Принцессы. Совсем другая история

      – Новое утро, новый день, новое платье! – восторженно пропела приятным, грудным голосом мадам де ля Гранд-Буш, вплывая в мою комнату. – О-ля-ля, просыпайтесь, моя дорогая!       Я с трудом разлепила глаза. Дневной осенний свет был приглушенным, словно проходил через затемненное сероватое стекло, и уже не слепил глаза, как это бывает летом. Дородная женщина раскинула платья на моей кровати, а я только и успела выпрыгнуть из-под одеяла, потому что быть погребенной заживо под тафтой, парчой и бархатом мне не хотелось. Мадам была в своем странно-приподнятом настроении, как и вчера. Я тут же вспомнила слова Белль о том, что не нужно поддаваться этой женщине.       – Эмм, мадам… Не стоит так переживать о моем гардеробе, я могу надеть свое платье, – доброжелательно предложила я, пытаясь подавить зевок.       Глаза моей утренней гостьи расширились, от напудренного лица отхлынула кровь и, в довершение общей картины, она схватилась за сердце. Честно, я даже уже успела испугаться.       ‒ Но, ма шери, ведь это же наряд! – слово «наряд» она произнесла так благоговейно, как произносят, например, слова «бог», «секрет» или что-то в этом роде. – Наряд! Встречают по одежке, так говорят в моих краях. Поэтому не артачьтесь, милая, а просто дайте мне привести вас в порядок.       Пожать плечами и смириться – все, что мне оставалось сделать. Единственное, что мне удалось отвоевать, так это разрешение не надевать жуткий каркас для юбки платья. Вот это уж просто мерзость. Причем сама заведующая гардеробом была разряжена в пух и прах по последней столичной моде, что вполне соответствовало ее должности: высокая прическа с локонами, множество блестящих побрякушек и пышное как безе платье розово-зефирного цвета. Примерно так же выглядели дамы на балу у Золушки. Согласившись на мое условие, мадам сразу же отмела несколько нарядов, крой которых подразумевал наличие нижней пышной юбки. В итоге где-то через час я была при полном параде: в темно-фиолетовом бархатном платье, удобных туфлях и с немного старомодной, но симпатичной и аккуратной прической. Мадам была в восторге, да и я, честно говоря, тоже.       Как оказалось, я проспала. Об этом мне чопорно сообщил Когсворт, когда я спустилась в обеденный зал. Я списала все на изнуряющее путешествие, дворецкий молча согласился. Действительно, слуги уже убрали все со столов, а я совсем не хотела добавлять им лишних забот, поэтому сказала, что позавтракаю прямо на кухне. К моему приходу от завтрака осталось достаточно много, так что я по-настоящему наелась. Мало ли, может, нам скоро снова в путь, а в придорожных тавернах такой вкуснятины не попробуешь. Поэтому я смаковала каждый кусочек, а добродушная женщина в белоснежном переднике и чепчике нахваливала меня за это, постоянно следя за тем, чтобы моя чашка с чаем оставалась полной. Кроме Когсворта тут все такие милые, что даже не верится. В общей сложности в меня влезло: яйцо-пашот на чесночной гренке, кусок вишневого пирога, парочка милых маленьких пирожных и несчетное количество чая с лимоном.       Люмьер, немного жеманный и легкомысленный, ждал меня на выходе из кухни. Он поцеловал мою руку, отвесил витиеватый комплимент по поводу внешнего вида и повел меня по запутанным коридорам на встречу с Белль. Он болтал непрерывно, напоминая мне одну из птичек, которые чирикали на окне в моей башне, когда прилетали за крошками. Этот долговязый худой мужчина был выше меня, оживленно жестикулировал и говорил немного с акцентом, будто захлебываясь на звуке «р». Спустя несколько этажей и галерей он грациозно открыл передо мной массивную деревянную дверь и жестом предложил войти внутрь.       Помещение, в котором я оказалась, по своим габаритам превосходило даже бальный зал во дворце Золушки. Несколько больших, до самого потолка, окон пропускали дневной свет, а для вечернего времени на стенах были подсвечники. И повсюду были книги. Я чуть рот не открыла, осознав, сколько тут разных томов. Как раз то, чего мне не хватало у Готель – она редко приносила книги, поэтому приходилось зачитывать до дыр уже имеющиеся. По коже побежали мурашки. Такого щенячьего восторга я не испытывала с тех пор, как почувствовала под ногами траву и убежала из башни. Немного отойдя от приятного шока, я отыскала глазами Белль. Девушка сидела за огромным столом в окружении стольких книг, что ее едва было видно. Она была полностью погружена в работу и, возможно, даже не заметила, что я пришла. Тишину нарушал только скрип пера и чуть слышное тиканье часов. Я, стараясь не шуметь, пересекла гигантский зал и осторожно поздоровалась с хозяйкой замка, боясь напугать ее.       – А, Рапунцель, – подняла глаза девушка от толстой тетради. – Я тут новые издания заношу в картотеку. Присаживайся.       Я опустилась на большое деревянное кресло с мягким сидением напротив Белль и вся обратилась во внимание.       – Когда я получила письмо от Золушки, то перерыла всю библиотеку в поисках полезной информации. И знаешь, кое-что нашлось, – с этими словами она пододвинула ко мне одну из стопок с книгами. – Не пугайся, все читать не придется. Я отметила закладками места, где есть действительно стоящая информация. Ознакомься с ней… Ты же умеешь читать?       – Конечно!       – Не сердись, просто хотела убедиться. Так вот, прочитаешь все, взвесишь, спросишь у меня, если вдруг возникнут какие-то затруднения. Или если просто нужен будет совет. И уже тогда вы с Юджином будете думать, что делать дальше. Идет?       – Мы не хотим долго стеснять вас, Белль.       – Ой, да перестань, – она махнула рукой, едва не задев перо и чернильницу. – У нас тут месяцами никого не бывает, живем, как отшельники. Разве ты не заметила, что даже прислуга в приподнятом настроении? Мы гостям рады. Хочешь, я расскажу тебе немного о библиотеке?       – Я бы с удовольствием послушала. В башне мне всегда не хватало книг.

***

      Дни шли друг за другом, складывались в неделю, еще одну, а потом мы с Юджином осознали, что уже больше месяца гостим у младшего брата Принца и его семьи. Наш распорядок дня почти не менялся. Мы просыпались, завтракали, я и Белль занимались в библиотеке своими делами – она вечно что-то совершенствовала в своей картотеке, а я сидела над книгами. Поначалу дело двигалось медленно – я немного отвыкла от чтения, да и некоторые из книг были на старом языке – но потом пошло как по маслу. Адам и Юджин обычно обходили большие владения или ездили верхом. Юджин постепенно начал уверенно держаться в седле, и – если мне не показалось – в целом стал более уверенным. В некоторых местах замка он уже обходился без посоха, ориентируясь на слух и количество шагов. Он наравне общался как с прислугой (даже с ворчуном-Когсвортом нашел общий язык), так и с хозяевами имения. Юджин набрал немного веса, что только украсило его. Если начистоту, то время, проведенное в замке, пошло на пользу нам обоим.       Сын Белль и Адама был везде и со всеми, за ним по пятам следовал его старший компаньон и товарищ, сын той самой кухарки в белом фартуке. В обед мы снова собирались за столом, обсуждая новости, которые обычно получала Белль. Гонец приезжал как минимум два раза в неделю, привозя с собой письма, адресованные хозяевам дома. Белль получала самые разнообразные новости и просьбы со всей страны. Эта молодая женщина была очень эрудирована во многих областях; ее спрашивали о законах, семейной жизни, медицине, искусстве – и на все она находила ответ. Или сразу, или покопавшись в нескольких томах, она отвечала на все письма без исключения.       После обеда мы обычно отдыхали, а затем все вместе шли на прогулку. Кто-то постоянно рассказывал интересные истории – скучать не приходилось. Я дочитывала последнюю книгу, и из всего прочитанного поняла только одно – более-менее надежное лечение можно найти только за морем. Многие талмуды посылали таких неудачников, как мы, в экзотические страны, например туда, где у людей почти белая кожа и раскосые глаза. Остальное казалось или безнадежным, или нереальным.       На улице уже кружились первые белые мухи, и это тоже не придавало нам с Юджином особого энтузиазма. В такую погоду путешествие уже не казалось такой хорошей затеей. Поэтому мы никак не могли определиться с нашими дальнейшими действиями – вроде, выбрав уже следующую точку на карте, которую стоит посетить и проверить на наличие могущественной волшебницы или мага, кто-нибудь из нас начинал сомневаться, и такое нерешительное настроение овладевало и другим.       К нашему счастью, Белль и Адаму все еще нравилась наша компания (или они просто очень хорошо воспитаны). Они не делали никаких намеков по поводу того, что нам пора в путь. Мадам-гардеробщица все еще не наигралась со мной в куклы: каждое утро она с таким же энтузиазмом подбирала мне наряд. Надо сказать, Белль была мне за это благодарна, поскольку мадам, отвлекшись на меня, предоставила ей полную свободу в выборе одежды. А наряды хозяйку замка интересовали мало, если не сказать, что вообще не интересовали. Иногда я заставала Белль в библиотеке прямо в халате – ночью она частенько приходила сюда, чтобы записать пришедшие на ум строки (она призналась, что пытается сочинять), да так и оставалась до самого моего прихода. Иногда она выбирала в качестве одеяния что-то настолько простое, что мне становилось неловко.       А еще в свободное время она постоянно расспрашивала нас с Юджином о нашей жизни. Чисто писательский интерес, говорила она, однако признаваясь, что, как многие, просто любит хорошие истории. Как бы там ни было, слушала Белль очень внимательно. А Юджин, по счастливому совпадению, любил потрепать языком. Лучшей пары собеседников во всем королевстве было не сыскать. Во время их длительных разговоров Адам учил меня и своего сына играть в шахматы и карты, терпеливо объясняя правила. Мальчишка постоянно меня обыгрывал, и это очень его радовало. Однако отец строго велел ему не зазнаваться, а меня просил не поддаваться. Но я думаю, что он догадывался, что я просто-напросто паршивый игрок.       Мы выехали из замка, который казался таким угрюмым снаружи, но был таким уютным внутри, до того, как снег окончательно лег на поля и укрыл голые деревья.