Фатум

      Он готов был умереть. Правда. Дин ни о чем не сожалел. Может чуть-чуть, что оставляет брата одного, но это лишь пустяк по сравнению с тем, что у Сэма появится возможность прожить нормальную жизнь. Без него.       Они постоянно беспокоились друг о друге, переживали так сильно, что зачастую эмоции затмевали разум. Дин без проблем бы обменял свою жизнь на жизнь Сэма. И тот бы сделал так же, но, пожалуйста, только не в этот раз.       — Не воскрешай меня.       Сэм с самого начала хотел обычной спокойной жизни, но ни разу не упрекнул старшего брата за то, что тот втянул его в тот мир, куда Сэмми не стремился. Дин не отрицал, что не смог бы жить нормальной жизнью и после всего, через что они прошли, вместе — он не мог отнять у него этот шанс.       — Я надеюсь, что ты заведешь себе подружку, и вы заделаете пару детишек, — слабо улыбается Дин обескровленными губами.       Жизнь утекает. Ему не больно. Он рядом с братом, у Дина нет сожалений. Он уже попросил прощения за то, что в тот злополучный день появился на пороге дома Сэма и Джессики.       — Все будет хорошо. Ты мне веришь? В последний раз, Сэмми.       — Да.       Глаза закрываются, последнее, что Дин чувствует — это тепло Сэма, упершегося своим лбом в его, обхватив за плечи. Легкое дуновение ветра в лицо заставляет лицо расползтись в улыбке от чистого запаха свежести. Он больше не в затхлом сарае с воткнутым в спину штырем. Он больше не стоит в своей крови, истекая на руках брата. Вокруг такие яркие цвета, что мир кажется нереальным.       — Привет, Дин.       Дин впадает в ступор от знакомого голоса. Оборачиваться не спешит, не веря в происходящее. Он слышит тихий смешок за спиной. Девушка огибает мужчину, становясь перед ним.       — Шэрри?!       — О дьявол, Винчестер, ты так постарел!       Брюнетка заливисто смеется, прикрыв глаза и вскинув подбородок вверх. Дин слабо улыбается. Она ни капли не изменилась — ее внешность и даже одежда выглядят так, как и в день ее смерти. Смерть. Как обухом по голове. Дин был готов, да, но все же…он же правда умер?       — Да, Дин, ты умер.       Я это вслух сказал?       — Пойдем, я здесь чтобы проводить тебя. — Шэрри протягивает руку и кивком головы указывает на дорогу, окруженную с обеих сторон лесом. Но не таким мрачным, в котором они обычно с Сэмом отлавливали вендиго или оборотней. Этот похож на сказочный лес, в котором обитают добрые феи.       — Проводить меня?       Шэрри молчит, загадочно улыбаясь. Сама берет за руку стоящего истуканом мужчину и тянет за собой. Они идут по тропинке, в спину дует ветер, а ее рука на ощупь такая горячая, что распространяет тепло по всему телу. Дину становится хорошо. Беспричинная легкость наполняет все его естество.       Они идут минут десять, но за все это время никто ничего не говорит. Тишина заполнена лишь свистом ветра и пением птиц. Все вопросы, которые копились до этого, исчезли, словно их и не было. Дорога заканчивается дверью. Обычная простая дверь прямо посередине леса.       — Открой ее, после стольких лет ты заслужил.       — Ты не пойдешь со мной?       Шэрри качает головой. Она не будет говорить, что провела долгие годы в Пустоте, ожидая Дина. Года, что казались вечностью. Последнее желание брюнетки оказалось глупым, но таким простым, что ей не отказали. Проводить Дина Винчестера в место, которое он заслужил годами пролитых слез и крови. Чередой потерь и нескончаемой болью.       Ей нет места в раю.       Слабый толчок в спину мужчину служит отправной точкой.       — Прощай, Дин Винчестер. Больше мы не встретимся.