Вместе.

Кто-то стремится использовать тебя, А кому-то нужно, чтобы использовали их. Кто-то хочет оскорбить тебя, А кто-то жаждет быть оскорблённым. Я хочу использовать и оскорблять тебя, Я хочу узнать, что внутри тебя. Иди вперёд, двигайся дальше. Иди вперёд, двигайся дальше. Иди вперёд, двигайся дальше. Двигайся дальше. Я буду использовать и оскорблять тебя, Я узнаю, что внутри тебя. Я буду использовать и оскорблять тебя, Я узнаю, что внутри тебя* Небольшой холл. Светлые стены с темно-зелеными панелями, украшены несколькими картинами. Мягкие синие диванчики. И всего несколько человек. Женщина, сидящая рядом с пожилым мужчиной, мягко гладит его кисть и что-то тихонько рассказывает. Парень в бандане и ярко-оранжевой футболке сидел у противоположной стены, с наигранным интересом, рассматривая свои кроссовки. Саске подошел к стойке регистрации. Молодая женщина за ней, заполнявшая какие - то бумаги, подняла на него взгляд. - Да? - Узкое лицо, с яркими губами и густо наращенными ресницами. Зачем так уродовать себя, нанося эту тонну макияжа? - Мне нужно увидеть Каруи Ахара, - ровный спокойный голос. - Часы приема пациентов уже прошли, приходите завтра с 10 до 17, - женщина снова перевела взгляд на бумаги. - Она работает здесь. - В таком случае вынуждена сказать, молодой человек, что это больница, а не пункт свиданий, - На её лице ту же заиграло подступающее раздражение. Она и так осталась работать вторую смену в ночь, так еще и этот парень с личными просьбами. - Но мне нужно её увидеть, - Саске оперся о стойку регистрации. Откуда такая уверенность, что она сейчас на работе. Предчувствие. - Увидитесь после окончания рабочей смены, - женщина кинула не него недовольный взгляд. - Вы не понимаете... - Это вы не понимаете, это больница и здесь свой распорядок. Если хотите просто увидеть Ахару, то придется подождать конца смены. - Скажите, она хотя бы на рабочем месте? Из левого коридора выбежала медсестра. - Срочно позвони доктору Грину. - Сейчас, - женщина за стойкой тут же потянулась к телефону. Саске почувствовал странный холодок в теле, когда заметил, как край белого платья мелькнул за поворотом правого коридора. Не осознавая своих действий, он направился к нему. Похоже, из-за поднявшейся шумихи его так никто и не заметил. Длинный светлый коридор, лишь одинаковые ряды дверей по бокам. В отполированной плитке поле отражается яркий свет ламп и неясные цветные разводы от настенных панелей. И никого. Саске обернулся по сторонам. Абсолютно пусто. Показалось? - Его нужно срочно перевести в кардиологическое отделение, - услышал он позади грубый мужской голос и, не задумываясь, кинулся вперед по коридору. Он должен найти Каруи. Только как отыскать её в здание больницы, проверить все двери и палаты? Нет, такой вариант ему не подходит. Что? Саске резко остановился. Хрупкая фигурка девочки у окна. Но только он сделал шаг вперед, как девочка побежала в правый коридор. Почему он удивления? Потому, что так и должно быть. Новый коридор абсолютно такой же, как и прежний, те же светлые стены, ослепляющий свет и одинаковые ряды дверей. Но где девочка? Он замедлил шаг, идя вперед. Двери, двери и еще раз двери и тишина, лишь отдаленный шум диспетчерской записи и скольжение кед по натертому полу. Где же она? - Да сегодня вечером, - услышал он голос и приближающиеся шаги. Черт. Саске попробовал открыть ближайшую дверь. Заперта. Соседняя тоже. Черт. Он дернул ручку следующей двери. Открыта. Парень быстро скрылся за ней. Темная комната, лишь тусклый свет, пробивающийся сквозь планки жалюзи, образует на полу дрожащие полосы. Саске прислонился спиной к двери, держась за ручку. - И, что ты ей ответил? – голос прямо за дверью. Вдох. Выдох. Саске зажмурился и снова открыл глаза, пытаясь привыкнуть к темноте. У противоположной стены стоял высокий шкаф, справа рабочий стол и ширма. Обычный кабинет. Он прислушался. Шаги и голоса за дверью стихли. Осторожно открыл дверь. Пусто. А теперь куда? Веред и налево. Зачем только строить такие одинаковые коридоры, что бы запутать пациентов своей однообразностью? -Эй, парень, что ты здесь делаешь? – Саске обернулся. Темнокожий мужчина в зеленой форме врача. - Я ищу палату, - главное уверенно отвечать. - Палаты в другом крыле, - мужчина указал в противоположную сторону, - Стой, но ты ведь не пациент. - Я приходил к отцу, - держись уверенно. - Часы посещения давно закончились, - он сделал шаг к Саске, - Ты должен покинуть больницу. Лампы несколько раз мигнули. - Что такое? - мужчина поднял глаза к потолку. Тихий писк и свет померк. - Прямо, налево и вниз, - тихий голосок девочки. Саске тут же последовал ему. Прямо в этой темноте. Сердце стучит в груди. Коридор был небольшим, но, не рассчитав его длинны, Саске едва не влетел в стену. Руки уперлись в шероховатую штукатурку. Теперь налево. Свет снова мигнул, освещая коридор. Саске зажмурился от ударившего по глазам света. - Сюда, - миг и он увидел силуэт девочки, стоящий возле двустворчатых дверей, исчезнувший так же быстро, как и появился. Почему он идет по указанному ей пути? Разве он ей доверяет? Саске открыл двери. Лестница. Вниз. Рука скользит по перилам, кеды мягко ступаю по ступенькам. Пролет преодолен. Нулевой этаж. Саске остановился возле новой двери. Здесь наверняка находится больничный морг. Он же не мог опоздать на столько, правда? Рука легла на ручку двери. Нулевой этаж, подвал… Так успокоится, это не надолго, а потом он выберется наверх. «Ты так и собираешься стоять или же все-таки сделаешь хоть что-то?», - он надавил на ручку. Дверь поддалась. Не заперто? Странно. Ярко освещенный коридор. Белоснежные стены и пол. Что за парадокс? Саске вошел вовнутрь. Все вокруг сливается в единую белую клетку, не единого отступления или яркого цвета, ни намека на черноту. Сумасшествие. - Куда теперь? – Он посмотрел вперед. Хрупкий силуэт скрылся за ближайшим поворотом. А вот и ответ. Несколько заворотов и он остановился возле одной из дверей, табличка, на которой гласила: «Архив». Здесь. Сердце пропустило удар. Ну что же пора. *** Картонная коробка выпала из дрогнувших рук, глухо ударяясь об пол, рассыпаясь по нему многочисленными листами и папками. - Черт, - Уставшие глаза, с залегшими под ними темными кругами, пробежались по усеянному листами полу. Каруи присела, начав собирать бумаги. Какой же все-таки сегодня ужасный день. Выспаться ей, как обычно не удалось, да еще и снотворное закончилось. А Джеймс отказался выписывать ей новую упаковку. Девушка нервно дернула папку. Боится, что у нее начнется привыкание. Глупец, знал бы он что ночи, проведенные в пустой квартире, уткнувшись взглядом в потолок, когда мысли дикими пчелами роятся в голове, попросту сводят её с ума. Она ведь именно поэтому напрашивается на ночное дежурство. Все, завтра же нужно упросить Джеймс выписать ей еще одну упаковку элениума. - Да что за, - Каруи резко отдернула руки, посмотрев на палец. Рубиновая капелька упала на один из листов. Порезалась о бумагу, как глупо. Она прикусила ранку. Соленая кровь попала на язык. Сегодняшнее дежурство проходило на удивление спокойно. Только Келли попросила найти в архиве несколько историй болезней. Не сказать, что Каруи не любила эту бумажную волокиту, ведь во время нее можно было хоть немного расслабиться, от обычной беготни и напряжения. Однако торчать одной в подвальном помещении, перебирая кипы бумаг в поисках нужной папки, тоже не представляло ей особого удовольствия. Лампа моргнула несколько раз. - Это еще что за новости? – Каруи нахмурилась. Неприятный треск лампочки и она потухла. Замечательно, только этого ей и не хватало для полного счастья. Остаться одной в архиве, да еще и в темноте, просто великолепно. Она встала, вытянув руку вперед. Нужно подойти к столу, на нем она оставила ключи, а в брелке был маленький фонарик. Остается надеяться, что он все еще работает. Как же темно. Полнейшая тьма, даже жутко. Девушка невольно повела плечами. Атмосфера, подходящая для фильма ужасов. Сейчас резко включится свет и передней окажется, скажем, приведение с отрубленной головой. Она нервно хихикнула. Рука наткнулась на твердую поверхность. А вот и стол. Осталось только найти ключи. Ладонь скользит по гладкой поверхности. Папки, листы. Звон метала. Черт, сметнула все-таки. Лапочка снова моргнула, озаряя архив ярким светом. Каруи зажмурилась. Долго же они его подключали. Теперь найти ключи, забрать найденные папки и можно подниматься. Вот только куда делись эти дурацкие ключи. Удар коробки об пол заставил девушку вздрогнуть. Каруи обернулась. Еще один ящик сорвался вниз, рассыпав свое содержимое рядом с первым. Что за чертовщина, она ведь не трогала его. Или же сместила. Каруи шумно выдохнула. Нервы в последнее время у нее точно расшатались, что и не удивительно. Только девушка собиралась собрать рассыпавшиеся бумаги, как дверь в архив плавно приоткрылась. Сердце кольнуло, по спине прошло онемение. Каруи замерла, смотря на появившегося в дверном проеме парня. Крепкий. Одетый в синюю футболку и темные джинсы. Черные волосы рваными прядями спадали на лицо, оттеняя светлую кожу. Слегка опухшая нижняя губа и пронзающий взгляд ониксовых глаз, от которого так и хочется скорее отвернуться. Кто он такой? Саске смотрел на невысокую стройную девушку. Зеленая униформа медсестры, не скрывала гибкую фигуру. Симпатичное узкое личико с большими выразительными глазами, цвета золотистого миндаля, оттененные пушистыми ресницами удивленно, и в то же время испуганно, смотрели на него. Маленький слегка вздернутый носик, тонкие губы, смуглая кожа. Рыжие, непослушные волосы убраны с помощью светло-зеленого ободка. Это она. Саске глубоко вдохнул. Ну что же пора подбирать слова… - Как ты здесь оказался? – Голос Каруи слегка дрогнул. Она точно помнит, что закрыла дверь, ведущую на нулевой этаж. Как же он смог пройти? Он ведь не из персонала больницы. - Искал тебя, - Саске сделал шаг вперед. - Меня? - Не бойся, я только хочу поговорить, - Саске остановился, смотря, как девушка сделала шаг назад, заходя за стоящий в центре комнаты стол. - Да кто ты такой? И если ты хочешь просто поговорить, зачем пробрался в служебные помещения? – Не боятся? Как же он прав. Откуда это чувство страха, обволакивающего её своими липкими объятьями. Откуда? Да, он же не покидает её всю эту долбанную неделю, с тех пор, как она узнала о смерти Шона. - Медсестра на регистрации отказалась позвать тебя, и мне пришлось пробраться сюда. - Зачем? - Черт, да кто такой этот парень. - Потому, что нет времени ждать, - Саске протянул книгу, - Вот, ты забыла её в закусочной вчера. - Ждать чего? – Каруи посмотрела на протянутую книгу. Сборник стихов Бодлера, как она могла забыть о нем. Хотя учитывая последние события и напряжение это не удивительно. - Если я начну, то ты сочтешь меня сумасшедшим, хотя так оно, похоже, и есть, - Саске положил книгу на край стола. Каруи молчала, внимательно следя за действиями парня. Черт, а если он действительно псих. - Я видел тебя во сне, - Саске запнулся, виновато улыбнувшись. Какие слова будут верными? - Знаешь, это не лучший повод для знакомства, - Каруи сжала спинку стула. - И я должен помочь тебе. - Помочь в чем? – Нет, он точно псих. Пробраться ночью в архив, и заявлять подобное. Как же теперь отвязаться от него и поскорее выбраться наверх? - Ты знала Сальезе и знаешь, что его убили. - Откуда ты… - девушка не договорила, лишь отпустила спинку стула и сделала несколько шагов назад, пока спина не уткнулась в одних из стеллажей, заполненный картонными коробками. - Не бойся, я не сделаю тебе ничего плохого, я лишь хочу помочь, - он хотел сделать шаг вперед, но остался на месте. В распахнутых золотистых глазах, неотрывно смотрящих на него, зарождался неподдельный страх. Похоже, он попал в самую точку, вот только хорошо это, или же нет? - Убирайся, - прошептала девушка. - Просто послушай меня. - Убирайся черт тебя дери! - Нет, - Саске захлопнул дверь, встав к ней спиной. Только её паники ему и не хватало. Хотя чего же ты он мог еще ожидать? Что его тут же выслушают и поверят? - Я не дам ему убить и тебя. - Что? – голос Каруи дрогнул. Она уставилась на парня непонимающим взглядом. Убить? Её? - Меня зовут Учиха Саске, - он облизал пересохшие губы. Так главное теперь ничего не испортить, - Я видел во снах, как убивали Сальезе, да и не только его. Сначала я думал, что это только кошмары, а потом… - он запнулся, смотря на испуганное лицо Каруи. Прости, но тебе придется узнать все, - Они оказались реальными. Знаешь, я даже думал, что сошел с ума. Признаться, это был бы лучший вариант, - едва заметная усмешка. - Зачем ты говоришь мне это? – Каруи смотрела в глаза парню. Уверенность и вина, как они только могут сочетаться в его взгляде? - Сегодня во сне я видел, как ты сидела в той закусочной. Я думаю, что ты будешь его следующей жертвой, - вот так все просто и сразу. - Кого? – «Так успокойся, дыши ровно. Этот парень просто псих. Да, только псих, и нечего больше. Следил за мной вчера, вот и знает, где я была. А сегодня, заявился сюда и пытается меня напугать. Вот только откуда он узнал про Оливера… А если он и…», - От одной только этой мысли внутри все сжалось в тугую спираль. - Я и сам не знаю, кто он, - Саске развел плечами, - но дать ему убить и тебя я не собираюсь. - Почему я должна тебе верить? - Не должна, - Саске примирительно улыбнулся. Наверно, это выглядит сейчас настолько комично, - Но я все равно не отступлюсь. - Ты сказал, что видел, как он убивал и других? - Да, вместе с Сальезе было четыре убийства. Хатчер, Хенси и Гордон, ты знала их? – Каруи втянула воздух. Голова кружилась. Первые две фамилии были ей смутно знакомы. Но, черт возьми, это еще, ни о чем не говорит, за время работы медсестрой каких только фамилий она не узнала. Но Гордон… Шон… - Откуда ты знаешь их имена, если видел эти убийства, только во сне? – Холодные змейки страха поползли по спине. - Мой брат детектив, расследующий это дело, - Нечего скрывать правду. Каруи безотрывно смотрела на парня. Такой спокойный и уверенный с виду. Разве он мог так хладнокровно растерзать Оливера и Шона. К тому же ему не больше 18 лет, как бы ему удалось справиться с двумя мужчинами, да еще и так. Правда ли, что он ей рассказал? Как же хочется сказать, что парень просто на всего не в себе, но она чувствует, что это не так. Чертово предчувствие, мучающее её уже неделю… Что делать теперь? Она отошла на шаг от стеллажа. - Ты не веришь мне? - Не знаю… Да, - Доверится? *** Саске смотрел на ночное небо. Черный бархат, усеянный маленькими жемчужинами звезд. Спокойный. Гладкий. Безмятежный. Ему нет никакого дело до творящейся внизу кутерьмы, называемой жизнью этого гигантского муравейника, оно всегда остается неизменным и безразличным. Ему, нет дела, находится ли под ним меленький городок, расположенный у озера, как Эгг Харбор или же блистающий красотой и шиком, простирающийся на сотни километров Лос-Анджелес. Саске глубоко вдохнул. А вот в воздух здесь другой. Жаркий, сладкий и в то же время соленный, даже приевшийся к нему запах бензина, не портит его. Он стоял возле дверей больницы. Два небольших настенных светильника освещали площадку у входа. Маленькие светлячки веселой гурьбой клубятся возле них, бьются о тонкое стекло, пытаясь пробраться к заветному свету. Саске усмехнулся. Прямо, как люди, упорно двигаются к притворном свету вдалеке, совершенно не замечая истинных ценностей, оставляемых в тени. Обманчивый, заветный свет… Очередная наша ошибка. Он обернулся к раскрывшимся дверям. Каруи переодела униформу медсестры. Светло-желтое платье выше колен и босоножки. Волосы все так же были затянуты ободком. - Все еще ждешь? – Она скептически окинула парня взглядом. Прошлый страх уже оставил её. Спасибо успокоительному. Однако здраво осмыслить сложившуюся ситуацию у неё так и не получалось. Хотя как такое вообще можно понять? Каруи решила отпроситься от смены. Джеймс без лишних вопросов отпустил её, неужели у нее действительно настолько вымотанный вид? Все равно. В любом случае после их разговора оставаться на работе она не смогла бы. - Я ведь уже сказал, что не оставлю тебя одну, - Саске устало посмотрел на ней. О сне или отдыхе и речи быть не может, но вот выпить чашечку бодрящего кофе он бы не отказался. - И как же ты мне собрался помогать? – Каруи позволила себе немного фамильярности. Нужно хоть как то разрядить сложившуюся ситуацию. Да, и тем более как этот малец собрался её спасать? - Пока не знаю, - Саске развел руками. Абсолютная правда. Он думал лишь о том, как найти и убедить Каруи, а вот что делать теперь? Бежать, скрываться, а может приютить её у них. Привести Каруи домой и заявить: «Итачи, ты ведь не против, что Каруи поживет с нами, до тех пор пока я не придумаю, что делать с психом желающим её убить» Замечательная идея, Итачи явно будет в восторге приютить у себя в квартире очередную жертву своего дела. Саске усмехнулся. - Хорош помощник, - девушка пошла по дороге. Дурдом какой-то. Эти убийства… Может всего лишь совпадения, почему нет? В жизни и не такое случается, ведь правда? А слова этого парня глупая шутка. Например, кто-то из коллег подкупил его, решив её разыграть. Пропустил его в архив и… Но ведь они не могли знать о Шоне, она никому не рассказывала о нем, лишь Оливер. В мыслях снова путаница и страх. Верит ли она этому парню или нет. Конечно же нет… Тогда почему сейчас он идет рядом с ней. Вот и как ей разобраться во всем? - И куда ты? – Саске шел рядом с девушкой. - Домой. - Я не думаю, что это верное решение. - А, что ты мне сам предложишь? – Каруи бросила на него мимолетный взгляд. Да, сколько же в нем этой холодной уверенности. - Я считаю, тебе нужно было остаться на работе. - Я так не считаю. Высокие фонари освещают пустую улицу. Ни машин, ни прохожих. Хотя, что еще можно ожидать от окраины района. Они прошли еще пару метров, завернув в накрытую стоянку. - А теперь ты наверно собираешься поехать вместе со мной, да парень? – шаги и голоса отдаются эхом о бетонные своды стоянки. - Да, и я уже называл свое имя, - Саске осмотрелся по сторонам. Неприятный холодок разливался под кожей. Лишь бетонные стены, колонны и автомобили. Ни одной живой души. - Саске, верно? - Верно. - Саске, ты всех, - Каруи поджала губы, - убитых видел во сне? - Нет, обычно только сам момент убийства, - Взгляд зацепился за ядовито-желтый Ягуар стоящий в левом ряду в конце стоянки. Слишком уж он выделялся и цветом и стоимостью среди остальных машин. - Тогда почему ты решил, что я буду следующей? – Ну и вопросы. Скажи, ей кто еще неделю назад о подобном, она бы рассмеялось ему в лицо, а теперь… - Называй это предчувствием. - То есть ты можешь и ошибаться? - Я сам бы был этому рад, - Саске обернулся. Все так же, ничего не изменилось. Он идет по автостоянке рядом с Каруи, слышит её тихие шаги и неровное дыхание. Только что за странное ощущение, словно воздух наполнился прозрачной, неуловимой тяжестью. - Как ты нашел меня? – его голос вывел Саске из мыслей. - Я же уже говорил, что видел, как ты сидела в той забегаловке. А сегодня… - Саске резко остановился, схватив Каруи за запястье. К горлу подступил сухой комок. Спокойно, не поддаваться панике. - Эй, ты, что себе позволяешь, - Каруи попыталась отдернуть руку, но пальцы лишь сильнее сжали ее запястье, - Саске ты… - она запнулась, посмотрев на лица парня. Застывший, словно мраморная статуя. Каруи проследила за его взглядом. У противоположной стены на развилке стоял человек. Темные брюки и олимпийка, с накинутым на лицо капюшоном. Это еще кто? - Пойдем, - прошептал Саске, не отрывая взгляда от человека. Тот, похоже, замер на месте. - Машина там за пролетом, - девушка мотнула головой вперед. - К черту её, - Саске резко сорвался с места, потянув за собой ничего не понимающую девушку. «Бежать», - единственная мысль, бьющаяся в голове. Не обращать внимания на возгласы Каруи за спиной. Вперед через ряды машин. Не оборачиваться. Развилка. Черт. Саске резко остановился, хватая не успевшую затормозить Каруи. - Ты с ума сошел? – девушка пыталась отдышаться. - Черт, - Саске смотрел на черную фигуру неподвижно стоящую в начале ряда. - Опять он, - прошептала Каруи. - Сюда, - Саске обернулся на голос девочки. Маленькая фигурка, стоящая у левого края. Не задумываясь бежать за ней. Он резко сорвался с места. Вперед. Воздух пропахший бензином бьет в лицо, отбрасывая черные пряди назад. Не обращать внимания, только вперед. Прямо, налево, чрез полупустые ряды машин. Впереди железная дверь. Саске даже не удивился, когда она раскрылась перед ними, впуская в узкий коридор, выложенный бетонной плиткой, освеженный тусклым светом редких ламп. Саске обернулся. Черная фигура в десятки метров от них. Черт. Он быстро захлопнул дверь, задвигая засов. Вперед по этому коридору. Шаги отдаются от узких стен, расползаясь по коридору звонким эхом. Неровное дыхание срывается с губ. Вперед. Ладонь сжимает чужое запястье. Теплое. Не один… Конец пути – бетонная арка открывающая вид на ночное побережье. Они выбежали на пляж. Свежий бриз тут же ударил по лицу. Впереди океан. Спокойный, такое чувство, что он уснул, давая легкому ветру и лунному свету играть на его глади. Нет времени любоваться. Саске кинулся влево. Песок шуршит под ногами, разлетаясь по сторонам маленькими песчинками. - Черт возьми, - Каруи споткнулась, падая на колени. Саске едва успел затормозить, что бы не потянуть девушку за собой, - Да, остановись ты уже, - Каруи пыталась отдышаться. Давно же она собиралась заняться утренними пробежками, вот только никак не мола найти подходящего момента. Чем сейчас не замена? Саске посмотрел назад. Пляж был абсолютно пустым. Неужели оторвались? Он отпустил запястье девушки, садясь на песок рядом с ней, только сейчас почувствовав, как в раскаленные легкие обжигает прохладный морской воздух. Каруи уперлась руками о песок. Прохладные, сухие песчинки щекочут ладони. Она посмотрела на Саске. Их взгляды встретились. Секунда, вторая, третья… Тихий голос спящего под ночным небом океана и отдаленный шум вечно живого города. Прохладный ветерок, треплет пряди. Тяжелое дыхание срывается с губ. Серебристый лунный свет, словно затейливый художник, расписывает пляж серебристыми бликами. - Окутан сумраком таинственно-печальным. Здесь Ночь предстала мне владыкой изначальным, - Саске едва уловимо улыбнулся. - Бодлер, - Каруи отвела взгляд. Не возможно, смотреть в эти черные глубины глаз. Почему она видит в них лишь бездну из мрака. - Прочел в твоей книге. - Это тот человек? – она пыталась успокоить дыхание. Одно только воспоминание о нем пронеслось по телу судорогой. - Да. Что там впереди? - Набережная. Ты не знаешь этого района? - Я в Лос-Анджелесе вселишь три дня. А теперь может, ты мне расскажешь о том, почему он убил Сальезе, а теперь пришел за тобой, - Каруи вздрогнула, но так и не подняла взгляда. Рассказать ему все? - Оливера я знаю… Знала уже больше 6 лет, нас познакомил Шон. Однако позже они хорошенько повздорили и прекратили общаться. Но так получились, что после окончания колледжа я попала на практику в ту же больницу, где стажировался Оливер. Мы проработали вместе почти четыре года, пока его не пригласили в «Мелсваз», а в марте я узнала, - Каруи прикрыла глаза, - что Оливер был убит. В газетах не разглашали имена убитых, но врач из нашей больницы присутствовал на похоронах Оливера, от него я и узнала о случившимся. Для меня это было подобно шоку, такая отвратительная смерть. Но я думала, что он стал лишь очередной жертвой маньяка… Или не знаю, как его назвать. Сейчас в газетах пишут, что это сатанисты, ведь они… - Это не сатанисты. - Но неделю назад, я узнала о новой жертве и, - Каруи глубоко вдохнула, продолжая пересыпать в руке песок, - Ей оказался мой бывший парень Шон Гордон. Его имя я узнала совершенно случайно. Наш патологоанатом был приглашен на вскрытие его тела. И теперь я не знаю о чем и думать. Разве может быть такое совпадение? Чтобы в 14 миллионом городе случайный выбор пал именно на них. - Это не совпадение. - А кто были первыми двумя жертвами? - Томас Хатчер и Ник Хенси, - Саске поднялся, - пойдем, нет смысла сидеть здесь. «Томас и Ник», - Каруи почувствовала, как внутри все похолодело. Нет, быть этого не может. Это ведь жизнь, суровая жестокая и непоправимая. Здесь нет места кино сюжетам. Мы все не идеальны, все когда-то совершали ошибки. Разве есть хоть один абсолютно чистый и честный человек. Ерунда, пустые стереотипы. Но если все так, то выходит, что она будет следующей? Нет, она не хочет умирать, не хочет, вот так. Нет. - Каруи, - Саске положил руку на плечо девушке. Да, что с ней? Неужели сломалась? - Да, - она подняла глаза на парня. Рассказать ему все? Нет, она не сможет. Как таким можно поделиться с кем. А тем более с парнем, которого она и знает то всего – лишь пару часов. - Что-то не так? - Я хочу… - Саске смотрел, как глаза девушки распахнулись в немом испуге, а губы замерли, не успев произнести заготовленные слова. Что? В следующую секунду он почувствовал резкую боль в затылке и последняя мысль, за которую успело зацепиться сознание, был накрывающий его мрак… *** Тьма. Она снова окутывает его. Так привычно. Но, что-то не так. Боль… Острыми иглами впивается в виски, раскаленным оловом заливает глаза, огненными змеями обжигает запястья, тонкими нитями онемения врезается в мышцы. Дрожь во всем теле. Почему так холодно? Саске заставил себя сглотнуть слюну, его начало мутить. Что-то мешает во рту, сдавливает уголки губ, трет нежную кожу. Рефлекторно качнул головой, такое простое движение тут же отозвалось резкой болью в затылке. Паршиво. Противный гул в ушах, словно сломанный динамик магнитофона. Саске попробовал открыть глаза. Ресницы пару раз вздрогнули, и веки медленно поползли вверх. Неприятно. Трудно. Нежеланно. Он попробовал приподнять рассмотреть обстановку. Перед глазами лишь муть, краски, смазанные на палитре в единое соцветие. - А вот и наш зритель очнулся, - спокойный, безразличный голос ударил по барабанным перепонкам. Он же уже слышал его, но когда, кому он принадлежит? Саске попытался сфокусировать взгляд. Тщетно, снова одна лишь муть. Голова кружится, как же хочется просто закрыть глаза и уйти в темноту, где нет этой боли, провалится в бесконечное ничто. - Как чувствуешь себя, Учиха? Голова не болит? – второй голос, более низкий, с нескрываемым сарказмом. Неясная черная фигура впереди. Саске зажмурился от резкой боли в глазах. С ресниц сорвалась кристальная капелька. - Давай же приходи в себя, мы тебя так заждались. Саске рефлекторно попытался сдвинуться с места. Боль в запястьях. Что? Руки связаны за спиной. Грубая веревка трется о нежную кожу. Саске попробовал пошевелить руками. Покалывание в онемевших пальцах. Неприятно. Где он? Сидит, прислонившись к холодной стене. Глубокий вдох. Прохладный воздух, соединивший в себе ароматы древесины и пыли, ворвался в легкие. Перед глазами все расплывается, но он уже может различить неясные контуры. Какие-то стеллажи, ящики и две фигуры. Человек в черной одежде. Капюшон скрывает его глаза, оставляя лишь узкий подбородок с сомкнутыми губами. Саске вздрогнул, словно от удара электрического тока, прошедшего разрядом по нервам и заставившим все мышцы вмиг сократится. Рядом с ним… Свисающие с потолка цепи держали в своей железной хватке тонкие запястья. Сердце пропустило удар. Смуглая кожа, кажется такой нереальной в тусклом освещении. Распахнутые в немом ужасе золотистые глаза, наполнены кристальными слезами, стекающими по щекам. Этого не может быть. Просто не может быть. Внутри словно развернулся ледяной шквал, вмиг оледенив сердце и душу. Саске попытался дернуться. Плевать на боль во всем теле, плевать на раздирающие кожу веревки. Плевать на все. Он не помог, не справился, не спас… - Угомонись, - снова этот безразличный голос, - С тобой мы разберемся позже, - человек повернулся к Каруи, - Теперь нам ничего не мешает начать. Девушка мотнула головой. Это ведь все нереально, такого просто не может быть. Она не может сейчас умереть. Просто не может. Как такое возможно? Это только страшный сон, иллюзия. Передозировка транквилизаторами. Сумасшествие, да, она просто сошла с ума. Взгляд не может оторваться от отблесков электрического света от гладкой стали ножа. Хочется рассмеяться, забиться в истерике, закричать во весь голос, что бы, не слышать ничего кроме собственного крика. Но губы лишь дрожат, произнося немые слова: «Не хочу… Не хочу… Не…» - Неужели ты боишься меня? – голос парня не менялся, все та же интонация, все тот же тембр и безразличие. Словно это не голос живой человек, а лишь записанные на пленку слова. - Страх это единственное что у тебя осталось, но тебе придется смириться со своей участью, - еще один шаг к ней. Саске, снова дернулся. Веревки еще крепче вцепились в кожу, сдирая ее, царапая открывающуюся плоть. Горячая кровь стекла на ладонь. Не освободится. Противный привкус волокна, от пропитавшегося слюной ткани кляпа, во рту. Человек зашел за спину Каруи, обхватив талию девушки руками. Она рефлекторно дернулась. Железные цепи отдались противным звоном. Взгляд никак не мог отрываться от острия ножа, зажатого в его руке. - Дьявол наказывает нас за грехи, - его дыхание обожгло шею, - Твоя душа проклята, заляпана грязью грехов и ты должна понести кару. - Н-нет… - ели слышный шепот, - не нужно… прошу… - Вас уже нельзя было спасти, понимаешь? – Каруи почувствовала подступивший к горлу ком. Слезы новым потоком покатились по щекам. Нет, это все не реально… Не реально… - Но я вас простил, - Человек начал раскачиваться в стороны вместе с Каруи, положив подбородок ей на плечо, - Несмотря на все ваши грехи, я простил вас. Раньше я ненавидел и презирал, но потом я узрел суть, и ты тоже поймешь её. Ведь Господь говорил, что прощение есть высшая сила и благо. Каруи зажмурила глаза, чувствуя горячее дыхание на своей щеке. - Все наши грехи это зло, а зло нужно искоренять из мира. Ты ведь тоже так считаешь? - Не н-надо… - Будет больно, но тебе придется терпеть. Ведь каждый грех должен быть искуплен, - он резко отпустил талию девушки. - Не надо… пожалуйста… - через рыдания выдавила Каруи. - Она ведь тоже просила, помнишь! – Голос человека резко изменился, словно рассыпалась его корка из безразличия и спокойствия, обнажив ярость, - Но вы не остановились! Каруи застыла с приоткрытыми губами. Нет… Неужели это… Он ведь… Умер после… Ведь Шон сказал… Этого не может быть… Почему… Она ведь не хотела… - Но это уже не важно, - снова тот, же спокойный голос, словно и не было той вспышки ярости, - Ведь настало время искупить твои грехи, - острая сталь коснулась руки девушки, - Я хочу слышать твой крик. Острие легко распороло плоть. Красные капли брызнули в воздух. Каруи дернулась, железные цепи тут же отозвались противным звоном. Крик боли, ударяется о холодные стены и запыленные окна, разрывает мертвую тишину склада. «Нет! Нет! Нет!», - Саске снова дернулся вперед. Веревки тысячами змей впились в плоть, непрестанно кусая, обжигая и царапая, разрывая её. На ладони стекает горячая кровь. Жгучая боль. Он стиснул зубы, прозрачные капли снова сорвались с черных ресниц. Все равно. Освободится любым способом. Он не может снова смотреть, как на его глазах убивают человека. Нет. Почему все так? Почему все попытки бесполезны? Пустота просто смеется над ним. - Тебе нравится? – Снова сталь распарывает кожу, срывая с губ Каруи новый крик, - отвечай, нравится? Кровь стекает по гладкой смуглой коже, огибая раскрытые края ран. Руки безвольно дергаются, покрываясь все новыми порезами, расцветающими на них дикими кровавыми розами. - Слишком тихо, - Человек покачал головой, обходя девушку. Крепкая рука резко сжимает её за подбородок, разворачивая лицо к себе, - А ты красивая, так же как и она, - мягко произнес он. Каруи лишь тихо стонет, судорожно заглатывая воздух. Боль. Безумие. Пустота. Они сковывают сознание, неумолимо врезаются в него своими острыми шипами. «Сон… Иллюзия…» - Как и она… - неуловимо быстрое движение и острие ножа проходит по лицу девушки, оставляя после себя длинную линию от уха до уха, с секундной заминкой заполняющейся рубиновой жидкостью. Душераздирающий крик отталкивается от стен помещения, заполняя воздух невыносимой болью и отчаянием. Саске застыл. Внутри все сжалось. «Нет… Нет… Нет….», - как же хочется сейчас вырвать себе глаза, променять свет на мрак, потерять рассудок, забиться в самый дальний угол, отдать душу дьяволу, навсегда остаться в пустоте, лишь бы не слышать этот нечеловеческий крик переходящий в вой, не видеть, как окровавленная сталь медленно вырисовывает на груди девушки кровавые узоры, как дергается в конвульсиях изящное тело, как слезы нескончаемым потокам текут по щекам, попадая на подрагивающие лоскуты кожи и губ, показывающие окровавленную плоть и белые ровные зубы, как эти потоки смешиваются с темной кровью и едиными потоками льются по шее на грудь, яркими каплями разбиваются о пыльный пол. Прекратите это безумие. Пожалуйста. Невыносимо. Отвратительно. Дико. Воздух, заполненный невидимым веером кровавого железа, входит в легкие. Саске опустил лицо, жесткие пряди спадают на скулы, закрывая глаза от этого зрелища. Он зажмурился. Хочется кричать, но кляп лишь разрывает уголки губ. Остановите это безумие… - Тебе нравится? – снова этот вопрос, холодным безразличным тоном. Один и тот же. Постоянно. Нож резко остановился, завершив последний штрих кровавого узора, украшающего грудь девушки. - Каждый из нас сам создает себе персональный ад, - нож с громким звоном упал на бетонный пол, - Ты так похожа на нее, а я так давно её хочу, - Он медленно снял перчатки. - Ты ведь помнишь, как это произошло? Как ты просто стояла и смотрела? - Бляшка ремня тихо отскочила в сторону. Темные джинсы соскользнули с бедер, - Просто смотрела, - крепкие руки схватили девушку за бедра, приподнимая и притягивая её к себе, - Смотрела, - ногти впиваются в гладкую кожу, царапают её. - А теперь ты узнаешь, каково было ей, - он резко раздвинул Каруи ноги. Обмякшее тело, слегка подрагивающее от боли. Сопротивление? Нет сил. Лишь хриплый вой все еще срывается с изуродованный губ. Мысли стерты, единым порывом паники и безразличия. Сумасшествие. Наверное. - Тебе нравится? – В голосе неподдельная ирония. Он резко входит в девушку. Быстро. Несдержанно. Её словно протыкают огненным клинком, острым, невыносимо жарким, испепеляющий. Каруи выгибается в спине, запрокидывая голову назад. Рыжие пряди жидким шелком колышутся в воздухе. Золотистые глаза сияют сумасшедшим страхом и безразличием. Сломана. Разбита. Обречена. С губ срывается судорожный всхлип. Слишком узко. Он со всей силы прижимает бедра девушки к себе. Полностью. До упора. Разрывая узкие стенки прохода, наполняющегося кровью. Толчок… Безвольное тело дергается в воздухе, отдаваясь звоном цепей. Железные наручи, при каждом движении, впивается в запястья, оставляя кровоподтеки. Толчок… Надсаженные хрипы срываются с губ. Он притягивает девушку к себе, яростно впиваясь зубами в её шею, оставляя наполняющиеся рубиновой кровью укусы. Толчок… Сколько уже длится эта пытка? Времени больше нет, оно давно растворилось в боли… Толчок… Боль. Она везде, каждая клетка медленно сгорает в её мучительной агонии. Горит… Она горит… Мутная пелена из слез перед глазами. Боль. И больше нет ничего. Но ведь скоро она закончится, правда? Последний толчок и угасающее сознание все же улавливает, как горячая жидкость растекается в ней. Он кончил с каким-то звериным рыком. Резко вышел из Каруи, отпустив безвольное тело, тут же повисшее тряпичной куклой. Яркая кровавая вспышка перед глазами, сменяется непроглядным мраком. Конец? Тогда чему боль осталась с ней? Золотистые глаза замерли, отражая в остекленевшем взгляде первобытный ужас и страх. Зеркало вечности стерло все шелуху… Парень надел брюки. Придвинув, лицо девушки к себе нежно поцеловал изуродованные лоскуты губ. - Как и она… - тихо прошептал он, слизнув кровь с подбородка Каруи, и тут же отпустил её лицо. Железные цепи недовольно звякнули, от покачивающегося на них мертвого тела. Саске сидел, не шевелясь, прислонившись затылком к холодной стене. Пустой взгляд ониксовых глаз был прикован к окровавленному телу Каруи. Он проиграл пустоте жалкий человек, выступивший против вечного зверя. Она забрала её, а скоро настанет и его черед… Похоже ниточка над ее пропастью неумолимо утончается и он уже слышит, как через мгновение тихо звякнув она разорвется, давая ему сорваться вниз… И уже никогда не выйти за пределы круга, змея свернулась, укусив себя за хвост… Парень развернулся к Саске. Облизнув окровавленные губы, он заговорил: - Тебе понравилось? – снова этот насмешливый голос. - Да понравилось, - холодный голос в ответ. - Ты доволен? – он сделал шаг к Саске. - Да, - еще один шаг. - Ты, наверное, уже заждался, да Учиха? – насмешливый голос. Знаком… этот голос ему определенно знаком. - Не волнуйся теперь мы займемся исключительно тобой, - еще один шаг, теперь их разделяет вселишь метр. Парень снял капюшон. Симпатичное молодое лицо, ровный нос и широкие скулы. Короткие ярко-рыжие волосы. И глаза…. Сердце замерло. В глубине светло-карих глаз клубиться мрак. Отчаяние, боль, равнодушие и безумие, красными рваными тенями мелькают в его черном мареве. Но… Миг и он видит на их месте черные глаза. Нет… Саске судорожно втянул воздух. Снова карие. - Ну, что же ты полез помогать этой девке, Учиха? Ты ведь знаешь пустоту нельзя обыграть, - веселый смех. - А я ведь планировал увидеть тебя позже, - губы скривились в усмешке, - но так даже лучше, - парень сделал шаг, окончательно сократив расстояние между ними и сел напротив Саске. - А ты не изменился, - он дотронулся рукой до щеки Саске, - Ну, что же ты не дрожишь и не бьешься в истерике, - недовольно протянул он, - Неужели снова прячешь свои страхи. Бесполезно, я слишком хорошо тебя знаю, - он резко стянул кляп. Грубая ткань поцарапала губы. - Да иди ты, - хрипло выдавил Саске. Псих. Пред ним был натуральный псих с раздвоением личности. Что за дурацкий спектакль, пусть уже скорее заканчивает его… - Осмелел, - Парень сжал губы в тонкую полоску. Черт, этот жест… Резкая боль в шее от сомкнувшихся на ней железными тисками пальцев. - Вижу, ты уже забыл меня Саске, - прошипел парень ему в лицо, его дыхание опалило пересохшие губы, - Тогда я тебе напомню, - тиски стали туже. Из горла вырвался хрип. - Ты слишком долго уже гуляешь под светом Учиха, пора возвращаться домой, - Парень приблизил свое лицо, каких-то пару сантиметров между ними, - Ты думаешь, что смог вырваться из неё? Убежать, скрыться? Оставить меня одного и уйти? Нет, и теперь тебе пора возвращаться во тьму! Ко мне! Что… Карие глаза снова сменили свой цвет… Это же… Есть такие воспоминания, от которых мы хотим избавиться навсегда. Слишком тяжелые, они грозятся медленно сломать нас, свести с ума. И их невозможно стереть из памяти, нельзя изменить или попросту не думать о них. Поэтому у нас остается лишь один вариант – спрятать их в самых потаенных уголках сознания, закрыть за массивными дверьми, надежно скрывающими их, дающих нам притворно сладкую иллюзию покоя. А что если через годы тебе придется открыть эту дверь? И не известно сможешь ли ты, справится с теми демонами, что годами таились за ней, сможешь ли принять правду, справится с нахлынувшими воспоминаниями… * Marilyn Manson - Sweet Dreams