until the lights go out

В широком белом пальто Ким Химчан выглядел достаточно красивым и привлекательным. Лучи холодного зимнего солнца, казалось, просвечивают его насквозь. Эдакий ангелок с прекрасным гладким личиком. Он словно не шел, а скользил над землей, полы белого пальто, раздуваемые ветром, вполне могли сойти за крылья, и казалось что он непременно бы взмыл в небеса, вгоняя в трепет бродячих собак и редких прохожих. В общем, парень идущий по аллее парка казался существом не от мира сего: легким и полупрозрачным. Будь Бан Енгук в ином расположении духа, вряд ли бы обратил на него внимание. Обычно народу в парке хватало, встречались среди них и весьма колоритные, но сегодня Гук флегматичен и готов был глазеть на что угодно без любопытства, но с удвоенным вниманием, лишь бы унестись резвым галопом от собственных дум и избавиться от созерцания своего богатого внутреннего мира. В этом смысле "ангельский парень" оказался просто находкой. Ломай себе голову, кто он такой, кем является и придумывай чужую жизнь, забывая о своей. Полчаса назад Гук сбежал от своих друзей, выдумав на ходу якобы очень важное дело, о котором вслух говорить никак нельзя. Чхве Чжунхон, против обыкновения, допрос с пристрастием учинять не стал, и Бан, прихватив пальто, быстро скрылся из кафешки, оставив ещё двоих друзей, Дэхёна и Ендже, в полном одиночестве. Не то чтобы Енгука влекло в парк с огромной силой, просто останься он в этом кафетерии и дальше, то начал бы биться головой о стену. Ни его занудливый день, ни тем более друзья в любимом кафе к этому желанию никакого отношения не имели, но так как оно крепло с каждой минутой, то Гук просто поспешил улизнуть. Парк находился совсем рядом с тем самым кафе, Бан сидел на скамейке съежившись и уже начал клацать зубами. С утра было ветрено, температура упала до нуля. Не очень-то подходящее время для прогулок. Парк, против обыкновения, был почти пуст: пара мамаш с колясками и несколько собачников — этим гулять положено в любую погоду, Гук со своей бездонной душой и необычный парень Химчан — вот и все посетители. Увидев Бана, Химчан вдруг замедлил шаг, направляясь в гуковскую сторону, вызвав у того беспокойство. Ни с одним человеком в тот момент вступать в контакт Гук просто был не склонен, а Хим, вне всякого сомнения, нацелился на скамью, где сидел он. «Надо сматываться», — в легкой панике решил Енгук, но еще теплилась надежда, что Химчан выберет соседнюю скамью, а когда стало окончательно ясно, что интересует его гуковская и никакая другая, вскакивать и убегать было уже поздно, потому что это выглядело бы невежливо, а Бана с детства учили уважать незнакомых людей, даже не смотря на то, что человеку могло быть столько же лет, сколько и ему, и даже меньше. Оставалось уповать на то, что Ким Химчан не собирается заводить разговор. Хотя парень вроде Гука мог бы показаться ему подходящими собеседником. На всякий случай Гук с преувеличенным вниманием стал разглядывать урну напротив, боковым зрением замечая, как Хим садится и складывает, замерзшие без перчаток, ладошки на коленях. Голос его оказался на удивление хрипловатым, немного соблазнительным, но на пару тонов легче, чем у самого Бана. — Пожалуйста, поговорите со мной, — сказал Хим, а Гук в первый момент решил, что ему попросту почудилось, и это произнес не его "сосед", а некто, живущий в его черепушке, любитель особо ценных советов, в которых он остро нуждался. Бан решил, что сам произнес под нос эту просьбу, и всерьез испугался: если подобные глюки являются средь бела дня, выходит, дела его из рук вон плохи. На всякий случай Енгук повернул голову, а Химчан повторил: «Пожалуйста» — и улыбнулся. Доверчиво, как младенец, открытый миру и даже не подозревающий, какие пакости его здесь ждут. Если б не эта улыбка, Гук бы сбежал, но, взглянув на Хима, будто прирос к зимней, холодной, белой скамейке. «Ладно, посижу пять минут и уйду», — решил Бан, уже подозревая, что его намерения так намерениями и останутся. Химчан вздохнул, отводя глаза, и немного помолчал. Гук почувствовал неловкость, то ли Хим вдруг передумал и к разговорам охладел, то ли ждал от него ответного шага. Енгук уже лихорадочно стал прикидывать, о чем бы заговорить, и тут Ким вновь открыл рот: — У меня бабушка умерла. Моя любимая бабушка. Единственная в своем роде, единственно живая из моих родственников. И теперь.. Никого на этом свете у меня не осталось. Гук испугался, что незнакомый парень сейчас заплачет, но он улыбнулся, а ледяной ком, который при первых словах Хима возник где-то чуть выше гуковского пупка, начал расползаться в разные стороны, заставляя сжиматься то ли от холода, то ли от боли. Бан хотел ответить, задать вопрос, пусть самый глупый и ненужный, но так и замер с приоткрытым ртом, словно разом забыл все слова. — Э-э-э, — все-таки невнятно и басисто выдавил Гук, но Химу и этого оказалось достаточно. Он кивнул, пошарил рукой в кармане пальто и достал телефон. - Вы не могли бы дать мне свой телефон? У меня практически нету в этом городе друзей. Бабушка сильно болела и на улицу я выползал лишь для того, чтобы купить лекарств. А потом бабушка попала в больницу и я просто ночевал у неё в палате. За три года её тяжелой болезни и замкнутости я растерял всех друзей и контакты. Мне даже не с кем поговорить. Пожалуйста. - Химчан обворожительно улыбнулся и протянул ошарашенному Гуку телефон, чтобы тот ввел свой номер. И Гук, не зная почему, повиновался этому странному парню. Не задумываясь ни на секунду, он быстро набрал свой номер на сенсоре, хоть тот и плохо реагировал из-за холода. Чуть замялся со своим именем и написал полное: Бан Енгук. Протянул телефон незнакомцу и немного ободряюще улыбнулся ему. Гук всегда был очень добрым парнем. - Бан Енгук, - прочитал Ким и улыбнулся. - Я Ким Химчан, приятно познакомиться. - Хим протянул руку Гуку и тот пожал руку парня в белом пальто в ответ. Теплая рука Бана и холодная рука Кима. Две противоположности слились воедино.