х х х
Рейвен знает о Чарльзе практически все. Сколько молока он любит добавлять в чай, из каких магазинов Оксфорда его одежда, и за какими вещами он вернется в дом, чтобы спасти от пожара. Она в курсе его боязни пауков и предвзятого отношения к грубости. Она знает, каким он может быть невыносимо напыщенным и каким невероятно добрым. К счастью или нет, она также знает и о Уэсли.х х х
- Это было впечатляюще, то, что ты сделал с цепью. Эрик круто разворачивается на лавке, куда его усадила береговая охрана. Чарльз стоит в проеме люка, облокотившись о косяк, и выглядит как мокрая профессорская мышь. Эрик только рычит в ответ. «Не довел дело до конца», - горько думает он, глядя вниз и зашнуровывая позаимствованные ботинки. - Но чертовски хорошее начало. - Вот это, - говорит Эрик после паузы, - очень неприятно. Чарльз виновато опускает голову. - Прошу прощения. Я немного измотан, и потому не всегда могу различить, произносишь ли ты вслух или про себя. Эрик не понимает, лжет ли он, и решает ответить: - Должно быть, неудобно. - В этом вся проблема моего дара. Вот твой, ты взываешь к нему, и он откликается. Мой же никогда не замолкает. Эрик усмехается, и пристальный взгляд Чарльза теплеет. - А, с тобой такое тоже случается, видимо. Держу пари, в ходе практики это можно исправить. - Ты о чем? – резко спрашивает он, не упоминая, что Чарльз, похоже, вновь побывал в его голове. Тот выставляет вперед ладони. - Всего лишь считаю, что ты способен на гораздо большее. Я вижу потенциал. - Думаешь, я не пытался? - Я думаю, - отвечает Чарльз, наклоняясь вперед, - ты пробовал лишь в одном направлении. Если тебе интересно, я мог бы показать и другие способы. Его невообразимая самонадеянность раздражает и интригует одновременно. И несмотря на свои сомнения, Эрик остается.х х х
Штука в том, что сам Чарльз о Уэсли не знает. И это все осложняет для Рейвен, большую часть времени. С другой стороны, факт, что Чарльз продолжает не догадываться, - лучшее доказательство того, как честно он держит свое обещание не читать ее мысли. И наверное, для нее этого пока что достаточно.х х х
- Ты был здесь всю ночь? - Я мало сплю, - говорит Чарльз, когда катер причаливает, и чуть улыбается, высыхающие волосы завиваются на шее. Эрик находит его на палубе после того, как продремал урывками остаток ночи. – Я остерегаюсь того, что мой разум может вытворить без моего разрешения. - Такой неуправляемый? – поднимает бровь Эрик. Он одет в неподходящую по размеру одолженную форму, а поверх нее в теплый свитер, что заставляет его вновь почувствовать себя ребенком, закутанным в зимние отцовские вещи. - Осмелюсь сказать, что да, - легко отвечает Чарльз. – Рейвен жаловалась в прошлом. И Эрику хочется точнее понять, что это, то самое, не устроившее Рейвен.х х х
Уэсли появился в первый год обучения в Оксфорде. По крайней мере, именно тогда его впервые встретила Рейвен. Она шла к Чарльзу домой, но когда он открыл дверь, то посмотрел на нее совершенно незнакомым ей взглядом. - Рейвен. Мы же куда-то уходим сегодня вечером, верно? Она отступила назад. - Чарльз? - Да, нет, - Он нервно махнул головой. – Не прямо сейчас, - И взглянул на часы. – Слушай, извини, но мне надо бежать. Если спросит, скажи, что напились в хлам и затусили, это то, что вы обычно и делаете, да? А мне надо кое о чем позаботиться, так что увидимся. Или не увидимся. Как получится, в общем. - Кто ты? – разозлившись, прошипела Рейвен, толкая дверь. – Что ты сделал с Чарльзом? Она застыла, когда дуло пистолета оказалось нацелено ей в лицо. - Ничего я с ним не сделал, ясно? – ответил не-Чарльз. – Твою мать, он единственный, кто… Ладно, неважно. У меня нет времени. Чарльз вернется, когда я закончу. А пока с дороги! Он засунул пистолет в кобуру сзади и вышел размашистым шагом, натягивая кожаную куртку, которую Рейвен еще ни разу у него не видела. Она ввалилась в квартиру и осмотрелась. Ничего не изменилось. Пришлось сделать себе чаю, смешав с виски, и ждать. Когда следующим утром растерянный Чарльз спросил у нее, откуда у него ссадины по всему левому боку, она закусила губу и объяснила, что он налетел на булыжники, возвращаясь домой. - Боже, - смущенно засмеялся Чарльз. – Полагаю, мне стоит прекращать пить. - Ты всегда так говоришь, - сказала Рейвен и улыбнулась в ответ.х х х
Здание ЦРУ чем-то походит на общежитие, и еще немного на тюрьму. Сравнить Эрик может только с последним, и пытается уйти, прихватив с собой то, что ему нужно. Но Чарльз мешает. - И куда это ты собрался? Эрик останавливается, не столько потому, что пойман с поличным, сколько из-за того, что голос Чарльза звучит по-другому. Эрику любопытно, и он оборачивается. Чарльз стоит у входа, руки в карманах, странное тяжелое напряжение в его плечах. - Мне нечего здесь делать. Я хочу найти Шоу. - Мы можем помочь. Чем нас больше на твоей стороне, тем выше шансы достать его. Его акцент… американский? Он так уверен, но не преждевременно, как тогда на лодке, а будто отвоевал свое право на это когтями и зубами. - ЦРУ не под твоим началом, Чарльз, - замечает Эрик. Тот улыбается, немного криво, немного безумно: - Это пока. И Эрик остается вновь, ведь Чарльз глубокой ночью пообещал ему возмездие. Гораздо позже Эрик осознает, что Чарльз помнит свое обещание лишь время от времени.х х х
Когда незнакомец открыл Рейвен дверь во второй раз, она спросила: - Куда ты? Он засмеялся, почесывая шею. - Я бы сказал, но нет, потому что и еще потому что. Рейвен вздрогнула, но постаралась это скрыть. - Если ты меня убьешь, Чарльз очень расстроится, - выдала она, пытаясь заставить себя звучать тверже. Не-Чарльз на секунду замер. - Как и я, если честно. Ты… Я помню тебя. Она нахмурилась. - Кто же ты? Он осмотрел ее и ответил: - Я Уэсли Гибсон. Я то, что случилось с твоим дражайшим Чарльзом, когда он отправился летом в Чикаго.