Глаза в глаза Лицом к лицу Ты и я, любовь для нас Табу, наш секрет. Я не могу остановить это чувство и сейчас с твоего позволения... В то мгновение встретились наши взгляды. Связь лицом к лицу. Нечего сказать, но я понимаю, Что сейчас это чувство правильное. Все равно я всегда хотел быть с тобой. Я так близко к тебе.
***
Гримерная в студии TBS, в которой сидят трое. Мацумото обсуждал по телефону с продюсером детали их будущего тура и попутно работал за ноутбуком. Шо вместе с менеджером тщательно планировал свое расписание. А Оно, удобно устроившись на диване, внимательно изучал прогноз погоды. Нино и Айба залетели в гримерку с довольными улыбками. Похоже им удалось пригласить сегодняшних гостей поужинать после съемок. — Так, парни. Мне нужно, чтобы вы завтра помогли мне с подготовкой к концерту, – объявил Мацумото, когда вся группа оказалась в сборе. — Завтра? – удивленно воскликнул Сакурай. — У меня завтра совещание для Ньюс Зеро, я не смогу. — Попробуй как-нибудь втиснуть подготовку к концерту в свой плотный график. Мне нужна помощь всех пятерых, – настаивал МацуДжун. Стафф наконец оповестил о начале съемки, и Араши направились на площадку. Съемки передачи были на редкость веселыми. Начиная с комментариев гостей и их представления, ребята изрядно веселились, а Нино и Айба просто из кожи вон лезли, чтобы понравиться сегодняшним гостьям. После воздушного поцелуя в исполнении Сакурая все участники Араши просто покатились от смеха. Единственное, что портило общую картину, так это лицо Лидера. Сатоши сидел с кислой миной и все время смотрел то на массовку, то на операторов. А когда они начали репетировать вместе с гостями танец, так он и вовсе закрывал лицо руками. Когда они закончили запись эпизода, мужчину на площадке задержал режиссер и в довольно резкой форме сделал ему замечания. Ведь это было уже не в первый раз. Оно молча выслушал и лишь виновато извинился. Когда группа оказалась в гримерке, все были чрезвычайно взбудоражены. Больше всех, конечно, Айба. — Какого черта тебе надо было вспоминать эти джинсовые шорты? – недовольно бурчал он. — Ну, вспомнил и вспомнил, – отмахнулся Сакурай, очень торопившийся со сборами. — Я старался понравиться девушкам, а ты этими шортами все испортил. — Это не он шортами, а ты своим подмигиванием в пол-лица все испортил, – подметил Ниномия. — Настолько все ужасно получилось? — Не то, чтобы ужасно, но… – пытался подбодрить его Мацуджун. — Шо-тян, что это вообще такое было? — А что такого? – спокойно отозвался Сакурай и направился к двери. — До завтра. В этот момент зашел Оно. — Риида, где ты был? – обеспокоенно поинтересовался Казунари, не обнаружив любимого семпая в гримерке. — Говорил с режиссером. – Сатоши сел к зеркалу и начал снимать с себя мейк-ап, попутно набирая смс. — Нам нужен третий, Джун, не хочешь сходить с нами поужинать сейчас? — Сейчас? – Мацумото взглянул на наручные часы. — Простите, не смогу. Я уже пообещал девушке, что мы сегодня пойдем куда-нибудь. — Ну и ладно. Сатоши, пойдешь с нами? — Извини, но я тоже сегодня не могу. — Ты ведь все равно ничем не занят и поедешь домой, неужели не хочешь посидеть с приятелями? — Я не против, но уже договорился поужинать с другом. — Правда что ли? – Прищурившись, Казу взглянул на приятеля. — Ну и ладно, пойдем тогда вдвоем. После чего чуть ли не вприпрыжку Нино и Айба удалились из гримерной. Джун недоверчиво наблюдал за старшим товарищем, который очень неторопливо собирался и по-прежнему что-то набирал в телефоне. Для человека, у которого была назначена встреча, он был ужасно неторопливым. — Приятного вечера, Сатоши-кун! – пожелал ему Мацумото, направляясь к выходу. — Тебе тоже! – Сатоши натянул бейсболку до самых бровей, надел маску и отправился на станцию метро. У него и правда была на сегодня назначена встреча. С Нами. Она как раз приехала в Токио на обследование, и он пригласил ее поесть рамен, собираясь в ближайшее время напроситься на рыбалку. Обычная дружеская встреча, ничего такого. Когда мужчина добрался до нужной станции, девушка уже поджидала его там. Она стояла в толпе людей, которые ожидали свой поезд, и испуганно озиралась. — Привет! – Сатоши подошел к ней и немного приподнял кепку. — Здравствуйте! – Нами поклонилась, и они пошли от станции вдоль по ярко освещенным улицам. Огромное море людей прогуливалось и веселилось. В разнообразных ресторанчиках сидели офисные служащие и выпивали после работы. Молодежь толпилась у магнитофонов и танцевала, парочки сидели на бордюрах и, не взирая на недовольные взгляды и окрики подвыпивших прохожих, бесстыдно целовались. Нами и Сатоши довольно неплохо смотрелись вместе. Оба невысокого роста, одеты были довольно просто: на ней — легкое ситцевое платьице выцветшего голубого цвета и аккуратные босоножки, тоже давно уже не новые, а он одет в поношенные джинсы и серую затрепанную футболку. На ногах были настолько стоптанные сандалии, что они, казалось, вот-вот развалятся на ходу. В этом человеке ну никак нельзя было узнать национального айдола, любимца миллионов женщин и девушек. Они расположились в крохотной уличной раменной на тихой улочке. Помимо них в заведении были еще две забулдыги, явно завсегдатаи. — Как поживаешь? – начал Сатоши, чтобы хоть как-то завязать разговор. — Хорошо, спасибо. Вот подумываю устроиться на работу. — Это правильно. – Он пригубил немного пива. — Уже нашла что-нибудь себе по душе? — Угу, я думаю поработать в библиотеке. — Как прошло сегодняшнее обследование? — Доктор сказал, что уже гораздо лучше, но нужно еще понаблюдать. — Где побывала сегодня? – он решил сменить тему для разговора. — Прогулялась немного по городу, а потом заглянула в художественный магазин здесь недалеко. — Ты рисуешь? — Угу. Но у меня не очень хорошо пока получается, я еще новичок. Он поинтересовался ее покупками, и довольно долго обсуждал живопись, глину, а потом перешел на излюбленную тему о рыбалке. Со стороны эта парочка выглядела немного странно. Хорошенькая девушка и мужчина, напоминавший бедного парня, говорили о всяких наживках, приманках, лесках и прочем. Мужчины, выпивающие рядом, оглядывали их с большим подозрением. Плотно поев, Сатоши отправился провожать Нами до станции. Она шла по высокому бордюру, отгораживающему цветочные клумбы от пешеходной дорожки. Они продолжили интересную для обоих тему о рыбе. Нами шла осторожно, но у нее закружилась голова, и она оступилась, едва не упав. Сатоши быстро подхватил ее, не дав девушке свалиться. Его руки обвили ее тонкую талию, и они были так близко друг к другу, что он ощущал приятный персиковый аромат, источаемый ее развевающимися волосами. Нами подняла голову, и их взгляды встретились. Сатоши подумал, что ему надо бы отпустить ее, но не мог оторвать взгляда от ее глаз. Она смутилась и слегка покраснела, оказавшись так близко к нему. Мужчина разжал объятья и отстранился. — Ты не ушиблась? — Н-нет с-спасибо. – Ее голос дрожал, и она упорно пыталась с этим справиться. — Хорошо. – Он вдруг почувствовал, как сердце забилось быстрее, начали дрожать руки и кровь приливала к щекам. До станции они дошли в молчании,а пока ждали поезд, снова завели разговор о рыбалке. После чего Оно в свойственной ему манере отпустил низкую классическую шутку. Смысл сказанного дошел до него лишь после того, как он уже произнес анекдот. Вечер казался безнадежно испорченным. «Блин, что я несу! Прямо как Айба», — подумал он и потер лоб рукой. Но Нами вопреки всем ожиданиям засмеялась. Действительно ли ей нравились подобные шутки или же она просто пыталась быть вежливой, чтобы не обидеть собеседника, было непонятно. Поблагодарив мужчину за прекрасно проведенный вечер, она отправилась домой. Вернувшись в квартиру, Сатоши сразу же залез в ванну. Сегодняшние съемки были для него настоящим мучением. Не только потому, что гостьи раздражали его, и он не принимал в разговоре ни малейшего участия, ко всему прочему его вынудили делать всякие постыдные вещи, такие как надеть шапку в виде рыбы, станцевать глупый танец и представиться вместе с группой в девчачьем стиле. Под конец съемок настроение было уже серьезно испорчено, и вечер обещал быть не таким, как ему бы хотелось. В таком расположении духа он навряд ли сядет рисовать, да и вообще ничего бы делать не стал. Однако после ужина с Нами ситуация немного изменилась. Говорить об искусстве и рыбалке было очень приятно. У них на удивление оказалось очень много общих тем для разговора: глина, краска, приманки, рыбалка. К тому же и его спутнице это было интересно, хотя обычно девушкам эти темы были чужды. Глубже погружаясь в горячую воду, Оно вдруг вспомнил ее глаза: черные, глубокие, словно омут, и полные боли. Он задумался, что же ей пришлось пережить в детстве.***
Все, что было нужно Нами, так это рыбалка и время, проводимое в одиночестве, так же как и Сатоши было нужно время, проводимое наедине с самим собой и своим хобби. Внутри дома девушка чувствовала себя уютно и защищено, как моллюск в своей раковине. Этого было вполне достаточно. Без надзора своего деда Нами могла делать все, что заблагорассудится, и в этом была ее свобода, которую она ни на что не променяет. Выйти замуж? Да никогда на свете! Она была категорически настроена против этого. Отдавать мужу все свои силы и время? Ни за что! Теперь, когда получила долгожданную свободу, она занята любимым делом. У нее есть мечта, в которую она верит всем сердцем. Есть любимый человек, чувства к которому она, как ни старалась, так и не смогла подавить. Пусть это и безответная любовь, но ей этого вполне достаточно. Уж лучше так, чем когда вы оба любите друг друга. Так нет опасности сделать близкому человеку больно. Вот только выходить из дома ей так или иначе приходилось. Врач из больницы, в которой она лежала, убедительно попросил ее приезжать раз в два месяца на осмотр, чтобы следить за состоянием ее здоровья. И вот Нами снова в Токио. В огромном, полном машин и людей, душном и тесном Токио. Пройдя осмотр, она могла бы сразу же вернуться к себе домой, но… разве же этого ей хочется? Недолго думая, девушка вооружилась картой города и отправилась гулять. По дороге зайдя в художественный магазин. Все-таки дома не было ни цветных карандашей, ни красок, а рисовать занудные серые пейзажи уже надоело. Поиски художественной лавки привели девушку в большой торговый центр. Огромное количество разноцветных витрин привлекали глаз. Манекены были одеты по последним тенденциям моды, и, как самая обыкновенная девушка, Нами, естественно, засмотрелась на красивое, яркое платье в витрине одного из магазинов. Мимо прошли две девушки, они были красиво одеты и бурно что-то обсуждали. Нами внимательно оглядела свой внешний вид: старенькое платье, изношенная обувь. Как ни крути, а выглядит она довольно жалко. Тяжело вздохнув, девушка направилась за тем, за чем сюда пришла. В довольно просторном магазине просто глаза разбегались от выбора всевозможных художественных принадлежностей. Нами довольно долго бродила от витрины к витрине и, накупив себе кучу всего, она могла бы со спокойной душой вернуться домой, но не тут-то было. На телефон пришло сообщение. Как бы вы думали, от кого? От Оно. Он хотел приехать к ней порыбачить. Девушка сообщила ему, что сейчас находилась в Токио, и тогда он пригласил ее поужинать вечером, когда у него закончатся съемки. Безусловно Нами была ужасно рада этому обстоятельству. За ужином они очень много говорили на темы, которые оказались для обоих интересными. Время пролетело так быстро и незаметно, что Нами едва не опоздала на последнюю электричку. Вот только надо было вести себя так по-детски, когда он провожал ее до станции да еще и оступиться. Когда он оказался рядом и она чувствовала тепло, исходящее от него, то сердце начало колотиться, как бешеное, и казалось вот-вот выпрыгнет из груди. «Нельзя подавать виду», — говорила она себе. Всю дорогу до дома Нами ругала себя за свое поведение. Вернувшись домой, девушка улеглась на диван и долго еще не могла уснуть. Стоило ей вспомнить его большие карие глаза и красивые, на удивление сильные руки, как сердце снова начинало бешено колотиться. «Все-таки не суждено нам быть в месте. Это просто невозможно! Забудь его!» — уверяла она себя. Яркий солнечный луч разбудил ее утром следующего дня. Девушка сладко потянулась всем телом и, встав, широко распахнула окно. Она чувствовала невероятный прилив сил, хотелось бегать, прыгать, делать что угодно. И первым делом после завтрака Нами взялась за уборку, решив навести в доме идеальный порядок. Она вымыла везде полы, постирала, подмела во дворе. Думая, чем еще себя занять, Нами решила обследовать комнату матери, ведь пока дед был жив, он не разрешал ей бывать там. Покопавшись в гардеробе матери, Нами обнаружила аккуратный сверток, в котором, как оказалось, было кимоно и письмо с пометкой для Нами. Девушка достала кимоно и разглядела его: темно-бардовое с разнообразными цветами. Очень красивое и, судя по качеству шелка, довольно-таки дорогое. Нами просто не могла оторвать взгляд от красивой ткани; достав письмо из конверта, она пробежала глазами по строкам. «Здравствуй, дорогая доченька! Должно быть ты уже стала совсем взрослой, если читаешь это письмо. Это кимоно — мой подарок тебе на совершеннолетие. Я думаю, тебе оно очень пойдет. Как ты поживаешь? Все ли у тебя хорошо? Должно быть, тебе очень тяжело приходится с твоим дедом. Но, знаешь, не стоит его особо слушать, он не всегда понимает, что для нас хорошо. Хотелось бы мне увидеть тебя сейчас. Какой же ты выросла? Но я абсолютно уверена, что ты красавица и умница. Есть ли у тебя дорогой сердцу человек? Даже если его пока нет, не переживай. Судьба обязательно сведет тебя с замечательным юношей, с которым ты будешь очень счастлива. Я верю в это. Надеюсь, вы будете жить счастливо и сможете сами растить своих деток в любви и заботе, потому что у нас с твоим отцом этого не получилось. Твой дед забрал у нас тебя и заставил развестись. Вообще, он не особо разрешает мне заботиться о тебе. И, знаешь, я больше так не могу. Он просто измывается надо мной, я не могу больше его терпеть. Знаю, насколько большая эгоистка, что вот так бросаю тебя. И трусиха видимо тоже. Но больше так не могу! Надеюсь, ты поймешь меня и простишь. Я не могу забрать тебя, он найдет нас, куда бы мы не ушли и где бы не спрятались. Ты, должно быть, знаешь, у него много связей как у бывшего военного. Я лишь надеюсь, что у тебя все будет хорошо. Хочу, чтобы ты была счастлива. Пусть все невзгоды обходят тебя стороной. Об этом я буду просить Бога на небесах. Не держи зла на меня. Хоть мы с отцом и не ладим, но ты береги его. У него очень тяжелый характер, и с ним не так-то просто ужиться. Как видишь, я не смогла. Но ты потерпи его. Надеюсь, тебе он позволит выйти замуж за любимого человека. Пожалуйста, прости меня за мой поступок и постарайся понять. Я очень-очень сильно люблю тебя.Твоя мама. Кёко».
Нами расплакалась, пока читала письмо. Она и не представляла, что мать покончила с собой, ведь дед всегда говорил ей, что она болела. Но девушка в чем-то понимала свою мать. Ее в школе изводили так, что не раз хотелось умереть. Но она никогда не позволяла себе подобных поступков и не позволила бы. «Вот что называется слабохарактерный», — вдруг подумала она. — Как можно было бросить маленькую дочку, если ты ее так любила? Как ты можешь говорить о любви, если ты бросаешь дорого тебе человека совсем одного, даже не попытавшись что-то сделать? Как? – Нами смяла письмо и бросила на пол. — Думала только о себе! Нами спустилась вниз и уселась за стол. Письмо вызвало у нее массу вопросов. Понятно, что старик не ладил с дочерью и довел ее до самоубийства. Но Кёко все равно любила своего отца, несмотря на то, что он издевался над ней. Вот только… о каком отце шла речь? Судя по рассказу деда, он бросил мать, когда узнал о ее беременности. Старик Фукасе говорил, что он не хотел ребенка. Однако если верить написанному в письме, то получается совершенно другая история. Если на короткий миг поверить рассказу матери, то получается, что она могла бы расти в полной счастливой семье с любящими родителями. Если бы дед не забрал ее к себе. Но только что же получается? Дед все время говорил ей неправду? Зачем же ему нужно было лгать все эти годы? Теперь, когда никого нет, она не сможет узнать правды. И все, о чем она сейчас подумала, так это о том, что в целом свете она никому никогда не была нужна. Мать была занята своей жизнью и выяснением отношений с отцом. Родному отцу она тоже, видимо, не была особо нужна, так как за все это время он ни разу так и не появился, даже не пытался бороться вместе с матерью за право воспитывать ребенка самим. Деду она тоже была без надобности, только как средство для манипулирования дочерью. Да и с человеком, в которого она влюблена, их, казалось, разделяет огромная пропасть. А то, что он заботился о ней, так это лишь потому, что выполнял просьбу деда. Эта суровая правда, внезапно открывшаяся ей, принесла с собой новую порцию боли и острое чувство одиночества. Но сейчас этим чувствам она больше не поддастся. Схватив рыбные снасти, девушка вышла в море. Приятный морской ветерок обдувал лицо, катер слегка подпрыгивал на волнах. Совсем скоро Нами будет работать в городке неподалеку, и у нее оставалось не так много времени, чтобы насладиться любимым занятием.***
Торио в последнее время был довольно нахален и начал многое позволять себе по отношению к Нами. Он из кожи вон лез, чтобы хоть как-то расположить девушку к себе и стать к ней ближе. Нами была благодарна Торио за поддержку, за то, что он уделял ей время, но сейчас ей хотелось быть одной. Она получила независимость, к которой давно стремилась. Никто не загонял ее в рамки, не заставлял жить по распорядку. Сейчас ее жизнь изменилась. Она работала в библиотеке, где могла много читать, свое свободное время посвящала рисованию и рыбалке; сердце было наполнено любовью к мужчине, который был так далеко от нее. Однако Торио это было не выгодно, и он всеми силами убеждал ее взглянуть на жизнь по-другому. — Хватит быть затворницей. Ты же теперь свободна! – убеждал он ее. Нами ценила его стремление помочь, но то, о чем он ей говорил, шло в разрез с ее взглядами на жизнь. И все эти разговоры еще больше отдаляли их друг от друга.***
Пока Оно участвовал в сольных проектах, остальная часть группы готовилась к выпуску очередного сингла. Поэтому по возвращении в Токио ему нужно было быстро нагнать остальных. Сакурай, Айба и Нино сидели в студии и ждали своей очереди, пока записывался Оно. — Ты такой наивный, Масаки, честное слово! – Устало вздохнул Казунари. — Они просто развели тебя на деньги, вот и все. — Но судя по отзывам это приличная компания, – не унимался парень. Совсем недавно он купил технику через интернет, а заказ ему так и не доставили. — Лучше бы так купил, в магазине, – отмахнулся от него Нино и, отхлебнув чай из пластикового стаканчика, поморщился. — До сих пор не остыл. Оно наконец вышел из комнаты для записи и присоединился к товарищам. — Риида, налить тебе чаек? – услужливо предложил Казу. — Да, будь так любезен. — У тебя такой вид, будто ты там вагоны разгружал, – рассмеялся Шо, до этого разговаривавший по телефону. — Они тебя что-то долго держ… – Масаки не успел договорить, так как настала его очередь идти на запись. — Все, я пошел! — Ступай, чудо-мальчик! – кинул ему в след Нино. — А кстати, где Джуна носит? — Он сказал, что сегодня не придет, – отозвался Сакурай. — Почему? – в один голос поинтересовались Сатоши и Казу. — Кажется, поехал мать из аэропорта встречать. — Эх, хорошо, наверное, родиться в богатой семье, – Нино тяжело вздохнул. — Моя мать только и успевает по всяким распродажам бегать, лишь бы продукты подешевле купить. Сатоши согласно кивнул. В его семье была примерно та же ситуация, несмотря на то, что он хорошо зарабатывал и старался помогать родителям. — Ну, знаешь, если он упорно трудится, то почему бы не отправить мать отдохнуть за границу? — Да я не об этом! Просто ему всегда все легко доставалось. Пока все из кожи вон лезли, то его в компанию без всякого кастинга приняли, ему аж сам Джонни-сан звонил. Все же деньги решили! – раздраженно бросил Нино, не отрывая взгляда от приставки. — Он просто пользовался положением. — Может ты и прав, но мы же не знаем наверняка. Тогда это можно и ко мне отнести. — Если бы ты лез в правительство, я, может быть, тоже так подумал. – Ниномия потер глаза. — А так ты же сам всего добивался. Оно, которому этот разговор был совершенно неприятен, старался не принимать в нем участия. — Деньги же не все решают, если бы у МацуДжуна таланта не было, его навряд ли бы взяли. Он же в школу ходил, которую Джонни-сан открыл. — Сатоши-кун, ты святая наивность, прямо как Масаки. В это школу берут только деток богачей. Вот я к чему, а талант у Джея безусловно есть. В этом никто и не сомневался. Я вот, например, не могу позволить себе столько одежды покупать, а ты Сатоши? — Мне столько не надо. — Даже сейчас у него проектов больше, чем у всех остальных. — Просто его актерское мастерство востребовано, – высказался Сатоши, на что младший лишь вздохнул. — А я вот в новый сериал буду пробоваться! – Масаки закончил свою часть записи и присоединился к ребятам. — В детективный. — Ты и детектив? – усмехнулся Нино. — Не знаю даже, что сказать. Но удачи тебе! — Пасибочки! – Айба взлохматил волосы на затылке и плюхнулся на диван. Когда все закончили запись, они обсудили планы относительно работы и разошлись по домам. Пришло время для тура, к которому они так старательно готовились. Тур вышел на славу, и по окончании заключительного концерта все остались невероятно довольны. Все-таки им удалось создать очередное прекрасное представление для своих фанатов. Теперь можно было немного отдохнуть.***
Нами вела хозяйство, работала и была вполне довольна своей жизнью. Вот только излишняя радость вызывала у Мичико злость. Она подкараулила Нами, когда та возвращалась с работы. — Эй, Нами! Я погляжу, ты так радуешься жизни? С чего бы? А, ну хотя понятно… – Она скрестила руки на груди и ухмыльнулась. — Похоронила старика, что же теперь не радоваться?! Теперь же некому тебя доставать. — Чего тебе надо от меня? Если хочешь наговорить кучу гадостей, так это бесполезно. — А ты что-то совсем оборзела, как я погляжу! Такая, как ты, вообще не то, чтобы голос подавать — жить не должна. — За что ты так меня ненавидишь? — За что?! Ты еще спрашиваешь, за что?! – Девушка громко рассмеялась. — Ты вообще не должна была родиться! Если бы не ты, моя жизнь сложилась бы по-другому. Мой отец работал далеко, чтобы прокормить нас с матерью. И моя мать работала на трех работах, чтобы хоть как-то прожить, в то время как вы с дедом всегда хорошо ели и ни в чем себе не отказывали, а я голодала. Ты даже себе не представляешь, что значит голодать. У тебя всегда все было: и красивая одежда, и игрушки, и вкусная еда. У меня не было ничего! После того, как твоя проститутка-мать утопилась, все почему-то жалели тебя. Ах, бедняжка Нами! А я что? Да до меня вообще никому дела не было, после того, как моя мать померла от истощения, ты хоть представляешь, что я пережила?! – Она схватила Нами за воротник рубашки, и ее глаза сверкали от ярости. — Сколько мне всего пришлось пережить, чтобы выжить! Это ты во всем виновата! И ты до сих пор живешь и радуешься жизни! Хотя давно должна была помереть вслед за своей матерью! – Наклонившись к самому уху Нами, Мичико прошептала: — Я превращу твою жизнь в ад! Нами совершенно не понимала, почему именно она оказалась виновата во всех жизненных невзгодах Мичико. Нами была напугана и рассказала Торио о их сегодняшней встрече, но тот лишь отмахнулся и сказал, что ничего Мичи не сделает. По крайней мере он пообещал, что будет рядом с ней и защитит в случае чего. Но девушка хорошо знала, что Мичико способна на что угодно, если уж она пообещала такое. И несмотря на присутствие в доме Торио, ей все равно было страшно спать по ночам. К тому же ее уже несколько ночей подряд мучили кошмары. Всегда снился один и тот же сон: Босая, в белом платье она бежит через густой лес. Вокруг темно и невыносимо холодно. Грубые ветви царапают лицо и руки, рвут подол ее платья. Колючки кустарника впиваются ей в лодыжки. Она уже сбила ноги в кровь, но, кажется, так и не сдвинулась с места. Сил совсем не осталось, но девушка продолжает бежать. Задыхаясь, она падает на холодную сырую землю. Из последних сил Нами поднимается и, едва передвигая ноги, продолжает свой путь. Куда и зачем она бежит через этот дремучий лес? И вот наконец она оказывается у большой черной стены, которая уходит далеко ввысь и, кажется, достает до неба. Девушка кладет руку на идеально ровную и слегка влажную поверхность стены. После чего она оказывается по другую сторону стены. Перед ней огромный лабиринт, вымощенный неизвестным камнем. Черным, как ночь, и со светящимися вкраплениями, похожими на звезды. Она стоит босиком на холодных и чуть влажных плитах. Ее ноги уже сильно замерзли. Она начинает бежать по лабиринту, снова и снова оказываясь в тупике. — Нами! Нами! Нами! – кричат тысячи голосов мальчишек и девчонок, зовя ее куда-то. Она бежит, поскальзывается на влажном полу, падает. Торопится, чтобы подняться, снова бежит и снова падает. Каждый раз, поднимаясь, она продолжает свой бег, каждый раз боясь, что вот-вот кто-то догонит ее. И каждое утро она просыпается ото сна в холодном поту.***
Оно вырвался с работы лишь к концу июля, когда вся запланированная работа была выполнена и большая часть концертов была отыграна. Сейчас ему позволили провести в море совсем немного времени, но и этой крохе он был несказанно рад. — Нами-чан, здравствуй! – Когда мужчина вошел, девушка лежала на ковре и, болтая ногами в воздухе, читала книгу. — А, здравствуйте, Оно-сан! – Она поднялась и поклонилась в знак приветствия. — К чему так официально, мы же друзья, разве нет? – Она неуверенно кивнула. — Почему бы не перейти на ты? — Хорошо! – с радостью согласилась девушка. — Как у тебя дела? — Все хорошо, спасибо! Нами увела катер довольно далеко от берега и наблюдала за мужчиной, который как раз расчехлил свой спиннинг. — Какой замечательный спиннинг у в… тебя. — Это подарок друга на день рождения. – Он почесал затылок и протянул удочку девушке, чтобы та лучше его рассмотрела. — Какие хорошие у тебя друзья! Впервые держу такой дорогой спиннинг в руках. – Она приняла из его рук удочку и внимательно осмотрела, пробуя закинуть леску в море. Спиннинг был поразительно легким в руке и приятно поскрипывал, когда вытягиваешь леску из воды. Ее глаза светились детской радостью, Сатоши невольно улыбнулся, наблюдая за ней. Пока они рыбачили, завязался небольшой разговор. Оно рассказал Нами о туре, в который Араши недавно съездили. — Это здорово, когда в команде такая крепкая дружба! — Крепкая-то она, конечно, крепкая, но как и в любом коллективе мы иногда, бывает, обсуждаем друг друга за спиной. Хотя лично я не люблю это дело. — Не всем понравится, если их будут вот так обсуждать. Если есть что сказать, то лучше это сделать напрямую, – уверенно заявила девушка — Тут я с тобой согласен! Я недавно услышал от близкого друга очень неприятную вещь. Я, конечно, ценю, что он так обо мне заботиться, но разве моя личная жизнь не сугубо мое дело? — Да-да! Торио тоже все время пытается меня учить, как лучше жить… — А ты? — Мне не особо интересны те вещи, о которых он говорит. Я хочу жить свободно, ни от кого не зависеть. Если я выйду замуж, то мне придется пренебрегать своими увлечениями, интересами. Я этого не хочу. Хочу рыбачить, сколько вздумается, рисовать, когда захочется да и просто иногда лениться. — Я тоже так считаю. Мне нужно ведь время для себя самого, побыть в одиночестве, заняться своими хобби. — Точно-точно. – Нами согласно закивала головой, в душе радуясь тому, что хоть кто-то придерживается такого же мнения. Воцарилось молчание. Потом они перевели разговор на другую тему и много говорили о детстве. — Я был ужасно непоседливым ребенком. Родители не успевали меня в травмпункт водить. Один раз моя нога угодила в велосипедное колесо и мне накладывали пятнадцать швов! – вспомнил он не без улыбки. — Мое детство прошло на лодке, я всегда за борт вываливалась. Дедушка не успевал меня доставать. Один раз он не заметил, как я выпала, и думал, что я утонула и меня сетями выудил. А вообще, я была ужасной плаксой. Он рассказал ей еще один случай из жизни. — Должно быть, у тебя замечательная мама. — Так и есть, я очень ее люблю. — Не то, что моя мать. Не смогла с дедом бороться и сразу сдалась. А на меня ей было плевать. Жалкая, слабохарактерная женщина. – Девушка тяжело вздохнула, и повисла небольшая пауза. — Обычно такое про меня говорят. Слабохарактерный, жалкий и толком за себя постоять не могу. — Это не так! – уверенным голосом отозвалась Нами, посмотрела ему в глаза и смущенно отвернулась. — Э? — Это вовсе не так. Тот Оно-кун, которого я знаю, далеко не слабохарактерный. Он очень сильный человек и в состоянии постоять не только за себя! Я научилась у тебя этой силе и очень благодарна за это. – Она улыбнулась, глядя вдаль. Возникло какое-то неловкое молчание. У него что-то кольнуло в груди. Ему впервые говорят подобные вещи. Вдруг перехватило дыхание, и по телу пробежала мелкая дрожь. — Прости, если говорю странные вещи. – Нами поднялась со своего места и скрылась, стараясь не мешать ему заниматься любимым делом и, не дай Бог, не сболтнуть еще чего-нибудь лишнего. В последнее время Сатоши ценил это качество больше всего. «Моя идеальная девушка та, которая оставит в меня в покое» – так он часто говорил в интервью различным изданиям. Ему удалось полностью отдохнуть и расслабиться. Сатоши вернулся домой. Утром у него было очень много работы. Забравшись в горячую ванну, он вдруг вспомнил ее лицо. «Оно-кун такой сильный человек». И ее взгляд в тот момент словно бы глядел куда-то в самую глубь его души, туда, где он так усиленно прятал себя настоящего, словно говорил: «Как бы далеко ты не прятался, я все равно разыщу настоящего тебя». Чувство, которое он испытал в тот момент, снова охватило его. — Что это, черт возьми, такое? – вслух задал он вопрос, пытаясь получить на него ответ. Он никогда прежде не испытывал ничего подобного, поэтому найти ответ не мог. Лишь одно он знал точно: эта девочка не покидает его мысли.