Life in me.

Это томительное ожидание и самое божественное чувство на планете! Раскрывая тайны ревности

***

Я не то, чтобы плохо себя чувствовал: ожог не такой серьёзный, но Эмма, как только видит то, что не соответствует норме, превращается в супер заботливого человека. Еле уговорил её оставить меня в покое и разобрать утром фотографии. Успокоившись, девушка посмотрела на часы и решила намазать меня. Иногда мне так приятна её забота. Но после того, как процедура была окончена, ей позвонили. После короткого разговора я решил выяснить, кто этот незнакомец. - Кто звонил? - спросил я, когда девушка садилась на меня сверху. Ох, как мне нравится эта поза. Но не сейчас. - Майкл, из лагеря. Хочет поговорить, погулять, - ответила она, держа меня за руки. Её хватка усилилась, когда я попытался вырваться. Во мне разгорелась новая волна ярости. Её поцелуй успокоил меня, но когда она, будучи по-прежнему сверху, спросила меня, почему я так реагирую на него, я решил рассказать. - Дело в том, что Майкл - мой троюродный брат по папиной линии. Я не особо общаюсь с его родственниками, но этого брата знаю очень хорошо. Раньше он постоянно забирал у меня всё: все мои драгоценные подарки, мою приставку, мою первую девушку, с которой у меня, кроме поцелуев, ничего не было. Он всегда получал то, чего хотел я. И меня это страшно бесит до сих пор. Мы не виделись очень долго, потому что он уезжал на пять лет в Новую Зеландию. Но теперь, как выяснилось, он вернулся. И заметил я его в лагере. Тогда он вёл себя тихо, но, я уверен, он подсылал кого-то из своего отряда шпионить за мной и моей любимой и, - девушка улыбнулась и вновь взяла меня за руки. - Так ты думаешь, что я могу уйти от тебя к нему? - спросила она, и я посмотрел на неё щенячьими глазами. Она сложила руки в замке на груди. - Ну, прости, родная, просто я знаю его: он тебя и выкрасть может. Он может тебя пытать и насиловать, пока не получит то, что хочет. А где он живёт - никто не знает. Я просто не хочу тебя потерять! И чтобы тебя кто-нибудь трогал кроме меня, - добавил я, и девушка легла на меня, дав вновь почувствовать губы самого родного человечка. Она так мастерски орудовала у меня во рту, что мой друг захотел продолжения. Она почувствовала моё возбуждение и отстранилась от меня. Наконец она встала и ушла в ванную. Мне кажется, она была довольна собой. Ну, конечно! Довела до безумия и без того готового сорваться в любую секунду от притяжения парня. У неё сейчас красная неделя календаря, заканчивается скоро, или я что-то не правильно понимаю, а ещё она может меня обманывать и просто решила поиграть со мной так. Ну ничего, скоро доиграется. Когда мы приезжали сюда праздновать день рождения Джека, я решил рассказать Эмме о моей особенности и о том, что я в курсе про её одинаковых родственников. София не проболталась мне, она просто показывала альбом с фотографиями, и я увидел этих четверых. Реакция Софии была менее бурной, нежели реакция Эммы, но это и понятно: ей же рожать. Честно говоря, я думал о своих детях, но пока я себя вижу скорее в роли дяди, нежели в роли отца. Это трудно, и пока я просто не готов. Но я уже принял одно решение: я переведусь на заочное отделение и закончу два курса экстерном. Я хочу поступить в Кембриджский институт и получить актерское образование. Эмма пока этого не знает, но, мне кажется, с её мгновенной переменой настроения и яркими эмоциями она была бы просто замечательным актером театра или кино. Но я бы не хотел, чтобы она снималась в фильмах с рейтингом 18+, и сам бы тоже не хотел там светиться. Но этот фильм - "Dark Side". Он послужит началом большой истории моей жизни в роли актёра. Я хочу рассказать ей всё летом после экзаменов, когда мы полетим в Огайо, но есть ещё одна проблема: Кембридж находится в Лондоне. И нам придется писать заявление на разрешение сдать экзамен заранее, а на это придется брать доказательство того, что я буду сниматься в сериале, а Эмма полетит как помощница. - Здравствуйте, вас беспокоит Дэвин Албертон. Я бы хотел поговорить с режиссёром фильма "Dark Side ", - сказал я в трубку, и меня переключили. Я решил поднять вопрос, какое доказательство мы предоставим учителям. - Здравствуйте, мистер Албертон, вы хотели что-то узнать?- спросил мужчина в трубке, и я ввел его в курс дела. Меня проконсультировали, и мы договорились встретиться послезавтра в три часа дня на набережной (как раз у нас в два закончатся пары). Как только я положил трубку, я услышал: - Кайл, Дэвин, кто-нибудь! По-моему, началось! Это кричала моя сестра. И с того момента понеслось. Я сломя голову в одних шортах, по пути натягивая на себя рубашку, мчался в комнату Софии и Кайла. - Любимая, ты уверена, что началось? - задавал один и тот же вопрос Кайл и пытался поднять девушку. Когда она села, она как следует треснула его по груди. - Нет, блин, джинсы у меня мокрые просто так! - с сарказмом сказал наш колобок, и я, поняв, что момент настал, схватил сумку с вещами и ключи от большой машины (у нас их четыре, и одна оформлена на нас с Кайлом). - Дэв, возьми, пожалуйста, большую розовую пижаму, она припасена специально на этот случай, - попросила девушка, а Кайл держал её за спину и за руку. - Аааай, - прокричала она и выгнулась от боли. Я был не в силах слушать это и понёсся вниз, к машине. Перегнав её на дорогу, я перешёл в режим нервного ожидания. Боже мой, началось. Вот этого я и боялся и боюсь до сих пор. Что же со мной будет, когда придет время, и Эмма будет на месте Софии? Ну уж нет! Будет лежать в больнице все девять месяцев. Хотя, думаю, это ещё нескоро будет. Наконец девочки пришли, и Кайл усадил свою жену в машину, сев рядом с ней. Моя любимая разместилась на переднем сидении. Я нажал на газ, и мы помчались в больницу. - Ты чего такой напряжённый? - спросила Эмма, и положила свою руку на мою, которая находилась на коробке передач. - Я... У меня... В общем, когда придет время, будешь лежать в больнице все девять месяцев. Не позволю вот так мучиться, - и я указал на двоих сзади и посмотрел на то, как моя любимая улыбается. - Ты хочешь своих детей? - спросила она в лоб, и я косо посмотрел на неё. - Смотри не радуйся так сильно. Не сейчас точно. И, может, даже не в эти два года, - резко оборвал ее я, но она все равно продолжила улыбаться. - Эй, ребят, вы это слышали? Он хочет детей! - с ноткой торжества воскликнула она, повернувшись к сестре, и получила по пятой точке, когда встала на колени на сидении. - Я пока не готов стать отцом. Это для меня что-то пока непостижимое. Так что пока я не хочу. Но это не значит, что я не буду готов через два, три года... - пытался оправдаться я, но девушка, уже вернувшаяся в прежнее положение, все равно надула губки. Я знаю, что она сама ещё толком не знает, хочет ли она детей. Она сейчас в растерянности. И для неё пока важно обучение. Как и для меня. Через несколько минут криков и жутких мучений мы доехали до роддома. Софию положили в палату, а нам приказали ждать, пока начнется самое интересное, но она кричала так, будто уже рожает. *** Мы сидели в приёмной и ждали момента Х. Кайл с ней в родильном зале. Вот это выдержка! Как он вообще согласился при этом присутствовать? - Она рожает уже больше восьми часов, сколько можно уже? - выкрикнул, не выдержав, я, и Эмма посмотрела на меня заинтересованным взглядом. - Ну чего? Я волнуюсь за свою племянницу и за сестру, - объяснил я, и девушка встала с кругового кресла. Её маленькие каблучки на балетках зацокали по плитке. Я почувствовал маленькие ручки на талии и спиной - поцелуй. - Все будет хорошо, они полностью здоровы. Просто поцелуй меня и успокоишься! - проговорила она, и я сделал так, как она сказала. Я положил свои руки на её шею и притянул её к себе. Она схватила меня за пятую точку, и я немного завёлся. - Эй, ребят, смотрите! - крикнула Бекка, показывая на дверь родильной. В проёме показался Кайл. Он плакал. Правая рука его была бордового цвета. Бедный братик. Мы подбежали к нему и начали дружно поздравлять, а на руках у него лежал маленький сверточек розового цвета. Дурацкие штампы. Но когда мы заглянули в этот сверточек, у всех на глаза навернулись слезы. - Поп-приветс-ствуем Оливию Анабель Албертон, - заикаясь, проговорил Кайл. - Боже мой, она такая ма-а-аленькая, такая лёгкая. 3450 в-ввес и рост 52 сантиметра. Её помыли и закутали. Мама её уже покормила. А я до сих пор успокоиться не могу, - дрожащим голосом говорил он, пытаясь говорить ровнее, и протянул кроху Эмме. Это было так странно, будто они муж и жена. Я даже заревновал немного. Знаю, это глупо и бессмысленно, но это моё сердце. Эмма посмотрела на малютку, и её глаза моментально расширились до размеров земного шара. - Она такая кроха! Такая маленькая конфеточка! Так бы и съела! - умилительным голосом проговорила она. - Только, боюсь, сестра убьет меня. Боже, Дэвин, посмотри, как она шевелит губками! Я подошёл к своей любимой, и девочка открыла глазки. Замечательные зелёные глазки. Я знаю, что глаза меняются, но вряд ли так резко. - У неё глаза нашего дедушки, - все, что смогла сказать Эмма. Я посмотрел на это крохотное чудо и... До сих пор не могу себе этого объяснить. - А можно мне подержать племянницу? - попросил я, и моя Эмма посмотрела на меня сначала непонимающе, но, быстро сообразив, она улыбнулась и протянула мне сверток. Через мгновение я получил младенца в свои руки. Она не спала и смотрела на меня. Если честно, я очень боюсь держать её на руках, боюсь уронить, но я смотрю в её потрясающие маленькие глазки, и хватка становится крепче. Она такая потрясающая, с такими красивыми глазками! Девочка посмотрела на меня, и я увидел, что она мне улыбнулась. Моё сердце сжалось, и я готов был заплакать. И заплакал. - Она улыбнулась мне! - сказал я, и из моих глаз полились слёзы. - Ты золото! - обратился я уже к малышке, продолжая смотреть на нее. Это просто божественное ощущение, когда в твоих руках новая жизнь, новое поколение. - Ну вот, а раньше он меня золотом называл! - сказала девушка рядом со мной. Люди вокруг нас улыбнулись, глядя на неё. - Дэв, а можно нам подержать? - спросил Райан, и взял у меня из рук малышку. Я до сих пор не могу прийти в себя. До этого дня я держал только одно сокровище - Эмму. Но теперь мои руки познали нечто более драгоценное. - Милая моя, ты всегда будешь моим сокровищем. Она такая... Она просто.... У меня слов нет, - проговорил, сбиваясь, я, и мои глаза снова заблестели. - Вот! А представь, когда ты будешь держать на руках свою дочку или сына! - сказала девушка, и я, кажется, был в шаге от обморока. Меня спас Кайл, вернувшийся из травматологии с перебинтованной рукой. - Что с рукой? - наперебой начали спрашивать все. - Да ничего страшного, просто София ненароком сломала мне два пальца. Ну как сломала... небольшие трещинки... Где мой ребёнок? - взволнованно спросил Кайл после паузы, немного строго, но смягчившись, произнося имя сестры, моей Эммы. Его он произнес очень сладко, будто это конфета. Увидев Олив на руках у Райана, он успокоился. Райан и Ребекка наблюдали за малышкой и играли с ней. Она сжимала палец Ребекки. - Какая же она замечательная! Райан, я хочу такую же! Прямо сейчас! - заявила Бэкка, и мы все дружно засмеялись. - Ну, я имею в виду месяцев через девять, - поправилась она. Я же решил подойти к брату, который отдыхал на диване. - Родная, ты пока постой здесь. Я сейчас к брату и обратно, - предупредил я, и, поцеловав любимую в щеку, направился к большим серым диванам. - Привет, братец. Ну, как ты? Софа спит? - спросил я, и парень кивнул. - Да, София отключилась практически сразу после кормления. Мы поцеловались, когда все закончилось. Это было очень страшно, но круто. Я чуть в обморок не упал, но постоянная беготня и крики Софии не давали мне этого сделать. Меня поставили предупреждать, когда будут схватки. Там нетрудно понять: надо просто смотреть на экран аппарата и предупреждать, когда большая волна приблизится к центру, - зачем-то уточнил он. - Ну, теперь главное, что всё закончилось, - выдохнул новоиспеченный отец. - Мамочка наша спит, и надо уложить девочку. Эмма, достань из сумки белую тоненькую шапочку с её именем, и принеси дочку мне, - распорядился Кайл. После переодевания и нескольких покачиваний парня девочка начала засыпать. Это просто чудо какое-то! Кстати, у неё уже есть черные волосики, и мы все думаем, что она будет похожа на Софию. Но это лишь предположение. Парень передал малышку в детскую комнату, и мы собрались уходить. Мы уже стояли у лифта, когда Кайлу приспичило спросить: - Ну что, Дэвин, не поменял ты своего мнения о детях? Зараза. - Нет, я остался при своём мнении, - твердо ответил я, и мы вошли в большой грузовой лифт. На самом деле, моё мнение изменилось. Но не так, как рассчитывают окружающие. Тем не менее, это станет поводом для размышлений.