***
POV LUKE -УХОДИТЕ! ПОЖАЛУЙСТА, ЗАБЕРИТЕ МЕНЯ, НО ОСТАВЬТЕ ЕГО, ОСТАВЬТЕ ЭШТОНА! - я кричал, рыдая навзрыд. Истерика накатила меня полностью. Еще чуть-чуть, и я зарежу одного из них. Как они пытались сделать с Эштоном. -Ох, Люк Роберт Хеммингс, я-то думал ты вырос. Я тебя вовсе не так воспитывал. Свяжите его! Джордан и его шайка. Вот, что он подразумевал под "это еще не конец." Конец - это когда Эштон лежит без сознания на полу. Конец - это когда мое лицо превратилось в одну большую гематому. Конец - это когда наша любовная история оказалось такой же плачевной, как в большинстве книг. Но разве такого конца для нас хотел этот мир? Разве таков был план на небесах? Слабо верится. Я должен бороться. Должен. Пока я стою на ногах. Пока Эштон способен дышать. -Хеммингс. Я тебе объясняю последний, гребанный, раз! Эштон должен быть мертв. Как и ты. По одиночке - не пойдет! Он кричал. Кричал так, что вены набухли в области висков. Кричал так, что голос срывался и переходил не рык. Кричал так, что мои уши заложило.ш Но я не собираюсь сдаваться. Нет. Беру зонт и наношу удар со всей силы по голове Джордану. Так ему и надо, мрази. Кто-то бьет меня по пояснице. Я падаю. Глаза хотят закрыться, все тело хочет отключиться и забыться. Но я не сдамся без боя. Не сдамся. Кто-то (или что-то) выламывает балконную дверь. Джон. -Стой на месте, Джордан, или мне придется снимать твою кожу заживо. - он выставил огромный нож перед собой, точно так же сделали остальные ребята, которые пришли с ним. Кроме одного. У него был пистолет. -Ох, посмотрите кто пришел. Я уже наложил в свои штаны от таких грозных словечек. Что еще расскажешь? - Джордан шел навстречу боссу Эштона. -Прощай, сукин ты сын. - тот парень нажал на курок. Меньше секунды - и во лбу этого урода красуются пуля и кровь. Почему-то все те, кто были с Джорданом - испарились. Испугались ли? Мне плевать. Главное, что они больше никого не тронут здесь. -Люк, ты живой? Люк? Люк, мать твою! - кажется, я не дышал несколько секунд. -Д-да. П-помогите Эштону. П-пожалуйста. Я не мог нормально говорить. Я не мог нормально соображать. Я не мог делать ничего кроме того, что думать об Эштоне. -Принеси футболки, сделаем из них повязки. Пока машина с медицинской помощью едет, нужно хоть как-то ослабить кровотечение. Я метнулся к шкафам и отдал все свои футболки и кофты. Джон присел к Эштону. -Держись, братишка. И не из такого дерьма выбирались. Живи, пока есть для кого. Через семь минут в номер уже вбежали медики. Эштона положили на стол, а всех остальных попросили выйти. Ему будут делать операцию прямо в номере. Это сумасшествие. Я был бы рад, если бы все это было сном.***
Час. Еще один. Мы все еще сидим на кухне. Ни Джон, ни я, не проронили ни слова. Пока молчание не стало давить в груди. -Как думаешь, он выберется? - безжизненным тоном спросил я. -Он потерял много крови, Люк. Но Ирвин далеко не слабак. Он будет сражаться со смертью. Хотя бы потому, что у него есть ты. Я плакал. Плакал, потому что эта чистая правда. Я люблю его. Люблю так, как никогда и никого не любил. -Кхм-кхм. - один из медиков зашел к нам, снимая окровавленные перчатки и вытирая пот со лба. -Что с ним?! - в один голос спрашиваем мы с Джоном. -Он без сознания. Пульс слабый, но все еще есть. Я бы не советовал идти к нему сейчас. - я посмотрел на мужчину с огромной болью в глазах. Неужели мне даже нельзя быть рядом с ним?! - Ладно, ты можешь побыть с ним некоторое время. Я метнулся в комнату. Эштон, бледный, с запекшейся кровью на теле, но, все еще, с поднимающейся и опускающейся, грудью от вдохов и выдохов. Я присел около него и взял за руку, поглаживая пальцами.***
Прошло больше часа с того момента, как я сижу у него. Нас никто не тревожит. Устал шептать ему о том, что люблю его и он должен выбираться ради нас. К нему подключили аппарат, чтобы следить за работой сердца. Я не могу поверить. Блять. Это чудо. Пульс повышается! Повышается! Ресницы Эштона дрогнули. А затем на меня посмотрели пара необычайно красивых, зелено-ореховых, глаз. Я закричал. Закричал, потому что он жив и это все, что мне нужно! -Л-люки.. - едва выдавил он. Джон и медики уже прибежали к нам. -Не трать силы. Не трать! Я люблю тебя, Эштон. - плача, я протараторил. -Мы победили.