Закат Алого Солнца

Эшмайн напрягся, и посему мало кому было заметно, что он дрожит. Но причиной этому послужил не холод: пес боялся. Хоть собачий клан и привык к победе, но сейчас жизнь присутствующих была на волоске, ибо Салем оставил престол. Теперь придется избирать нового вожака, что займет много времени. А скорость сейчас была очень важна – помимо избрания нового главы нужно тренировать молодых воинов, которые из-за недостатка опыта могут погибнуть в предстоящей схватке с лисами. Но, судя по старым сказкам самого старшего из воинов - Джейка, тот видал ситуации и похуже. Хотя… кто ему верит теперь, кроме, разве что, малых щенков? Все привыкли к постепенному ходу событий, в которых спешки нет места. Избрать нового главу, конечно, трудно, и, по обычаю, за это взялся Норманн. Пес быстро запрыгнул на возвышение, которое служило скалой собраний. Он издал клич, зовущий всех воинов собраться под этой скалой и выслушать то, что собрался произнести. Большинство собак нехотя бросили свои дела и поплелись на поляну. Пересчитав всех, Норманн заговорил. Манера речи у него была четкой и отрывистой, даже какой-то нервной. – Вы все собрались здесь, чтобы выслушать меня. Мы знаем, что сейчас нам нужно избрать нового правителя. Многие из Вас достойны этого титула, так что выбрать мне будет очень сложно. – Почему это именно тебе выбрать? – сказал кто-то из толпы. Оказалось, что это была Моника, мать двух щенят, которые вот-вот достигнут одного года. Было видно, что слова пса действительно возмутили ее, – Кто решил, что это именно ты должен выбирать нам нового вожака? Думаешь, мы не достойны сделать это? – Ты не дала мне договорить, и поэтому все не так поняла. И так, вожаком станет… – Я одного не пойму, почему должен выбирать именно ты? Повторюсь, ты считаешь мы не достойны этого? – Твои маленькие мозги еще не в состоянии этого понять. И если я сказал что буду выбирать, то я сдержу свое слово. Разве вы не помните, что я правая лапа Ольбьэрри?! – Теперь Ольбьэрри уже нету, он умер, и выбор за нами! – на слова Моники толпа ответила одобрительными криками. – Но я-то есть! И по закону, я должен стать вожаком. – Нам наплевать на закон! Ты не достоин статуса вожака! – Я не хочу спорить с тобой и с этой кучкой ненормальных, ведь вы - кошачий помет, а закон - это святое! – Как раз наоборот… Собака лукаво сверкнула глазами, и Норманн понял, что сейчас он один против всех. Если он просто уйдет, дав всем понять, что жутко разозлился, а потом еще и отомстит, то произведет впечатление обиженного щенка. Псу очень хотелось напасть, но битвы внутри клана, в котором, к тому же, нет правителя не имеют никакого смысла. Сейчас все можно решить только словами, а у пса уже кончались нужные объяснения. Ему оставалось только уйти, отдав право остальным выбирать вожака. Но нельзя же плюнуть на закон, который Норманн всегда бесконечно уважал? У него возникло стойкое ощущение дежа-вю словно он снова попал в ситуацию, похожую на ту, что случилась с ним в детстве. О ней он не хотел лишний раз вспоминать: … будучи щенком, он прогуливался по территории, и ему навстречу пошли несколько других псов его возраста. Это были Джулио, Саймон и Майк. Хм, скорее два последних имени можно было и не упоминать, ведь ими всегда управлял первый, как и многими другими щенками. Он – мозг, они – сила. А Норманн всегда был сам за себя, и никто не хотел ему помогать. Но щенок привык к тому, что он всегда был немного в стороне от остальных. – Хм, гляньте-ка, наш «очень сильный» Норманнчик решил прогуляться. А может, ему кто-нибудь поможет, дабы не упал? – Какой ты опасный, у-у-у! – Да ты, как я вижу, прямо гений шутки. – О, какой ты…хм, подумаю какой… – Молодец. Думай. Кстати, кажется ты промахнулся на тренировке, ну не волнуйся, у тебя еще все получится. – Да ты прямо гений, Жульчик… – Хех, а я ведь серьезно пожелал тебе удачи, но, как вижу, твоя гордость не приняла мое пожелание. Мы ведь, по твоему мнению, не достойны того что есть у тебя, и как вижу теперь не достойны разговаривать с тобой, раз уж ты так велик своим статусом… хм, да и самооценкой тоже. – Если говорить о самооценке, то чем она выше, тем лучше. Да и у меня она ни чем не отличается от твоей – вот чем мы похожи. – Я пришел не выслушивать твои высказывания обо всем, а поговорить о той тренировке, на котором твое выступление – полный провал. – Как я вижу ты решил ухватить момент посмеяться надо мной. Смейся, все равно мне наплевать. – Ты угадал, разве можно не ухватить шанс посмеяться над таким как ты, отделенным от всех, и самым глупым. – Кому я глупый, кому нет, но ты для меня навсегда останешься тварью, которая любит сунуть свой нос в любую происходящую ситуацию. – Вот и славно, а теперь поди отсюда, пока тебя не разорвали на части Саймон и Марк. Псы бросили лукавый взгляд на Норманна, от которого тот вздрогнул, и всем стало понятно, что щенок и вправду боится атаки своих соперников. Он мог решить любую проблему словами, но когда доходило до силы, ему становилось не по себе. Но Норманн сделал вид что ни чуть не испугался, а вовсе наоборот. – Думаешь, меня пугают твои подопечные? Таких как они я могу одолеть их за один удар. – Давай попробуем на деле. В конце концов, все равно все воспримут наш бой за детскую игру – это я гарантирую. Норманн чувствовал, что сейчас он на грани обморока. Он – слабак, ввязался в драку с Майком и Саймоном, а их боятся все щенки в клане. Шли слухи, то что Майк так сильно врезал Монике, что потом рана оставленная им проходила очень долго. А Саймона никто еще на деле не пробовал, но если Майк нашел себе друга, то он должен быть ничуть не слабее его, а наоборот – гораздо сильнее. И теперь эти псы за три удара могут одолеть Норманна, а он не сможет ничего сделать, ведь его прижмет к земле Джулио, который будет держать щенка пока Саймон не нанесет такие раны, какие не залечить и за год, а этого Нормонн и боится. Но есть еще и один вариант – сбежать. Однако, после этого он будет унижен так, что о нем не переставая будут говорить все, и бедному щенку будет боязно даже выйти из своего жилища. Ему будет стыдно даже пойти на урок к наставнику - вдруг и он начнет его упрекать. Однако, глубоких ран Норманн боялся гораздо больше. После недолгих раздумий, Норманн побежал от Джулио и его «свиты», и дал ей понять, что действительно боится ударов Саймона и Майка. Те начали беззвучно гоготать, что очень раздражало пса. В подобные ситуации Норманн предпочитал не ввязываться. Но что делать, ведь сейчас с ним произошло именно это? В голове пса была паника, не свойственная ему. Однако, в этом он находил и хорошую сторону – тогда он убежал, а сейчас докажет всем, что уже не боится схваток. К тому же, среди толпы был и Джулио, которому Норманн мечтал отомстить. У пса в голове уже появился определенный план действий, но в него входило оставить решение за остальными, а не за ним. Пес спустился со скалы, и объявил, что теперь решение принадлежит остальным собакам, которые уже знают, кого избрать главой всего клана. В основном, все голосовали за Монику, Джулио и Лэя. Именно их и ненавидел Норманн, но самые плохие отношения у него сложились с Эмшайном, которого все побаивались, ведь силенки у него было достаточно, чтобы за один раз побороть больше трех лис. Тот конечно, отдал голос за себя, ведь по-иному ему не позволяла гордость, и желание власти. Хоть теперь и не один Норманн выбирает вожака, право голоса у него осталось, и как только очередь дошла до него, он замешкался, и неуверенно произнес: – Я голосую, э… Голосую за…себя! – Так-так, вижу если бы Моника тебя не остановила, ты бы объявил себя нашим правителем. Теперь все знают твои замыслы… Эмшайн холодно посмотрел на Норманна, но того это ни чуть не напугало и не смутило. В ответ пес лишь покачал головой и негромко усмехнулся. Эмшайн понял, что сейчас пес, к которому он обращался не ответит, и что бесполезно добиваться от него этого. Сейчас он ждал только решения, и мало что могло его отвлечь. Наконец, голосование кончилось, и Моника не спеша поднялась на возвышение, чтобы объявить нового главу клана, о котором в основном и идут все слухи среди собак. *** Лика как можно поудобнее устроилась в норе и стала ждать своих родителей, которые на некоторое время пошли в пещеру к предводительнице клана Северной Метели, то есть, главы их клана. Своей дочери они не сказали, какая тема будет у разговора, поэтому она долго размышляла об этом. Лисе хотелось пойти поиграть с другими лисятами, но что поделать – мама запретила ей выходить из норы. Долго лиса ощущала себя какой-то мелочью, на которую всем наплевать, ведь никто не обращал на нее внимание, даже не разговаривал! Когда такое происходит с Ликой, у нее заметно понижается настроение и самооценка, и она ничего не могла с этим поделать. От одной мысли, что теперь лисица не кому не нужна, что всем на нее наплевать, ей становилось не по себе. Лике очень хотелось выйти, и поговорить с остальными, но она боялась, что после этого ее накажут родители, а наказания у них очень суровы. Всем было бы обидно, если скука пожирала их от кончиков ушей до хвоста, что и происходило с лисой. Однако, в один момент Лике в голову пришла мысль: «А почему я должна сидеть в норе, в конце концов, мне уже четыре месяца отроду, и я могу сама постоять за себя, тем более что это территория нашего клана, кто тут может на меня напасть?» - лисица быстро выбежала из норы, и побежала к остальным. Лисята играли в странную игру, о которой Лика еще не слышала. Судя по ее понятием, в ней надо было найти как можно больше добычи во всем лесу, и победитель съест столько еды, сколько только ему пожелается. Такие правила лисе понравились, и она поспешила присоединится к остальным. – О, Лика! Тебе же вроде запретили выходить, и родители твои еще не пришли, значит тебе нужно сидеть в норе, а то я знаю как твоя мама наказывает! Помню, как когда ты была, так сказать, в стороне от всех, и когда я тебя задразнила, она меня так ударила, что мне мало не показалось… - Лионна убедительно помотала головой. – Знаешь, да я тут подумала, и поняла: что со мной может случится на нашей же территории? На меня никто напасть не сможет, значит я в безопасности, а если я в безопасности, то и выходить мне тоже безопасно! – Хм, а ведь ты права… Мы тут в игру играем, правила рассказывать? – Да не, не надо, я их уже примерно поняла. Кажется, нужно как можно больше добычи наловить во всем лесу, и победитель съест сколько хочет из пойманной всеми еды. – О, а откуда ты знаешь? Мы эту игру только что придумали… – Да я просто видела, как вы играете, и по каким правилам. Ну, когда начнем? – Когда угодно, но только не сейчас, ведь в данный момент у нас тайм аут… Наверно, когда все отдохнут, тогда и начнем. Лионна объяснила все Лике, а та тем временем решила поболтать с Эдмондом. Судя по всему, она прервала его размышления, и он по рефлексу зашипел, думая, то что это на него хотят напасть. Что же, его предположения не оправдались. – Привет. Я слышала, у твоего папы серьезные ранения, и что даже Джейн не смогла их излечить. Значит это раны на всю жизнь? – Даже не знаю, скорее всего – нет. Но старики говорят иное, только бы не накаркали, а то кто их знает? К тому же, я думаю что Джейн все же вылечит папу, у нее есть опыт, ведь мало кто знает, но до этого она была целительницей в клане Солнца. – Да ты что? Клан Солнца, как? Ты ничего не напутал? Как наша Джейн в прошлом могла быть целительницей клана Солнца, клана, о котором лишь мечтать можно, в нем только избранные воины…Да и к тому же, если Джейн входила в этот клан, то она была знакома с самим Домеником, его великим предводителем? – Конечно да, была. Думаешь если она вылечила ужасно заболевшего Рональда, то не вылечит моего папу? Чушь! – А кто еще знает про это? Все? Я одна не в курсе? О боже, я же привыкла обо всем узнавать первой! – Успокойся, только мы знаем об этом. Мне Джейн сказала, когда лечила мои раны, после того как на меня одного напали несколько собак, и мне было очень больно. А она, чтобы я так не мучился, решила во время лечения рассказать мне об этом. Я так удивился, даже несколько раз переспрашивал. Она велела никому не говорить, но я как видишь, случайно сказал тебе… Только ты теперь тоже никому не говори. – Эдмонд говорил так тихо, по нашему почти что шепотом, и Лика поняла, что вправду не надо никому рассказывать. – Теперь все ясно. А ты еще кому-нибудь собирался говорить? – Не зн… – Продолжаем игру! Сейчас очередь Лики, она еще ни раунда не играла… – перебила Эдмонда Лионна. – У меня есть вопрос, нам нужно заходить за пределы территории? – Да, конечно. А если боишься, значит маленькая. Вот мы например не боимся. Я уже три раза туда ходила, со мной ничего не произошло, разве что одна из собак учуяла мой запах, но потом я сразу убежала, и эта собака подумала что ей показалось! Так смешно было! – Ну что же, я побежала. Лика, конечно, боялась последствий, но понимала, что всё уже предусмотрено заранее, и все уже проверили безопасность испытания. Не долго подождав, она двинулась в путь. Лисица предпочла не бежать а идти, чтобы экономить силы. Когда она вышла за пределы лагеря, то поняла, что ей будет очень сложно преодолеть свой страх, однако, это может послужить ей уроком. Уже через несколько минут Лике в ноздри ударил запах какой-то птицы, и лиса краем глаза заметила ее. Послышалось шуршание листьев – лисе навстречу вышел незнакомый пес. Она не на шутку испугалась, и уже приготовилась напасть, но незнакомец ее остановил. Он приклонил голову и тепло посмотрел на Лику, дав ей понять, что не желает сразится. Она прищурила свои желтые глаза, и будучи не до конца уверена, что это не ловушка, холодно спросила: - Что ты здесь делаешь? Разве не знаешь, что это территория клана Северной Метели, и не смей по ней разгуливать, щеночек… - Как я вижу, меня тут приняли не тепло. Я учуял твой запах, как ты посмела пересечь границу? Раз уж ты не соблюдаешь закон, то я тоже не буду этого делать. И да, для тебя я не щенок, а скорее дедулька. - Хах, какой же гениальный юмор, для дедульки, конечно. - Ох, у меня нет времени на разговоры. Есть важное дело к твоей предводительнице, так что изволь пропустить меня. Лика впустила пса в лагерь, а сама тем временем пошла дальше. Она была немного расстроена, ведь ее возможную добычу распугал какой-то незнакомец. Но ничего, она была обязана продолжать свой путь. Лиса поняла, что сейчас ей нужно сосредоточится лишь на нем, но в голову лезли ненужные мысли о том, что когда ее мама узнает, что ее дочь не выполнила наказ, то будет не слишком рада. Но Лика лишь хотела доказать, что не боится. И вот, помимо течения мыслей, она вновь учуяла запах еды, но это была уже не птица – нет, у лисы появилась возможность прикончить белку. Поскольку это была ее толком, первая охота в одиночестве, Лика чувствовала себя не слишком-то комфортно и уютно. Но, ведь, все через такое проходят, по крайней мере. по ее мнению. Лика надеялась, что не провалит хотя бы свою вторую попытку что-либо поймать. Лиса несколько секунд шла на запах, и вскоре поняла, что замеченная ею белка была буквально жирной. «Какая толстенькая, наверное орехов переела, но мне от этого только лучше!» - подумала она. Лиса приготовилась к прыжку, и…жизнь ее добычи кончилась. Радостная от того, что впервые самостоятельно убила зверька, Лика осторожно понесла его в зубах. Теперь у нее все больше шансов на победу в игре, а тот кто победит – станет временным правителем среди лисят, ведь таковы правила, которые всех устраивали. Послышался громкий шорох листьев и чьи-то разговоры. Лика спряталась за старый пень, но поняла, что этого не достаточно, ведь хочешь или не хочешь, твой запах все же учуют. Она побежала со всех ног, не отпуская свою добычу, а наоборот, все больше сжимая ее своими челюстями. Но было слишком поздно, незнакомцы поняли, что о них узнали. Один из их общества рванул к лисе, но с первой попытки у него не получилось поймать ту. Но у него точно еще получится, ведь Лика одна на пять собак. - Что же, лисичка, кто бы ты ни была, ты теперь навсегда наша рабыня, - пес изогнул бровь и саркастически улыбнулся. - Ну, как я вижу, вы делаете воинами лисят, каждый детеныш об этом мечтает. Но, в плен себя он взять не позволит, ведь таков рефлекс и инстинкт. Так что не надейся. - Ты поразила нас своими познаниями, а теперь, пора и потрудится. – он взял Лику за шкирку и понес к своим товарищам. Те мерзко загоготали, как и всегда. Лиса пыталась вырваться, но ей не хватало сил. Да их по любому бы не хватило лисятам ее возраста. - Думаю, что тебе это с рук не сойдет. Да, и если ты ожидал чтобы я стану боятся, то был не прав. Я спокойна, ведь знаю, что мое время еще наступит. - Какие прекрасные слова. Для первой усмешки не плохо. Мы сделаем из тебя воплощение демона, так что так ужасно выражаться ты больше не будешь. - Да неужели? Считаете, что сейчас я ангелок? Как же вы ошибаетесь, собачонки. Считаете, что возраст решает многое? – хоть Лика и пыталась сохранять спокойствие, ее голос звучал нервно и, немного, плаксиво. - Да, мы так считаем, и правильно делаем. Я не хочу продолжать эту беседу, так что, изволь замолкнуть. – пес говорил на этот раз серьезно, и лиса поняла, что ей и вправду лучше помолчать. Теперь она знает, кто все время крал лисят и щенят из кланов. Это бродячие псы, что на этот раз захватили и ее. Их условия ее вполне устраивали, из нее сделают воплощение зла, и кроме этого она станет независимой. Ведь, по рассказам мамы, у бродяг нет главаря банды, но вряд ли эти рассказы были правдой. За весь оставшиеся путь Лика Не промолвила не слова. В ее голове уже кипели планы о том, как сбежать, и не о чем другом она думать не могла. Некоторое время псы пытались ее подкалывать, но она не отвечала ничего, лишь бы не вызвать повод для общей усмешки. Она уже оказывалась в подобных ситуациях, и выходы из них она находила только благодаря своим родителям, по которым она, честно говоря, очень скучала. Если она сможет справится сама, то это станет чудом, которое происходит с одним на миллион. Лика знала, что она не одна. Многие детеныши других кланов будут в том месте, куда ее ведут. Тогда, в ее голове появилось нечто на подобие плана. В ее «Розовых мечтах», этот план должен был сработать, но кто бы не спорил, порой желания не становятся реальностью. Шли они около получаса. За это время лиса очень многое успела обдумать. «Если все лисята и щенята объединятся, то станут серьезными врагами» - это еще одна мысль успокаивающая Лику. Как только компания пришла в лагерь, ей объяснили, что оказывается тот пес, что шел с ней является главарем банды. Теперь она знала, что он ее недолюбливает.