***
Пип, пип, пип. Монотонный писк резко пронзает мои перепонки. Поднимаю веки. Мутная пелена застилает глаза. Ничего не чувствую. Тело не подчиняется, когда я пытаюсь пошевелить пальцами. Меня охватывает немая паника. Пытаюсь подать голос, но не выходит. Единственное, что я начинаю чувствовать, это бешенное сердцебиение в груди. Что происходит? Мой ребенок… Пытаюсь закричать, но ничего. Я не могу говорить. Зажмуриваюсь, чтобы пелена исчезла. Кажется, я снова в лазарете. Что происходит?! Делаю новую попытку пошевелиться. Пальцы еле-еле обретают чувствительность, и я ощущаю подушечками пальцев шероховатость больничной простыни. Хочу позвать на помощь. Булькающие звуки срываются с моих губ. Пожалуйста, пожалуйста! Скрип двери. Кто-то пришел. Не могу повернуть голову. Тело парализовано. Нет, пожалуйста… — Китнисс? – мамин голос. Она подходит ближе. Я вижу ее лицо: в глазах слезы, кожа потеряла все краски. Меня охватывает страх. Снова пытаюсь сделать попытку пошевелиться. Не выходит. — Тише-тише, не пытайся двигаться, - проглатывая слезу, говорит мама. Она легонько касается моей щеки. Я практически не чувствую ее прикосновения. — Все хорошо, милая. «Зачем ты врешь мне, мама! Почему не говоришь мне, что со мной?!» - мысленно кричу я. Мама касается моих волос, убирая их назад. Еле ощутимое покалывание. Мой ребенок. Что с моим малышом? Пытаюсь взглядом задать вопрос, но мама отходит от меня. Снова скрип двери. В палату влетает Пит. Его глаза встречаются с моими. С губ срывается всхлип, но звука нет. Мужчина наклоняется ко мне. Повторяет движение мамы, поглаживая мои волосы. Его кадык дергается, когда наши глаза снова встречаются. Слегка ощущаю влажный поцелуй на своем лбу. — Китнисс, - с придыханием вырывается мое имя с любимых губ. Слышу, как Пит вдыхает мой запах. — Я думал, что потерял тебя навсегда. Слезы в его голосе. Его лоб касается моего. Пит прикрывает глаза замирая в таком положении. Улавливаю звук удаляющихся шагов. Мама вышла из палаты, оставляя нас наедине. Пытаюсь выдавить из себя хоть один звук, но не получается. — Тише, не напрягайся. Тебе нужен отдых, - еле слышно говорит Пит, продолжая поглаживать мои волосы. От его касаний по моей коже проходит еле ощутимое покалывание. Про какой отдых он говорит? Я не могу двигаться, не могу произнести ни слова. Я в ужасе! Не знаю, что со мной и моим ребенком. Я его потеряла? «Пит, скажи мне правду!» Блондин выдыхает, немного отстраняясь от меня. Голубые глаза потухли, щеки впали от усталости. Через что он прошел, пока я была без сознания? — Чт… - я не перестаю пытаться говорить. Я обязана узнать правду. — Что-о.. — Китнисс, нет, не разговаривай, - умоляюще просит Пит. Я едва мотаю головой давая понять, что не отступлюсь. Пит прикрывает глаза, устало вздыхая. — Что… - морщусь от боли в горле, — Что с… - хрипы разрывают связки. — …ребе… Мою попытку обрывает хриплый кашель, который болью отзывается в легких. Пит садится на табурет рядом с моей кушеткой, не разрывая касания наших рук. — С малышом все хорошо, его успели спасти, - еле слышно отвечает Пит. На глаза набегают слезы счастья. «Господи, спасибо!» С губ срывается вздох облегчения. Это самое главное, что меня сейчас волнует. Только пусть мой малыш будет здоров. Это самое важное. — Что… - голос срывается, но я не сдамся. — Что случилось? Пит выдыхает, устало потирая глаза. — Я сам толком не понял, - тихо начал парень. — Ночью я проснулся от твоего крика. Ты корчилась от боли хватаясь за живот, - надломлено рассказывает Пит. — Я испугался. Побежал в медицинский отсек. Когда вернулся с врачами, ты потеряла сознание. Ты была настолько бледной. Я подумал, - его голос оборвался. Голубые глаза увлажнились. Пит сжал челюсти и отвел взгляд. — Я думал, ты уже ушла. Мое сердце замерло. По виску потекла слеза. Я постаралась сжать мужскую руку. Пит почувствовал движение. Его горячие губы поцеловали мои пальцы. — Как мне сказали, - он снова подал голос. — Это побочный эффект от тех ядов, которые тебе вводили в Капитолии. И они будут повторятся, - Пит поднимает на меня свои покрасневшие глаза, в которых плещется тот же ужас, который чувствую я. — Ребенок… — Риск потерять ребенка… - блондин опускает голову. — Риск потерять ребенка будет. Пока он не родится. Перестаю дышать. Нет. Не может быть… Пит приближается, беря мою руку в свою. — Мы справимся. Мы переживем это. Ты сильная, Китнисс. Я всегда с тобой, - его лихорадочный голос, слабое сжатие руки. Его поцелуй на моих онемевших губах. — Мы справимся, слышишь? Мы сохраним ему жизнь. Рыдания готовы сорваться с губ, но не выходит ни звука. Пит продолжает говорить, но я уже его не слышу. Я тону в ужасе реальности. Мой ребенок, он ведь не в чем не виноват. За что?..***
Спустя несколько дней я постепенно пришла в себя. Сначала ко мне вернулась чувствительность, потом голос. На вторые сутки я наконец-то смогла подняться с постели. Сейчас я уже начала самостоятельно передвигаться. Теперь я боюсь сделать хоть одно неосторожное движение, чтобы не спровоцировать новый приступ. Пит все время был со мной, пока не организовали новый вылет отряда Тринадцатого по дистриктам. Он вынужден был поехать как один из лидеров сопротивления. Это правильно. Он не должен отвлекаться от революции из-за меня. Мне выписали лекарства и витамины для беременных. Но на эти препараты, сильно надеяться не стоит. Как выяснилось, здешняя медицина сильно уступает Капитолию. После того, как я пришла в себя, ко мне зашла мама, чтобы поставить очередную капельницу. — Мам, - мой голос еще не до конца окреп, поэтому хрипотца неприятно царапнула горло. — Расскажи мне все. Мама поведала мне все что рассказал Пит, только более подробно, упомянув еще кое-что. — Китнисс, - глухо начала она. — Есть еще что-то, что ты должна знать. — Говори, - по ее тону и взгляду я поняла, что хорошего ждать не придется. Мама сглатывает, и тихо произносит: — Ты можешь не только потерять ребенка, но и… - она нервно осекается. — Мама, говори! Мой голос переходит на крик. Мама сглатывает слезы. — Ты сама можешь умереть. Эта информация болью отозвалась в сердце. Нет, я не боюсь умереть. Мне важно дать жизнь своему малышу. Пусть даже ценой собственной, это уже не имеет значения. Мама рассказала мне все без утайки. При повторном детальном изучении анализов, в моем организме обнаружили следы ядовитых веществ в малых количествах. Сейчас выяснилось, что эти остаточные ядовитые элементы имеют свойство медленно поражать органы. Это может привести к смертельному исходу как для меня, так и для ребенка. Да уж, Панш сильно постаралась. Видимо опыт пошел не по плану, принял отрицательный исход. Либо же так и планировалось – на мне испытывали препарат, приводящий к медленной смерти плода и носителя. Медики Тринадцатого бессильны. Мне остается только надеяться на лучшее и ни в коем случае не подвергать себя опасности. Но как? Как жить спокойно зная, что в любой момент я могу умереть? Я не имею права оставлять на произвол судьбы своего ребенка. Я не позволю этому случиться. Всю ночь я пролежала в больничной койке просто смотря в потолок. Как же мне теперь спасти нас? Как спасти тебя, малыш? В голову пришел только один вариант. Она должна исправить то, что натворила - Панш должна сохранить жизнь моему ребенку. Значит, мне нужно обратно в лабораторию. Мне нужно вернуться в Капитолий.***
Прошло около недели, когда мое состояние стабилизировалось. К тому времени Пит вернулся в Тринадцатый. Первым делом он пришел в мой отсек. Не описать словами, как я была рада его видеть. Как только его робкий стук коснулся моего уха, я бросилась к двери. — Привет, - бархат его голоса, его запах. Я не раздумывая бросилась в объятия крепких рук. — Привет. Я так скучала. Хочется плакать, но я не буду портить нашу встречу слезами. — Я тоже очень скучал, - ответил блондин на мои мысли. Я сильнее стиснула парня в объятиях уткнувшись лицом в его шею. Мужские пальцы пробежались по моей спине от лопаток до талии и обратно. — Как ты себя чувствуешь? Неопределенно киваю крепче прижимаясь к мужской груди. Не отрываясь друг от друга мы дошли до кровати. Мои губы оставили цепочку поцелуев на мужской шее. Его пальцы запуталась в моих волосах. — Мне нужно тебе что-то сказать, - тихо начала я, нехотя отрываясь от него. Голубые глаза заблестели в тусклом свете лампы вопросительно разглядывая мое лицо. — Конечно, я слушаю, - поглаживая мои щеки, ответил Пит. Глубоко дыша, я произнесла: — Мне нужно вернуться в Капитолий. Мой голос прозвучал решительно, не дрогнув. Пит непонимающе смотрел мне в глаза ища подвоха и распознавая, свихнулась я или нет после приступа и реабилитации. Но не найдя ничего из перечисленного, блондин свел брови на переносице в непонимании. — Зачем? – словно не дыша, произнес Пит. — Потому что только там мне помогут сохранить жизнь нашему ребенку. Ты должен понять меня, Пит. Громко вздохнув, парень отпустил меня вставая с кровати. — Китнисс, - набирая побольше воздуха в легкие, начал Пит. — Это плохая идея. — Ты не понимаешь, - стараюсь сохранять спокойствие. — В Тринадцатом мне не спастись. Я боюсь. Не плакать. Не плакать… — Медицина продвигается. Здесь тебе смогут помочь, я все сделаю для этого. — Нет! Не сможешь! – из меня вырывается вопль вместе со слезами. — Мне никто не сможет помочь здесь! Я не хочу, я не позволю, чтобы мой ребенок умер! Пит опускается на колени передо мной, беря мое лицо в свои ладони. Я пытаюсь сопротивляться, но Пит сильнее. — Он ведь и мой тоже, - успокаивающе произносят мужские губы. — Я не позволю ему умереть. Никогда. — Тогда ты должен отпустить меня, - прошептала я. — Она жива? Панш. Светлые брови снова сходятся на переносице образуя морщину между ними. — Я не знаю. Мое сердце падает. Нет, она не может умереть. — Мне нужно в лабораторию. — Китнисс ты себя слышишь? – усталый голос Пита. — Какой Капитолий? Какая лаборатория?! Он срывается на крик. Пит начинает мерить шагами комнату крепко схватившись за свои белокурые волосы. Я тяжело дышу, балансируя между спокойствием и истерикой. — Если ты мне не поможешь, - еле слышно вторю я его тяжелым шагам. — я сбегу. Блондин оборачивается, пронзая меня взглядом. — Что ты сказала? – его шепот. Слышу, как сбилось его дыхание в борьбе с яростью. — Я сбегу. Сама пойду, - упрямо гну я. — Чтобы подвергнуть себя новой опасности? Новому приступу? По щекам текут злые слезы бессилия. Нет, я не отступлю. Если он не позволит, не пойдет со мной, я справлюсь сама. — Тогда помоги мне, Пит. Прошу тебя. Мы обязаны. Ради него, - мои мольбы вынуждают Пита остановиться. В его глазах плещется боль, сомнения, ярость. В его глазах я вижу отражение своих чувств. Я снова оказываюсь в кольце мужских рук. Из горла вырываются рыдания. Я уже не могу их остановить. Нет сил бороться. Я на грани смерти. Я медленно умираю. Со мной умирает часть меня. Мой малыш. Каждую минуту, секунду. В любой миг я могу лишиться самого дорогого. Нет, не позволю. Я буду бороться. Пит сказал я сильная. Я не сдамся. Если даже он меня не поддержит, не пойдет со мной, я приму это. Но я все равно уйду. Я сделаю правильно. Спустя долгое время мои слезы заканчиваются. Мы так и сидим не двигаясь. Ноет спина от неудобного положения, но я не разорву объятия. Пит тоже замер бережно обнимая меня. Вдыхаю его запах полной грудью. Никогда не забуду этот аромат сладкой мяты и хлеба. Когда мы стали настолько близкими друг другу? Это уже не имеет значения. Мы вместе, но я продолжаю ждать его ответ. — Это очень опасно, - еле слышный шепот Пита пробивает тишину. — Я не могу так рисковать тобой. Не дышу. «Пожалуйста, скажи что ты пойдешь со мной, прошу тебя». — Ты никуда не пойдешь. Я не позволю. Слезы скапливаются в уголках моих глаз, но я игнорирую их вырываясь из цепких рук. Не пойдет. Он не со мной. Это осознание разбивает сердце, раскалывая его на множество осколков. «Ты не со мной, Пит, ты против меня. Против нас». Значит я сбегу. Заберусь на планолет так, чтобы никто меня не заметил. На первой же остановке выберусь и пойду. Может это затянется на дни, недели, месяцы. Не важно. Я не сдамся. Я буду искать спасение для нас. Продолжаю вырываться, Пит не отпускает меня. Я начинаю бороться. — Да перестань, Китнисс, успокойся! Не произношу ни слова. В одно мгновение я осознаю, что уже не вырываюсь, а наношу удары, а Питу ничего не остается, как защищаться. — Китнисс перестань же! – он блокирует меня схватив за запястья и прижав к своей груди. Молчу. Я больше ни слова не произнесу. Не хочу видеть его глаза, слышать его голос. Не хочу его знать. — Послушай! Мотаю головой отказываясь, вырываясь. Хочу освободить руки. В следующий момент я понимаю, что лежу. Голубые глаза прямо напротив моих. Дыхание Пита приятно щекочет кожу на моих губах. Отворачиваюсь. — Я не позволю тебе уйти, - сбитое дыхание снова касается меня. — Я пойду один. - встречаемся глазами. До меня не сразу доходит смысл сказанного. — Я найду ее, Панш, привезу сюда. Она все исправит. Задыхаюсь. Не сразу понимаю. — Ты это сделаешь? – мой хриплый шепот. — Я сделаю все для вас. Его губы скоро накрывают мои. Поцелуй с привкусом боли, слез, облегчения. Надежды. Пит все сделает ради нас. Он любит меня. Он не бросит. Я ему верю, как никому другому. Все будет хорошо. Я верю. Наверно…