Лекари, знаешь ли, жадноваты, а жалованье у тебя не ахти. - У меня есть средства, если вопрос только в этом, - с достоинством ответил Тэльдо, - и есть что продать, если не будет хватать. Не знаю, что у него с голосом, но может хромоту поправить еще можно? В доме моих родителей будет хороший уход – они так жаждут детей и внуков, а у моего брата дарованное право старшего и он далеко живет. Я же могу жениться только на юноше, таково условие дара. Мой брат лучше меня и пусть род продолжает он. А Кристиэн может и калека, но он в разуме, и это главное. У него есть глаза, сердце, что-нибудь, да скажет, без голоса проживет, а ездить будет в карете, чтобы не трудить ног. Я не знаю, мне нравится он... Я никогда не видел никого подобного. Ни в столице - нигде! Мельдин вздохнул, словно ему предстояло объявить трудное для него решение, хотя так оно и было. - Жаль мне тебя, парень, если все так, как говоришь. А если ты не врешь, а я вижу, что не врешь, то ты крепко влип. В доме было тихо. Кристиэн очень любил это время года, когда рождается настоящая весна. Уже появлялись первые ростки зелени, вот-вот деревья снова станут приглядными после долгой зимы. В Приморье это происходит намного раньше, там уже яблони в цветах и вовсю теплое солнце, если набраться храбрости, то можно даже купаться, Кристиэн часто так делал, тайком от матери. Но тут пока тоже было неплохо – Рихан и часть охраны уехали в Ланку. Было так покойно, словно в этом доме никогда не случалось попоек и скандалов. С отъездом Рихана Кристиэн перестал подчиняться устоявшемуся распорядку и вставать рано, как привык. Он долго нежился в постели, не желая ничего и понимая, что впереди еще один бессмысленный, никому не нужный день. Можно сидеть в библиотеке и читать книги, не ограничеваемым супругом, но что это даст? Знания, которые некуда применить? «Многий ум приносит горести», - так написано в одном из молитвенников. Кристиэн был склонен согласиться с этим, что ему принесло осознание того, что он еретик? Ничего хорошего, кроме слез и тоски. Сколько он так еще выдержит? Ведь он тоже живой! Неужто и Рихану это нравится? Наверняка нет, Кристиэн готов был поспорить на что угодно, кроме старого молитвенника! Пусть Рихан жестокий, несправедливый, равнодушный, но так жить никто не сможет. Это не брак для них обоих! Наверняка его брали не для того, чтобы похоронить живым в дальней усадьбе и забыть. Даже если предположить самое жуткое, что Рихан выбрал не того, что ошибся, сколько они протянут? Рано или поздно, это как-то закончится. Кристиэн хорошо помнил законы о разводах, расставание нелегко для обоих супругов. Почти во всех случаях правота на стороне старшего, но есть и исключения, если младший сможет привести достойные доказательства о том, что с ним были незаслуженно жестоки, что почти невозможно. Кто же будет слушать никчемного? Он не девушка. Но есть и случай, когда старший сам понимает, что совершил ошибку, тогда возвращает младшего в дом родителей или ищет ему опекунов до нового брака, если тот не достиг совершенных лет, уплачивает родителям или белому храму сумму половины выкупа, признавая свою вину. Но так бывало очень редко, куда как проще обвинить младшего в преступлении и вышвырнуть к серым. Каким путем пойдет Рихан? Кристиэн ведь и голоса не сможет подать, ему не у кого искать защиты. В храме еретик станет желанной добычей для дознавателей и жрецов. Никто не заступиться за него, кроме Майэра, да и то, тот такой же младший, вся разница – один любим, другой нет. Но Мельдин – лучший друг Рихана. Все будут на стороне старшего. Кристиэн не мог, не хотел представить себя на ступенях серого храма. Лучше костер! Кристиэну хотелось заплакать, но что это даст, ведь это самое легкое! Сколько уже можно? Он и так слезами умывается. Как все глупо – он рожден быть любимым и желанным, приносить тепло и радость, согревать своего супруга, а стал ненавидимым и ненужным, камнем на шее. Рихан не берет от него ничего – ни красоты, ни нрава, а теперь даже и телом не пользуется. Найгер сломал все мостки между ними. Но ведь Рихан не так уж набожен, он даже не бывает в молельной да и по утрам, вместо полноценного славословия кинет небрежно наговор и все. Никто от него не требует большего. Кристиэн же ревностно соблюдал и соблюдает еретические каноны. Что же теперь делать? Вставать все равно пришлось. Солнце уже непозволительно высоко стояло за окном. Кристиэн наскоро оделся, обычно утренние дела были долгими – нужно было умыться, вымыть волосы и тело, просушиться и расчесаться, выбрать одежду на день, чтобы не повторить вчерашнего наряда и не нарушить условностей этикета. Все как требуют правила хорошего тона. Теперь ему все это ни к чему, некого радовать своей красотой и аккуратностью. Быстренько сполоснуться, сплести волосы в косы, рубаха и давешняя сойдет, где ему пачкаться? От завтрака юноша отказался, лишь прихватил кусок хлеба – сходить до конюшни. Выучиться верховой езде Кристиэн мечтал всегда, сколько себя помнил. Но для приморского чиновника покупка лошади и найм наставника для младшего сына было бы слишком дорогим удовольствием, Мадрина никогда бы не позволила. А Рихан обещался когда-то, что научит его летом и сам подберет смирную лошадку, но обещание наверное так и умрет словами. Можно пойти в конюшню, угостить любимцев, взять гребень и почесать им гривы. Никто из конюшенных никогда не возражал против присутствия Кристиэна. Каковы ни были бы отношения между супругами, а младший герцог, есть младший герцог. Кристиэн мыслями ходил по тому же, истоптанному им кругу: ересь-Рихан-одиночество, как проклятый, и никак не получалось разорвать петлю. - Очаровательно! - резкий, до боли, в буквальном смысле слова, голос, вывел юношу из раздумий. Рихан вернулся. – Может мне определить тебя конюхом? С паршивой овцы хоть шерсти клок. А ну, марш с глаз моих, в дом! Прекрасный момент! Рихан рассмеялся так, что лошади занервничали в денниках, прислуга успела смыться сразу, как только заметила хозяина. Застал котенка врасплох! Ну и испуганный видок у младшего, словно призрак увидел, а не нежно любимого старшего! Не ждал, значит, стервец, расслабился. Поездка в Ланку удалась. Более чем. Конечно ему попеняли за то, что он не привез супруга, но потом поутихли. Рихан проверил все новости – в провинции тихо, как в болоте, а в Аторе даже возвели имперский храм, наверное Найгер со злости обгадился. Правда, никто и не знает о том, что под порогом храма кое-кого прикопали, как в тех местах по обычаю водится, чтобы дом стоял. Ну пускай теперь ждут от богов милости, хоть всех посредников перетаскают из столицы, не дождутся. Да еще оказалось, что деньги, вложенные Риханом, по странной прихоти, в строительство городских бань, были потрачены не зря – назло тем, кто злословил по поводу сына десятника, его герцогства и бань. Прибыль превзошла все ожидания. Надо же, он сначала и не поверил толстому купчишке, так яро убеждавшего его дать денег под прибыль. Но идея оказалась прекрасной – понастроить дешевых бань, чтобы за монетку помыться горячей водой, побриться, выдрать зуб и пустить крови при нужде. Народ повалил толпами, особенно зимой, за медяк можно было купить два ведра горячей воды, четыре холодной и много тепла в общей парной. А после баньки не грех и в пристроенном трактирчике посидеть, после того, как погрел тело, погреть и душу. А самое главное, что радовало больше прибыли, ибо к деньгам Рихан был равнодушен, тратя их на то, что ему нравилось, а не копя на старость, так это то, что на руках были все документы, что кругленькая сумма дохода законна и честно получена. В народе это зовется – «отмывать деньги», а тут они и вправду отмыты. Главное, нажито благим делом, а там уж мало кто будет копаться в долях прибыли, и думать, почему не сходятся колонки цифр, никому же не обязательно знать про Атору. Постель всю неделю в Ланке согревал паренек из заведения на Собачьей улице, неприхотливое, но горячее создание. Жаль, что такие не становятся младшими. И печально, что котенка и парнишку нельзя поменять местами и мордашками, хотя Кристиэн бы наверное вылетел из веселого дома пинком под зад сразу же, уж равнодушных ледышек там точно не любят. А паренька с Собачьей улицы монахи бы уж совсем не потерпели, был уже один такой. В сердце кольнуло. Зря он вспомнил про Ская, настроение, взлетевшее птицей, упало теперь камнем под ноги. Рихан даже не заметил сам, что ссутулил плечи, побрел в дом. *** "Как неожиданно он приехал! Как всегда, впрочем. И зачем сам ставил коня, будто в доме помощников нет?" *** Котенок, однако, сдал. Стоило чуть отпустить вожжи и на тебе: косы растрепаны, одежда мятая и отощал так, что кости просвечивают через ткань. Это с кого спрашивать? - Так он ничего и не ест, сайэ Рихан, - оправдывался управляющий. "Ох, подвел мальчик, ну разве ж трудно покушать было?" – Готовим исправно, приморское тоже. А толку-то? Не ест, кусок какой если в день перехватит и все. Тоскует он у вас, болеет, совсем же бледный стал. - Не твое дело! Значит котенок решил уморить себя голодом? Он же гордый, не будет жрать, лучше сдохнет. Проходили уже. Но так просто он не отделается от супруга. Насильно кормить не получится, да и не кормить тоже нельзя. Надо думать. Ибо смерть от голода младшего герцога Кристиэна Рихана Айэ означала бы катастрофу. Это совсем не та цель, к которой стремился Рихан. Почему-то снова тянуло напиться, даже в горле был вкус терпкого «черного лекаря», любимейшего мускатного вина. - Ужин на двоих в мои покои и несколько бутылок, – распорядился герцог. Приказ явиться в покои Рихана не стал неожиданностью, но сердце вздрогнуло – какое еще измывательство уготовано ему? - Плохо выглядишь, – сообщил Кристиэну Рихан, - я кажется, говорил о том, что ты должен соблюдать этикет в любом случае, даже если меня нет. И еще, почему ты не ешь? У нас плохо готовят или это очередной каприз приморской цацы? Отдельно готовить не будут, так что жри что дают. - Мне не надо отдельного стола, сайэ Рихан. Я просто не хочу есть, вот и все. Мне хватает совсем немногого. Прошу меня простить за внешний вид, больше такого не повторится. - Закатай рукав! – неожиданно приказал Рихан. - Ну, что застыл? О, да! Его супруг мастер удивлять. Кристиэн, удивляясь, подчинился. Хорошо, что рукава широки. Рихан стремительно выскользнул со своего места, дернул юношу за рукав, к себе, поднимая руку и рассматривая запястье и локоть. - Вот эту палку ты считаешь рукой мужчины? – Рихан даже потряс его ладонь. - Когда я брал тебя в брак, она была похожа на руку более или менее, а теперь что? Или ты считаешь, что я обязан теперь ночами набивать себе шишки об твои мослы? Мне не нужны лишние неприятности от того, что ты собрался подохнуть голодной смертью. Надо мной потом же все смеяться будут, скажут, не смог прокормить приморца. Так что придется жрать, котенок. Я лично буду это контролировать. Сейчас подадут ужин, садись давай. - Это же очень много, мне столько не съесть! – не на шутку испугался Кристиэн, увидев свою тарелку. Но на этот раз Рихан прав, отощал он изрядно, стыдно сказать, одежда сваливается. - Боишься разжиреть? – хмыкнул Рихан. - Тренируйся, а не дрыхни до полудня. А я сейчас проверю, как ты ешь. Надо же хоть раз отужинать с супругом-то. Мясо с грибами, земляные яблоки, хлеб - тарелка придвинутая к Кристиэну была слишком большой. Такой порции ему бы на три дня хватило. И такой большой бокал с вином! Кристиэн пристально следил за тем, как Рихан наливает его до краев, сам, отослав прислугу. Обычно, когда ему давали вино, потом было не так плохо, если конечно не считать последней выходки Рихана с Иши. Но никто и не поручится, что это не очередной обман. - Если управляющий не может решить вопрос о том, чем кормить тебя, то я буду заниматься этим сам. Как назло, есть не хотелось совсем. Кристиэн растерянно смотрел на тарелку, не решаясь ткнуть вилкой в кусок. А медлить было нельзя. С Рихана станется и разозлиться. - Признаться, в последний раз ты не разочаровал меня, – степенно начал разговор Рихан, как и полагается старшему супругу за ужином. - Решил исправиться за выходку на приеме? У тебя получилось, правда весьма своеобразно. - Как мог. Извините, - Кристиэна словно снова щекотали под ребрами, провоцируя на дерзости. – Я не хотел испортить вам ковер. - Не отвлекайся, мети давай. Вино не забывай, – Рихан взглядом проследил за Кристиэном. – Если честно, мне скучно пить в одиночестве. Может и ты сгодишься. Ну, половину. Кристиэн с трудом смог выпить половину бокала, вино было крепким, неразбавленным. «Лишь бы не опозориться», - жалко подумал он. Второй такой выходки Рихан уже точно не стерпит. Интересно, к чему же ему нужен такой собутыльник? Неужто не с кем выпить из охраны? Тот же противный Нур, который, кстати сказать, теперь прохода не давал Кристиэну, дразня неженкой. Опьянел Кристиэн почти сразу – голод и страх сделали дело. - Ты когда пьяный, хоть чуть-чуть на живого похож, - усмехнулся Рихан, рассматривая румянец на лице юноши. Нет. Конечно же, красив. Длинные ресницы прячут обманчивые карие глаза, нежные персиковые щечки, а изящные пальчики, что сжимают бокал украшает только одно кольцо - брачное. Так и не носит подарков, хотя сколько уже ругали за это? - Чем ты целыми днями занимаешься? Ой! Кристиэн покраснел еще гуще. Не дай боги, герцог прознает о том, что ищет в книгах его младший супруг. Ой, что тогда будет! Хотя, вот как раз Рихан-то и знает ответы на все мучащие вопросы. - Я живой, – запоздало обиделся Кристиэн, - только этого никто не замечает. А днем мне есть чем заняться. Я ухаживаю за святилищем, читаю книги, рисую, вы же видели, и на конюшне вот. - О да, я был в молельной, как языком вылизано. И охота тебе была… А впрочем, таких как ты и приучивают, чтобы в истуканов верили. Куда? Пей до конца! Интересный вечер намечается, решил Рихан и снова не забыл подлить себе. Мальчишка все равно все забудет, а поговорить хочется. Ну не с Нуром же, в конце-то концов… Кристиэн все равно был настороже, хотя тревога чуть притихла, задавленная вином и сытостью. Рихан так мирен сегодня на вид, рубаха расшнурована, домашняя одежда, а волосы даже спутаны, как у самого Кристиэна. Только, кажется, Рихан стал седее, или это только кажется? - А в кого верите вы сами, сайэ Рихан? – осторожно спросил Кристиэн, выпив еще половину, как было приказано. - Рискованный вопрос, котенок, но ценю. Ты начал меняться. Я даже и не знаю, во что верю. Или в кого? Да ни в во что и ни в кого. Или ты всерьез принимаешь байки про Грома и Молнию? Человечки склонны приписывать свои поступки и мысли богам и оправдывать тем самым свои поступки. Видишь, как по-писаному говорю! Чего не могут понять, в то и верят. Вот ты например, любить не умеешь, не хочешь и не стараешься, а красивую сказочку про Анхара всегда рад послушать. Тебе-то откуда понять? Ну что ты так смотришь? Кристиэн онемел. Это даже не ересь, это… Это отрицание! Его супруг не принимает богов вообще, ни белого учения, ни еретического. Никакого. Он не верит. Как же они живет? - Ну да, с твоей слабой головкой это трудно принять. Вот для таких как ты, все это и придумали. Боги основываются на законах, которые управляют нами? Кажется, законы все же придумали какие-то древние правители, а потомки приписали их богам и все. Но рано или поздно, найдется тот, кто придумает новые и назовет старые ересью. Ничего не напоминает? Вот поэтому храмовники в каждой дыре и строят храмы, таких как ты обучать, чтобы не дергались и думали, что все так и надо. Стадо баранов! А приходится делать вид, что ты веришь во все это… Один большой балаган, котенок. Он пьян. Кристиэн сквозь туман понимал, что на самом деле пьяны они оба. Рихан успел приложиться и до ужина, а Кристиэну и пробки понюхать хватит. Но то, что он говорит, даже под пытками повторять нельзя!!! Нет! - Я не могу это слушать, сайэ Рихан! Пожалуйста, не шутите так, нас же всех сожгут! Умоляю! – взмолился Кристиэн. Рихан рассмеялся, глухо и страшно, словно сквозь кашель. - Ты только что подтвердил мою правоту, котенок. Впрочем, тебе и вправду лучше думать, что я шучу, а то еще и с ума сойдешь, он и так невелик. Я этого не вынесу, дурачок мне не нужен! Если тебе так нравится, хоть живи в своей молельной. Скай бы тебе порассказал о храмах, очень много, но таких, как ты, к Скаю и близко не подпускали. Правильно и делали. Хотя… Может быть и ты чему-нибудь выучился бы. На денек бы на ступеньки посадить... Что за бред? Кристиэну было неловко за себя и супруга, но и безумно интересно. - Почему? - Потому, - рявкнул Рихан, потянувшись за вином, алая жидкость полилась в бокал Кристиэна. - Знал бы ты, как мы со Скаем тут кувыркались! Тебе такое в самом разэдаком сне не приснится. Для тебя же верх разврата – поцелуй! Тебе такого танца никогда не станцевать… Ледышка. Рихан обхватил рукой свой бокал и Кристиэн увидел, что ладонь герцога дрожит. - Это смотря какую музыку вы играть будете, для танца. Из под палки мне плохо удается танцевать, простите, – Кристиэн улыбался, говоря неслыханную дерзость, уже без понукивания прихлебывая вино, неожиданно ставшее вкусным. - А ты за словом в карман уже не лезешь. Не устаю восхищаться, котенок! Но ты и без палки огнем не горишь! – веско сказал Рихан, глядя на юношу в упор, не мигая. – Ну, научили тебя рисовать, плясать и молитвы твердить, а больше ничему. Ты украшение, а не человек. А Скай, хоть и преступник, так в нем хоть жизнь была! О, как он ненавидел меня! Аж искры летели, а подмахивал так… А ты только ревешь и ныкаешся по углам, задницу свою драгоценную бережешь! С тобой в свет выйти может и не стыдно, а вот в постель по хорошему лечь, так с души воротит. Найгер сказал, что ты скоро врать научишься, будешь ласковым, лживая тварь. Но только притворством меня не возьмешь. Я таких молокососов как ты, сотнями повидал! Кристиэну от обиды сдавило горло, он едва мог говорить. - Но, вы, вы же знали, когда в Тэлете выбрали! Видели, что берете! И неправда, я не ледышка! – на едином дыхании, словно боясь, что прервут, выпалил юноша. - Да, я ошибся... - губы Рихана скривились, и Кристиэн с ужасом понял, что тот не разозлен, что было привычно, а растерян. - И когда выбрал тебя и когда назвал ледышкой. Лучше бы я еще одну шлюху у серых подобрал. Он может бы и недолго снова прожил, зато было бы по ком потом плакать. А тебя как и нету, пустое место. - Тогда, - Кристиэн дрожал голосом, - тогда может быть, вам лучше поговорить с зеркалом? Он встал из-за стола, аккуратно поставив бокал, выпрямив плечи. Он уйдет. Вот сейчас. Главное, дойти до конюшни, дойти ровно, так чтобы никто ничего не заподозрил, а потом он уйдет так далеко, что никто не сможет его вернуть и никто не найдет. И больше никогда не будет так больно. Кувшин врезался ему в плечо, Кристиэн охнул, от боли и от того, что вино было холодным и пролилось на него. Кувшин разбился на несколько частей. - Я тебя не отпускал, сучонок! Сидеть! А ну, подлей еще! Ты уйдешь отсюда только тогда, когда я прикажу это, и никак иначе! Ты стал забывчив, Кристиэн! - Вы и имя мое вспомнили? – Кристиэну казалось, что эта пьяная ночь никогда не кончится, но он все успеет сказать. - Что я вам сделал? За что вы меня так мучаете? Я старался, с самого начала! - «Я, я, я!» Одно «я», а ты хоть раз спросил, каково с тобой мне? Скай понимал меня с полуслова, с одного взгляда! Если уж трахались, так до утра, а дрались до крови! - А вы его тоже в первую ночь изнасиловали, так же, как меня? – вдруг спросил Кристиэн, отделяя каждое слово от другого и наступила тишина. - Дурачок! – Рихан вернулся в себя, словно и не было бешенства миг назад. - Ну ты и дурачок! Маленькая мстительная тварь, гаденыш. Я теперь великолепно твоего братца понимаю, мало он тебя бил! Хорошо, что, котенок мой, ты мне в сапоги не гадишь! Хотя на ковер уже научился. Если ты своим умишком еще не понял, то я расскажу тебе. Ская я взял из Ланкского серого храма. Смертника. Но трахаться его там научили знатно. Может мне туда тебя на месяц-другой сплавить? Повод бы нашелся. Если что потом широковато будет – ушьем! – Рихан нервно засмеялся. Четвертая бутылка. Кристиэн сам поставил ее под стол. Такова традиция. - Ну чего? Испугался? Я полгода прожил со Скаем, лучшие полгода из всех лет, что были. И вспомнить жутко и еще хочется. А с тобой как в склепе. Что тебя трахать, что твоего Анхара каменного – без разницы, думаю. - А разве вам только в постели я нужен, только этого хотите? – Кристиэн наклонил голову на плечо. - Да неплохо было бы! Когда у голодного перед мордой куском мяса машут, всякий озвереет! Сам понимать должен! Я когда брал тебя, думал, привезу к себе, все ему расскажу, может поймет, а за ночь простит. Не сдержался я, как тебя увидел. А ты что тогда трясся, что сейчас. А ты ничего не понял, вообще ни хрена! А на ложе вообще отвратителен. Ну хоть сейчас, разденься, хоть на тебя так посмотрю. Ну же, скидывай тряпье! Голос у Рихана заплетался и Кристиэн понял, что супруг невменяем, а ему самому почти дурно, ничуть не лучше. Но дикое желание доказать, что он не пустое место, что не надо так с ним! Не надо так говорить с ним! - А… - юноша яростно сдирал с себя рубаху, штаны, запутываясь в широких рукавах и шнурках. - Да хоть обсмотритесь! Дернул за косу, срывая черную шелковую ленту, тряхнул вырвавшимися на свободу волосами, повернулся… - Сайэ Рихан! Рихан медленно заваливался на стуле вправо, ужасающе медленно, его руки цеплялись за край стола, роняя посуду, а глаза не видели, лицо посерело. - Ты... - едва шептал он. - Ты… Кристиэн кинулся к нему, едва не споткнувшись на тряпках, но успел подхватить, принять на себя тяжесть герцога. - Дурно... Окно открой… Слава богам, в сознании! Кристиэн одной рукой оперся об пол, чтобы не упасть самому, а второй крепко обхватил супруга, удерживая, не давая соскользнуть окончательно. Было очень тяжело и как назло, мешались распущенные волосы. О боги! Кристиэну еще никогда не приходилось сталкиваться с пьяными приступами, а тем более ухаживать за кем-то, кто болеет ими, и все же он сообразил. Подсунул меж собой и герцогом глубокое блюдо, стряхнув с него еду прямо на многострадальный ковер и велел, как мог: - Давайте же, быстрее! Нужно будет вынести, - отметил про себя Кристиэн, помогая герцогу дойти до кровати, точнее таща его на себе, и еще внимательно смотря, чтобы никто не наступил на осколки. - Надо позвать лекаря. - Я тебе позову! Твою мать, так, что сидеть не сможешь! - прохрипел Рихан.- Не шуми! Так. Уложить набок. Кристиэн где-то краем уха слышал, что так нужно поступать с пьяными, чтобы не случилось беды. А еще нужно вынести блюдо, обязательно и принести воды, в его комнате есть кувшин со свежей. А ведь самому трудно идти, шатает и в голове мутно, ноги как вата, но Кристиэн кое-как натянул штаны, ухватил блюдо. - Куда?- прошипел герцог. - Не сметь! - Я воды принесу и это выплесну! Я сейчас же вернусь! – пискнул Кристиэн. - Только посмей удрать! Да куда же он удерет-то? - Что, неженка, снова опозорился? – Нур с ухмылочкой, перекосившей рожу наемника, перегородил Кристиэну дорогу, - Не слабо, однако, котеночек ты наш... Кристиэн все-таки не удержал блюда, вывернув его прямо на аторца. - Убью сучонка!!! – вопль потряс дом, а Кристиэн уже успел шмыгнуть обратно в герцоговы покои, сюда никто не посмеет ворваться. Но потом Нур его убьет. И воды теперь не принести… Но какой-то странный человек, видимо новый слуга, еще не знакомый с нравами герцога, поставил на дальний столик кувшин для умывания и небольшую миску. Как же вовремя! Кристиэн надеялся, что Рихан уснул, должен был. - Ты забыл? Я, кажется, приказывал тебе раздеться... – тихий голос с ложа все же убедил Кристиэна, что супруг не спит. Рихан лежал на кровати и было видно, что он бледен и слаб. Но этот человек наверное даже при смерти будет думать об одном. - Сейчас, сайэ Рихан, – взмолился уже вконец измученный Кристиэн, смачивая полотенце, - только оботру вас, чуть спокойно полежите! Рихану даже не захотелось спорить на этот раз. Надо же, однако года подбираются все ближе и ближе... Никогда с ним такого не случалось. «Это вас боги за хулу наказали», - думал с досадой Кристиэн, аккуратно обтирая плечи, лицо и грудь супруга. Протянул стакан с водой. - Выпейте, это просто вода. - Да пошел ты! – стакан разлетелся об стену осколками. - Быстро сымай штаны! Кристиэн почему-то улыбался, муть в голове не проходила, и он сам хотел стереть со своего лица эту ненужную и нежеланную улыбку. Со вздохом стащил штаны. Отвратительно отдаваться пьяному. Лег сам. Привычно сжался, напрягая тело, ожидая боли и грубости. Но Рихан всего лишь обнял его обоими руками и Кристиэн вздрогнул от холода пальцев. Словно с улицы. Рихан же прижал к себе, подминая, просунул руку к груди, прямо к сердцу. Жарко шепнул прямо в ухо: - Я бы тебе сам вырвал его… За все… Котенок... Чтобы ты отпустил… *** Лучше бы этого утра не было. Рихан проснулся от того, что нестерпимо болела голова, в комнате было холодно, а сам он мерз, даже закутанный в одеяло. А откуда тут взялся котенок? Спит. Рихан задержал взгляд, даже забыв о заслуженно больной голове. Вытянутое по ложу медовое тело, от линий которого сразу трезвеешь, длинные ноги, маленькие ягодицы, такой нежный изгиб спинки и подоткнутые под грудь руки, словно котенок спрятал лапки. Так откуда же тут Кристиэн, если в постель его очень давно не приглашали, а сам он придет вряд ли. С трудом, но Рихан вспомнил вечер накануне. Так, теперь понятно, почему одежда разбросана, окно раскрыто, на полу тряпки. Надо же было так ужраться! Котенок, кажется, на себе его дотащил, обтер и спать уложил. Странно, что не бросил подыхать и не сбежал. Истинно посредническое милосердие. А еще, вспомнил, перепуганное лицо Кристиэна, когда тот обернулся. Беспокойный. Хм, а если… Рихан уже наслаждался утром, еще бы глоток пива и было бы все прекрасно. А котенок рядом так расслаблен и сладок, пахнет приятно. Что не говори, а супруг конечно хорош собой, да и следит за телом тоже тщательно. А откормить – плевое дело. И, ох, этот изгиб, от талии к ягодицам, даже не прикрылся ничем, паршивец. Хотя чем, все одеяла у Рихана. А как этим не воспользоваться? Кристиэна разбудила резкая боль вторжения, незваного и нежеланного, тяжесть чужого тела. Частое сбивчивое дыхание и резкие толчки. - Я, кажется разбудил тебя? – шепнули ему в ухо. – Извини, не хотел. Не думал, что почувствуешь. Отвратительная вонь перегара и боль. Снова семейное утро. Кристиэн стиснул зубы. Не будет слез. - Проследи, чтобы прибрались, – Кинул Рихан супругу, уходя, - а когда вернусь, чтобы ты был в этой же постели, как положено! Может хоть грелка выйдет. Я проедусь. Голова болела так, что впору было разбить ее об стену, Кристиэна шатало. Он кое-как оделся, проскользнул в свою комнату. Всего несколько часов до нового мучения. И теперь больнее от того, что бьют словами – «пустое место», за что его так? Рихан сам объяснял, что он должен стать тенью. Как все сходится. Вчерашний вечер всплыл в памяти, еще бы вспомнить то, что говорил Рихан! - Как вы, сайэ Кристиэн? – взял его за локоть управляющий. - Вам лекарь нужен? - Нет, спасибо, – через силу улыбнулся Кристиэн. - Распорядитесь, пожалуйста, чтобы там прибрали и если можно, пусть принесут завтрак. - Да что вы все просите да спрашиваете? Вы тут почти хозяин, – всплеснул руками управляющий. - Сейчас вам все принесут. Оладьи или омлет?