Потерянный

- Меня безумным не зови - Я очарованный тобою... Всем сердцем - радостью и болью - Желаю я твоей любви! - Меня безумным не зови - Твой нежный взгляд тому виною. Как две звезды порой ночною, Сияют мне глаза твои... my Thai

Шерлок всегда готовился к их приходу. Тщательно проверял наличие осведомителей Майкрофта, навязывал самое долгоиграющее задание миссис Хадсон, обеспечивая себе пустую квартиру на ближайший вечер, а, если повезет, то и на всю ночь. Ему было совершенно плевать на пересуды, слухи и домыслы, но неуемное, назойливое любопытство знакомых и «друзей» выводило из себя почище соглядатаев и видеокамер брата. Меньше всего ему недоставало чужих советов, пошлых намеков и пожеланий счастливых брачных уз… Неизменный звонок о прибытии. Тихий, вежливый стук в дверь медным молоточком… Неизменно один и тот же сутенер… О, простите, сопровождающий… И неизменно новый омега. Он не повторялся, и в агентстве это знали и ни о чем не спрашивали. Высокий, крупногабаритный здоровяк едва протиснулся в проем, дернул рукой и втащил за собой перетаптывающегося парня, ростом ему как раз по грудь, в наброшенном на плечи пальто – длинном, до самых щиколоток, и смешных пушистых шлепанцах на босу ногу. Светлая голова мотнулась, как у тряпичной куклы, когда он практически перелетел через порог, вынужденный последовать за сопровождающим, пристегнутый к нему за правую руку наручником. Глаз он так и не поднял… Как и все до него. Смотрел себе под ноги, придерживая на груди норовящие разойтись тяжелые края. – Доставка, – отрапортовал крепыш, словно речь шла о заказанной пицце из соседнего кафе. Шерлок молча протянул приготовленный чек. Только чеки, обычная плата – пять тысяч за сутки… Все официально. Агентство Александра Фламеринга лучшее в Лондоне. Да, пожалуй, и в Англии вообще… Парень кивнул, аккуратно свернул похрустывающую бумагу и убрал ее во внутренний карман. Достал маленький ключ и расстегнул браслет на своем запястье… Ключ лег Шерлоку на ладонь. Транспортировщик снял пальто с плеч «товара». «Товар» зябко поежился, традиционно одетый лишь в тонкий шелковый халатик до колен, перевязанный на талии поясом из той же темно-синей в пепельных хризантемах ткани. Кто-то, очевидно, считает этот цвет возбуждающим… хмм… – Как обычно? – приподнял бровь парень, перекидывая через согнутую руку пальто и поворачиваясь к двери, старательно изображая приятную улыбку. – В девять вечера, – сухо кивнул Шерлок, захлопывая дверь за его спиной и поворачиваясь к своему тихому гостю. – Привет, как тебя зовут? Альфа постарался придать своему голосу максимально располагающее звучание. В свои двадцать девять у него был неплохой опыт в общении с сопредельным полом и целый арсенал доводов, чтобы избегать последнего… Омеги. Мягкие, славные, уютные создания… неконфликтные… предсказуемо ласковые… безотказные. Слишком впечатлительные. Слишком ранимые. Слишком желанные… К ним легко привыкаешь – как к сладковатому, сводящему с ума, лишающему воли опиумному дымку… Привязанность. Чувства. Неконтролируемые эмоции. А это уже слабость. Порок. Уязвимая точка… Недопустимая в серьезной работе холодного, идеально отлаженного интеллекта. Секс? Да сколько угодно! И омеги для этого совершенно не обязательны! Если возникает жажда особого рода, чересчур дорого и утомительно искать редкое марочное вино, когда вокруг и так полно источников чистой питьевой воды… Омега молчал, тихонько стоя в своих забавных шлепанцах. Он явно не боялся, и прихожую наполнил легкий аромат кедра и сандала – спокойный, свежий… Шерлок подошел совсем близко, едва не касаясь его плеча, кончиками пальцев приподнял голову за подбородок… – О… – это было все, что он смог выдавить… Теперь стало понятно, чем был мотивирован выбор цветовой гаммы рабочей «униформы». Вся заготовленная речь странным образом застряла где-то в транспортной пробке на центральном проспекте Чертогов… Конечно же, омеги не могли соперничать с альфами в превосходстве физической стати, ума, целеустремленности… Но природа, создав это замысловатое деление по половым особенностям, щедро одарила их собственным оружием массового поражения… Синие, с дымчатой поволокой, глаза – прозрачные, как живое лесное озеро… Беспечность пушистых ресниц, светлых от запутавшихся в них солнечных зайчиков… Теплая даже на взгляд кожа – щедро пропитанная загаром, золотая, как утренний блик на южной стене… Мягкий, уютный кармин смущенной улыбки и маленькая ямочка на подбородке… – Джон… – выдохнули эти самые губы. И Шерлок громко сглотнул, титаническим усилием стряхнув со своего точеного, аристократического чела идиотское выражение беспричинной радости. – Привет, Джон, – как можно прохладнее выдал он, опуская голос до официального густого баритона. – Проходи – эта квартира сегодня в твоем полном распоряжении… …а он вовсе не смущен и не растерян… совсем нет. И какой быстрый, любопытный взгляд скользнул по простой, но ужасно фамильной мебели… по темным корешкам книг в открытом для рук и пыли дубовом шкафу… по заваленной самыми странными вещами мраморной каминной полке… по приветливой мягкости потертого бархата кресла с парой примятых подушек… и совсем уж откровенно заинтересованный – в сторону приоткрытой двери спальни… Омеги всегда делают то, что им говорят. Никогда не спорят и не сопротивляются… Вот и этот – стоит посреди гостиной, куда привел его Шерлок. Ждет, молчит и дышит… А необычный альфа изучающее нарезает вокруг него круги – сужая каждый следующий виток, приближаясь по спирали… Мельчайшие реакции, оттенки эмоций, неосознанные жесты скажут больше, чем множество аппаратных тестов… …он следит за его движением одними глазами, не смея повернуть головы… привычка к послушанию, доставляющая дискомфорт… …напряженность плеч не имеет ничего общего с испугом, но и от доверчивой открытости первого впечатления не осталось и следа… очевидный негативный опыт… …излишне громкий выдох за спиной, и короткие волоски на затылке шевельнулись… возбуждение?… преимущественная поза?… …легкое касание бедра… пальцы на левой руке резко сжались и тут же расслабились… похвальное самообладание… …у него простой запах… очень простой… Шерлок прикрывает глаза и делает первый вдох. И в заполнившем его ноздри и легкие облаке потрясенно понимает, что он сложен… он чертовски сложен! …густой в своем пышном увядании миндаль… прохлада и свежесть влажной после ночного дождя листвы… терпкий, сладко-горький липовый цвет… и слабая – на грани узнавания – тень нераспустившихся жасминовых бутонов… Этой невероятной свежести и влаги хочется еще и еще… словно он вечность брел по пустыне, словно это главное, что стоит жизни… нет сил остановить вдруг спятившие губы… они хватают большими глотками пропитанный Джоном воздух, не успевая… забывая выдохнуть… бронхи горят, голова плывет в пьяном кружении, словно багряный лист по черной осенней Темзе… теряясь в мутных пенистых водоворотах… горячая слеза бесстыдно выкатывается из-под зажмуренных век, намочив ресницы и подарив внезапное облегчение… никто и никогда не пах для него так: чудовищно… божественно… непреодолимо… Непреодолимо? Жгучее, как пощечина, осознание привело в чувство распоясавшееся воображение… Он отстранился, недовольно тряхнув головой и избавляясь от наваждения… омега… – Устраивайся, – широкий жест хозяина слегка озадачил гостя, но кто знает, что за причуды у заказчика на уме… – Нам с тобой предстоит очень интересный разговор. И я хочу, чтобы тебе было удобно… Джон огляделся, все еще не теряя легкой, рассеянной улыбки… Выбрать диван, конечно, было бы правильнее… но это уютное домашнее кресло просто притягивало к себе, как магнит… он уселся, вежливо прикрыв колени халатиком… – Меня зовут Шерлок, – хозяин сел напротив, на тот самый диван. – Я задам тебе несколько вопросов и буду очень благодарен, если ты ответишь честно. Джон озадаченно свел свои пшеничные брови, смешно покусал нижнюю губу, очевидно, пытаясь найти рациональное звено в поведении этого странного альфы. – Так что… – он совершенно явно еще сомневался, – ты собираешься трахать не мою задницу, а мой мозг? От нарочитой грубости Шерлок поперхнулся и чуть не уронил ноутбук, только что взятый с журнального столика… Смесь злорадства и сожаления на лице напротив его покоробила и порадовала одновременно. А этот парень не так-то прост… Вечер обещает быть интересным… – Проблемы? – великолепная атласная бровь на непробиваемо-ласковом лице победно взметнулась верх. – Эммм… – омега склонил голову на бок и растерянно похлопал ресницами, чуть втянув носом воздух. – Никаких… … Вопросы, вопросы, вопросы… Если Джон хотел, он отвечал, если нет – Шерлоку это не слишком-то было и нужно… Он строил фразу так, чтобы можно было либо согласиться, либо нет, а сама непосредственная реакция тела говорила гораздо больше, чем следовало… Хотя… эта чудовищная близость сбивала калибровку как его внешних рецепторов, так и возможности вероятностной логической оценки… Проще говоря – компьютер последнего поколения периодически превращался в примитивный арифмометр. – А тебе это не так уж и нравится… – Что… это? Шерлок не позволяет ему отвести глаза, читая пульс кончиками тонких пальцев, легко сжимающих теплое запястье… Джон насмешливо улыбается, совершенно не смущаясь. – Работать по вызову, – Шерлок прям и безжалостен, и только он знает, чего ему это стоит… – Ты считаешь нас проститутками? – Джон прям и спокоен, и то, чего ему это стоит, не касается никого. – Вас заказывают для удовлетворения сексуальных желаний. И ваши услуги оплачиваются. Это называется именно так. Джон на миг застывает и перестает улыбаться. – Для нас секс – физиологическая необходимость. И если альфа хочет провести со мной ночь, я не против. Что касается оплаты… должны же мы на что-то жить? Или ты предлагаешь подыскать другую, более… порядочную работу? Не опасаешься за моральный климат в коллективе? – он тихо рассмеялся, и Шерлок почувствовал, как рука под его пальцами расслабилась, а голубая венка, укрытая смуглой кожей, притормозила нервный перестук. – Что ты испытал, когда понял, что тебе не придется со мной спать? …ого! Как подскочил едва угомонившийся пульс! – А мне точно не придется… Шерлоку показалось, что смеющийся тон голоса слегка наигран – будто пасмурное облако набежало на лукавые глаза. –…спать с тобой? Шерлок вздернул выдающийся фамильный подбородок, позволив губам нарисовать снисходительное пренебрежение. – Я не заинтересован. Твой визит носит исключительно исследовательский характер. Почти все, что мне было нужно, я уже получил. Необходимо лишь дополнительное подтверждение предварительных выводов… – О, так мы для тебя всего лишь лабораторные мышки? – Шерлок мог поклясться, что синева, сгустившаяся и затвердевшая сапфировым осколком, вдруг сверкнула опасным острым краем, зрачки расширились до злых чернильных клякс, а крылья носа судорожно дрогнули, жадно загоняя альфа-запах глубоко в мозг… – Нет-нет, – Шерлок поспешно сбросил раскаленную петлю, внезапно захлестнувшую его шею, – все совершенно наоборот. Успокойся, я объясню. …успокойся, маленький… Он отложил ноутбук, обошел стол и присел на самый край, доверительно зажав между ладоней аккуратные крепкие руки. Ему вовсе не понравилось превращение мягкого, улыбчивого омеги в злого, выпустившего колючки ежа… – Ваша зависимость уже давно стала пережитком… В правительстве и парламенте существует группа, намеренная выдвинуть на голосование поправку к закону о закреплении прав владения омегами. По существующему мнению, омеги не способны на самостоятельное существование, на социальную адаптацию и реализацию гражданских прав. Вас все еще считают… прости… низшими существами, управляемыми только животными инстинктами сохранения вида. Джон, – Шерлок слегка встряхнул заледеневшие руки, приблизился, заглядывая в отсутствующие, опустевшие глаза… сердце сжалось незнакомой, непереносимой болью… его болью. – Я собираю базу данных по действительному отношению самих омег к этому положению дел… Никто никогда их об этом не спрашивал. С последней гендерной войны прошло больше ста лет. Ваша численность восстановлена, угроза для вида миновала, и в омежьих фермах больше нет необходимости… Я считаю, что вам пора вернуть гражданские права и возможность решать самим, как вы хотите прожить свою жизнь… А сейчас вы стали просто статьей дохода государства, товаром, приносящим прибыль. Многим в правительстве удобно считать вас просто предметом купли-продажи и набивать себе карманы… Он говорил что-то еще… интимно прикасаясь губами к маленькой скошенной мочке уха, не понимая, почему так сладко плывет голова, а большие пальцы нежно гладят безвольные запястья… Джон слушал и не слушал… Никто не говорил такого вслух. Никто не стал бы серьезно к этому относиться. Но почему-то он не может перестать наслаждаться этим голосом, этим близким теплом, этим пряным медово-мятным ароматом… И не потянуться губами к нему он тоже не мог… Слова смолкли на середине фразы, а их смысл потерялся еще раньше… Шерлок оторопело смотрит, как, прикрыв глаза, Джон тянется, чуть склонив голову. Как приоткрытый рот выдыхает прямо в губы «Шерлок»… никогда еще собственное имя не производило на него такого потрясающего действия. В животе отчаянно вспархивает целый батальон боевых бабочек, разметав в клочья все его беспристрастное британское мироустройство… и впервые кровь окрашивает скулы не возмущением, а восторгом… оправданным или нет – пусть решают другие… ему почему-то сейчас до этого нет совершенно никакого дела… …потому что его позвали эти губы… …потому что ему до смерти хочется узнать, какие они на вкус… …потому что он полный идиот… и очень рад этому… …потому что… – Джон? – дурацкий вопрос разрушил волшебство. Не дойдя пары миллиметров до цели, губы остановились, глаза распахнулись, явив совершенно пьяное, бесподобное желание. Достаточно близко, чтобы Шерлок почувствовал начинающее развиваться косоглазие. – Ммм? – Джон непонимающе сдвинулся вперед, обнаружив хрупкие мраморные ладони на своих бедрах… и когда только они успели поменять свою локацию? Шерлок смотрел не менее удивленно, также оказавшись абсолютно не в курсе маневров собственного тела. Где-то в недрах разваливающихся Чертогов вопила пожарная сирена, а он все никак не мог понять, чего же она от него хочет. Научно-исследовательская работа прагматичного альфа-засранца восторженно маршировала коту под хвост… – Чаю? – выдохнул он последнее, что высокоточный интеллект смог подобрать сообразно ситуации. Джон отпрянул, словно в него выстрелили. – Что? – родниковая синева восхитительно опешила, часто-часто прячась в обрамлении пшеничных ресниц. Омега растерянно заморгал, стряхивая с себя прохладные, незаинтересованные руки. Шерлок поднялся, вырываясь из обволакивающего флера и ретируясь под прикрытие весело потрескивающего камина. – Ты голоден? – поинтересовался он с безопасного расстояния тоном радушного хозяина. – Может быть, чаю? Высокий аристократичный красавец, легко придав своему стройному стану изящный изгиб древнегреческого Гермеса*, дополнил собой каминный фронтон, мстительно наслаждаясь трогательным омежьим смущением. – Мне еще никто никогда не предлагал… чаю… – насупился тот, растерянно накручивая на палец кончик пояса. – А что тебе предлагали? – запах тлеющих поленьев слегка перебивал невероятный аромат, заполнивший комнату, и Шерлок улыбался, возвращаясь в свое нормальное скептическое состояние. – Раздеться, – Джон вызывающе вскинул подбородок, нечаянно открыв медовую ямочку в вырезе халата… Улыбка Шерлока достигла угрожающих размеров, заставив омегу судорожно стиснуть колени и придушенно всхлипнуть. – Тогда раздевайся.