***
— Фрэнки, ты слишком прекрасен для меня, — пришел я к выводу, когда мы зашли в нашу квартиру. Он улыбнулся и пошевелил бедрами. — Ты чертовски прав, — он подошел и обнял меня за шею. Фрэнк посмотрел на меня сквозь прикрытые веки. — Знаешь, что хорошо? То, что ты такой красивый, — я улыбнулся и наклонился так, чтобы смог поцеловать его. Фрэнк поцеловал меня, выражая всю свою любовь, переживания, все накопившиеся чувства. — Похороны завтра рано утром. Нам пора ложиться спать, — я кивнул, и Фрэнк повел меня в спальню. Мы оба разделись до боксеров и легли под мягкое одеяло. Фрэнк свернулся калачиком, и через несколько минут я услышал, как он сладко сопит. Мне совсем не хочется спать. Я просто не могу заснуть. Передо мной всплывает одна и та же картина: Рэй лежит в своем темно-синем гробу с очень бледной кожей. Это одна из причин моей бессонницы. В конце концов, я понимаю то, что бессмысленный зрительный контакт с потолком не даст никаких результатов, мне нужно отвлечься. Я аккуратно поднялся с кровати, чтобы не разбудить Фрэнка. После этого я подошел к тумбочке, где хранились мои художественные принадлежности. Сколько я не занимался свои любимым делом? Сколько я не рисовал? Сколько я не брал в руки кисти? Я вытащил все, что нужно: холст, кисти, краски. Мне пришлось искать достаточно освещенное место в зале, чтобы не включать свет во всей квартире. Вскоре я нашел такое местечко возле окна в гостиной. Расстелив газету вокруг своего рабочего места, я осмотрелся, полностью довольный обстановкой, по которой так скучал. Пришло время брать в руки кисть и рисовать. Я потерялся в цветах этой картины, думая только о том, как кисть вихрем проносится по шершавому материалу. Честно, я не знаю, что будет на этой картине. Тонкая линия коричневого цвета здесь. Тонкая линия черного там. Больше красного и темно-синего в этой части картины. Было раннее утро, когда я наконец-то положил кисть и отошел от «рабочей» зоны, чтобы получше рассмотреть своё творение. На картине изображена реальность. Моя реальность. Я нарисовал парня, который одет во все черное, его голова закрыта руками, его черные волосы закрывают лицо. Не смотря на все это, можно было запросто понять, что человек расстроен, или даже плачет. Сзади него стоял еще один парень, который положил свою руку на его плечо. В отличие от первого парня, его лицо было прекрасно видно, его карие глаза светились словно огоньки. Он был одет так же, как и тот горем разбитый паренек, только у него были крылья, что делало его неким утешением мальчика, его последним кусочком жизни, который, вероятно, его и спасает. Я нарисовал себя и Фрэнка. Он — мой защитник, мой ангел-хранитель, довольно сексуальный ангел-хранитель. Позади нас было еще несколько людей. Я не прорисовывал их так детально. Они были почти как призраки, словно в небытие. Майки, Рэй, Боб, Хелена, Линдси, Джеймс, мои родители. Все они были позади, где-то далеко. Все люди, о которых я заботился или которых когда-либо обидел. Я изучал картину в течение длительного времени, прежде чем облегченно вздохнул. Наконец-то я почувствовал усталость, наконец-то мне хочется спать. Я поплелся в спальню, тут же засыпая, как только моя голова приземлилась на подушку.29
28 декабря 2014 г. в 16:27
Черный. Обычно это цвет, которого так много в моем гардеробе. Сегодня все по-другому. Сегодня я буду находиться в окружении других людей, одетых аналогично мне. Я ничего не могу поделать и задыхаюсь от эмоций.
Фрэнк похлопал меня по плечу и пошел к открытому гробу. Сегодня день посещения. Друзья и семья Рэя стоят вокруг гроба, шепотом переговариваясь друг с другом. На их лицах застыла грусть. Несколько человек тихо плачут. Я не могу найти Майки, но я думаю, что он вышел, чтобы пойти подышать свежим воздухом.
Я беспокоюсь за него. На прошлой неделе, когда Рэй был убит, он едва спал и ел. Все, что он делал: кричал, заливался алкоголем и часами смотрел в одну точку. Мой младший брат буквально разваливается на кусочки на моих глазах. Независимо от моих стараний, я не мог ничем ему помочь. Я и Фрэнк по очереди умоляли его оставить свою квартиру и поехать к нам, чтобы нормально поесть, принять душ, выпить что-то другое, отличное от алкоголя. Ничего не помогало. Майки смотрел на нас с безразличием, а затем снова возвращался к бутылке. Нам с трудом удалось заставить его помыться и поесть, чтобы он выглядел приличнее.
Я остановился возле гроба. Фрэнк обеспокоенно посмотрел на меня. Я не могу это сделать. Не могу подойти к гробу и посмотреть на бледное, безжизненное тело Рэя, будучи зная то, что я причина смерти своего друга. Фрэнк, кажется, почувствовал это и встал рядом со мной, крепко сжимая мою руку.
— Да ладно, — прошептал он ободряюще. — Вместе, — я сглотнул и кивнул, принимая решение в последний момент и подходя к темно-синему гробу. Рэй лежал, скрестив руки на груди так же, как мы всегда видим это в фильмах. Его лицо было такое же бледное, как я себе и представлял. Я смотрю на него, сдерживая себя от того, чтобы не впасть в истерику. Его афро-волосы были еще пушистее, чем обычно. Мои глаза болезненно покалывает.
Как бы я ни хотел этого, но мой взгляд упал на две небольшие колотые раны на шее. Конечно, они были закрыты и были едва заметны, но я их заметил. Для меня они словно неоновая вывеска перед магазином. Внезапная боль в животе.
Я отошел от гроба и побежал к выходу. Раскрывая дверь нараспашку, бегу в сторону переулка. Медленно опускаюсь вдоль кирпичной стены. Обхватив колени руками, позволяю катиться слезам, которые так яро пытался сдержать. Так продолжалось до тех пор, пока Фрэнк не нашел меня.
— Тсс, Джи. Все нормально. Ничего страшного, — успокаивал он, гладя меня по спине. Я заплакал и повернулся, чтобы посмотреть на него. Фрэнк был одет в черный костюм, как все, как я, но с черным галстуком вместо красного. Даже несмотря на то, что я ужасно себя чувствую, я не могу не отметить, что Фрэнк хорошо выглядит.
— Это ненормально! — закричал я. — Именно из-за меня она убила его. Если бы мы с Рэем не были знакомы, если бы мы не были друзьями, он был бы жив! Все постоянно говорят, что это не моя вина, это всё Линдси, но, черт, все это время был виноват только я! Я – причина вашей боли, ребята! Это все из-за меня. Если бы мы никогда не были с вами знакомы, парни, все были бы живы и здоровы, особенно Рэй, который сейчас был бы рядом с нами, черт возьми! — я даже не знаю, что скажет Фрэнк. Может быть, оставит меня, решив, что это все ему надоело и уйдет. Может быть, он снова будет доказывать, что я совершенно не прав.
Удар!
Я ожидал что угодно, но не пощечину. Я смотрю на него с широко раскрытыми глазами, в то время как он смотрит на меня с яростью.
— Ты − ублюдок, — его голос не выражает ничего, кроме ярости. Фрэнк ниже меня, но сейчас он, кажется, возвышается надо мной. Я готов к его колким словам. — Ты делаешь это снова! Мы уже обсуждали это в больнице. Я не знаю, как Рэй, но я бы скорее умер сейчас, зная тебя, чем жить без Джерарда Уэя до девяноста лет. Рэй чертовски любил тебя как друга. Не смей позорить его, говоря то, что лучше бы ты никогда не встречался с ним. Ты думаешь, что было бы лучше? Фигня. Полное фуфло. Я никогда не говорил это никому из вас, но я был в глубокой депрессии, пока не встретил тебя. Каждая улыбка, блять, была подделкой! Когда я встретил тебя, я впервые почувствовал себя по-настоящему счастливым, и теперь ты говоришь мне, что ты хочешь, чтобы этого никогда не случалось? — гнев в его глазах сменился грустью. — Я люблю тебя, Джерард Артур Уэй. И даже не смотря на все это дерьмо с Линдси, если бы можно было повернуть время вспять, когда я впервые встретил тебя, я бы приходил в магазин снова и снова.
Я смотрю на него с печалью, но в глубине души я надеюсь, на то, что сказанные им слова — правда.
— Что ты имеешь в виду? — Фрэнк лишь ухмыльнулся.
— То, что ты большой придурок, — он оставил на моих губах лёгкий поцелуй, прежде чем взял мою руку и повел меня обратно в дом.