План готов! Теперь всё зависит от меня! Или всё летит насмарку?
*** Ноябрь. 29 число ***
На улице почти зима, я иду в чёрном пальто и чёрных сапогах на шпильке. Очень модно, по-моему. Я раньше никогда так не одевалась, пока не познакомилась с одним молодым человеком. Мама сделала мне обалденную причёску: выпрямила волосы и сделала мини-волны, а ещё я покрасилась. Думаю, меня мало кто узнает с чёрными волосами. А София Коулман, моя родная сестра, разорилась на белое глянцевое платье с шикарным вырезом — я теперь словно модель с обложки. И да, я за осенние каникулы немного сбросила вес. К сожалению, видно только на ногах и руках, тело так и осталось неизменным, только я стала размером с сестру — раньше была чуточку больше. — С днём рождения тебя! С днём рождения тебя! С днём рождения, дорогая Эмма! С днём рождения тебя! — поёт немного неправильно моя подруга, встречая меня около входа в колледж с большущим белым медведем, который держит сердце, а на сердце написано «I Love You». — Как примитивно, но всё равно спасибо. Я переоденусь, хорошо? А то просто жарко, — говорю я ей и целую в щёку, забирая медведя. Девушка в синих джинсах и розовой рубашке ждёт, пока я разденусь, и, когда я подхожу к раздевалке, вижу удивлённое лицо Дэвина, который сидит рядом с окном раздевалки. Мила, конечно же, знает, что я изменилась. Я прислала фотографию своей головы сегодня утром, и, конечно, она меня узнала. А вот Дэвин... Он смотрит на меня, чуть раскрыв рот, когда замечает моё белоснежное платье с рукавами-фонариками и V-образным вырезом. — Рот закрой, — говорю я и наклоняюсь так, что вырез оказывается на уровне с его лицом. Знаю, приём запрещённый и, можно даже сказать, ниже пояса, но работает: в его глазах я вижу желание, по лицу сразу расплывается улыбка. Ха, не получишь ты ничего! — Примета плохая, — добавляю я и закрываю ему рот. Платье немного ниже колена, с блестящими камнями на груди. Так ещё и глянец, это просто самое офигенное платье в мире. Обожаю свою сестру! — Отличное платье, но это ещё не всё, Эд, выходи! — произносит подруга, из музыкальных кабинок доносится мелодия моей любимой песни «Ed Sheeran – Small Bump», и я невольно начинаю улыбаться, вспоминая, как мы под неё танцевали на нашем первом свидании. C Эдом я познакомилась месяц назад. Мы занимались аэробикой, и он увидел, как я танцую. Правда, номер у нас не очень был. Нашу группу в прямом смысле заставили выступать, а я сшила девочкам костюмы, и мы выступили на ура. Эд тогда подошёл ко мне и сказал: «Ты очень классно танцуешь, и у тебя очень красивые наряды, может ты… Ты пойдёшь со мной гулять?» Я знала Эда ещё с первого сентября, он в одной группе с предметом моего обожания. И, что самое интересное, Дэвин видел, как он пригласил меня. Блондин тогда сидел рядом, на диванах, и, видимо, кого-то ждал. Но, когда он услышал моё согласие, встал и, сверкая яростью, ушёл. Я улыбнулась, стоя в своём костюме, и повернулась к Эду. Он улыбался. Если честно, я немного старше Эда - на три месяца, и его это смущает. Но мы вместе уже месяц. По правде говоря, мне ужасно стыдно, что я его использую, чтобы привлечь Дэвина, но тот бездействует, и меня это бесит. А Эд... Ну, он мне начинает нравиться: все эти свидания, подарки и разговоры, его шуточки. В общем, он милый и даже немного красивый, но не сравнится с идеалом. Всё-таки, мне кажется, что Дэвин мне нравится больше, чем Эд. Но про Дэвина я ничего не знаю, вообще! Я чувствую, что он очень опасный, меня к нему сильно тянет, но я не подаю виду и просто веду себя с ним как простая девушка, незаинтересованная, скажем так. Эд выходит из кабинок, когда начинаются слова в песне, и я сразу замечаю кучу шариков, а на них написано: «С днём рождения!», на другом — «Любимая», на третьем — ещё что-то, я не вижу. А остальные просто в форме сердца, и все разных цветов. Их штук девять. Да ладно? Он помнит! — Это тебе, дорогая. С днём рождения! — восклицает он и протягивает мне белые розы, их тоже девять штук. Обалдеть! Парень вышел в костюме: чёрные штаны и белая рубашка с галстуком. Эд не носит пиджаки, потому что они делают его прямоугольным. — Ты помнишь про число девять и про белые розы. Спаси-и-ибо, — протягиваю я, и с моего лица никак не сходит улыбка. — Как я мог забыть! — улыбается он, и я чувствую его сладкие губы. Он опять употребил латте без меня! Эд отстраняется, и мы смотрим друг другу в глаза. — Ты очень изменилась, тебе идёт новая причёска! — произносит он, и я ощущаю его руку в своих волосах. В этот момент я одновременно вижу, как его голова приближается, и то, как на заднем плане его темноволосой головы Дэвин, просто метая молнии, идёт в сторону класса, а потом я слышу, как он сильно хлопает дверью. Я невольно улыбаюсь и, поцеловав Эда в щёку, говорю спасибо за цветы и шарики, и мы с Милой уходим в кабинет. — А ну, колись, подруга, это что сейчас было? — спрашивает она, закрыв дверь кабинета русского языка на третьем этаже. — Что она натворила? Кстати, шикарно выглядишь, Эмма! — говорит Софи, сидя за первой партой в среднем ряду, и все в группе начинают кивать. Нет, я не пользуюсь популярностью, у меня её просто нет. Я не со всеми общаюсь в группе, но мой вид, видимо, шокирует всех. Я прохожу к своей парте, цокая каблуками своих белых босоножек. — В общем, я использую Эда в личных целях, но он действительно нравится мне, не передать, как стыдно, — признаюсь я, повесив голову и сев к ещё одной моей подруге, Элизабет. — Это всё из-за этой звезды? Как его там... — начинает вспоминать Софи. Уже почти все в группе знают, что мне очень нравится Дэвин, и видели наши мини-встречи в коридорах колледжа, видели, как мы смотрим друг на друга. — Да, из-за него, и его Дэвин Албертон зовут, — говорю я и грущу ещё больше. — Почему ты просто не скажешь ему, что он тебе нравится, ведь уже столько времени прошло? — не понимает девушка и смотрит на меня своими голубыми глазами. — О нет, Софи, ты чего, она же не может просто так подойти и сказать. Это же Эмма, — усмехается подруга Мила. А я злобно гляжу на неё. — Слу-ушай, у меня идея. У пацанов есть такое, ну, что-то типа правила. В общем, ты можешь подойти к нему и поцеловать его, если он тебя оттолкнёт, значит, ничего к тебе не чувствует, хотя что-то мне подсказывает, что он тебя не оттолкнёт. После того, что было минут десять назад, вряд ли! Ну, а если оттолкнёт, во всяком случае, у тебя есть Эд. Просто постараешься забыть блондина через близость с Эдом, — объясняет Мила, и я вопросительно смотрю на неё. Как можно забыть такого идеального парня? — ГЕНИАЛЬНО! А что она сделала десять минут назад? — интересуется Софи. — Вы видели её вырез на платье, — показывая на моё платье рассказывает Мила, — она наклонилась и закрыла рот нашей звезде, который пялился в открытую на неё, сидя со своей семьёй, он будто раздевал её глазами судя по взгляду. — Молодец, Эмма, он явно к тебе что-то чувствует или просто хочет, таким смазливым только это и надо. В любом случае, узнаешь, когда выполнишь план Милы! — рассуждает Софи и поправляет рукава малиновой рубашки. — Ну, хорошо, я подумаю! — отвечаю я. — Думай, но у тебя осталось четыре урока до географии, надо подговорить мисс Болгольц и свести вас в одном кабинете с ним, — рассказывает свой план Софи. — Она не поведётся на это! — О, поверь Софи, она уговорит, — подаёт голос слушатель Мари, на что я начинаю улыбаться. — Думай, Эмма, думай! — говорит мне платиновая блондинка Элизабет, находящаяся рядом со мной. Она, как всегда, в своих голубых джинсах с завышенной талией и серой рубашке. Вылитый пример серой мышки в группе. Прошёл урок, второй, третий и, когда мистер Диаз, учитель ОБЖ, ушёл куда-то посередине урока, девочки разом обратили свои взгляды на меня. — Ну что, решилась? — доносится вопрос откуда-то с первых рядов. Я же сижу на последней парте около стены. — Ладно, я согласна, — сдаюсь я. Девочки радуются, а в это время учитель возвращается. Урок продолжается, а с лиц девчонок всё не сходит улыбка. — Чего такие довольные все? — интересуется учитель, стоя в коричневом костюме, серой рубашке и коричневом галстуке. — Да нет, ничего, просто кто-то скоро испытает судьбу! — загадочно отвечает Софи, и мистер Диаз удивляется. — Да? И кто же? — спрашивает он. — Наша именинница, кстати, ей сегодня 19, она старше нас всех. Поздно в школу пошла, — произносит Мила. И, что самое интересное, как я успела узнать у Николь, старшей сестры Дэвина, ему тоже девятнадцать исполнится в этом году. Мы с ней совсем недавно начали общаться. — Не испытывай судьбу, может плохо обернуться, — предостерегает мужчина. — А если эта судьба уже третий месяц меня динамит и не откликается на то, что я делаю? Может, стоит попробовать? — возмущаюсь я, а учитель лишь делает жест рукой, который означает: «Возможно». Вот и заканчивается третий урок. Мы идём по коридору, и я опять сталкиваюсь с Дэвином. Это происходит случайно, в толкучке студентов я спотыкаюсь обо что–то и уже начинаю лететь вперёд, но руки Дэвина вновь подхватывают меня. — Поаккуратнее на поворотах, именинница, — говорит он, когда ловит меня за талию. Я вдруг чувствую, как его рука ненадолго отрывается от моей, и ощущаю один его палец на моём локте. Он проводит костяшкой пальца по моей руке вниз, и я прикрываю глаза. По мне пробегают мурашки. Он держит меня одной рукой за талию, вероятно, чтобы я не сбежала, а другой ласкает мою правую руку. И я чувствую его дыхание. Мерзавец, как так можно насиловать человека, точнее, его кожу! Я почувствовала, как в моей руке оказывается маленький комочек непонятно чего, но, по ощущениям, это была бумага. Он отрывается от меня, и моя талия снова свободна. — С днём рождения! — шепчет он мне на ухо. Вот честно, не знаю, почему, но в эту минуту для меня не существует всего мира! Боже, что он со мной творит? — Спасибо, — отхожу от него на несколько метров и вхожу во второй кабинет. Когда я сажусь за парту, замечаю, что оказалось у меня в руке. Учительницы в классе не было. В моей руке лежит маленькая коробочка синего цвета, резинка, которой обмотана коробочка, и записка. Я открываю всё это и вижу умопомрачительные серьги. — О боже, какая красота! — восхищается Мила, и ко мне подходит почти вся группа, кроме Софи и Мари - их как всегда нет на перемене в аудитории. — От кого это? — интересуется она, показывая пальцем на мои серёжки. Они в виде круга, и этот круг обрамляют огромное количество сапфиров. Красота неописуемая. — Не поверите. От Дэвина. Он помог мне не упасть и издевался над моей кожей минуту. Это я потом расскажу, — я беру в руки записку и начинаю читать: «Я попросил своего старшего брата поставить тебе подножку. Я очень давно хотел тебя поймать и держать тебя в своих руках, но ты не падала. Как будто назло мне! Жду сегодня после восьмого урока в актовом зале. Надеюсь, тебе понравятся серьги. Сестра выбирала! С днём рождения!» — О Боже, прав был мистер Диаз, — на этих словах заходит мисс Белгольц в бордовом костюме, а за ней - Софи. — Вот поэтому-то... — девушка не договаривает и обращает внимание на меня. — А да, мисс Белгольц, я хотела… — НЕТ! Софи, нет! — кричат некоторые, и подруга в ужасе поворачивается на нас. — Судьба проснулась! — улыбается Мила, отбирает у меня записку и отдаёт Софи. — Софи, что ты хотела? — интересуется учитель. — А? Нет, ничего, уже всё хорошо, дай посмотреть! — отмахивается она, обратившись сначала к учительнице, а потом ко мне. Я отдаю серьги ей, а потом подходит учительница. — Какая красота, кто подарил и кому? — докучает она. — Сам Дэвин Албертон, Эмме, у неё сегодня день рождения, — восхищается подруга и показывает записку. — Вот кому-то везёт! — протягивает Тина и садится на место. — Зависть — грех, а тебя поздравляю! — улыбается учительница и уходит. — Ну, и как ты теперь будешь отшивать Эда? — интересуется Мила, садясь рядом со мной. — Не знаю, я в предвкушении того, что будет! — говорю я, показывая на записку. Так непривычно это чувство ожидания счастья. — Рассказывай, что он там делал с твоей кожей! — просит Мила, и я начинаю улыбаться. — Ну ладно, слушай! — и тут начинается. Нас долго не могут заткнуть, и, в конце концов, мы выходим из класса, и в холле я продолжаю.