Монолог-воспоминание

- Здравствуйте, Джон, здравствуй, Шерлок, - старший брат степенно шёл к нам навстречу, - приехал вас навестить, узнать, как вы поживаете. Честно признаться, я даже удивлён, застав тебя, Шерлок – думал, ты уже сбежал обратно в Лондон. - Спасибо за идею! Почему-то сама в голову не пришла! – бросил Шерлок сквозь зубы, направляясь к двери. - Я надеюсь, ты не собираешься выдвигаться прямо сейчас! – крикнул ему вдогонку Майкрофт, - мама накрывает на стол! Это был церемонный семейный обед в лучших викторианских традициях: Мистер Холмс, мрачный и молчаливый, сидел во главе стола, по правую руку – миссис Холмс, слева в ряд – Майкрофт, Шерлок и я; дворецкий и прислуга подавали и уносили блюда. При этом лишь двое из сидящих за столом вели оживлённую беседу – миссис Холмс и Майкрофт, все остальные были погружены в молчание. И вдруг я со всей силой узрел, до чего же старший брат Шерлока похож на мать – просто одно лицо, один характер, одни и те же мимика и повадки! Поразительно, между ними протекал искренний диалог матери и сына: миссис Холмс всё время что-то спрашивала, и Майкрофт охотно отвечал, пускаясь в долгие пространные рассуждения, приносившие ему явное удовольствие; затем миссис Холмс опять спрашивала… Все остальные являли полный контраст сему зрелищу. Мистер Холмс мрачно и безмолвно поглощал еду; Шерлок отсутствующе смотрел в одну точку, изредка, с периодичностью примерно один раз в десять-пятнадцать секунд пережёвывая порцию, положенную в рот для вида минут двадцать тому назад. Лишь Майкрофт и миссис Холмс чувствовали себя как дома (какой поразительный каламбур!..), и у меня в голове вдруг промелькнула ехидная мысль, что Майкрофт Холмс – маменькин сынок… - Почему ты, Шерлок, никогда не рассказываешь о своих делах? – неожиданно спросила миссис Холмс. Реакция моего друга была поразительной – он резко встал, швырнул вилку, развернулся и вышел. В столовой на миг воцарилась напряжённая, неловкая тишина. - Почему, почему он всегда так?! – неожиданно воскликнула миссис Холмс, и меня поразило горе, прозвучавшее в её голосе, - я никогда не могу достучаться до него! Как и до тебя!!! – неожиданно крикнула она на супруга. Мистер Холмс ошарашенно поднял голову… и уже в следующую секунду я обнаружил, что меня очень быстро и неумолимо уводит куда-то Майкрофт. - Простите, Джон, просто я не хочу, чтобы мама потом расстраивалась… - взволнованно (!) сказал он. Мы вышли на улицу. Уже начало темнеть, и усилившийся ветер тоскливо шумел в древесных кронах. Мы медленно куда-то шли, Майкрофт всё ещё держал меня за руку - я поразился, обнаружив этот факт, как и то, что старший из братьев Холмс, кажется, крайне смущён. Похоже, сейчас он не просто уводил меня подальше от эпицентра семейной сцены, он искал уединения со мной для чего-то очень важного, хотя и не знал, с чего начать. - Вы хотите поговорить со мной? – спросил я, наконец. - Да, - просто ответил Майкрофт, наконец-то отпустив мою руку. Он стал заметно спокойней, когда просто пошёл рядом, - простите эту небольшую вспышку, Джон, я не ожидал… - Ну, что вы! – воскликнул я, - все – живые люди! - Вот это я в вас и ценю – простую человеческую душевность… - услышать ТАКОЕ из уст Майкрофта!.. Ради этого стоило жить. - Понимаете, Джон, - снова заговорил старший брат Шерлока, - у каждого человека есть личное пространство, где он чувствует себя в безопасности, и это пространство должно быть наполнено людьми. Близкими людьми. Теми, кому доверяешь. Если таких людей нет, то это может кончится трагически – человек обычно не выносит внутреннего одиночества и ломается. Наркотики, алкоголь и прочее… Голос Майкрофта снова звучал спокойно и размеренно, пока мы вдвоём шагали по сумрачной роще: - Конечно есть определённый риск, когда впускаешь внутрь себя другого человека. Страх предательства, незащищённость, боязнь потерять… и это ещё далеко не весь перечень душевных издержек. Главное, Джон – те люди, которых мы впускаем в свою душу, оказывают на нас огромное влияние. Они растворяются в нас, становятся частью нас, формируют нас. О, я прекрасно это понимал! Как давно Шерлок Холмс стал частью меня!.. Между тем, Майкрофт продолжал: - Кто обычно оказывается в этом личном пространстве любого человека, формируя его личность естественно и безопасно, начиная с первых дней? Его родители. Именно они вкладывают в ребёнка лучшее, помогая правильно взаимодействовать с миром, стать цельной, гармоничной личностью. У Шерлока этого этапа не было. К сожалению, мы, близкие ему люди, не сумели занять место в его сердце. Понимаете, Джон, о чём я? Кто угодно мог занять это место, и сформировать Шерлока, и сломать его. Мой брат – довольно замкнутый человек, он тяжело сходится с людьми, предпочитая одиночество – тем не менее, появление в его жизни кого-то близкого было лишь вопросом времени. Эмоциональность, ранимость, к сожалению, присущи нашей семье. Шеррингфорд… Шерлок, наверное, не помнит его… - Нет, помнит! – возразил я и тут же хлопнул себя по лбу, поняв, что сам только что выдал содержание всех наших разговоров. Майкрофт коротко рассмеялся: - Не надо себя казнить, Джон, я прекрасно знаю, о чём вы с Шерлоком беседовали по крайней мере последние три дня. На самом деле я периодически наведывался сюда инкогнито… - Шпионили за Шерлоком! – тут же поддел я. - Просто присматривал, - возразил Майкрофт, - и я видел, как вы вдвоём сидели на окне голубятни. О чём ещё можно беседовать в столь памятном для моего брата месте, как не о его жизни? И тот факт, что он откровенничал с вами, лишний раз доказывает ваш особый статус в его жизни. Пожалуй, вам стоит знать кое-что о нашей семье, раз уж вы столь близки моему брату. Майкрофт кашлянул, торжественно начиная свой рассказ: - Шеррингфорд был семью годами старше меня – так уж повелось в нашей семье, все дети рождались с интервалом в семь лет. Он был необычайно талантлив, талантливее нас всех, вместе взятых, и… невероятно эмоционален. Если он смеялся (а смеялся он часто), то на всю громкость… - Да, Шерлок говорил, что от его смеха ваш кот в испуге убегал из дома, - улыбнувшись, вставил я. - …но Шеррингфорд не только смеялся. У него бывали истерики, срывы – часто, почти постоянно. Я смотрел на него и понимал, каким страшным дефектом могут быть эмоции! – Майкрофт словно брезгливо выплюнул это слово! – представь себе: блистательный ученик, гений, вдохновенный художник и… абсолютно неуправляемый, тонущий в омуте своих страстей невростеник! Знаете, что его погубило? Несчастная любовь – пошло, банально и от этого ещё более трагично! - Он… покончил с собой? – почему-то спросил я. - Если бы! Хотя… в конечном итоге да. Он влюбился… и это был человек, толкнувший моего брата на скользкий путь. Как я уже говорил, Шеррнгфорд полностью терял голову от своих чувств, а его возлюбленный оказался членом преступной банды… А за своей любовью мой брат… был готов идти куда угодно – хоть в огонь, хоть в воду. В итоге в 1984-м году Шеррингфорд Холмс, круглый отличник, блестящий студент, подававший большие надежды, был осуждён на 20 лет тюрьмы. Такой вот печальный финал. Молчание. Я был поражён. - А он… сейчас жив? – спросил я. - К сожалению, нет. Он умер, когда сел второй раз. А посадил его я, - это признание Майкрофта вдруг прозвучало для меня, как выстрел, - да, я уничтожил собственного брата! – голос старшего Холмса был полон бессильной злобы! – но я не мог позволить, чтобы тот в своём позоре погубил и меня, и Шерлока! Из тюрьмы Шеррингфорд вышел настоящим мерзавцем. Он начал меня шантажировать. Он стал плести интриги, собираясь ещё и Шерлока втянуть в свои дела – младший брат был для него разменной монетой, пустяковой жертвой, которую не жалко принести во имя собственного процветания! И я решил его остановить. Любой ценой. В итоге я снова посадил Шеррингфорда в тюрьму, где он вскоре покончил с собой. Всё это происходило за спиной Шерлока, он вообще ни о чём не знал. Я скажу больше – об этом не знают даже наши родители. Это признание поразило меня до глубины души – Майкрофт сейчас говорил со мной так же откровенно, как недавно Шерлок, выкладывая то, что никогда ни с кем раньше не обсуждалось. Словно он… исповедовался передо мной. И хотя подробности Майкрофт умалчивал (точь-в-точь как недавно Шерлок!), но я слышал его раскаяние, его глубокие эмоциональные муки от принятого непростого решения. Каково это – посадить в тюрьму родного брата, где тот, ко всему прочему, ещё и свёл счёты с жизнью??? - Ещё будучи ребёнком, я видел, что эмоции делали с Шеррингфордом, и это было ужасно, - продолжал Майкрофт, - представьте, Джон – мне двенадцать, Шеррингфроду – девятнадцать (тот роковой год, когда его садят в тюрьму), Шерлоку пять. Позор ложится на всю семью, и всё из-за проклятых эмоций! Я решил во что бы то ни стало не допустить, чтобы подобное произошло с Шерлоком. Я решил научить его абстрагироваться от чувств. Да, возможно, я был слишком жесток и наивен. Да, возможно, нивелируя (а, по сути, высмеивая!) любые проявления эмоций, я травмировал моего младшего брата, но тогда этот выход казался мне единственно возможным. Я не хотел, чтобы Шерлок стал таким же, как Шеррингфорд!       Всё, чего я добился – злой, агрессивный подросток, предельно замкнутый, предельно отстранённый от всех людей, но с часовой бомбой внутри. Бомба – тот самый вакуум в душе, который только и ждёт близкого человека. Я с ужасом осознавал, какая грядёт катастрофа, если Шерлок влюбится – история повторится. Я был в панике от того, что натворил. И катастрофа произошла – как я уже говорил, что это был лишь вопрос времени. Катастрофа?! Так Шерлок?.. - Мой брат, должно быть, рассказывал вам про дело о наркодиллерах? – спросил Майкрофт. - Да, рассказывал, - ответил я. - А он упоминал некоего Эрика Картрайта? - Нет! – я был изумлён. - Вообще не упоминал? Ни разу? – уточнил Майкрофт. - Никогда! - Понятно… Эрик Картрайт – первый друг его юности. - Только… друг? – решил робко уточнить я - Да, пожалуй… только друг. – твёрдо сказал Майкрофт, - я долго наблюдал за братом и заметил, что он в какой-то степени асексуал (чего нельзя было сказать о Шеррингфорде!) Близкие, интимные отношения вызывали у него отвращение – особенно почему-то однополые… У меня тут же против воли мелькнул в памяти ассоциативный ряд – «Итон», дортуар, старшеклассники и… насилие! - Шерлок был неизменно отстранён во всех отношениях. У него никогда не было друзей, и поэтому появление в его жизни Эрика Картрайта являло собой нечто выдающееся. Они познакомились в университете, - Майкрофт усмехнулся, - мой брат, верно, говорил вам, что он сменил множество учебных заведений, так ни одно и не закончив. Он занимался чем угодно, кроме учёбы – прогуливал занятия, бродяжничал, периодически устраивая мне «весёлую» жизнь в виде своих мальчишеских расследований.       Это был второй университет Шерлока, опять первый курс, на этот раз – практическая химия. Эрик Картрайт – такой же, как и Шерлок, сумасшедший химик-экспериментатор с мозгами набекрень, сразу ворвался в его личное пространство, стал делить с ним комнату, постоянно вертелся рядом. Они вместе проводили какие-то свои эксперименты – причём, увлечённо и с жаром – вдвоём шатались по кладбищам, моргам, ходили в полицию – преступления искали. Понимаете, я сразу, едва увидев эту парочку, с ужасом понял, что они сделаны из одного теста – две отчаянные головы, которые будут упорно искать опасности, втягивать друг друга во все тяжкие, а также испытывать на себе все возможные и невозможные вещества просто ради драйва. Уже тогда мне стоило догадаться, с чем будут связаны их «эксперименты» - львиная доля экспериментов. Что ещё ждать от безмозглых мальчишек?!! Я понял злость Майкрофта – наркотики. Вот оно. - Ни у Шерлока, ни у Картрайта совершенно не было тормозов, - продолжал старший Холмс, - через какое-то время к этим двоим присоединился Билл Уиггинс – ещё один чёртов химик. Даже не знаю, где Шерлок его нашёл, кажется, просто с улицы подобрал, потому что это был совсем ещё подросток четырнадцатилетний (тем не менее, весьма изобретательный по части разных веществ!) Долгое время эта троица была не разлей вода, хотя, Уиггинс, в силу своего возраста находился как бы на втором плане… Я узнал, что Шерлок брался за какие-то расследования вместе с Картрайтом, но решил не придавать особого значения этим детским забавам – пусть тешатся! А что ещё я мог сделать?! Я тогда ещё не знал, куда выведут эти «развлечения».       Когда случилось то злополучное дело, я на какое-то время начисто забыл о брате. Это была не просто охота на продавцов зелья – были украдены секретные данные. В наших лабораториях велись тайные разработки новых психотропных веществ – в военных целях, и вот однажды образцы этого вещества оказались украдены. Если бы технология их изготовления была бы раскрыта, и вещество шагнуло в массы!.. Это был бы убийственный наркотик.       Долгое время я не знал, как распутать это дело. Концы обрывались. Более того, неожиданно к нам просочилась информация, что нашим веществом уже вовсю торгуют в ночных клубах Лондона. Трое молодых людей мелькали там особенно часто. Они упорно выдавали свой наркотик за то самое вещество, украденное из правительственных лабораторий и приготовленное по раскрытой технологии. Когда, Джон, я увидел их фотороботы… - …это были Шерлок, Картрайт и Уиггинс! – усмехнулся я. - Они самые! Можете себе представить, в какой я был ярости! Сначала я не знал, что и думать – мои агенты докладывали мне, что Шерлок вовсю внедряется в криминальные круги, раззванивая всем и вся, что он – родной братишка высокопоставленного резидента и члена правительства Майкрофта Холмса, и потому ни один государственный секрет – вовсе не секрет для него. Промолчу про моё психологическое состояние на тот момент. Мы решили произвести контрольную закупку их вещества. Представляете, Джон – если бы пробы нашего препарата и того, что продавали эти олухи совпали… Шерлок получил бы двадцать пять лет в лучшем случае! Но, к великому моему счастью, пробы оказались разными. Эти герои торговали чем-то совершенно оригинальным, не встречающимся ранее – это было абсолютно новое наркотическое вещество, и видимо поэтому им верили. Даже не знаю, что лучше… но во всяком случае, они не украли его из наших лабораторий. Я уже тогда подумал, что Шерлок ведёт какую-то игру, но я хотел в этом убедиться, хотел знать, что именно он делает и насколько результативно, и потому я натравил на него Лестрейда. Пришлось надавить, пригрозив, что если он не расскажет мне всё, то его обвинят в изготовлении и торговле наркотиками. Только так и получилось вывести брата на разговор! Честно признаться, Джон, я был впечатлён. Шерлок действовал до отчаяния дерзко, привлекая внимание истинных похитителей, которые ещё, верно, не знали технологии изготовления. За тот же месяц он со своими дружками Картрайтом и Уиггинсом добился больших результатов, чем я. Удостоверившись, что методы Шерлока имели за собой перспективы, я решил дать ему возможность продолжать в том же духе, естественно, под моим контролем. Ещё через неделю Шерлок успешно вышел на след похитителей, и это дало нам возможность их арестовать. Канал утечки был ликвидирован, преступники взяты… но представьте, Джон, контрольный образец вещества снова был украден!!! - Шерлок?! – в потрясении воскликнул я. - Да, Шерлок и его дружок Картрайт! (Уиггинс тогда находился под нашим присмотром) Представьте себе, Джон, моё состояние – родной брат, только что блестяще раскрывший дело, меня же и подставил! Я даже подозреваю, что вся эта канитель с расследованием была затеяна не столько ради самого дела, сколько с целью добраться до нового препарата и попробовать новые ощущения. - То есть не ради Англии, а во имя кайфа! – усмехнулся я. - Вы как всегда точны и лаконичны. У меня были ровно сутки, чтобы найти препарат, иначе меня ждала плаха. Я обшарил весь Лондон. Наконец я нашёл этих двоих друзей в одном из недавно ликвидированных наркопритонов – пустое здание, никого нет, и только эти двое лежали на полу в одной из дальних комнат. Они оба приняли препарат. Картрайт – двенадцать часов назад, и он уже был мёртв. Шерлок сделал то же самое полтора часа назад, и всего лишь находился без сознания, его можно было спасти. Впоследствии выяснилось, что в нашем случае обошлось даже без последствий. И что вы думаете, Джон, какова была благодарность моего брата за то, что я вытащил его с того света?! Кстати, я его ещё и из тюрьмы вытащил, но, думаете, он сказал мне спасибо?! Как бы не так – он проклинал меня за то, что я, якобы, всё испортил! Думаю, что я действительно испортил ему попытку суицида – Шерлок, видимо, очень рвался вслед за своим погибшим другом. Майкрофт снова ненадолго замолчал, словно успокаиваясь, да и мне тоже нужно было время, чтобы переварить услышанное. Сколько нового я узнал о Шерлоке из рассказа его старшего брата! Эта история, которую Шерлок предпочёл замолчать, оказалась совсем иной, да и Майкрофт играл в ней совсем другую роль, не ту, которую мне обрисовал мой друг. Внезапно и сам Майкрофт, и все сложные отношения братьев, раскрылись передо мной в совершенно новом свете. Наконец, Майкрофт снова заговорил, и его голос был полон усталой печали: - Потом, после того дела, начался ад. Я подозревал, что Шерлок и раньше употреблял наркотики, но не в таких дозах. Два года я тащил его из этого омута – это был кошмар, у меня опускались руки. То ли мой брат, и правда, хотел на тот свет, к своему другу, то ли просто искал замену особому кайфу, который он испытал под воздействием секретного препарата, я не знаю. Я уже был согласен на что угодно – хочет копаться в преступлениях – пусть копается, лишь бы чем-то его занять! Бедный Лестрейд, я буквально навязал ему Шерлока, чтобы тот давал ему какие-нибудь преступления, только бы он слез с иглы! Я специально платил Скотленд-Ярду, представляете, Джон, чтобы они снабжали Шерлока работой! Впрочем, Шерлок понемногу показал себя, и дела стали налаживаться. Наркозависимость ослабла. Шерлок был занят хоть каким-то делом. Какое-то время мы шли молча. Я в очередной раз был потрясён – рассказ Майкрофта открыл новые, неожиданные стороны в истории жизни моего друга. Как всё было сложно и неоднозначно! Но одно я знал точно – каким бы ни был мой друг, он всегда будет мне дорог, потому что он – это он. - Теперь вы понимаете, Джон, почему я обратил на вас столь пристальное внимание, как только увидел вас рядом с Шерлоком? – сказал Майкрофт, - в первый же день вы уже были вместе, более того – на месте преступления, что уже значит больше, чем просто соседство. Ничто так не сближает с Шерлоком Холмсом, как общее дело, и сам он никогда не позовёт с собой на расследование первого встречного. Я тут же сделал вывод, что вы его зацепили, а значит, снова есть риск… вероятность… - Вероятность стать для Шерлока вторым Эриком Картрайтом, - сказал я с улыбкой. - Именно. Но, должен вам сказать, я очень рад, и безмерно вам благодарен. - За что?! – удивился я. - За то, что вы появились в жизни Шерлока. Вы успешно восполняете его душевную пустоту, его потребность в близких людях, и при этом вы его спасаете. Вы заботитесь о нём. Вы вытягиваете его из попыток вернуться к наркотикам (в отличие от того же Картрайта, который, наоборот, способствовал его наркотической тяге!). Вы старше, опытнее, мудрее, вы никогда не кинетесь очертя голову в неоправданный риск. Вы – тот самый человек, который уравновешивает моего безумного брата. У меня к вам только одна просьба – с этими словами Майкрофт даже остановился, глядя мне прямо в глаза, – раз уж вы сумели добиться того, чего не удалось никому из нас, раз уж вы так важны для Шерлока, пожалуйста – не бросайте его. Он погибнет без вас. Вы – единственная его опора, тот человек, который может его гармонизовать. Пожалуйста, будьте рядом. Мы стояли и смотрели друг на друга в свете далёких фонарей. Мне трудно припомнить более торжественной и важной минуты, когда старший брат так трогательно просил меня позаботиться о близком ему человеке. - Я обещаю, - ответил я, наконец, и мне показалось, что я только что дал некий обет.