ЛЕТО В НОРВЕГИИ

Сборы с основной командой, которые начинались в двадцатых числах июля, – это именно то, о чем Тарьей мечтал уже долгое время. Возможность реализовать себя, показать, чего он стоит на самом деле, чего умеет и чего может теперь была предоставлена ему в полной мере. Он испытывал радость, осознавая этот факт, и благодарил тренеров, что его пригласили поехать вместе с норвежскими звездами. Эмиль, само собой, тоже был здесь. Он, как никто другой, радовался тому, что Бё будет с ними. Наконец-то будет тот, с кем ему весело, приятно и более-менее его возраста. Ну и шанс ещё больше сблизиться с ним тоже огромнейший. Где ещё может быть так, что вы вместе двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю и живете непосредственно близко друг к другу? Только на сборах или соревнованиях. Первые тренировки были вовсе не тренировками, а путешествием группой по северным горам: скалолазание, походы по серпантину наверх, нордическая ходьба… Тарьей безумно все это любил. Эмилю тоже нравилось, но чуть меньше. Все же он больше привык к более спокойным видам. Первое место остановки – небольшой отель для альпинистов, состоящий из маленьких отдельных домиков, разбросанных по всему склону горы. Вокруг – на несколько десятков миль никого, ни живой души, и только узкая дорога, спускающаяся в долину, единственное напоминание, что это место ещё не совсем забыто людьми. Жилые помещёния были маленькие и уютные, а из окон открывался прекрасный вид. Погода вот только в горах была дождливая и промозглая: высокая влажность, холодный ветер. Обогреватели были единственным, что спасало от холода ночью. - Пусть будут прокляты эти горы! – кричал Эмиль в телефон, заходя в домик. - Невозможно больше так! Мы уже неделю сидим безвылазно на одном месте и ходим по одному и тому же маршруту туда-обратно! Я устал! Два месяца северного лета – и те не дают провести нормально! Уехал бы подальше, не возвращаясь! - Зато у тебя больше шансов на Тарьея, пока никто не видит и не слышит вас, - ровно ответил голос в трубке. Конечно же, Эмиль разговаривал с Нортугом – а могли ли быть ещё какие-то варианты? Эмиль и Петтер знали друг друга чуть ли не с детства, лучшие друзья, лучшие психологи друг другу, лучшие помощники и советники. Они могли быть порознь, в тысячах километрах друг от друга, но всегда один поддерживал второго, и вместе переживали драмы, победы и неудачи, стрессовые ситуации. Пусть иногда это и было в издевательском стиле, но оба точно были уверены, что это не со зла. - Петтер, я тебе десять раз уже говорил, что я не буду с… - Свендсен притормозил, осознавая, что он вообще-то уже в домике, и Тарьей вообще-то тоже тут, перед ним, валяется на кровати перед монитором ноутбука. Вернее, уже не валяется, а удивленно смотрит на Эмиля. – Короче, забудь о том, что я тебе тогда сказал на дне рождения. Я не буду это делать! – он шумно выдохнул, пытаясь одной рукой держать трубку, а второй неуклюже снимать с себя куртку. Бё сначала внимательно смотрел на него, потом подскочил ближе. - Давай помогу снять? – прошептал он. Эмиль спокойно положительно качнул головой, расправляя плечи и отставляя руку в сторону. Тарьей быстро стянул с него всё лишнее, кинул одежду на кресло. Эмиль свободно прошел вперед и уселся на кровать. «Спасибо», - он показал жестом Тарьею, и тот улыбнулся. - Эмиль, ты в курсе, что нельзя быть таким упрямым? – спросил Нортуг. – Нет, ну я всё могу понять: упрямиться и перечить другим – ладно, но перечить самому себе и своим чувствам? Неужели ты себя так не любишь? - Jeg els … со мной все хорошо, Петтер, - нервно ответил Свендсен. – Я в порядке. - Да уж, - протянул Нортуг в ответ. – В порядке, видно. Это все потому, что ты постоянно один и ни с кем не разговариваешь толком. Ты в себе так и не разобрался? Начни с себя, Эмиль. А там, глядишь, и горы не станут проклятыми. - Ладно, Петтер. Я бы пообещал тебе, да боюсь не выполнить обещание, - обреченно ответил Эмиль. – Но и ступать на неверный путь я тоже не собираюсь, слишком… слишком всё не так! - Как знаешь. В любом случае, слушай своё сердце, оно подскажет, что делать дальше, - мягко ответил Нортуг. – Звони, если что. И ничего не держи в себе, рассказывай всё, мне или кто там еще у тебя есть?.. Эмиль отчаянно откинул телефон в сторону, а сам упал на кровать, растянувшись поперек. Он закрыл глаза. Ничего не хотелось, единственное, разве что уехать быстрее отсюда. Эмиль очень устал на этом месте. Какое-то «не правильное» было оно. По крайней мере, остальные горные отели, в которых он бывал, не казались ему такими мрачным и наводящими тоску. Бё стоял подле кровати и молча смотрел на все происходящее с Эмилем. Он и сам был не в лучшем настроении: мысли о Терезе, об их разрыве, недосказанности, о словах «Я тебя люблю», о том, что все это значит, да и его день рождение через пару дней, на которое он не сможет отправиться домой, - в общем, настроения не было совсем. Но парню казалось, что с Эмилем было ещё всё хуже. Единственное, как думал Тарьей, Эмиль мог это себе позволить. Таким уж он был. - Прости, - вдруг неожиданно сказал Эмиль, как будто его что-то внезапно осенило. – Я занял твою половину. Садись. Тарьей продолжал смотреть на него, когда приподнялся, снял с себя толстовку, скинул кроссовки и развернулся, ложась, наконец, на кровать нормально. Бё ничего не понял. Эмиль был резок и совершенно непредсказуем. Тарьей разочарованно пожал плечами, присаживаясь на край и подтягивая ноутбук к себе. - Я не должен был так эмоционально вести себя при тебе, - продолжал Свендсен. – Прости меня. Горы действительно ни в чем не виноваты, все проблемы во мне. Я запутался, я должен взять тайм аут. - Эй, - ласково протянул Тарьей, - ну, что ты себе опять придумал? - Нет, ничего. Забудь, не забивай себе голову мной, - ответил Эмиль. Тарьей выдохнул, не осмелившись спрашивать что-либо ещё. На следующий день настроение обоих было ужасным. И если Эмиль, выспавшись, ещё более-менее ощущал себя, то Тарьей всем своим видом показывал, что ему ничего больше не надо от этих путешествий со всей командой. Тарьей хотел домой, хотел нормальный день рождения в кругу семьи, близких людей и лучших друзей на праздники, мешок конфет – куда же без него? – а так же забыть о Терезе. Наверно, это было самое заветное желание в данный момент. Жаль, оно было самым неосуществимым из всех. Он встал ранним утром, которое, как и несколько предыдущих, было пасмурным и холодным. В окно накрапывал дождь, и стоило чуть-чуть приоткрыть дверь – как мокрый холодный воздух врывался вовнутрь помещёния, заставляя морщиться. А это был июль, середина лета, однако на севере лето совсем не ощущалось. Если в городах и долинах было тепло и приветливо, в горах – только так. Тарьей уселся на небольшой диванчик напротив кроватей. Он подпирал голову рукой и смотрел в экран телефона, от безысходности перелистывал альбом с фотографиями. Эмиль проснулся тоже довольно рано, и единственное, что сдержало его, чтобы не быть, разъяренным как фурия, - это то, что сегодня никуда не нужно лезть всей толпой в горы. Наконец, были два дня отдыха, а потом они и вовсе должны перейти в другое место, чуть ниже, где и погода теплее, и чувствует себя он лучше. Свендсен сразу понял, лишь открыв глаза, что с Бё, что-то не так. Слишком грустным он был. На протяжении всех этих дней Тарьей держался бодряком, и только сегодня позволил себе впасть в уныние. - Э-э-эй! – хрипло протянул Эмиль. – Чертёнок, что с тобой? Что-то случилось? Тарьей медленно поднял голову. По его пустому, тусклому взгляду Эмиль понял, что настроение Бё в абсолютном нуле. - Да, - отмахнулся Тарьей. – О жизни задумался, вот и результаты. - Опять о Терезе вспоминаешь? – поинтересовался Свендсен, потягиваясь, после чего встал и натянул на себя первую попавшуюся под руку одежду. - И о ней тоже, - фыркнул Бё. Сердце Эмиля сжалось. Стало не по себе. Ему захотелось любыми способами избавить Тарьея ото всех этих воспоминаний, ото всех страданий и боли, которую приходилось испытывать молодому парню в последние несколько недель. Эмиль присел рядом с ним, положив руку на плечо, и дружески похлопав его. Тарьей только больше опустил голову, смотря себе в колени. - А что же ещё? – тихо спросил Эмиль. - А ещё день рождения у меня скоро. Домой я хочу, да не получится. - Чертёнок, - Эмиль недолго думал, перед тем, как сказать, – я устрою тебе лучший день рождения в твоей жизни. Забудешь думать о доме. Тарьей ничего не ответил, только закрыл глаза и обхватил руками лицо. Эмиль тоже молчал. Он потянулся и приобнял Бё за плечи, слегка наклоняя к себе, и прижался к нему. Стало тепло и первый раз за несколько дней так лёгко, что Эмиль малость испугался своих действий и чувств. Тарьей сидел неподвижно, и только лишь убрав руки от лица, зацепился ладонями за предплечье Эмиля, утыкаясь носом в рукав кофты. Другого выбора не было, единственный, кто сейчас в полной мере мог понять, выслушать и поддержать его, был Эмиль. Весь день оба не разговаривали, максимум, перекидывались парой слов. А к вечеру Эмиль вообще ушел из домика, оставив Тарьея одного. В одиночестве, как оказалось, было ещё хуже. Невозможно было переживать все то, что навалилось на юные плечи, сидя в четырех стенах и не имея возможности нормально и начистоту с кем-то поделиться своими переживаниями. Конечно, команда большая, и иди к кому хочешь, и говори, но поймут ли они? Только Эмиль на данный момент знал о Тарьее больше, чем кто-либо ещё. Они стали настоящими друзьями. От и до. Эмиль один положительно влиял на Бё. Он мог развеять его грусть, сказать доброе слово и взбодрить. Но кое-что было не так в понимании Тарьея – Эмиль позволял себе много того, что другой бы, настоящий друг, по отношению к человеку своего пола, не позволил. Однако, наперекор разуму, Тарьей ощущал, что ему это нравится, но признаваться не хотел себе в этом. Только молча позволял делать Эмилю то, что он делает. Ведь тот совсем далеко не заходил. Тарьей, как обычно в свободное время, валялся на кроватях, перекатывался с боку на бок и откровенно дурачился. В их домике играла музыка, и парень пытался развеселиться. В одиночку плохо получалось, но всё же. Он прыгал по кровати, поднимая руки вверх и касаясь потолка, смеясь каждый раз. Нужно было отвлечься от всего, что терзало и давило сверху. Тарьей напевал мелодию и прыгал ещё выше до тех пор, пока не устал. Начинало темнеть, в домиках зажигался свет – окна желтыми пятнами виднелись сквозь дождь. Тарьей же предпочел быть в полутьме, включил только лишь настенный светильник. Тени игриво прыгали по стенам от его движений. Эмиля всё не было. Тарьей вдруг начал переживать за него, но тут же одумался, поняв, что далеко Свендсен не уйдет, ибо идти тут просто некуда. Набесившись под музыку вдоволь, он упал на кровать, сжал подушку, подтянул к себе ноутбук и в таком положении решил дожидаться Эмиля. Он скоро должен был прийти. - Брр, - Тарьей услышал голос Эмиля и приглушенный хлопок дверью. – Ну и набегался же я! – сообщил Свендсен. Бё удивился, ведь бегать Эмиль сегодня никуда точно не собирался. - Это куда тебя носило на ночь глядя? – поинтересовался Тарьей, поворачиваясь к нему и окидывая взглядом Эмиля с ног до головы. Он был мокрым от дождя, и капли воды стекали на пол по ветровке. Эмиль часто дышал, действительно, как будто гонку пробежал на двадцать километров. - Да я так, - Эмиль замешкался. В глазах Тарьея загорелся огонёк, а сам он заулыбался. Бё видел, как Эмиль что-то держит в руках, пряча это за спиной. В голове сразу пронеслась тысяча идей о том, что мог притащить Свендсен. - Нет уж, говори! – задиристо потребовал Бё, приподнимаясь. Вскоре он полностью встал с кровати и направился в сторону Эмиля. Деваться тому было некуда, если только открыть дверь и снова под дождь убежать. Он только улыбнулся, слегка опустив голову, и почувствовал, как жар охватывает щёки – не совсем привычное состояние для него. - В общем… - начал Эмиль. – Да что я буду тут сочинять? – усмехнулся он. – Вот! – он убрал руки из-за спины и протянул Тарьею небольшой бумажный пакетик. Тарьей внимательно осмотрел его. - Это… это конфеты? – настроение Бё поменялось в мгновение, а широкая улыбка так и засияла на губах. Он и подумать не мог, что Эмиль будет где-то таскаться несколько часов и таки добудет любимое лакомство. В подобных условиях это, Тарьей мог поклясться, действительно, был лучшей подарок на день рождения, пусть он и будет только завтра. - Эмиль, ты такой милый, - протянул парень. – Где ты тут их достал? - Не спрашивай, а лучше ешь. Я же знаю, как ты их любишь! Это всё тебе! - Эмиль помотал головой. – И вообще, лучше давай сделаем так… Свендсен не договорил фразу, а только пристально стал смотреть в голубые, как обычно, бездонные глаза Бё. Тарьей стоял неподвижно. Он сделал шаг ему на встречу и оказался совсем близко. Руки сами легли Тарьею на плечи, он обхватил ладонями его шею, нежно проведя пальцами, а затем потянул его на себя и крепко прижал к себе. Объятия были слишком ласковыми и интимными, и второй раз за день. Тарьей закрыл глаза, позволил Эмилю прижаться щекой к его щеке. Стало так спокойно и хорошо на душе, что парень, вопреки своим соображениям, протянул руки возле его боков, и зацепился за плечи. - Спасибо, Эмиль, - прошептал Тарьей ему на ухо. Ночью Эмиль позволил себе ещё больше, он теперь не видел смысла сдерживаться. «Делай, как велит сердце», - вспомнились слова Нортуга. И Эмиль следовал своим желаниям, хотя все равно было страшно. До чего же внезапно невозможно стало просто находиться рядом с ним! Какая-то ненормальная тяга возникла у Эмиля. Все время хотелось прижимать парня к себе и ощущать его дыхание у себя на шее. Минута, когда он принёс ему мешочек конфет, оказалось переломной. Словно он переступил черту, после которой не было шанса вернуться назад. «Понравилось. Безумно понравилось», - мысль предательски крутилась в голове, а глаза горели огнем, когда он смотрел на него. Эмиль долго наблюдал, как Тарьей спит, обняв подушку и уткнувшись носом в ее край. Он был слишком мил и красив, и Свендсен не сдержался. Легко провел пальцами по оголенному плечу, замерев на секунду и пытаясь осознать полностью, что он делает; так же легко придвинулся ближе, лег рядом, притянув его к себе рукой. Жар снова ударил по щекам. Все казалось непозволительным, и Эмиль чувствовал, как за всем последует жёсткая расплата. Тарьей неловко пошевелился, натягивая на себя одеяло. Рука Эмиля помешала полностью это сделать. Бё поежился, на ощупь поймал его за запястье, крепко сжал, но тут же отпустил, сквозь сон понимая, что такого он не может позволить ни себе, не Эмилю. - Нет, Эмиль, - прошептал Тарьей, – не надо этого делать, прошу тебя. - Почему? – тихо спросил Эмиль. – Тебе не нравится? «Нравится», - хотел ответить Тарьей, когда дыхание резко обожгло шею, и он передернулся. Было все не правильно, от начала до конца. Тарьею казалось, что так не должно быть. Он широко открыл глаза, смотря вперед. Сон как рукой сняло. Сердце забилось, как бешеное. А Эмиль не слушал его, просто продолжал лежать рядом, утыкаться носом ему в шею и прижимать к себе ещё сильнее. - Нам надо поговорить, - протянул Тарьей. – Пока все не зашло слишком далеко. Так больше продолжаться не может. Знаешь, все эти… все то, что произошло между нами за последние недели… - он запнулся. - Давай, пока ты не отправил меня куда подальше, я поздравлю тебя… - Свендсен остановился. – С днем рождения, Чертёнок! Знаешь, я мечтал сказать тебе эти слова две недели. И, может быть, это будет звучать слишком откровенно, я мечтал обнимать тебя в этот момент, возможно, даже вот так, лежа в одной кровати. Тарьей пытался сдержать эмоции, но все же улыбнулся, так как Свендсен не видел этого. Нахождение Эмиля так непозволительно рядом давило с каждой секундой всё больше и больше. - И не называй меня больше Чертёнком, Эмиль, - добавил Бё. - А как же мне тебя ещё называть? – Эмиль почувствовал, как Тарьей пытался пожать плечами, и усмехнулся. - Прекрати. Знаешь, у тебя есть девушка, у меня… в общем, не важно; вы любите друг друга, живёте вместе наверняка, иди к ней, а про меня забудь. Так будет правильнее! И нам лучше не жить больше в одном номере, чтобы не было искушений. - Так тебе нравится мое общество? – переспросил Эмиль. Сердце дрогнуло и внутри все сжалось, вызывая невыносимую боль. Он зажмурился, пытаясь сделать бесшумно глубокий вдох. Его начало душить. Тарьей лежал неподвижно, тем самым доставляя ещё больше боли Эмилю. Свендсен ничего не понимал, казалось, он провалился в другой мир, где нет Тарьея, которого он знал, где нет ничего, а только пустота и страдания. Такая безэмоциональность пугала куда больше, чем, если бы парень сейчас вскочил, начал кричать: «Что ты, глупец, делаешь», и яростно размахивать руками. Эмиль даже бы больше понял, если бы Бё заистерил, громко хлопнул дверью, и ушёл в ночную тьму непонятно куда и непонятно к кому. Но ничего этого не было, он все так же лежал на боку. Он даже не пытался убрать руку Свендсена с себя и отпихнуть его на свою половину кровати. Эмиль тяжело сглотнул, будто комок встал посреди горла. - Это не важно, что мне нравится или нет, - ровно ответил Тарьей. – Я не должен влезать в чужие отношения и портить тебе жизнь. С Терезой ничего не получилось, не хочу, чтобы из-за меня ещё кто-то страдал. И мне будет очень не по себе, если в итоге страдать будешь ты или Кайя Экхофф. «Я уже страдаю из-за тебя», - хотел ответить Эмиль. - Я брошу Кайю, - серьезно проговорил он. – Наши отношения, как говорит Нортуг, в последнее время больше похожи на цирк, посредственные и лживые, по чувству долга, что она, что я. Нет никакой любви между нами, Чертёнок. Просто успели привязаться друг к другу, и стало удобно. Был повод, что ответить прессе. И так больше продолжаться не может, нам с ней пора остановиться. Я даже не знаю, может быть, у нее кто другой уже есть. Последний раз я видел ее на своем дне рождении. Я тебе клянусь, Тарьей, я не вру. - Остынь, - Тарьей пошевелился, наконец, убирая руку Эмиля со своих плеч. - И спасибо за поздравление. Мне, правда, очень приятно и важно слышать этот от тебя первым. Но… но ничего больше не должно быть.