Бабочка

Тсуна с улыбкой смотрела в окно на сидящих под деревом Бьякурана и Юни. Вокруг были разложены папки с бумагами, фотографии. Они о чем-то оживленно спорили, Юни раскраснелась, а Бьякуран в пылу дискуссии даже позабыл про пакет с любимым зефиром. В свое время Юни была права: молодой Джессо не был плохим человеком. И действительно, немного запутался. У него оказалась удивительная способность. Он мог связываться со своими двойниками в параллельных мирах и от них узнавать ход истории, даже немного будущее. Следовательно, изменять его. Он был строителем, инженером, гением, диктатором, властителем мира. Мир не стоял на месте, гибкий, разноцветный, он менялся с каждым его шагом. Но было в нем и нечто незыблемое, что присутствовало в каждой жизни Бьякурана - Анна, Марисса, Клара, Элизабет, Айя, Юки. Множество имен для одного человека. Она была его другом, врагом, товарищем, убийцей, сестрой, воспитанницей, напарницей, родственником. Ненавидела, презирала или наоборот любила и боготворила, но она всегда была рядом. В конце, когда его покидали все, и Бьякуран оставался один, она оказывалась неподалеку, протягивала руку помощи. Неважно, какие цели она преследовала при этом. Была ли она доверчивым ребенком или циничной, утратившей веру в людей стервой, она всегда помогала ему, вытаскивала из темноты. В каждой реальности Бьякурана был постоянный свет - тогда еще незнакомая девочка с синими глазами и даром предвидения. И все, что он делал, воевал ли, убивал ли, в конце концов служило только одной цели: привести к союзу с ней. Он не искал ее специально, не верил в притяжение между ними. И тем больше было его потрясение, когда он увидел ее в окружении мафиози. Яркую, светлую, доверчивую и не по годам мудрую. В его мире ее звали Юни Джинглио Неро, Аркобалено Неба. Это стало причиной, по которой Бьякуран помог с проклятием - он не хотел, чтобы девочка погибла до того, как он поймет природу их взаимоотношений. И тогда Тсуна спросила, почему он, например, не захватит мир и не подчинит себе Юни. Бьякуран грустно улыбнулся и серьезно, печально посмотрел в глаза обеим девушкам. В одной из реальностей он захватывал мир, обманом получал Алису - там ее звали так. В конце, она сбегала от него и... погибала. По его вине. А он оставался один, в темноте, наедине с разъедающей его изнутри болью. Отголосок той боли всегда был с ним. Пользуясь сведениями из других миров, он нашел себе Хранителей. И не стал требовать от них доказать свою решимость. Также не собирался захватывать саму сущность Тринисете. Он лучше понимал систему, чувствовал ее сердцем. И решил ее поддерживать. Ему хотелось, чтобы та Алиса гордилась им. Тсуна чувствовала, что он говорит правду. Юни видела это. Объединение двух семей, создание Мельфиоре всколыхнуло Альянс. Многим не понравилось такое положение дел, они посчитали, что Джессо просто прибрали к рукам бывшую Аркобалено Неба, провидицу. Участились покушения, провокации, поэтому на все переговоры ездили оба босса. Чтобы показать, что они равны, могут принимать независимые решения. Полная свобода воли и действий, направленная на благополучие уже общей семьи. С ними в качестве охраны и сопровождения обычно ездили Погребальные венки Бьякурана и Бабочки Джинглио Неро полным составом. Тсуна лично возглавляла отряд. Она видела, как поначалу недоверчиво смотрит на Юни Бьякуран, как проверяет и перепроверяет каждое ее решение, его подоплеку. Но для Юни благополучие семьи всегда стояло на первом месте, она не привыкла ничего скрывать и все еще по-детски верила людям. Все сильнее и сильнее привязывался к ней Джессо, подпадал под ее обаяние. Он проводил с ней много времени, объясняя простейшие способы ведения дел, пути достижения определенных целей. Если они чем-то не нравились Юни, она говорила об этом прямо, и они спорили до глубокой ночи, пока Тозару на пару с Кике не разгоняли их по кроватям. Итогом стал тайный приказ Бьякурана, о котором, разумеется, узнала Тсуна. Основной прерогативой Погребальных Венков становилась защита Юни, ее безопасность. И если когда-либо придется выбирать между двумя боссами, они должны в первую очередь спасать ее. Тсуна ничего не стала говорить, лишь попросила Бабочек быть внимательнее и, в случае необходимости, вытаскивать Джессо наравне с Юни. При объединении они не стали делить сферы влияния, просто выбрали на ключевые должности лучших. Так, почти все Бабочки остались на своих местах. Бьянки все так же руководила отделом операций, Лар Милч муштровала новичков, Шоичи и Спаннер возглавили технический центр. А вот Базиль перешел в отдел аналитики, который, уже через полгода, успешно возглавил "по просьбам трудящихся". Зато за подбор персонала, служащих стал отвечать Закуро, тем самым вытеснив оттуда Гамму и Тозару. Те не расстраивались. Тозару вернулся к ведению дел основной резиденции Мельфиоре, которой стал особняк Джинглио Неро. Бьякурана впечатлил уровень его безопасности, поэтому возражений с его стороны не имелось. А Гамма окончательно стал правой рукой Тсуны и выполнял только ее приказы. После кризиса в Джинглио Неро на девушку свалилось ведение дел бизнеса в "их" городах. Главы подразделений, после зачистки, устроенной Генкиши, никому не доверяли, предпочитая иметь дело только с Уной Фарфалла. На переговоры, предварительное заключение соглашений теперь стал ездить Кике, заместитель Бьякурана, у которого очень уж хорошо был подвешен язык. Но свои решения он неизменно согласовывал с Тсуной, которая, к тому времени, уже окончила школу Тацу. А после они вдвоем шли к боссам с черновым вариантом. В бухгалтерии царствовала Хлоя, но в углу установили аквариум для Блюбелл. Для релаксации, как пояснила сама Рихард. Шебутная девчонка отлично развеивала гнетущую, сухую атмосферу отдела, да и сама, в свою очередь, училась сдержанности. Частенько компанию ей составлял Фран. Они ссорились, ругались, грызлись друг с другом, Блюбелл демонстративно обижалась на него. Но как-то раз, когда мальчишка заболел, она сама пришла его проведать и принесла шоколадку. Это многое значило. Тсуна приложила ладонь к прохладному стеклу, наблюдая за боссами. Бьякуран был жестким, суровым лидером, который с неизменной улыбочкой мог приказать убить тех, кто вставал у него на пути. Юни же обладала мягкостью, любовью к людям, добротой. Она сдерживала Бьякурана, а он, в свою очередь, учил ее принимать необходимые для благополучия семьи решения. Если, конечно, девочка не находила способа их избежать. По мнению окружающих, они идеально дополняли друг друга, учились друг у друга. И когда Тсуна спросила, доволен ли он, Бьякуран долго рассматривал шарик зефира, после чего поднял серьезные-серьезные глаза и просто ответил: - Да. Я получил то, что хотел. Война, которую я мог бы затеять, все равно в конечном итоге привела бы к этому союзу, так что... По сути, я пропустил болезненный переходный этап. Больше они к этому вопросу не возвращались. Тем временем Юни подскочила на ноги, принялась расхаживать, размахивая руками, рассуждая о чем-то. Бьякуран пристально следил за нею со странным выражением лица. И его постоянная улыбка на этот раз была искренней. - Ты думаешь о том же, о чем и я? - на подоконник приземлился повзрослевший Фонг. - Смотря о чем, учитель, - улыбнулась Тсуна. - Мне кажется, в дальнейшем у семьи будет один босс, общий. - Удачное сочетание противоположностей — наиболее благоприятное условие для гармонии, и то, что поначалу вызывает изумление, потом нередко выглядит совершенно естественным, - Фонг тоже посмотрел на пару в саду. Оба уже лежали на животе и старательно чертили что-то на альбомных листах. - Силе обычно противопоставляют мягкость, - согласилась с ним девушка. Мастер перевел взгляд на девушку. - Тсуна, ты помнишь, что сказал Платон? Заботясь о счастье других, мы находим своё собственное. Приглядись получше, - посоветовал он, погладив ее по руке. Девушка не успела ответить: в кабинет вошел Гамма. Фонг кивнул и вышел за дверь, оставляя их одних. - Босс, дон Беллини просит соединить с тобой. - Хорошо, спасибо, Гамма, - девушка опустилась в кресло, взяла телефонную трубку. Хранитель остался стоять возле нее. - Слушаю. - Уна, я хочу напомнить о предложении, которое ты обещала принять, - сразу перешел к делу Лаурентио. На заднем фоне слышался глубокий женский голос, требующий выбить согласие из Фарфаллы. Тсунаеши хихикнула. За последние годы Лаурентио стал не просто союзником новой семьи, но и надежным другом, с которым было заключено немало союзных договоров. Вел дела он, по привычке, с Уной, хотя и против Кике не возражал. Ему нравилось спорить с мужчиной. И во время обсуждения последней сделки, он в качестве еще одного пункта, потребовал от девушки выполнение услуги личного характера. - Да, я помню. Я согласна. - Отлично! - наверняка дон просиял. - Я пришлю приглашения. До встречи. - До встречи, Лаурентио, - мягко попрощалась Уна и положила трубку. И только сейчас обратила внимание на мрачного Хранителя, сжимавшего кулаки, по которым то и дело пробегали разряды. - Гамма, что-то случилось? - она встревоженно поднялась. - Босс, какую услугу потребовал от вас Беллини? - мужчина говорил спокойно, чеканил слова, но Тсуна видела, как напряжены его скулы, как вздулись вены на сжатых руках. - Через два месяца состоится прием в честь помолвки главы семьи Беллини с начальником его охраны, Маризой Каро, - Тсунаеши принялась разглаживать невидимые складки на черном пиджаке мужчины. - Боссы Мельфиоре, разумеется, будут приглашены и обязаны явиться, но я всего лишь глава специального отряда. Лаурентио боится, что меня могут отвлечь дела и обязанности, вот и потребовал обещание, что я обязательно приеду поздравить их с помолвкой лично, - она положила руку на предплечье, подняла лицо с чуть покрасневшими щеками. - Не стоит беспокоиться, Гамма. Мужчина медленно, неохотно расслабился, накрыл ее пальцы своей широкой ладонью. Тсунаеши кивнула, потрепала его по руке и вернулась в кресло. - Но я позвала тебя не для этого. Через два дня назначена встреча по поводу земель одной семьи, граничащих с нашими. Но меня в это же время попросили приехать в город. Появились какие-то вопросы, которые необходимо решить. Поэтому я не смогу отправиться с нашими боссами. Твоя задача: обеспечить их безопасность и на время возглавить отряд. Как мой заместитель, во время моего отсутствия, ты становишься лидером. Будь осторожен, это вполне может оказаться ловушкой. Следи в оба. Венков я уже предупредила. - Босс... - встревоженно подался вперед Гамма. - Я возьму с собой Бьянки. Даже если западней окажется именно моя встреча, мы все равно будем на нашей территории. Справимся, - строго произнесла Тсуна. - Понял, - кивнул мужчина. Гамма вышел, а Тсуна развернулась вместе с креслом к окну. В груди распространялось приятное тепло. Бьякуран, Юни и Гамма в сопровождении отрядов возвращались домой. Встреча прошла без неожиданностей, спокойно, хотя новости и не порадовали. Девочка задремала, положив голову на плечо Джессо. Тот накручивал на пальцы пряди длинного черного хвостика, задумчиво глядя в окно. По-видимому, ситуация не нравилась и ему. Закуро, сидящий на переднем сиденье, курил в раскрытое окошко и потирал колючий подбородок. Из-за регенерации ему приходилось бриться в два раза чаще. - Закуро, - Бьякуран поднял серьезный взгляд, - ужесточи методы отбора. Проверяй подноготную каждого вплоть до первого дня рождения, появятся хоть малейшие подозрения - отсеивай. - Слушаюсь, босс, - кивнул мужчина. - Гамма, нужно усилить охрану особняка. Пусть наши гении с иллюзионистом поработают над технической стороной, проверят все еще раз. И пусть Лар еще раз проверит подготовку личного состава. Не хочу рисковать... - он опустил глаза на спящую на его плече девочку. - Понял. Сделаю, - Гроза сжал руль. Не хватало еще и новых проблем боссу, она и так практически не вылезает из своего кабинета. Отчеты, договоры, контракты, постоянные звонки поставщикам и арендаторам - все на ней. Семья увеличилась в два раза, и забот тоже стало вдвое больше. Особняк встретил их мертвенной, мрачной тишиной. Генкиши сидел на диване в гостиной и методично точил клинки, с силой проводя по каждому. Рядом расположился Тозару, хмуро смотрящий в пустой камин. На заднем плане метался Назару. - Что случилось? - тут же встревожилась Юни. Сонливость и усталость как рукой сняло. - Госпожа Уна заболела, - пробасил Тозару. Юни уже не слушала его, она помчалась к лестнице, взлетела наверх. За ней последовали встревоженные Гамма и Бьякуран с Венками. Тсунаеши лежала на кровати в своей комнате, укрытая одеялом по самое горло. На щеках горел лихорадочный румянец, губы покрылись корочкой. Тишину нарушали лишь хриплые, булькающие вздохи, которые сотрясали все ее тело. На краю постели сидела Бьянки и выжимала в тазик полотенце. Юни задрожала, глаза наполнились слезами. Как у мамы, совсем как у мамы. Та тоже почти не приходила в сознание в последний месяц. Неужели эта болезнь передается всем Небесам, и тетушка угаснет точно так же? Это же Уна, с ней нет ничего невозможного. Она же лечила маму, их пламя взаимодействовало.... Бьякуран обхватил ее за плечи, строго глядя на Ураган. - Почему нас никто не предупредил? И где врач? - холодный тон обещал неприятности всем провинившимся. От его громкого голоса Тсуна поморщилась и застонала. - Не стоит кричать, - мягко произнесла женщина. - У нее голова болит, и температура под сорок. - Что с ней? - дрожащим голосом спросила Юни. - Она же не умирает? Правда?! - Нет, конечно! - возмутилась Бьянки. - Наша Уна не может умереть от какой-то там простуды! - Юни слабо улыбнулась. - Я уже послала за врачом, у него как раз отпуск после инфаркта. Остальных я не подпустила - он лучше всех разбирается в том, как пламя влияет на болезни. - Благодарю за комплимент, госпожа Бьянка, - в комнату вошел представительный пожилой мужчина лет шестидесяти. Седина почти полностью покрыла его густую шевелюру, но черные глаза цепко рассматривали присутствующих из-за стекол очков. - Когда это началось? - Сутки назад, - отрапортовала Бьянки. - Вечером мы попали под сильный дождь, а к утру она уже заболела. Врач покивал, о чем-то сосредоточенно думая. - Не могли бы вы покинуть комнату, пока я осматриваю пациентку? Посторонние только мешают. - Мы будем внизу, доктор, - в устах Бьякурана это звучало почти как угроза. Они расположились в гостиной на диванах, Бьянки устало вздохнула, потирая переносицу. Остальные смотрели на нее и ждали рассказа. Юни прижималась к Бьякурану, ей казалось, что из нее уходит все тепло. Никогда еще ей не было так страшно. Сам Джессо поглаживал ее по волосам, смотря почти с болью. Ему неприятно было видеть страх, тревогу девочки. Хотелось, чтобы она снова улыбалась. Но болезнь Уны - не то, с чем стоит шутить. За последние годы она приобрела вес не только, как лидер отряда, но и как полноправный представитель семьи Мельфиоре. Через ее руки проходило большинство их договоров, она сумела привлечь на свою сторону некоторые семьи из Альянса, включая Гокудеру. Ее смерть может грозить большими неприятностями, вплоть до разрыва связей. А еще... Джессо не хотелось терять девушку, ставшую ему... другом. Так же, как и Юни, Уна обладала обаянием, противостоять которому было сложно. Да и не хотелось. И сейчас он тоже тревожился за ее жизнь, волновался, хотя и не показывал этого. В отличие от сгорбившегося Гаммы, отвернувшегося к окну. Джессо почти по-человечески было его жаль. - Что у вас произошло? - спросил он Ураган. Женщина подняла лицо. Под глазами синели круги от усталости и недосыпания. - Как Уна и предполагала, ее встреча оказалась ловушкой. Нет, проблемы были, но они решались достаточно быстро, и сами руководители даже не подозревали о нашем приезде. На обратном пути на нас напали, и мы вынуждены были добираться кружными дорогами. Вести за собой хвост мы не могли, и Уна предложила устроить засаду в лесу возле трассы. Мы инсценировали аварию и подкараулили нападавших, благо их было немного. Видимо, они рассчитывали, что Фарфалла будет одна, оставив всю охрану с боссом. Как раз во время засады и пошел дождь. Мы промокли насквозь, а к утру у Уны поднялась температура. Я поспешила доставить ее домой. Сейчас Фонг с Франом заметают следы и проверяют, не было ли за нами еще одной слежки. - К какой семье принадлежали нападавшие? - Простые наемники, с которыми договаривались через посредников, - выплюнула презрительно Бьянки. - Юни, ты же можешь посмотреть будущее Уны, - предложил Бьякуран. Все повернулись к боссу Джинглио Неро. Та затрясла головой. - Не могу, - прошептала она, сжимая виски. - Не хочу видеть ее будущее. Мне страшно, а что если.... Мельфиоре переглянулись, они понимали этот страх. В свое время Юни видела смерть матери сначала во снах, а затем вынуждена была переживать кошмар наяву. И улыбаться, так, как хотела Ария. Девушке не хотелось проходить это испытание во второй раз, уже со своей тетушкой. По лестнице медленно спустился врач. Он улыбнулся, кивнул Юни. - У нее обычное воспаление легких. Но из-за общей ослабленности организма и иммунитета, могут появиться осложнения. Именно из-за этого болезнь так быстро и прогрессировала. У нас имеется запас лекарств, я лично прослежу за процессом выздоровления госпожи Уны, - он наклонился, взял холодные ручки Юни в свои. - Босс, не стоит волноваться. Госпожа Уна - сильная молодая женщина, она справится. Девочка кивнула, немного просветлев лицом. Врач ушел в госпиталь за лекарствами, в гостиной снова воцарилась мрачная атмосфера. Которую на этот раз разбил Гамма. Он повернулся, выпрямился, расправил плечи. - Думаю, нам лучше заняться своей работой. Тозару, нужно напрячь наших специалистов, усилить защиту особняка. Вряд ли госпожа Уна хотела бы, чтобы мы бездельничали во время ее болезни. Только не в сложившийся ситуации. - Ты прав, мой дорогой друг, - на лице Бьякурана расцвела сладчайшая улыбка, откуда-то в руках появился пачка зефира. - Если мы сейчас расслабимся, Уна съест нас за возросшее количество документации. Она же у нас ответственная. Мельфиоре невольно рассмеялись. У каждого в комнате имелись свои светлые воспоминания, связанные с тем, как глава Бабочек гоняла их, требуя отчеты. А Бьякуран с наслаждением вслушался в тонкий перезвон колокольчика смеха Юни. Мужчина аккуратно проскользнул в полутемную комнату и отпустил медсестру, дежурившую у кровати больной. Женщина с благодарностью кивнула и вышла, притворив за собой дверь. Пациентка на кровати свернулась в комочек, прижав руки к груди. Она хрипло, явно с трудом дышала, то и дело тяжело, надрывно кашляла и всхлипывала, морщась от боли. Как и говорил врач, болезнь дала осложнения. Но не те, каких он ожидал. Пламя внутри Тсуны горело, боролось за жизнь носительницы и воспринимало любое постороннее вмешательство, как вред. Из-за этого медики были вынуждены использовать более сильные препараты, погрузившие девушку в почти не прекращающийся сон. Из-за чего возникли проблемы с питанием больной, с ее ощущениями. Ее разум практически всегда был затуманен, она бредила, а антибиотики срабатывали очень медленно. Гамма убрал спутанные прядки с глаз. Влажный лоб пылал, как раскаленная печь. Девушка со стоном потянулась за прохладной рукой. На миг она приоткрыла ставшие оранжевыми глаза. - Га...кха-кха... Гамма... Мужчина помог ей перевернуться на спину, положил компресс, а перед этим легко поцеловал в лоб. - Спи, босс. Выздоравливай, не торопись. Я обо всем позабочусь. Он сидел в кресле медсестры, держал ее за руку и улыбался в ответ на ее слабую улыбку. "Винодельня дядюшки Джузеппе" был небольшим семейным рестораном. Маленький домик, из окон которого простирался прекраснейший вид на бесконечные холмы с рядами виноградных кустов. Он принадлежал семье Порта вот уже два столетия, равно как и сами виноградники. Они создали этот ресторанчик, чтобы отдохнуть, посидеть после тяжелого рабочего дня и насладиться тем, как медленно солнце опускается за горизонт, раскрашивая острые листья всеми оттенками красного. Помимо огромных виноградников, приносящих неплохой доход, семья Порта занималась производством лекарств для носителей пламени. Это было у них в крови, как и любовь к своей семье, земле, вину и винограду и истинно итальянским традициям. Именно поэтому никто так и не смог заманить Порта ни в один союз: они ценили только свою семью, делали все ради ее благополучия и старались не ввязываться ни в какие войны. Потому и продавали лекарства всем без исключения, заключая разовые контракты на поставку. Вонголе позарез нужны были их силы и знания, это укрепило бы позиции семьи. И сейчас Гокудера Хаято, Правая рука Десятого босса, сидел в "Винодельне", потягивал превосходное алое вино и ждал ответа на свое предложение от нынешнего главы семейства - Джузеппе Порта. "Винодельня" была названа в честь погибшего дяди тогдашнего главы, и с тех пор появилась традиция называть каждого первого мальчика Джузеппе. Если он при этом не являлся старшим ребенком, то ему отдавали руководство рестораном. И ни разу никто не возразил, эту миролюбивую семью устраивало подобное положение вещей. Сорокалетний мужчина мощного телосложения, с пышными каштановыми усами, не походил на владельца ресторана и влиятельного дона, скорее, на обычного рабочего с виноградников. Еще один секрет Порта: никто из них не гнушался физического труда, наоборот, приветствовали, если кто-то устраивался на тяжелую работу. Гокудера выяснил, что младшая сестра Джузеппе ткет ковры и вышивает на заказ, а сам глава с детства работал на виноградниках. Он вертел в крупных, загорелых ручищах хрупкий бокал с рубиновым содержимым и глядел так, словно пытался рассмотреть в нем истину. Наконец, он поднял взор. - Синьор Гокудера, мой дядя всегда говорил, - с расстановкой, обдумывая каждое слово, произнес он, - "Для того, чтобы виноград вырос сочным и сладким и дал лучшее вино, на солнце, под которым он растет, не должно быть пятен". И я хочу чтобы моя семья и мои виноградники по-прежнему процветали. - Понимаю, - вежливо склонил голову Гокудера. - И благодарю за уделенное мне время. - Прошу вас, располагайтесь, угощайтесь, - мужчина поднялся и взмахнул рукой. - Сегодня - за счет заведения. - Для меня будет честью воспользоваться вашим гостеприимством, - положено ответил Гокудера и потянулся к меню. Хозяин ушел разбираться с приехавшими поставщиками. Что ж, пожалуй, именно такого ответа он и ждал. И все равно, обидно. В который раз он вспомнил свою сестру. Уже сколько лет прошло, а эта история с Тсуной им все еще аукается. Тсуна... Тсунаеши... Савада Тсунаеши. Два года назад Реохей навестил свою сестру в Намимори и был поражен. Киоко простила своего забывчивого братца, но отношения между ними все равно остались натянутыми. А Хана вообще не пожелала видеть. Но больше всего поразили новости о Саваде Тсунаеши. Она уехала на Окинаву и там вышла замуж за какого-то невзрачного парнишку. После этого Реохей спешно покинул Намимори. В "Винодельню" попасть стремились многие, столики заказывали на месяц вперед. Отличная, домашняя кухня, превосходное вино, красивые пейзажи и ненавязчивое обслуживание неизменно приводили посетителей в восторг. Настоящая домашняя атмосфера. Лучше уж сидеть здесь, чем ехать в особняк Вонголы, где его ждет ярость Десятого из-за невыполненного задания и заваленный бумагами письменный стол. На миг ему даже стало страшно за Порта, ведь с Карло станется попытаться заставить их заключить союз силой - его излюбленный метод. Но тут же вспомнил, что Порта является поставщиком лекарств почти всех семей Альянса. Вряд ли Девятый позволит преемнику ТАК нарушить отношения с союзниками. А значит, можно немного расслабиться. Он заказал себе мясо, на гарнир - поленту и салат из осьминогов. Когда их компания изменилась? Когда он очнулся от эйфории должности заместителя, учебы в престижном университете, то уже не увидел перед собой людей, с которыми начинал путь в Намимори. И не было пути, который был им обещан - стать сильнейшим, Десятым, поколением могущественной семьи. Они стали Десятыми и... и все. Тогда-то Гокудера понял всю глубину своих заблуждений. Никогда ранее не чувствовал он себя таким дураком. Правда открылась... неприглядная. Возможно, Реборн был и не восторге от слабой ученицы, но все равно взялся ее тренировать. И готовил платформу для дальнейшего восхождения. Стань Тсунаеши Десятой, и ее поддержал бы Дино Каваллоне, который в ней души не чаял, называл сестричкой. За ним непременно потянулись бы другие семьи, послабее. Если бы она упомянула проигрыш, ее приказам вынужден был бы подчиниться Занзас. А где Занзас - там и Вария. Она доказала свои притязания, свою силу и кровь Первого в своих жилах, когда пробудила Пламя и победила в Конфликте. Со скрипом или как, но Альянс непременно признал бы ее. Это дало бы им необходимое для обучения и становления время. В своей глобальной задумке Девятый допустил один существенный промах - не посвятил в свои тайны Реборна. И в результате тот готовил "платформу" не для того ученика. Все это им рассказал Карло в приватной беседе в день своего становления, жестко поглядывая из-под ресниц. А также сообщил имена "резервного" запаса Хранителей, что велел тренировать Тимотео на тот случай, если Хранители Тсуны откажутся следовать за новым боссом. Никогда еще Гокудера не был так унижен. Он, мнивший себя гением стратегии и аналитики, оказался лишь разменной фигурой в играх сильных мира мафии. Они все оказались. Он видел, как неприятно слушать разглагольствования Карло остальным, но они молчали. Их одурачили, как детей малых, а они повелись, погнались за властью, за приключениями и яркой жизнью. Также Карло спокойно объяснил, в каком положении они оказались. В целом, Альянс состоял из консервативных семей, а потому относился к "перебежчикам" негативно. Поддержки от Каваллоне и Варии ждать не следовало. Десятому поколению досталось молчаливое порицание и подмоченная репутация. И это положение он, Карло, был намерен изменить. Силой. Они могли бы сказать, что их заставили угрозами и шантажом, принудили силой. Но правда была в том, что они сами сделали свой выбор. Чего у Карло нельзя было отнять, это умения идти по головам ради достижения своих целей. Ему понадобились сильные Хранители, и он затянул их настолько глубоко, чтобы не могли уйти из мафии без вреда для себя. Нашел управу на каждого, надел на них ошейник. Мукуро слушался его, скрипя зубами, но выполняя приказы. Гокудера не смог выяснить, чего это стоило иллюзионисту. Они все оставались с Карло, потому что им некуда было возвращаться. Гокудера разучился сожалеть о чем-либо. О смерти сестры, чье тело ему пришлось опознавать. Об отказе отца, который не смог простить предательства и перемену боссов. Но что-то сжималось в груди, когда он смотрел на фотографию, стоящую на краю его письменного стола. Ее сделали вскоре после победы в Конфликте, на ней они все вместе. Раненые, побитые, но... счастливые, сияющие улыбками во все щеки. Даже Хибари, независимо стоящий с краю, не достал тонфа. А в середине - Джудайме. Светлая, радостная, смущенная, покрасневшая. Живая, настоящая. Для него она навсегда останется Джудайме, его Джудайме. Звякнул колокольчик, и внутрь прошла высокая молодая женщина в деловом костюме. Цветом волос она чем-то напомнила Бьянки, но ее осанка, ее манера поведения говорили о сдержанном достоинстве, которого так и не смогла достичь сестра. Джузеппе выглянул из кухни и тут же устремился к ней, вытирая руки. - Госпожа Марчелло, какая встреча! - он тут же озабоченно нахмурился. - Но ко мне обычно приезжает госпожа Уна. - К сожалению, босс заболела, - женщина покачала головой. - Я приехала за... - Как заболела?! - всплеснул руками мужчина, перебивая ее. - Сейчас приду, располагайтесь! - махнул он на свободный столик и куда-то умчался. Женщина проводила его удивленным взглядом. Затем обратила внимание на Гокудеру. - Не возражаете, если я присоединюсь? - она улыбнулась. - Прошу, - он поднялся, отодвинул для дамы стул. Расторопная официантка тут же принесла лимонад и меню. Хаято внимательно рассматривал сидящую напротив Бабочку. В ней чувствовалось знакомое, родное пламя Урагана. Все в Альянсе знали о появлении "защитников" у Юни Джинглио Неро, которые вытащили семью из кризиса и даже привели ее к нынешнему процветанию. Но никто не знал их лиц. На встречи с представителями других семей всегда ездила Юни, Бабочки лишь сопровождали ее в качестве охраны, что позволяло им скрывать лица. А после образования Мельфиоре, они вообще затерялись среди охранников Джессо. Они показывали себя специалистами, настоящими мастерами своего дела, и многие семьи Альянса желали бы видеть их у себя на службе. И пытались подкупить или заставить, шантажом ли, силой. Но Бабочки либо выскальзывали из ловушек, либо давали жестокий отпор. Но не предавали семью. - Прошу прощения, что сразу не представился, - Хаято вежливо улыбнулся. - Хаято Гокудера, Хранитель кольца Урагана Вонголы. - Марчелло Бьянка, Ураган Бабочек Джинглио Неро, - со смешком представилась женщина, кивнув. Черты ее лица ускользали, мгновенно стирались из памяти, стоило только отвести взгляд. Незаметные, простые, Гокудера никак не мог сосредоточиться на них. И при этом чувствовал очень мало пламени Тумана. Тонкая, искусная работа. - Не сочтите за грубость, но почему в названии вашего отряда все еще звучит "Джинглио Неро"? Разве сейчас у вас не общая семья с Джессо - Мельфиоре? - Это так, - собеседница сделала глоток. - Но Юни решила, что Бабочки Джинглио Неро звучит красиво и оставила все так, как было. - Она - ваш босс? Или ваш босс - госпожа Уна? - припомнил он имя, которое называл Джузеппе. - Я немного запутался. - Юни и Бьякуран - главы нашей семьи, мы называем их просто по имени по их собственной просьбе, - Бьянка крутила бокал за тонкую ножку. Покачала головой пришедшей официантке, отдала меню, так ничего и не заказав. - А Уна - глава нашего отряда, наше Небо. Мы называем ее боссом, чтобы подчеркнуть это. Но это не меняет того факта, что мы все, и она в том числе, подчиняемся Юни и Бьякурану. Они замолчали. Гокудера не знал, с какой еще стороны подступиться к собеседнице, чтобы при этом не перейти грань вежливости и не настроить ее против себя. А женщина явно наслаждалась его замешательством, по губам ее скользила задумчивая полуулыбка. Хаято чувствовал, как его осматривают, оценивают и делают какие-то свои выводы. К ним подлетел Джузеппе с двумя большими корзинами. Одна была заботливо закрыта плотной крышкой, а из второй выглядывали персики, яблоки, гроздья винограда и бутылки дорогого вина. А еще там находился серебристый большой термос. - Здесь лекарства, наши новейшие разработки. Фрукты из моего сада - ей сейчас нужно есть больше витаминов. И самое лучшее вино, что есть в моих погребах. А еще жена приготовила вино со специями по семейному рецепту. Выпьет, и любую хворь как рукой снимет! - Синьор Джузеппе... - женщина явно не знала, что сказать. Она растерянно осматривала подарки. - И не говорите ничего! - отмахнулся мужчина. - Пусть лучше госпожа Уна, как выздоровеет, обязательно заглянет к нам. Я приготовлю ей настоящее домашнее мясо, по старинному рецепту моей семьи. - Я скажу ей, - кивнула Бабочка и потянулась за кошельком. Мужчина остановил ее. - Не стоит, - мягко улыбнулся в усы. - Передавайте ей наши наилучшие пожелания, от всей моей семьи. Пусть выздоравливает поскорее, она обещала заглянуть к Доминику на день рождения. - Передам, - женщина встала, подхватила корзинки и коротко поклонилась. - Благодарю. До встречи, - кивнула она уже Хаято и вышла, не дождавшись ответа. Только сейчас парень осознал, что на самом деле она волновалась за своего босса, однако умело это скрывала, не показывая слабину. - Они все очень любят госпожу Уну, - ответил его мыслям Джузеппе. Мужчина все еще стоял рядом со столиком Хаято и смотрел вслед отъезжающей синей машине. - Почему?.. - Хаято не мог подобрать слов. Почему он так относится к Бабочкам? Означает ли это, что Порта в союзе с Мельфиоре? - Мы заключаем с ними разовые контракты, так же, как и со всеми. Но это не мешает мне лично хорошо относиться к госпоже Уне и ее семье. Именно она - и есть то солнце, под которым мои виноградники расцвели бы в полную мощь, - он хмыкнул. - Но она слишком умна, чтобы ломиться в закрытую дверь. Как никто другой, может понять стремление семьи к независимости. Гокудера кивнул. - Благодарю, - сложил салфетку, попрощался и вышел. Джузеппе мог и не говорить ничего, но все же сказал. И в этих словах слышалось предупреждение. Как и в словах Бьянки Марчелло. И Гокудера не был бы собой, если бы не сделал нужные выводы. Умное, проницательное Небо, за которое они все умрут. Или порвут ее обидчика в клочья. Стремится к независимости для своей семьи, ее интересы лежат только в области интересов Мельфиоре, ни больше, ни меньше. Она может стать как важным союзником, так и сильным противником. Стоит это обдумать. - Ку-фу-фу, Хаято-кун, - донесся сквозь сон ненавистный нахальный голос. Гокудера взглянул на будильник и застонал. Он мог поспать еще полчасика, прежде чем одеваться на собрание. Сквозь занавешенное окно изредка пробивался порыв ветра, шевелил разбросанные по письменному столу бумаги. На прикроватной тумбочке поблескивала стеклянной рамкой скромная фотография. Хаято отлично знал, кто на ней изображен. На второй половине кровати, прямо в одежде, развалился иллюзионист Вонголы, Рокудо Мукуро. В полутемной комнате ярко выделялся горящий алым глаз с иероглифом пути. Туманник покручивал в длинных пальцах неизменный трезубец. - Мне тут птичка донесла, что у тебя состоялась неформальная встреча с одной из Бабочек Джинглио Неро. Хаято длинно, громко зевнул и с чувством потянулся. Раньше он не задумываясь бы взорвал ненавистного Ананаса, забросал бы таким количеством динамитных шашек, чтобы даже хохолка видно не было. Прошло, перегорело. А, может, он просто повзрослел? - Еще раз назовешь мою жену птичкой, и я костьми лягу, но упрошу Мармона перекрыть ваш "канал связи". Даже если для этого придется отдать себя в рабство варийцу, - мрачно пообещал он. Мукуро поднял руки. - Понял-понял, больше не буду. Может быть. Так что? - он сел. - А ты все еще не можешь проникнуть сквозь их иллюзии? - немного злорадно спросил Ураган. Упоминание о таком, пусть даже маленьком, поражении преступника поднимало парню настроение. А уж то, что Мукуро дал щелчок по носу мальчишка, радовало неимоверно. С тех пор Ананас старался подобраться к Бабочкам, раскрыть их секреты, но у него никак не получалось. Их иллюзионист оказывался искуснее. - Ойя-ойя, не будем переходить на личности, Хаято-кун, - опасно прищурился Мукуро. - Лучше скажи, что ты узнал? Гокудера присел в кресло, закурил. Жена терпеть не могла табачный запах, так что и в неожиданных визитах ее "второй половины" были свои плюсы. - Пламя Тумана на них практически не ощущается. Оно словно пропитывает всю их кожу, как сироп - бисквит для торта. Словно они сами являются его источником. - Но мы-то знаем, что это не так, - подхватил Мукуро, обдумывая информацию. - Их предводитель - Уна Фарфалла. Я выяснил, что когда-то у Аркобалено Урагана была воспитанница с таким же именем. Но несколько лет назад она пропала, словно ее и не было никогда, - Гокудера нахмурился. - Появилась из ниоткуда, просуществовала несколько лет и исчезла, не оставив и следа. На нынешнюю Фарфалла найти ничего не получается - у нее в команде талантливый хакер. - Ты собираешься говорить об этом нашему боссу? - Только если ты вдруг соберешься, - хмыкнул Хаято. - В таком случае мне просто придется выложить свои карты на стол. - Ойя-ойя, Хаято-кун, - Ананас как никогда напомнил Чеширского кота, расплывшись в такой же сладкой до тошноты улыбке. - Официально меня здесь нет и никогда не было. По приказу нашего милейшего Десятого, я могу появляться только во время заданий и совещаний, да и то не всех. - В таком случае, - Гокудера поднялся, - я иду умываться. И надеюсь по возвращении увидеть свою жену, а не тебя, дьявольский ананас. Когда он закрывал дверь в ванную, за его спиной затихало куфуфуканье. Два года назад они с Мукуро прикрывали отъезд Реохея в Намимори, но Карло все равно каким-то образом узнал об этом. Он отлично понял, за чем или, вернее, за кем ездил Реохей. И пообещал пойти на уступки "своему верному Хранителю" и перевезти его сестру сюда, представить семье. Он предположил, что такому сильному иллюзионисту, как Мукуро, тяжело иметь такого ущербного медиума, как Хром Докуро. Он, Карло, мог бы найти ему другого, более сильного. Тонкий намек на недовольство босса их самоуправством. Ведь подобные решения означали смерть для обеих девушек. И только Хаято ему не удалось приструнить. Потому что у Урагана не осталось ничего. Семья отказалась от него, сестра погибла, а больше не было никого и ничего, что ценил бы подрывник. Это означало только одно: Карло будет продолжать искать его слабые места, а если не найдет - уничтожит. Потому что ему не нужен Хранитель, который не подчиняется его приказам. Хаято хотел жить, а Мукуро опасался, что у предложенного Карло медиума хватит сил на то, чтобы ограничивать свое сознание, защищать его от иллюзиониста Вонголы. И тогда уже Мукуро почти постоянно будет заперт в своей клетке, выходя только по указке босса. Тогда-то он и предложил одну авантюру. У Хаято появляется "уязвимая точка" - жена, а малышка Хром получает защиту сразу двух Хранителей. Тем самым они ненадолго притупили бы бдительность босса, заставили бы его расслабиться. Хаято всегда настороженно, чуточку презрительно относился к женщинам. Слабые, плаксивые, безвольные. Даже Джудайме могла заплакать из-за любого пустяка. Но ему нужно было время и не нужно было внимание Карло. Каким образом он добьется и того, и другого, не имело значения. Они поженились осенью. Гокудера смотрел на радостную улыбку босса, больше напоминавшую оскал, и понимал, что все сделал правильно. Успел вовремя. Еще немного, и появился бы другой Хранитель Урагана, полностью послушный. Однако результаты от этой авантюры превзошли все его ожидания. Карло подпустил его немного ближе, остальные Хранители стали относиться теплее: наверняка поняли цели этого брака. А еще он узнал, что его жена, несмотря на тихий, незаметный голосок и постоянное смущение, обладает сильной волей, твердым духом и решительностью, которой позавидовали бы многие. Она на себе волокла мужа под пулями, вытаскивая с проваленных переговоров. Она сидела рядом с ним в больнице, держала за руку и на все его рычания только улыбалась и предлагала еще кусочек яблока. Хаято, кажется, возненавидел яблоки. И полюбил свою жену. Пусть не сразу, но их отношения с Хром наладились. Как он и ожидал, когда он вышел из ванной, на кровати уже сидела Наги в тонкой сорочке. Она покраснела, опустила голову. - Прости, Хаято, но Мукуро-сама... - Я понимаю, - прервал ее Гокудера, подходя и целуя в лоб. - Но в следующий раз, когда этот Ананас потребует встречи, переберись лучше в кресло. Его в нашей постели я не перенесу. Жена просияла улыбкой. - Хорошо, - кивнула она и потянулась за поцелуем. - Можно? - Бьянки постучала по дверному косяку. - Да, заходи! - приглашающе махнул рукой Гамма. Поначалу Ураган даже не признала обычно чистенький, уютный кабинет Тсуны, в котором всегда царил идеальный порядок. Стол был завален бумагами, стопки папок перекочевали на пол и собирались атаковать кресла и подоконники. На компьютере висели бесконечные стикеры разных цветов, а между ними виднелись бесконечные колонки бегущих цифр. На передвижном столике громоздились грязные кофейные чашки и блюдца из-под бутербродов. Бьянки частенько слышала мелодичный звон, когда служанка аккуратно везла эту гору на кухню. На время болезни босса, как заместитель и Правая рука, Гамма практически поселился в ее кабинете. Тсунаеши составляла договора, проводила переговоры, как дышала - сказывались дрессура и выучка Школы Тацу. Свои цели она буквально впечатывала между строк каждого соглашения таким образом, что их почти не замечали. Гамма так не умел. Многое девушка ему объяснила и показала, но этого было мало. Поэтому мужчина вытащил все ее предыдущие "работы" из архива, постоянно сверялся, брал за образец. Читал и перечитывал. В его кабинете постоянно звонил телефон, толкались люди, которым нужно было отдать распоряжения. Он спал по паре часов в сутки, похудел, осунулся, но упорно продолжал работать в заданном темпе. Чтобы не подвести босса и оправдать возложенное на него доверие. Бьянки покачала головой: Тсуна будет очень недовольна тем, до какого состояния довел себя Гроза. Но его уже не переубедить, они все пытались. Да и не имели они права расслабляться, только не в нынешней ситуации. Частенько ему компанию составляли Бьякуран и Юни, чьи документы тоже перекочевали в кабинет Тсуны. Вообще, эта комната быстро превратилась в главный командный пункт, где они согласовывали свои действия. И как раньше обходились без этого? Вот и сейчас, троица была в полном боевом составе, боссы оккупировали кресла. Юни забралась с ногами и просматривала папку с отчетами по бизнесу, Бьякуран перекинул ноги через подлокотник. В его руках были донесения разведки. На секунду они оба синхронно оторвались от дел, чтобы приветственно махнуть руками. Бьянки отыскала среди бумажного хаоса стул и опустилась на него. Гамма потер переносицу, приподняв очки. - Не понимаю, как босс справлялась со всем этим? - устало произнес он, обвел рукой бумажные залежи и горы. - А ты не помнишь, как мы все зашивались поначалу? - хмыкнула Бьянки. - Тогда тут царил еще больший бедлам. А потом ничего, привыкли. Тсуна даже говорила, что у нее появилась какая-то там система работы. Кстати, как она? - с тревогой спросила женщина. И поймала отголосок того же волнения в глазах Грозы. Они боялись, жутко боялись и беспокоились за своего босса. Тсуна заболела впервые, однако Бьянки помнила, как Нана говорила, что ее дочь всегда тяжело переносила болезни. Они буквально подкашивали ее на несколько недель. - Доктор перестал давать ей сильнодействующие препараты, боится, что из-за слабости печень может не выдержать, - он говорил горько, ронял слова тяжело, мрачно. - Состояние стабилизировалась, она идет на поправку, но так и не пришла в сознание. - Синьор Арнальдо говорит, что это из-за лекарств, - подал голос Бьякуран. Юни молчала, лишь до побелевших костяшек вцепилась в папку. Она больше не плакала, вспомнив урок матери. Улыбайся, как бы тяжело ни было. Босс должен служить примером для своих людей, поддерживать их дух. Она не имела права расклеиваться. - Сегодня видела Хаято в ресторане Порта, - помолчав, произнесла Бьянки. - Как мы и предполагали, Вонгола судорожно начинает искать союзников. - Так, что нам известно в целом? - Бьякуран поднялся, принялся расхаживать по кабинету. Привезя неутешительные новости с последней встречи, он первым делом стал разыскивать дополнительную информацию. Делать голословные выводы Джессо не любил, поэтому терпеливо ждал, когда разведка закончит работать. - Были уничтожены пять мафиозных семей. Не слишком больших и влиятельных, чтобы это вызвало сильное возмущение в Альянсе. Но в двух случаях подозревают Вонголу. Были обнаружены останки подчиненных главной семьи. С одной стороны, слишком явный указатель, а с другой, политика нынешнего Десятого не оставляет места для иных выводов. Всем прекрасно известно, что Карло Джойя предпочитает разговаривать на языке оружия. И хотя Вонгола упорно отрицает свою причастность, многие семьи не верят ей и усиливают свою оборону. - Еще в одном случае были обнаружены следы причастности Каваллоне, но к Дино относятся более лояльно, поэтому на данное происшествие закрыли глаза, - Гамма снял очки и покручивал их за дужку. - И несмотря на заявление о невиновности, Вонгола начала разыскивать новых союзников, - вставила Бьянки. - Альянс может посчитать это молчаливым признанием. Их спасает только то, что фактически сейчас правит Девятый. Но зачем ему уничтожение таких мелких семей? - Семьи ничем между собой не связаны, не пересекались, не имеют граничащих территорий, общего бизнеса. Ничего, - продолжал тем временем Бьякуран. - Может, мы упускаем что-то из виду? Они помолчали, печально посмотрели друг на друга. - Нам бы Тсуну сюда! - простонал Джессо. Он был в курсе тайны девушки, но, так же, как и остальные, оберегал ее всеми силами. - Она всегда откуда-то достает новые сведения, которые не может получить разведка! Внезапно Юни, до этого сидевшая тихо-тихо, как мышка, подняла на них сияющие синие глаза и засмеялась. С этим смехом выходило все нервное напряжение, скопившееся в ней. Бьякуран обеспокоенно бросился к девочке, взял ее за плечи. - Юни, с тобой все в порядке? Та счастливо улыбнулась ему. - Я рискнула, Бьякуран. Я видела, завтра тетушка придет в себя. Раньше все собрания Вонголы были собраниями Хранителей. Сейчас в зал входили люди, которые хотят выжить, любой ценой. Мрачные, серьезные.... Куда подевались те светлые, смеющиеся ребята, которых фотографировали в Намимори его наблюдатели? Тимотео рассчитывал, что Карло станет тем, кто поможет Вонголе возвыситься, обрести еще большее могущество. Он признавал ум Наследника, его силу и харизму истинного вожака, за которым шли люди. Поэтому вдвойне неприятно было сейчас признавать свои ошибки. В ярости Карло гибла репутация Вонголы, как миролюбивой, справедливой семьи. Так чернеют и извиваются лепестки цветов в пламени камина. Девятый понимал: как бы сильна ни была Вонгола, всем горло не перегрызешь. Они не выстоят, если вдруг Альянс вздумает объединить силы. А все идет именно к этому. Эти провокации... Уже ходили слухи, что лучше бы боссом стала Савада Тсунаеши, истинная, признанная наследница Примо. Такая же милосердная, как и Первый, и такая же сильная. Карло не обращал внимания, а тех, кто осмеливался заявить ему это в лицо, старательно "переубеждал". Своими методами. Тимотео осторожно прощупал почву под ногами Хранителей. Они тоже сожалели, хотели бы видеть прежнюю Десятую, но не отказывались от своих слов. Только не во второй раз. С упорством обреченных следовали они за Карло, смягчая его приказы, беря на себя большинство дел. Тсунаеши уже не сможет стать Десятой, но вот Одиннадцатой.... Да и Альянс благосклонно примет раскаявшегося, запутавшегося старика, осознавшего свои ошибки. Вместе с такими же "осознавшими" молодыми и неопытными. Люди вообще любят, когда сильные признают свою неправоту. Именно с этой целью тайком посетил он Окинаву. Но там, где должна была находиться бывшая Савада, он нашел совсем другую женщину. Да, похожа, несомненно, издалека даже можно принять за Тсуну, но не она. И именно эту личность видел дон во всех отчетах Емитсу. Внешний не стал бы рисковать, не ради ребенка, которого забросил почти сразу после рождения. А это значит, что и его тоже обманули. Савада Тсунаеши каким-то немыслимым образом сумела извернуться и выскользнуть из их поля зрения. О своих выводах Тимотео промолчал: не время и не место, чтобы беспокоить Хранителей. Да и Карло может что-то заподозрить. А он будет однозначно против возвращения "блудной" наследницы. Поиски Тсунаеши он поручил своему Хранителю Облака, вот уж кто умеет хранить тайны. Последним в зал зашел повзрослевший Реборн и прикрыл за собой двери. Тут же пелена Тумана заволокла стены и окна, исключая возможность подслушивания. Тимотео одобрительно кивнул сидящей рядом с мужем иллюзионистке. Та слабо улыбнулась и вытерла пот со лба. Ей так и не удалось найти донорские органы, поэтому она все еще зависела от Мукуро. Как и он от нее, впрочем. Они собирались редко, только тогда, когда Карло не было в городе. И держали свои встречи в тайне. Хранители уже давно не делали вид, будто не понимают, к чему ведет Девятый. - Что удалось выяснить? - спросил дон у бывшего Аркобалено. - Останки действительно принадлежат нашим людям, но каждый из них более, чем полгода, числится в списках пропавших без вести на миссиях, - мальчик поправил шляпу. - Это однозначно провокация. - Или подстава, - куфуфукнул появившийся Мукуро. Хибари выразительно скривился, но промолчал. Он вообще больше молчал после памятного урока Дино. - В Альянсе начинается брожение, многие считают виноватой именно Вонголу, несмотря на то, что от смертей тех семей мы ничего не выигрывали, - Ямамото задумчиво поглаживал рукоять лежавшей на коленях катаны. - На прошлой миссии кто-то организовал покушение на меня, на позапрошлой пострадал Хибари. - Тч, - прокомментировал Хранитель Облака. - Было организовано покушение на Дино Каваллоне, - вмешался Гокудера, просмотревший уже данные разведки. - Его помощник Ромарио до сих пор в больнице. - Вария? - дон Тимотео нахмурился. Не нравилось ему это, ой, как не нравилось. - В порядке, но кто свяжется с этими психами, особенно если они в полной боевой готовности! - фыркнул Гокудера, автоматически потрогав старый шрам на шее. Давняя встреча с Бельфегором не прошла бесследно. - Мельфиоре? По силе они третьи в Альянсе. - Им тоже нет никакой выгоды, - покачал головой Гокудера. - Они придерживаются политики невмешательства, их волнует только благополучие и благосостояние собственной семьи. А для этого нужно, чтобы вокруг была тишина и покой. - Я бы поставил на Джессо, будь он один, - Реборн опустил поля шляпы так, чтобы тень закрыла его глаза. - Но с ним Юни, они на равных правах. А она никогда не стала бы нападать первой. Да и Бабочки ее придерживаются такой же точки зрения. Тимотео поджал губы. Действительно, молодой Джессо начал свой путь довольно агрессивно, уничтожая всех недовольных. Но после объединения с Джинглио Неро затих, затаился и стал работать только для своей семьи. Они несколько раз встречались на ужинах и званых вечерах, и старый дон успел составить свое мнение об этом молодом человеке. Он не сомневался: при необходимости Бьякуран Джессо сможет защитить семью, просто сотрет агрессора с лица земли. Но первым нападать он не станет никогда, если судить по тем взглядам, что он бросал на маленькую Джинглио Неро. Многое изменилось за последние годы. Каваллоне стали вторыми по силе в Альянсе, а их место заняли Мельфиоре. Темная лошадка. Юни и Джессо по отдельности знали, но на что способны их объединенные силы, предсказать было трудно. К тому же этот неуловимый отряд, Бабочки.... Интуиция подсказывала Тимотео, что практически за всеми достижениями Мельфиоре видна стальная хватка изящной женской ручки главы специального отряда. Тимотео помассировал виски. - Ситуация не нравится практически всем. Она вносит слишком большой хаос, разобраться в котором не может никто. Поэтому на последнем собрании Альянса решено было, что Вонгола должна попросить поддержки у Каваллоне и Мельфиоре и лично заняться расследованием происшествий. - Они хотят убедиться, что мы ни в чем не виноваты, - кивнул просчитавший ситуацию Хаято. - С Каваллоне проблем не будет, этот союз выгоден им, но Мельфиоре не согласятся, - Ямамото нахмурился. - Насколько я знаю, на них не было совершено ни одного нападения. Ну или они попросту помалкивают об этом. - Значит, надо надавить на то, что кто-то копает под две сильнейшие семьи. И следующими в списке, по логике, должны стать именно они, - жестко отрезал Тимотео. - Хаято, займись этим. Правдами или неправдами, но мы должны добиться их участия в расследовании и согласия на союз. Все понятно? - Да. Хранители кивнули и стали расходиться, Гокудера унес бессознательное тело жены, а Тимотео откинулся на спинку кресла. Теперь все зависит от ответа Бьякурана Джессо и Юни Джинглио Неро. Тсуна сидела на нескольких крупных подушках, в окружении документов, что белоснежным ворохом спрятали под собой одеяло. На коленях стоял ноутбук, и девушка деловито и быстро щелкала клавишами. Несмотря на то, что выздоровление шло полным ходом, на нее периодически накатывали дурная слабость и головокружение, из-за чего врач отказывался отменять постельный режим. За разрешение заниматься делами семьи ей пришлось повоевать. И не только с синьором Арнальдо. Тсуна и раньше подозревала, что семья заботится о ней. Но никогда прежде эта забота не была выражена в такой активной форме. Бьянки обняла ее и долго не выпускала из объятий, ее сменила Лар. Назару, Юни и Фран почти все время проводили в ее комнате, выполняя уроки, читая деловые бумаги или просто книги. Они считали, что если врач сказал: никаких волнений, постельный режим, то нужно изолировать девушку от окружающего мира до полного выздоровления. Даже компьютер, до которого Тсуна добралась тайком, был обработан Шоичи, и там не осталось ничего серьезнее "Сапера". А Бьякуран просто ввел "военное положение", при котором запрещалось посещать комнату Тсуны, имея при себе более-менее важные документы. Они вызывали синьора Арнальдо по малейшему поводу, стоило только девушке чихнуть или кашлянуть. Заставляли врача измерять пульс, давление, расширение зрачков.... Так что ежедневное появление Фонга с традиционным травяным отваром больная воспринимала как избавление. Тсуне пришлось включить все свое обаяние, призвать на помощь весь свой дар убеждения, чтобы изменить ситуацию в свою пользу. Она понимала ребят: сама в такой же ситуации волновалась бы не меньше. И любила их от этого еще сильней. О ней никто никогда так не заботился, кроме мамы. Надо признать, ребята поработали отлично. Они сумели не запустить все текущие дела, которые она вынужденно оставила. Тсуна подозревала, что в большей степени обязана этим бледному до синевы Гамме. Поэтому первым делом отправила мужчину отсыпаться, а сама принялась разбираться с уцелевшей от его взора рутиной. Медленно, но верно "командный пункт" переполз в ее спальню. Именно здесь проводили большую часть времени Юни, Бьякуран, Гамма, ну и, разумеется, сама Тсуна. Разобраться предстояло со многим. Сведения, добытые Джессо, настораживали. В дверь тихонечко поскреблись, и вошел Гамма, прикрыв за собой дверь. Он неодобрительно поджал губы, оглядев бумажный беспорядок в комнате. - Тебе нужно больше отдыхать, босс, - подошел и осторожно присел на краешек кровати. - Я отдыхаю, - Тсунаеши прислонилась к его плечу и прикрыла воспаленные глаза. Она никому не призналась бы, что слышала сквозь сон слова мужчины, чувствовала его присутствие рядом. Именно его неизменная поддержка и помощь позволяли ей бороться с кошмарами и лихорадкой пламени, кое-как контролировать свое Небо. Ей уже двадцать один, она видела и встречала много красивых и просто интересных мужчин, знакомилась с людьми, доверяя своей интуиции. Не все оказывалось так просто и ясно, как было на вид, но она преодолевала все маски и границы. Так может, учитель прав, и стоит задуматься, почему ей хорошо и спокойно только в присутствии Грозы? - Ран-ран-ран... Бьякуран! - дверь распахнулась, явив присутствующим Джессо собственной персоной. За ним, скрывая улыбку, пряталась Юни. - Ой, простите, если помешал. Но на лице - ни капли раскаяния, зато хитрая усмешка до ушей. Гамма отодвинулся от босса, хотел пересесть в кресло, но Тсуна удержала его рядом с собой, облокотилась на его плечо. - Мне так... легче, - призналась она с улыбкой. - Взаимосвязь Хранителей и Неба, - произнес вошедший последним Фонг. - Это дорога в две стороны. Не только атрибуты черпают уверенность от своего Неба, но и оно может подзарядиться от них. - Значит, зря ты отправила остальных на миссии, - расстроилась Юни, усаживаясь в кресло. Бьякуран облюбовал себе подоконник. Фонг уже привычно запрыгнул на колени к Тсуне, обожавшей в минуты задумчивости расплетать и заплетать его косичку. Причем, она сама не замечала, как делает это. - Ничего, все в порядке, - кивнула Тсуна, затем посерьезнела. Атмосфера в комнате изменилась, стало холоднее на пару градусов. - Но вы ведь пришли поговорить не о моем самочувствии, так? - Ты просмотрела те данные, что получила? - Бьякуран говорил без столь любимых им предисловий. Значит, проблема больше не может терпеть. - Мы допустили какие-либо ошибки? - Да, - Тсуна резко кивнула. Она не хотела никого обидеть, и все это понимали, просто не привыкла юлить со своей семьей. И долго отучивала от этого подчиненных Джессо. Самим Бьякураном занималась Юни. - Ваша первая ошибка в том, что, поняв серьезность ситуации, вы не отправили на разведку Базиля. Юни хлопнула себя по лбу, второй босс вопросительно посмотрел на нее, но девочка лишь покраснела. - Именно, - согласилась девушка. - Юни должна была помнить, что именно Базиль выступал нашим разведчиком в период кризиса семьи. И только он может достать информацию там, где другие будут бессильны. Причем, абсолютно незаметно. Это его особый талант. - Прости... - Не критично, милая, - Тсунаеши взмахнула рукой. - Я это уже исправила. Может, оно и к лучшему, что остальные семьи увидели наш интерес. По крайней мере, будут предупреждены, что Мельфиоре готовы дать отпор. - А в остальном? - поторопил ее Бьякуран, нетерпеливо ерзая. - Давайте так, - Тсунаеши открыла первую партию документов, присланных ей Базилем. - Сначала я проговорю все, что нам стало известно. - Давай, - Бьякуран достал уже привычный пакет с зефиром. Юни по секрету поделилась, что за весь месяц ее компаньон не съел ни одной сладости. По-видимому, сейчас он снова почувствовал уверенность. - Погибли пять семей Альянса: Рози, Бини, Морелли, Лонги, Стелла. По меркам мафии, мелкие, незначительные. У каждой было не больше двух ветвей бизнеса, которые и приносили стабильный, но не превышающий разумные мерки доход. Рози и Бини убила Вонгола, Морелли - Каваллоне. Стелла и Лонги просто передрались друг с другом. Зачем это двум сильнейшим семьям, если они ничего не получили? Бизнес и территории тут же были разорваны на клочки предприимчивыми соседями, их интересы никак не пересекались. Если бы я была полицией, то Вонгола и Каваллоне были бы уже арестованы. Но сейчас они под подозрением, весь Альянс на нервах... Тсуна не выдержала и вскочила, слезла с кровати, не обращая внимания на попытки Гаммы удержать ее. Она была в домашних брюках и рубашке, босые ступни тут же погрузились в длинный ворс мягкого ковра. Тсунаеши принялась ходить по комнате из стороны в сторону, то касаясь Джессо на окне, то почти утыкаясь в дверь. Картинка в ее голове постепенно складывалась, хотя оставалось множество пустых мест, очень важных пазлов. Зачем? Зачем? Зачем? Для чего Вонголе уничтожать незнакомых? Карло ведь тоже не дурак, без выгоды и шагу не сделает. Они рисковали деньгами, людьми, своей репутацией. Для чего.... Ответ крутился на языке, был где-то совсем близко, совсем рядом.... Тсунаеши остановилась, как вкопанная, замерла, огромными глазами смотря перед собой. На ум пришел один из уроков стратегии и тактики Тацу, а также слова Фонга, сказанные сегодня. Она ударила кулаком по стене. - Черт! Я идиотка! - Может, поделишься с нами, Тсунаеши? - вкрадчиво осведомился Джессо. - Но для начала - вернись в постель, - строго проговорил Гамма. - Да, мамочка, - буркнула Тсуна, находясь еще в своих мыслях. На автомате она забралась под одеяло, снова оперлась на плечо Гаммы и посмотрела на присутствующих. - Мы с вами совсем забыли о двух основных правилах ведения всех войн. Боссы недоуменно переглянулись, Фонг нахмурился, копаясь в своей памяти. И только Гамма мрачно молчал. Тсуна пообещала себе чуть позже разобраться, чем же она умудрилась обидеть отходчивого подчиненного. - Каких правилах? - Юни выглядела так, будто приготовилась конспектировать. - Первое правило - открытое противостояние. Но для этого нужны деньги, средства, люди. - По сравнению с Вонголой, этого ни у кого нет, - фыркнул Джессо. - Ну почти ни у кого. Но Каваллоне и мы этого не делали. Тсунаеши усмехнулась, но промолчала. Все станет понятно после объяснений. - А второе правило - дискредитируй противника. То есть, по-другому, подставь его. Это правило используют те, у кого слишком мало возможностей для открытого противостояния. - И тогда ты получишь все его деньги, средства, когда другие позаботятся о нем! - подхватил Бьякуран. Не зря он был гением. - Почти, - хмыкнула Тсуна. - Но наш учитель говорил, что иногда, когда нет конкретных противников, или они слишком сильны, или идет борьба за бизнес, это правило используют несколько иначе. Создают условия, при которых все внимание обращено на других, а сами тем временем разбираются с врагами, конкурентами и прочим. И тут я подумала о словах учителя. "Дорога в две стороны". Что если целью кого-то неизвестного являлась изначально не Вонгола, а эти семьи? - И он просто создал отвлекающий маневр, - кивнула Юни. - Ты что-нибудь видишь? - спросил Фонг. - Нет, ничего, - покачала головой девочка. - Я не могу увидеть того, кого даже не знаю, где искать. - Но зачем? - Бьякуран поднял задумчивые фиолетовые глаза. - А вот это нам с вами и предстоит выяснить. Что такого было у этих семей, что противники развязывают целую войну. Причем, виноватой однозначно будет Вонгола. - И не факт, что они не виноваты сейчас! - подал голос Гамма. - Их босс... далек от совершенства. Он вполне мог нанять кого-то третьего, чтобы убрать препятствия со своего пути. - Стоит проверить все версии, потому что... - Тсуна прислушалась к себе, интуиция намекала на что-то неприятное. - Мне кажется, нас это вскоре коснется. Все замолчали, обдумывая, где и с чего начать поиски, как вдруг в дверь в очередной раз постучали. - Фе-ея, у на-ас пробле-емы! - констатировал Фран, тряся над головой письмом. Его он вручил Юни, а сам полез под бочок к сестре, обниматься. Тсуна прижала его, начала гладить по зеленым волосам, с которых исчезла шапка. - Бло-онди-инка, не-е ду-уйся-а! Мо-орщи-ины-ы появя-ятся - за-амуж не-е возьму-ут! - Лучше тебе потом бежать, лягушонок, - мрачно пообещал Гамма, пуская разряды по руке. - Бо-оюсь-бо-оюсь, - скучающе зевнул парень. - А ты-ы на-айди-и меня-а! - У нас действительно проблемы, Тсуна, - Бьякуран дочитал письмо. - Вонгола просит о встрече. Настаивает на заключении временного союза с целью расследования данного дела. - И что ты думаешь? - подняла бровь девушка. - Мы обязаны поехать, - Джессо начал мять двумя пальцами шарик зефира, пристально смотря на него. - Если решили подставить две высшие семьи, то и до нас доберутся. А от всего Альянса мы не отобьемся. Лучше решить проблему сейчас, пока напряжение не достигло пика и не выплеснулось на нас. - Это может плохо кончиться, - Юни смотрела в будущее. - Не станет Вонголы - начнутся войны за ее место, земли, территории. Я вижу... смерти, много смертей, если мы сейчас не найдем виновных. Альянс, да и Вендиче не потерпят безнаказанности. - Кста-ати-а, поче-ему-у, му-уми-и не вмеша-ались? - Франу однажды доводилось издалека видеть Стражей мира мафии. - Улики были спрятаны хорошо, однако на видном месте. Рука Вонголы слишком... очевидна, они не поведутся на это, - Бьякуран поднял глаза на Тсуну. - Когда ты встанешь на ноги? - Через неделю. - Значит, назначаем встречу через две, - решил Джессо. - Надеюсь, Базиль к тому времени уже вернется. Нам понадобятся все люди. Боссы убежали строчить ответ Вонголе, договариваться о месте проведения переговоров и сроках, Фран испарился, стоило ему поймать многообещающий взгляд Грозы. Фонг убежал на кухню: пришло время очередного отвара из трав. Тсунаеши поймала за рукав пиджака собирающегося уходить мужчину и внимательно заглянула в глаза. - Гамма, если я что-то сказала, что тебя обидело, прости меня. Я не хотела. Мужчина тяжело вздохнул, прикрыл глаза. На миг он наклонился и прислонился лбом ко лбу девушки. - Меньше всего на свете я хочу, чтобы ты видела во мне няньку или сиделку. Или мамочку. - Я... я... - Тсуна вспыхнула и сильнее прижалась к такой приятно прохладной коже. Успокоилась, улыбнулась и прямо посмотрела в серые, ждущие глаза. - Я никогда не видела в тебе няньку. Ты - мой друг, мой Хранитель, мой заместитель. Кто угодно еще, но только не моя няня. - Я рад, - кивнул мужчина, ласково потрепал по волосам. - Отдыхай, тебе нужно набираться сил. Тсунаеши с улыбкой упала на подушки. Это произошло за два дня до встречи. Местом проведения переговоров выбрали Намимори. Мельфиоре были заняты по уши, организовывая охрану, устанавливая защиту и просто согласовывая уйму мелочей. Бьякуран с Венками, прихватив Шоичи и Спаннера, отправились на место, оставив Юни с Бабочками в особняке. Второму боссу нужно было закрыть семестр в школе, а Тсуне - оставить указания на время их отсутствия, назначить заместителей и утрясти последние детали. Чем она и занималась, перебравшись наконец-то в свой родной кабинет, когда внутрь ввалился Фран. Мальчик выглядел ужасно: грязный, в порванной школьной форме, из плеча толчками выплескивалась кровь. - При-инце-есса-а.... - практически прохрипел он. - Пи-инки-и следи-ит... Если следит, значит, Юни куда-то увезли. Тсуна прикинула, кто из бойцов находится сейчас дома и тихо выругалась. Всех своих она отослала на задания, которые нужно было завершить, чтобы дать хотя бы пару свободных дней на переговоры. Даже Фонгу пришлось поехать инспектировать виноградники. Она набрала номер Назару, мальчишка тут же отозвался. - Госпожа Уна, - зашептал он. - Они в двадцати километрах от школы, старая прядильная фабрика. И отключился, не желая привлекать внимание. Тсунаеши знала это место. Когда-то там производили лучшие ткани, но после компания разорилась, и здание попросту забросили. Организовывая защиту Юни, она поддалась паранойе и проверила всю местность в округе на сто километров, заставив Франа выучить координаты ключевых точек. Им повезло, и похитители в качестве базы выбрали одну из таких "точек". Девушка подошла, зажала рану руками и заморозила ее льдом посмертной воли. - Прости, яблочко, у нас нет времени. Переноси меня. Старая прядильная фабрика. Бледный мальчишка кивнул, закусив измазанную в земле губу. Мир привычно размазался, Тсуна ощутила, как ее охватывает пламя Тумана, проверяет принадлежность. Она ли Небо мальчишки? Был у пламени Франа всего один недостаток: в совместной работе оно соглашалось взаимодействовать только с тем, кому яблочко доверял. Она пошатнулась и тут же присела. Они оказались в кустах, неподалеку от фабрики. Фран съехал на землю, зашипев от боли. Тсунаеши потрепала его по волосам. - Ничего, маленький, потерпи немножко. Скоро все закончится. На первый взгляд, здание пустовало. Мрачные серые стены, заросшие бурьяном, темные провалы окон с разбитыми стеклами. Но интуиция шептала, что Юни там, внутри. Тсуна чувствовала пламя Неба, что после снятия проклятия стало еще чище, смелее. Значит, Юни жива. На душе стало чуточку светлее, Тсуна гнала от себя страх, что племянница пострадала. Или может пострадать. Пистолет ладно лег в руку, его прохлада успокаивала, дарила уверенность. Разве могла подумать Ария, когда дарила его, что однажды ее подарок послужит защите ее дочери? Наверное, могла. - Вызови подмогу, когда начнется стрельба, - шепнула она. Фран понятливо кивнул. Раньше нельзя - засекут. Тсунаеши сняла туфли и тихонько, на цыпочках, прячась за деревьями и кустами, начала подкрадываться к одному из окон. Насколько она знала, за ним находился общий зал, где раньше находились станки. Там же оказались и похитители. Первым делом в глаза бросилась Юни, привязанная к стулу. Несмотря на порванное, грязное платье, синяк на скуле, девочка держалась бодро, смотрела ровно, уверенно. Настоящий босс и глава своей семьи. Десять человек по периметру, еще двое - на крыше, сторожат дорогу, по которой приехали сюда. Им не повезло, потому что Фран перемещал к обратной стороне здания. Его пламя природное, почти нечувствительное. И судя по разбитой губе, Юни как раз отвлекла внимание бандитов на себя. Каково же было удивление Тсунаеши, когда на свет, льющийся из потолочного окна, вышел ее сводный брат. Карло Джойя, Десятый босс Вонголы. - Не беспокойся, Юни, я просто хочу задать тебе несколько вопросов по поводу грядущей встречи. - Так почему же не задать ее своим Хранителям? - по помещению разнесся звонкий, чистый голосок. Карло заскрипел зубами. Наверняка, от него скрывали и истинные причины сбора и подробности. Не все так ладно в Вонголе, как кажется на первый взгляд. - Не заставляй меня применять к тебе силу, - сладко улыбнулся он. Тсуну передернуло от выражения лица, и она видела, как дрожь пробежалась и по племяннице. Однако Десятый принял ее за страх. - Мы же можем договориться по-хорошему... Дальше девушка не стала слушать. Юни будет тянуть время, сколько сможет, болтать, впадать в ясновидческий транс. Все это они уже проходили, Тсуна привыкла не бояться за свою повзрослевшую девочку, а действовать по ситуации. - Назару, - зашипела она, - северо-западное окно. Мальчишка прибежал через пару минут. Юни как раз "поддалась" на уговоры и впала в транс, смотря будущее. Тсунаеши усмехнулась: из девочки вышла отличная актриса. Она подергивалась в своих путах, что-то кричала, а глазом косила на окно, за которым пряталась ее тетушка. - Снимешь двоих с крыши, - зашипела она, почти не шевеля губами. - Затем придешь к нам на помощь. В пятнадцати метрах от нас, - она кивнула за спину, - Фран. Сразу тащи Юни к нему. - Но... - вскинулся мальчишка. - Обо мне не думай, я сама разберусь. Давай, - подтолкнула она его. Тренировки Лар не прошли даром. Мальчишка вынул из сапогов пару небольших кинжалов и с их помощью принялся забираться на стену, стараясь делать это как можно бесшумнее. Тсуна терпеливо ждала сигналы. С крыши раздался выстрел, крик и ругань. Она подскочила, перелетела через раму, чувствуя, как впиваются осколки в незащищенную ладонь. - Юни, щит! - закричала она и ударила. Пламя лилось с ее рук легко и свободно, волной пронеслось по залу, выжигая все на своем пути. А в его эпицентре стояла Тсуна. Подобный сценарий они тоже отрабатывали, учили свои силы узнавать друг друга. Небесный щит Юни выстоит в любом случае, убережет свою хозяйку. Карло на совесть гонял свою личную гвардию, но эффект неожиданности был на стороне Тсунаеши. Пока остальные держали щит от остатков пламени, она, поливая все вокруг огнем, все повышая и повышая напор, промчалась к Юни, спалила веревки и утащила ее в угол, закинув, как игрушку, за бетонные блоки, оставшиеся от предыдущих владельцев места. Отстреливаться оттуда было не в пример удобнее. Замкнутый периметр без окон и дверей, огороженный стенами и блоками. Они оставляли только узкий проход, через который и отстреливалась Тсуна. Мафиози быстро пришли в себя, но не спешили нападать. Юни была нужна им, ведь она так и не сказала ничего. К тому же, они явно не ожидали, что подмога придет к бывшей Аркобалено так быстро. Тсуна рискнула высунуться и тут же схлопотала пулю в левое предплечье. Рука повисла плетью, девушка зашипела, опускаясь на пол. - Один-один, - сквозь зубы произнесла она кинувшейся к ней Юни. Рука стала ценой за жизнь одного из противников. Аркобалено помогла перетянуть рану, оторвав щедрый лоскут от своего платья. - Может, вы все-таки выйдете, - предложил Карло, разводя ладони, показывая, как он беззащитен и безобиден. - Нам не хочется драться с женщинами. Тсуна фыркнула. - Так не деритесь! - огрызнулась она. От потери крови и недавней болезни снова появилась слабость. Долго она не продержится. - Мы всего лишь хотели поговорить, - продолжал увещевать Десятый. - Странные у Вонголы методы ведения переговоров. А Девятый в курсе? - Это неважно, - отмахнулся парень. - Босс семьи - я. Никто не смеет идти против меня. За окном мелькнула розовая шевелюра. - Мы не принадлежим к твоей семье. - Поэтому я сохраню вам жизнь. Тсуна сделала вид, что задумалась. - Ты правда оставишь босса в живых? - осторожно осведомилась она. - Даю слово! - По рукам! - через некоторое время согласилась Тсуна. - Только дай мне минуту перевязать рану. Я слишком устала. - Даю, - великодушно согласился Карло. Тсунаеши набрала номер Назару. - Фран с тобой? - без предисловий спросила она. Юни начала громко плакать, причитать от вида крови, заглушая разговор. - Да, я вколол ему дозу адреналина, - Тсуна кивнула. Не зря заставила ребят таскать с собой боевые аптечки. - Молодец. Дай ему телефон. Фран, ставь иллюзию. Меняй нас с Юни местами. - По-онял. - Умница. Передай трубочку Назару, - розоволосый снова взял аппарат. - Как только дам отмашку, забирай босса под моим видом. Ты понял? - Да. Через несколько секунд она уже стояла в порванном, грязном платье Юни. Прижав руки к груди, вышла из укрытия. - П-пожалуйста, - она заплакала, - позвольте ей уйти. Она ранена... она не выживет... п-прошу... я сделаю все, что вы хотите... - она заревела, усиливая выброс пламени Неба. Так частенько бывает у детей, когда они не могут контролировать свои эмоции. Поэтому чаще всего пламя блокируют еще в раннем детстве, но ведь Юни - Аркобалено, она просто обязана быть исключением из правил. Карло выглядел самодовольным. Он сделал широкий жест, мол, прошу. И тогда, пошатываясь, выползла Юни в облике главы Бабочек, но с другими, простыми чертами лица. - Ну надо же, к тебе на помощь пришла главная Бабочка, - молодой мужчина восхищенно присвистнул. - Долго вам удавалось ускользать от нас, синьора. Я-то думал, бой с вами будет эпичнее. Юни пробиралась все ближе и ближе к окну, за которым пару раз мелькнула зеленая макушка. Тсуна не сводила с нее глаз и продолжала плакать, усиливая напор пламени. - Ты не можешь убрать его? - резко повернулся к ней Карло. - Н-нет, не м-могу.... Он подозрительно прищурился. - Раньше ты так не нервничала. - Я...я.... Девушка была почти у самого окна, когда один из подчиненных Десятого подал голос. - Босс, это иллюзия! - он показал портативный компьютер. - В них слабое пламя Тумана... Тсунаеши не стала дожидаться. - Давай! - закричала она, загораживая Юни спиной и всаживая пулю в ближайшего противника. Племянница бросилась к окну, ее в четыре руки вытащили мальчишки, после чего Тсунаеши ощутила Туман. Значит, Фран переместился. А потом началась карусель. Иллюзия сползла с нее, осталась только та, что была заключена в броши, с которой девушка не расставалась. Тсуна знала: даже после смерти пламя Франа будет скрывать ее истинное лицо. И она бросилась к нападавшим. Удар в пах ногой, взбежать по покрасневшему мужчине и с размаху врезать ногой другому, тут же скрывшись за его телом. Карло стрелял на поражение, стрелял по своему подчиненному, и от этого тошнило. Труп стал заваливаться на девушку, задев раненую руку. Боль огненной волной прошила плечо, привела мысли в чувство. Тсунаеши вновь выпустила свое пламя, целясь в нападавших, пока искала другое укрытие. В этот раз щиты сработали быстрее, но они же и не давали им стрелять в нее. Шоичи тщательно изучил этот вопрос и выяснил, что у слабого, не очень чистого пламени, щит прочный, но человек не может действовать. Чем сильнее и чище пламя, тем больше возможностей у его обладателя. Ей главное продержаться, не дать себя убить до прибытия подмоги. Им с Юни повезло: Вонгола не была готова к подобной наглости и оперативности противника. Они попросту не придали значения двум женщинам, за что и поплатились - потеряли заложника. Тсуна спряталась в дверном проеме, застрелив еще одного человека. Для этого она зарядила пулю своим пламенем, как это делал Занзас. Так как пистолет не был специальным, пуля расплавилась, однако ударная сила сохранилась. Огненный метеор прожег сквозную дыру в груди человека. Это заставило остальных разбежаться, как тараканов. - Потрясающе! - восхищенно воскликнул Карло. - И что такой талант забыл в дрянной семейке Джинглио Неро? В Вонголе тебе цены бы не было, Бабочка! - Хочешь, открою тебе секрет, Карло? - Тсуна перезарядила пистолет. - Я сбежала из Вонголы и не жалею об этом. Пламя заставило руку снова работать, Тсуна, сцепив зубы, вскарабкалась по выступам и трещинам наверх, на металлические перекладины. Затем полностью заглушила свое Небо и поползла. Прицельный выстрел в голову спрятавшегося за ящиками мужчины, прыжок вниз, на его еще теплое тело, спружинившее под босыми ногами. И удар в живот подлетевшему товарищу убитого. Завертелось. Металлический запах крови наполнял ноздри, ее соленый привкус дразнил рецепторы. Тсуна не давала никому выстрелить, втянув всех в драку, она не отпускала никого. Получала по ребрам, по почкам, но терпела, в ответ ломала кости, вырывала позвонки. Их уже меньше десяти, а такое ощущение, что Карло привел с собой целую армию. С влажным чмоканьем Тсунаеши вырвала горло, чувствуя себя зверем. Инстинкты взяли верх. Она уклонялась от ударов в голову, скользила вдоль рук, чтобы оказаться вплотную к телу. Такой контакт становился последним, потому что девушка била в сонную артерию. Один на один с Карло, смотрящим на нее с благоговейный ужасом, раскалившиеся кольца на указательных пальцах, чей узор сияет в темноте, окружившей зрение Тсунаеши. Она видела только противника, скалила зубы. Он покусился на ее семью, на ее родных и близких. Он стал причиной предательства ее друзей давным-давно. Но даже в таком состоянии она помнила: убивать нельзя. Она не зверь, она человек. Ученица мастера. Это привело ее в чувство, кровавая пелена развеялась перед глазами. И Тсунаеши сражалась уже, как ученица Фонга, старалась оглушить, а не убить. Осознавала, какими проблемами может обернуться для ее семьи смерть Десятого. Зато Карло перестал ее жалеть, он бил на поражение. Они танцевали между тел, наступая на них, поскальзываясь на крови. - Ты такая же, как я, - пьяно шептал он. - Ты - убийца, зверь в человеческом обличье. - Не думаю, - Тсунаеши нашла в себе силы улыбнуться разбитыми губами. Нос кровоточил, лицо уже давно превратилось в сплошной синяк. - Я точно знаю, ради кого сражаюсь. А знаешь ли это ты? Раз за разом она повторяла движения. Влево-вправо, влево-вправо, чтобы, когда Карло в очередной раз вытянул правую руку для удара, подпрыгнуть, захватить ее ногами, прогнуться в спине и сломать с громким хрустом. Мужчина закричал, а девушка змеей обвилась вокруг него, ногами обхватила горло и принялась душить. Он хрипел, бил ее по бедрам, прыгал, но она только сильнее сжимала свою хватку. Потому что знала: на продолжение боя ее попросту не хватит. Вскоре Карло перестал трепыхаться, глаза его закатились, и он грузно осел на землю. Тсунаеши отползла в сторону, проверила пульс, зрачки, чтобы убедиться, что противник действительно без чувств. Она не сможет уйти отсюда, подкрепление Вонголы может прибыть первым... ее шансы умереть гораздо больше половины. Сознание уже не хотело держаться, несмотря на бушующий адреналин, и девушка соскользнула в темноту, улыбаясь. Хорошо, что Юни в безопасности. Очнулась она под мерное покачивание. Над головой - автомобильная крыша. Под спиной - упругая кожа сидений, а под головой - колени, обтянутые шерстяной серой тканью. Чужие пальцы ласково перебирают волосы, еле ощутимо скользят по синякам и ссадинам на лице. И такой знакомый запах. Ментол и лес после грозы. Божественный, после раскаленной крови и смерти. - Сумасшедшая, - Гамма уткнулся в ее лоб. Его руки тряслись немилосердно. - Ненормальная! Он продолжал горячо шептать эти два слова, а Тсуна откинула голову и громко, надрывно и хрипло засмеялась. Она жива! Небеса, как же хорошо! Просто прекрасно! Она жива! Встречу решили проводить в японском особняке Каваллоне. Нейтральная территория, чтобы не нервировать остальных. Должны были присутствовать Хранители и оба босса Вонголы, Вария, сами хозяева дома. И два босса Мельфиоре вместе с охраной. Гамма покосился на Тсунаеши. Вопреки своему обыкновению, он сел на заднее сиденье, уступив место за рулем Бьянки. Сейчас он хотел быть как можно ближе к боссу. Рядом с ней страх последних дней отпускал его. Он никогда не забудет того ужаса, что испытал, обнаружив ее на полу заброшенной фабрики, в окружении десятка мертвых тел, в компании Карло Джойя. Она была бледная, до синевы, рукав белой блузки пропитался кровью, сочащейся из-под тугой повязки. А ее лицо... на нем не осталось ни одного живого места. Он злился и ругался про себя, но отдавал приказания. Избавиться от улик против Мельфиоре, от тел. Подлечить и отправить Карло в ближайшую резиденцию Вонголы, хотя больше всего на свете ему хотелось свернуть шею гаденышу. Расчистить путь, созвониться с медиками, чтобы готовили операционную и реанимацию. И все это время он не спускал босса с рук. Пока он чувствовал ее хриплое дыхание, ощущал тепло кожи, ему было спокойнее. Наверное, стоило ей оказаться в самом пекле, а после - пробыть на грани жизни и смерти, чтобы он осознал простую истину. Она должна быть. Неважно, где или как и с кем. Но она должна быть. Живая, здоровая и веселая. Гамма никогда не умел разбираться в эмоциях, да и не спешил учиться. Все его чувства к боссу сводились к одному: Она должна быть. Все остальное - ерунда. Без нее ничто не имеет значения. Она - самое важное. Она должна быть. Примчавшийся Шоичи на пару с Дейзи и медиками быстро подлатали ее, навели порядок и красоту. И вскоре ничто не напоминало о перестрелке на фабрике. Тсуна стала чувствовать себя, как до болезни. Она ехала рядом и смотрела в окно. Ничто не выдавало ее волнения, пока девушка не повернулась к нему. В ее глазах - страх, тревога, почти мука. - Не оставляй меня, Гамма. Будь рядом. Мне так... спокойнее, - она взяла его за руку. Их привычные жесты, их привычная близость. Тсуна доверяет ему, доверяет Хранителям больше, чем кому бы то ни было. Гамма поднес ладошку к губам и поцеловал тонкие пальчики. - Обещаю, босс. Она должна быть. Дино Каваллоне дружелюбно приветствовал их, пожимал руки с улыбкой. Предлагал напитки на выбор. Однако нервозность все же нет-нет, да и проскальзывала в его чертах. А Карло предвкушал. От него долго скрывали обстоятельства встречи, пока он не пошел и напрямую не вынудил старика взять его с собой. Он видел недовольство Хранителей и Реборна, их гримасы бальзамом лились на самолюбие. Все же он босс, глупо пытаться скрыть от него что-то в его же собственной семье. Однако в данный момент его волновало нечто иное. Он ощущал себя ребенком в радостном предвкушении подарка на Рождество. Новая встреча с главой отряда Бабочки Джинглио Неро. Эта женщина... нечто. Она дралась как зверь, рычала и даже кусалась, боролась за выживание, но в ее глазах он видел ум, ясное сознание. Даже тогда она не потеряла себя. И ее слова.... Он ненавидел ее за них. За то, что задумался над ними. Есть ли ему за кого сражаться? Ее хотелось ненавидеть, ее хотелось любить и боготворить. Но больше всего Карло желал ее уничтожить. Юни и Бьякуран прибыли последними. Они шли вместе, держась за руки, показывая тем самым свои дружеские отношения. За ними дружной, стройной толпою вышагивали Хранители и Фонг. Тсунаеши внимательно оглядывалась по сторонам. Она доверяла Бьякурану, знала, что он ни за что не подвергнет Юни опасности, но новоприобретенная паранойя вкупе с интуицией не смолкали, напоминая о случае на фабрике. Вот и сейчас девушка выискивала пути и способы отступления, если переговоры уйдут из мирного русла. - Босс? - Базиль поднял бровь. - Паранойя, - с жалобными нотками прошептала Тсуна. Бабочки еле слышно фыркнули, рядом с ними усмехнулись Венки. К причудам главы отряда Бабочек все давно уже привыкли. - Не волнуйся, мы рядом, - прошептал Шоичи. - Если что, Спаннер нас вытащит. Мы с ним держим связь. - Де-ействи-ительно-о, фе-ея, - поддержал друга Фран. - Все-о бу-удет хоро-ошо-о. - Спасибо вам, - Тсунаеши улыбнулась. Одинаковые безликие деловые костюмы, туманные иллюзии не могли скрыть их темперамент, натуру, проявляющуюся в каждом шаге. Весело прыгал Фран, зная, как это раздражает Бьянки. Та сверлила его горящим взглядом, мысленно обещая все муки Ада. Почти соприкасались плечами Лар Милч и Базиль, привыкшие работать в паре. Параноики похлеще Тсуны. Шоичи не видел, куда идет, смотря рассеянным взглядом. Наверняка сейчас переговаривается со Спаннером по миниатюрному микрофону передатчику. А за спиной - успокаивающее тепло верного Гаммы, почти незримое, но такое надежное. Зал был оформлен, как уютная гостиная. Вокруг низенького кофейного столика правильным квадратом расположились длинные диваны, сделанные явно на заказ. На одном из них уже разместилась Вонгола, на другом пристроилась Вария. Занзас смерил вошедших недружелюбным взглядом алых глаз, на что Тсуна ответила ровной, спокойной улыбкой. - Прошу прощения за опоздание, - улыбнулась Юни. Они с Бьякураном сели в центре, Венки расположились по бокам. А Бабочки остались стоять у стены, им попросту не хватило места. Видимо, даже такие диваны не рассчитаны на двойной комплект телохранителей. Дино подскочил. - Я прикажу принести стулья! - Не стоит, - остановила его Тсуна. Она не кричала, но ее неспешный голос услышал каждый присутствующий. - Все в порядке, не нужно беспокоиться. Мы постоим. Так было даже лучше. Теперь Венки отвечали за близкую, контактную угрозу, а Бабочки - за дистанционное нападение. - Думаю, стоит для начала представиться, - переговоры начал Тимотео, как самый старший и опытный из них. Представлялись по очереди, каждый Хранитель. Наконец, и Венки назвали себя. Взгляды выжидающе обратились на Бабочек. - Каждый из вас - не статист и не группа поддержки, а полноправный участник встречи, - серьезно произнес дон Тимотео. - Поэтому прошу открыть свои лица возможным союзникам, уважаемые господа. Бабочки не дрогнули, не шевельнулись, но Тсуна почувствовала немой вопрос, идущий к ней. Подумав немного, кивнула, давая разрешения. Все же... скрываться вечно не получится. - Фра-ансуа-а Бри-иа-ан, Туман, - Фран первым снял с себя иллюзию. Тсуна видела, как впился взглядом в него Мукуро, на что мальчик отреагировал обычно, то есть никак. - Ирие Шоичи, Солнце, - иллюзионист с каждого снимал свое пламя сам, чтобы не выдавать, какие же предметы были им наполнены. Это еще может пригодиться, не стоит раскрывать все козыри разом. И они называли свои истинные имена, а не те, под которыми были известны в мире мафии последние несколько лет. Тем самым отдавали дань давним традициям и этикету. - Базиль Орегано, Дождь, - светло улыбнулся парень, смело глядя в глаза побледневшего Внешнего советника. Он взял фамилию в память о женщине, что помогла ему сбежать и спасла ему жизнь. - Лар Милч, Облако, - женщина вздернула подбородок, хмыкнула, увидев, как вздрогнул Реборн. - Гокудера Бьянки, Ураган, - побледнел Хаято, расширенными глазами смотря на живую, здоровую сестру. - Гамма Вентура, Гроза, - маленький шажок вперед, коснуться рукавом пиджака руки босса. Он смотрел прямо, на собеседников, однако все его внимание было сосредоточено на боссе. Как и тревога Юни, волнение Бьякурана. Они все были готовы поддержать Тсунаеши в ее нелегком решении. Но сейчас девушка черпала силу и уверенность в мужчине, что стоял почти вплотную к ней. За ее спиной. Ее надежный тыл. И, как это бывало всегда, перед важным моментом, Тсуна успокоилась. Руки почти не дрожали, на лицо вернулся румянец, когда она со спокойной улыбкой произнесла: - Савада Тсунаеши, Небо. И почему-то не испытала ничего, когда увидела, как побледнели Хранители Вонголы, смотря на нее с ужасом. Они задыхались, разве что не тыкали в нее пальцами, судорожно хватали воздух. Наверное, она должна была ощутить злорадство, удовлетворение от их шока. Но... НИ-ЧЕ-ГО. Она давно уже отпустила их, пошла дальше. Выросла. Сейчас у нее есть задачи поважнее. Она встретила взгляд подавшегося вперед Карло, озиравшего ее жадно, запоминавшего каждый изгиб тела, каждое движение пальцев. Вздернула бровь, заставив отвести взгляд. Он знает, что она знает, что он знает... как-то так. И хотя доказать его причастность к недавнему нападению на Юни невозможно, теперь Бабочки будут настороже, застать их врасплох станет сложнее. Каваллоне Дино упал в кресло, хрипло рассмеялся. Занзас молча протянул ему бокал с виски. Вторым поприветствовал Тсуну. - С возвращением, мусор! Тсуна кивнула с улыбкой. - Спасибо, Занзас. Но я вернулась уже давно. Правда, до этого была известна, как Уна Фарфалла, ученица Мастера Фонга, - она поклонилась учителю. Тот глубоким кивком принял невысказанную благодарность. И черный от ярости взгляд Реборна. Тсунаеши сделала себе заметку приглядеть за Солнечным Аркобалено, чтобы тот не натворил глупостей. - Почему ты не сказала раньше? - прохрипел Внешний советник. - Я не знаю, отец, - она беспомощно развела руками. - У меня появились семья, обязанности. Я выросла. Думаю, - прервала она открывшего было рот Емитсу, - нам стоит вернуться к обсуждению темы сегодняшнего собрания. Поговорить мы успеем и после. Мафиози кивнули и принялись раскладывать поставленную задачу на составляющие, а Тсуна незаметно выдохнула с облегчением и вытерла невидимый пот. Все прошло лучше, чем она рассчитывала. - Ты молодец, - тихонько, на грани слышимости, шепнул Гамма. Тсунаеши просто подалась назад, чтобы мужчина понял, как ей важна его поддержка. Ей было легко, она чувствовала себя свободной, парящей в невесомости. Больше никаких тайн не осталось в ее жизни. Но при этом ей в позвоночник словно вставили тяжелый прут. Эти взгляды, полные ожидания, невысказанных слов... они резали ее по живому, заставляли колени подкашиваться. Но она должна выстоять, она не может уронить свою честь и честь своей семьи перед лицом противников-союзников. Не сейчас, когда наконец-то сняла маску. А переговоры все шли и шли. Участники то и дело поглядывали на стену, вдоль которой стройной шеренгой выстроились члены специального отряда Бабочки. Выражение их лиц оставалось неизменным, словно их и не было здесь, но каждый ощущал сканирующий помещение взгляд. Любой из них готов схватить своего босса в охапку и умчаться на край света, где и Юни, и Бьякуран будут в безопасности. И лишь для одного из них приоритетом являлась сама глава отряда. - Я считаю, нам нужно создать смешанную группу и обеспечить ей доступы в архивы всех семей. У мобильного отряда будет больше возможностей отыскать виновника, а семьи послужат гарантом их безопасности, - предложил Тимотео под конец. - Резонно, - кивнул Дино. - Хм, - Занзас сделал глоток, и это можно было посчитать за согласие. Девятый перевел взгляд на Мельфиоре. Юни не обернулась, когда с улыбкой позвала: - Тетушка? Тсуна мягко подошла к ней, устроилась на подлокотнике дивана. - Тетушка?! - не выдержал Гокудера. Остальные ограничились поднятыми бровями. - Тсунаеши не просто глава специального отряда, - с улыбкой заявил Бьякуран. Но эта улыбка не коснулась ледяных фиолетовых глаз. - Можно сказать, что она - третий босс нашей семьи. Такого заявления не ожидала даже Тсуна, хотя интуиция и предупреждала ее, что Бьякуран может что-нибудь этакое выкинуть. Она сумела сохранить лицо, послав блондину взгляд под названием "дома поговорим". Тот ответил ангельской улыбкой и предложил зефир. Тсунаеши повернулась к остальным. - Предложение кажется мне подходящим. С одним лишь исключением. Доступа к архивам Мельфиоре группа не получит. - Почему это? - вскинулся Карло. - Посудите сами, ваши семьи подозревают в нападениях. И пока что не доказано, что ни Вонгола, ни Каваллоне не совершали данного преступления. При таком раскладе открывать вам путь к архиву и прочим документам становится... опасным. Ведь на Мельфиоре не было совершено ни одного нападения. Я не собираюсь рисковать. И за этим "я" стояли вся мощь семьи Мельфиоре, мнения двух боссов, поддержка Хранителей и Бабочек. - Мы согласны, - тяжело кивнул головой Девятый. На миг Тсунаеши испытала к нему жалость, сочувствие. Но лишь на миг, стоило только вспомнить, сколько жизней он готов был сломать ради достижения своих целей. И сломал. Ей было обидно не за себя, а за Базиля, за Лар, вынужденных скитаться долгое время без крыши над головой. За них она готова была порвать кого угодно. - Кто войдет в состав группы от Вонголы и Каваллоне? - спросила Юни. - Хранители и Десятый босс, киллер Реборн, - перечислил Девятый. Видимо, они рассматривали подобный вариант развития событий. - От Каваллоне - мой помощник Ромарио, - вставил Дино. - И еще несколько человек личной охраны. - От Варии - доктор Шамал и мой капитан, - рыкнул Занзас. - От Мельфиоре - Бабочки, - сладко улыбнулся Джессо. Затем резко поднялся. - Мы договорились? - Да, - поднялся и Тимотео с Дино и Занзасом. - Тогда на этом считаю встречу завершенной. Подробности сотрудничества обговорим после возвращения в Италию, если не возражаете, - Бьякуран взял за руку Юни. - До встречи. Он вышел в окружении Венков и Бабочек, среди которых успешно затерялась Тсуна. Она спиной ощущала растерянность Хранителей, их прямые, пристальные взгляды. И была рада, что Бьякуран понял правильно ее настрой и поспешил закруглить встречу. Уже в машине, когда Юни положила голову ей на колени, она уткнулась пылающим лицом в крепкое плечо Гаммы. - Спасибо, - шепотом, чтобы не разбудить девочку, с чувством, проговорила она. - За то, что ты рядом.