Life in me.

Подготовка к конкурсу - это очень волнительно. Две недели прошли как на дрожжах, Дэвин попросил перенести конкурс, и его перенесли на месяц и несколько дней. И в итоге мы выступаем 16 ноября. Меня выписали из больницы немного раньше, я быстро пошла на поправку, как всегда собственно. И я уже успела сходить на УЗИ с Софией. Ей сказали, что ребёночек начал развиваться больше, и, придя домой, мы сидели в их комнате и смотрели на ее живот. Небольшой бугорок уже виднелся. - Ну, что будете делать?- спросила я, поправляя катетер. Меня выписали, но заставили ходить с трубкой в штанах, и в животе. Фу, мерзость. Но мне уже намного лучше. И мы договорились, что на время выступления мне разрешат снять катетер, ибо он портит всю картину. Со мной будет выступать Дэвин с гитарой. Пока лежала в палате я решила поставить две песни на оценку. Это "Парашют" и наш с Дэвином дуэт. Он очень сильный, и чем он мне нравится, мы целуемся в конце. – Со мной-то всё понятно: мне прописали постельный режим. И надо готовится к конкурсу, – сказала я, сидя на кровати и скрестив ноги в позе лотоса. - Мы собираемся ехать в загс подавать заявление. Николь не хотела без тебя праздновать свадьбу, и мы дождались тебя, – сказал Джон, и я обняла моего мишку Тедди. Он улыбнулся и поцеловал меня в щёку. - Мы очень любим тебя, но у Софии была веская причина праздновать свадьбу раньше, ты только посмотри на этот животище! – сказала Николь и показала пальцем на её живот. – Она бы просто не влезла в своё свадебное платье, в свои 22 года, – договорила моя подруга, и София улыбнулась. Мы все дружно засмеялись, и она обняла меня. - Сестрёнка, покажешь своё платье–то, а то я его только по видео с вашей свадьбы видела, – попросила я, и она улыбнулась мне и достала платье с вешалки. Оно такое красивое, переливается, на корсете много бриллиантов, а подол сделан в виде винтажного покроя. На платье нарисованы маленькие мятые красные цветочки. Я улыбнулась и притянула к себе её платье. Сзади корсет на шнурках, но, видимо, его ей не сильно затягивали. Представляю рядом с ней двадцатиоднолетнего парня во фраке, они поженились до дня рождения Кайла. Я ещё раз пожалела, что тогда мы уехали домой. - Какая красотища, – я прослезилась и подошла к сестре, обняла её и начала плакать. Она прижала меня к себе легонько, и я почувствовала её голову на своём плече. – Я так хотела прочитать т-тост на т-твоей свадьбе и сказать, как сильно я люблю тебя и как хочу убить Кайла, если тот тебя обидит. Но, к сожалению, не смогла, – сказала я и отстранилась от неё. Она увидела мои слёзы и улыбнулась, вытерев их своей ладошкой, она взяла мои руки и сказала: - Так перестала плакать, и я поговорю с Кэролайн. Я думаю, она устроит вечер, и ты скажешь всё, что собиралась! Поняла меня? – сказала моя сестра, и я улыбнулась, обняла её. - Спасибо тебе, моя родная, ты у меня очень сильно выросла, ладно вы тут веселитесь, а я пойду к своему любимому, надо немного полежать и начну репетировать. Когда я вышла из комнаты наших молодожёнов, прошла в конец коридора, где находилась наша спальня. Меня встретила Мелисса, нежно мяукая у меня под ногами, и тёрлась о капельницу. Она заставила меня улыбнуться. Дэвин купил ей какой–то шампунь, и наша девочка стала похожа на пушистый шарик на ножках. Я зашла в комнату и, подсоединив капельницу к держателю, я легла на свою половину кровати. Дэвина в комнате не было. Только на его половине кровати лежала записка: «Ушёл в магазин за микрофоном и усилителем для синтезатора. Приеду буду кормить тебя обедом, а сейчас быстро спать, моя красавица!». Я улыбнулась и, обняв Мелиссу, уснула под её ласковое мурчание. Проснулась я от нежного поцелуя на моих губах. Вот бы постоянно так просыпаться. - Просыпайся, красавица, пора кушать! – сказал мой любимый голос, и я разомкнула глаза, улыбнувшись от такого представления. Я села на кровати, и парень поставил поперёк моих ног стол с едой. Чего тут только не было: и его фирменные пирожные, и куриный суп Кэролайн, и мой любимый сок, и даже салат. Нет, он явно хочет, что бы я объелась. Я сама съела суп и салат с половиной стакана сока, но он остановил меня и поставил стакан. Всё это время он наблюдал, как я ем. - А ты сам–то ел? Кормилец ты мой, – сказала я, смотря на него своими большими глазами. Я потянулась, и он улыбнулся. - Я ел, – коротко ответил он, и я заметила в его глазах необычайную серьёзность. Парень взял пирожное и протянул его мне. Я открыла рот, и тут он взял и резко откусил от пирожного кусок. Я обиделась на него! Я надула губки и, опустив голову, скрестила руки на груди. Парень прожевал кусок и улыбался, глядя на меня. - Не смешно! – я обиделась еще больше и отвернулась от него. И тут ни с того ни с сего в мою щеку и губы прилетел кусок пирожного. Он испачкал мне лицо. Я хотела стереть с себя это, но парень взял мою руку и положил её на кровать. Я почувствовала, как он убирал стол и стал ложиться на меня. Я почувствовала его тело, и мне стало как-то не по себе, так мало того он снял с себя футболку. Я чувствую его губы и язык на моей щеке, где было пирожное, он продолжает слизывать с меня пирожное и переходит на губы. Боже мой, ну как же вкусно чувствовать его губы и этот с ума сводящий язык. Он отстраняется от меня и ложится на свою сторону кровати. Слава богу, Мелисса уже ушла. - Я был у врача, он сказал, что ты идёшь на поправку, и ещё я спросил про то, из-за чего ты попала в больницу. Ты просила узнать. В общем, нам можно этим заниматься только после конкурса. 16 числа выступление, и нам разрешили отметить его в любом случае проигрыша или победы. Врач говорит, что это поможет проверить степень раздражимости твоих, ну в общем, того, что там, он вообще разрешил хоть сейчас, ибо ты совершенно поправилась. А я боюсь к тебе прикасаться, чтобы не дай Бог опять что-то нарушить. - Он повернулся на другой бок и, кажется, начал плакать. Боже мой. Я улыбнулась и положила свою руку на его голый торс, который не перестает сводить меня с ума. Я перецеловала его спину и перешла на плечи и шею. Он застонал, и я начала водить рукой по его прессу и спускаться ниже. - Повернись, - сказала я и увидела заплаканные глаза. - Не вздумай думать об этом больше, это было полтора месяца назад. Меня вылечили, боль я больше не чувствую. А, значит, там все закончилось. Я отсоединила пластыри, приклеенные ко мне с катетером, и выключила капельницу. - А теперь у тебя есть уникальная возможность проверить, как подействовали лекарства. А потом мы будем репетировать. Я верю, что у тебя всё получится, а сейчас давай готовься. Я иду в ванную, - предупредила я и встала с кровати. Сделав все необходимые процедуры и выпив лекарство на всякий пожарный и нужные таблетки, я надела только полотенце и вышла в комнату. Полотенце еле-еле прикрывало мои аэрогенные зоны. Я вышла к нему и прошла к гардеробу, из него что-то выпало, наверное, белье. Я решила поднять, нагнулась и полотенце поднялось. Я увидела, как Дэвин напрягся и, кажется, порвал простыни, я слышала звук порванной ткани. Он надеялся на то, что я не смотрю, как он стонет. Я положила поднятую ткань и встала напротив кровати, я легла к нему лицом и сняла с себя полотенце. Ли не выдержал и набросился на меня с поцелуями. Внизу живота начало приятно потягивать. Он снял с себя последнюю часть одежды, а именно боксеры, и я почувствовала его орган на себе. Он раздвинул мои ноги и уместился между ними. Я почувствовала, что он уходит вниз и его губы коснулись моей ноги, а именно в считанных миллиметрах от моей зоны, он поднялся выше и целовал каждый мой миллиметр от низа живота и выше. Позже я почувствовала, как его пальцы скользят по внешней стороне бедра, и я выгнулась от нетерпения. Он улыбнулся, и я почувствовала, как его пальцы входят в меня. - Дэви-и-ин, - прокричала я и выгнулась ему на встречу, он не царапал мои стенки, а просто гладил их. И я сходила с ума. Он закончил меня мучить, и я кончила, разрываясь в сладостном оргазме. Когда он поднялся полностью и поставил на моей шее засос, он спросил меня: - Ты точно в этом уверена? – спросил он, играя своим органом около моей зоны. Я выдала стон и собрала все силы, чтобы не застонать во время того, что я буду говорить. - Дэвин Ли Албертон… Я уверена в этом. Я хочу проверить… И я верю в то, что у тебя получиться не сорваться, – сказала я и не выдержала, когда он начал потихоньку дразнить меня, то входя на 2-4 сантиметра, то выходя. – Дэвии-и-ин! – выкрикнула я, и получилось, нечто вроде мольбы. Дэв сжалился и вошёл в меня полностью и резко. Я зажалась и выгнулась. *** - Ну, как ты себя чувствуешь? – спросил мой любимый, пытавшийся отдышаться. Он, когда кончил в меня, постоянно извинялся и целовал меня. За что он извинялся, я не знаю, у него всё прекрасно получилось. - Я. Хорошо. – еле выдавила из себя два слова, так как не могла отдышаться. Он полностью отыгрался на мне за полтора месяца простоя, и это только 1 раз. Что же будет дальше–то. Спустя несколько времени мы успокоились и принялись репетировать. Картер увидел засос на моей шее и принялся допрашивать Дэвина, тот его успокоил, и все стало хорошо. Отрепетировав "Парашют", мы начали репетировать дуэт, как всегда не сдержались и поцеловались. После репетиции пришёл врач, чтобы меня обследовать. Я уже к этому привыкла. Каждый вечер такое. - Ага, я вижу, вы уже попробовали, ну, что же всё хорошо, ваши губы и маточные трубы здоровы, мы полностью здоровы. Но ради профилактики попейте таблетки и капсулы, а капельницу я могу забирать. Поздравляю вас, - сказала врач, и Дэвин принялся благодарить врача. Когда они вышли Ли, отблагодарил врача в более весомой степени. Я захотела есть и спустилась вниз. Обрадовав за ужином всех, мы отметили это скромной бутылочкой шампанского. Мне наливал Дэвин, и у меня естественно меньше всех. Я перешла на курс противозачаточных, это новые таблетки они более эффективны, но нужно их пить каждый день, даже если нет секса. Перед сном мы ещё раз отладили все до мелочей, и я вырубилась прямо в репетиционной. На кровать меня нёс Дэвин. *** Проснулась я от звонка будильника, который зловеще показывал, сколько времени мне осталось до конкурса, а именно пять часов. Сейчас 7-00 утра. Я разбудила бугаря, который сжимал мою пятую точку во сне. Ну как разбудила, столкнула его с кровати, ибо он ещё сильнее прижимал меня к себе. - Слушай, ещё раз столкнёшь с кровати, я даю честное слово, я твои ножки шаловливые привяжу к концам кровати, вместе с руками и буду мучить, очень долго, - сказал он, и посмотрел на меня серьезным взглядом. Я улыбнулась и сказала: - Привязывай, - и вытянула руки. Он посмеялся и ушел, сверкая своими бёдрами в трусах, в гардеробную. Мы оделись и вышли в кухню. Нас уже ждал приготовленный завтрак, эта женщина спит, когда-нибудь? - Мам, ты хоть спала сегодня? - спросил Дэвин, Кэролайн улыбнулась и кивнула. - Спала, конечно, но мало. Ибо твой отец ночью кувыркался и не давал спать, – сказала Кэролайн, и мы улыбнулись. - Мам, у тебя же есть своя комната – сказал Дэв, принимаясь жевать бекон. - Комната–то есть, но Картер сказал, что он не может без меня уснуть и что ему нужно обязательно меня обнять, – сказала мама семейства, и я улыбнулась тому, что после этого она мне подмигнула. После того как Кэролайн вымыла посуду, спустились Николь и Джон, за ними Райан и Ребекка, опять они провели ночь вместе. Последним замыкал пятёрку Джек. Я, когда встала помыть посуду за собой, потрепала его за гриву. Он такой милый лягушонок. Позавтракав и наговорившись со всеми я узнала, что у Ребэкки есть план, как вывести Райана на чистую воду. Он до сих пор не раскрыл то, что хочет ребёнка, а прошло уже почти два месяца. Мы решили приступить к выполнению плана после моего конкурса, который уже сегодня. Мы поднялись в репетиционную, и я начала разрабатывать голос. - Не надрывайся так. На, попей, – сказал Дэвин, и я выпила какую-то жижу. Она не противная и не горькая, такая пространственная какая-то. - Что это такое? – спросила я, непонимающе посмотрев на Дэвина. - Это специальная вода с веществами. В общем, долго объяснять пей! – сказал он и затолкал в меня несколько глотков. Я пыталась вырваться, но он так меня прижимал к себе сзади, что все попытки оказались тщетными. - Я, наверное, никогда не привыкну к твоим таким объятиям, – сказала я, когда он поставил бутылку и обнял меня за живот. После репетиции мы начали собираться на конкурс. Я надела чёрно-красное платье с неровной молнией. И батильоны такого же цвета и формы. Девин же одел костюм классический с красной рубашкой. Супер мега красавец. Мы сели в машину, и он, погрузив всё в багажник, сел за руль и взял меня за руку. - Ну, что, любимая моя, ты готова? – спросил русый парень, смотря в мои глаза. А я медлю и не знаю, что ответить. Я ужасно волнуюсь!