Связанные

Дневник Казунари, страница 83, 6 строчка снизу: «Я думал, его жизнь зависит от моей. Но оказалось совсем наоборот».

Нино проговорил тихое «тадаима», закрывая за собой входную дверь. Квартира встретила его полным молчанием и кромешной тьмой, разве что одинокий свет фонаря освещал коридор. Казу тихо разделся, повесил промокшее пальто на вешалку и прошел на кухню. На столе уже стояло четыре банки пива. Даже не вспомнив о еде, парень залпом выпил пол литра слабого алкоголя. Нино не заметил, как открыл вторую банку. Послышался характерный смех из подъезда, а за ним и скрип двери. Айба был уже поддатый, как и Шо, залетевший вместе с ним. - Ооо, Казу-чан! - Сакурай облокотился о косяк, пропуская вперед себя Масаки. - Ты выдул две банки пива! Я покупал на всех! - нахмурился высокий парень. - Надеюсь, рамен ты не весь съел?! Айба открыл маленький ящик над головой Нино и проверил количество пачек. - Все на месте... Ты что, пьешь на голодный желудок? Казу не обратил на него внимания, продолжая заглатывать пиво. Повисло неловкое молчание. - Все в порядке? - наклонился к нему Шо, на что получил взгляд, полный ненависти. - Оставьте меня в покое! Какая вам к черту разница, что происходит со мной?! - Ты полегче давай, - Масаки захлопнул дверцы шкафа и фыркнул. Один взмах руки, и он кулаком ударил Казу в челюсть. - Придурок! Нино даже не прикрыл рану, не отвернулся и не ответил тем же. Взгляд равнодушно прожигал ненавистью пол. Кровь медленно заструилась из губы и по потекла вниз по подбородку, выделяя бледность кожи парня. Шо со всей силы ударил Айбу по голове так, что тот схватился за нее. - Какого черта ты делаешь, - Сакурай сжал кулаки. - Кто позволял тебе распускать руки! - Мне надоело выслушивать от него одни недовольства! Стараешься помочь, сделать хоть что-нибудь, а он плюет в лицо! - кричал Масаки на Шо, даже не глядя на Нино. - Нам всем хреново, не только ему! Так что лучше выбить из него всю дурь! - Ты перепил, иди в комнату, - Сакурай направил Айбу к выходу из кухни, а когда тот начал сопротивляться, толкнул со всей силы. Высокий парень путался в собственных ногах, спотыкался и матерился, но Шо это не волновало. Вскоре оба покинули комнату. И так каждый день. Каждый чертов день, когда он уже не может видеть этих людей, слушать их, отвечать на вопросы. Нино ненавидел свою жизнь еще больше, чем до этого. Ненавидел еще больше, чем до того, как они решили начать все сначала. Почему именно сейчас? Почему именно сейчас он вспоминает о Джуне? О чертовом мальчишке, который предал их и бросил. На которого... был чертовски похож его новый знакомый. Казу схватился за голову. Но тогда все было иначе. Тогда их было пятеро. Они сидят дома, в своей пещере, грея руки о редкий огонь. Сегодня ребята заслужили хорошее обращение хозяина - очередное успешно выполненное задание принесло ему большую выгоду. Казу с завистью смотрит на Айбу, который делился курткой с Шо. Так намного теплее, он знает, но ни за что не решится сделать то же самое с Джуном. Ни за что. В глазах Мацумото отражается огонь и печаль. Кажется, они оба ненавидят свою жизнь чуточку больше остальных. Нино знал, что если сегодня хозяин сжалился над младшим, то завтра ему достанется больше. Он никогда не понимал, чем Джун заслужил такое обращение. Но теперь Казу знал - удача всегда поворачивалась к ним спиной. Сейчас Нино не чувствует жуткого зимнего ветра, проникающего под куртку, мальчика больше волнует Мацумото напротив, его глаза и огонь, что до боли прожигал ладони. Джун вымучивает улыбку, когда Шо ободрительно бьет его по плечу, кривые зубы по-особому привлекательны, как и пухлые губы с обаятельной родинкой. Ему всего четырнадцать. Оно уже семнадцать, и по нему видно, что понимает он намного больше, чем должен бы был. Казу клянется убить его, если тот скажет хоть что-нибудь вслух. Вместе с этим Шо начинает раздражать еще больше своей вечно показной добротой и общительностью. Нино давно нашел бы способ сбежать от них, но боялся бросить Джуна. Что станет с ним, оставшись он наедине с прелестями бродячей жизни? Но в тот день Казу намеренно повязал себя с этими ребятами навсегда. Когда Шо достал иглу с ниткой и гелиевую ручку, все знали, чем закончится вечер. Неровно нарисованные крылья на лопатках сделали их связанными. Осознанно связанными. Они чувствовали себя стаей черных воронов, такими же холодными и пустыми. Безжизненными. Обиженными, но принявшими свое существование, сидящими на одиноких электрических столбах, лишь с завистью наблюдавшими за людьми. Но каждый из них молчал о том, как много человеческого в их душах. Этот зимний вечер стал самым интимным в жизни мальчиков. Они от боли стискивали зубы, держали друг друга, сжимая плечи, оставляя красные следы от пальцев. Порывистый ветер не покидал их, но они не мерзли, греясь собственным страданием и мучением. Отпустившие себя и свои настоящие цели, порывы и желания, мальчики терпели невыносимую боль, медленно переходящую в мазохическое удовольствие. Атмосфера вечера закаляла и заставляла каждого делать собственные точные и бесповоротные выводы. Значение судьбы мелькало в их сознании, они понимали, на что идут. После практически священного ритуала ребята уставились друг на друга, задержав дыхание. С того дня все обещало измениться. И изменилось. Входная дверь снова заскрипела, только тогда Нино очнулся. Он допивал последнюю банку пива и практически не чувствовал тела. Старший очень тихо прошел в комнату, даже не заглянув на кухню, будто прекрасно зная, что его там ждет. - Нет, я не уверен, но разве у меня есть выбор? Казу, ты помнишь, как выглядит твоя мать? Признайся, ее образ стерся из твоей головы. Ради чего мы живем? Ради трех минут свободы? Я хочу умереть прямо здесь и сейчас, замерзнуть уже наконец и выдохнуть в последний раз. Казу допил остатки пива и на ватных ногах вылетел из кухни. Он повис на ручке двери своей комнаты, а душа так и кричала: - Я не хочу! Я не хочу! Так не должно было быть, не должно! Почему жизнь настолько несправедлива к нам? Почему мы должны испытывать все это? - Нино ничего не видел из-за пелены слез на глазах. Когда в последний раз он так плакал? Сатоши обхватил его тело и быстро уложил на кровать. - Какого черта ты постоянно уходишь? Какого черта? Я ненавижу тебя, ненавижу вас, почему я должен оставаться с вами? Отпусти меня, Оно, отпусти, - он вырывался из хватки старшего, но тот сильно прижимал его к кровати, молча успокаивая. - Так невозможно жить. Не имея целей, не имея ничего, прогнивать в пещере. И даже если в душе все еще теплится детская мечта о том, что все обязательно изменится, ничего не изменится, Нино. Мы вырастем, станем взрослыми людьми, и продолжим жить за лишний огонек под ладонями. - Ненавижу тебя, ненавижу... Какого черта я с вами, когда его уже нет? Шо зажмурился, не в силах уснуть. Крик Казу стоял в его голове, взрывал голову, доводил до тихой истерики. Всю ночь он пролежал, глядя в потолок, пытаясь ответить хотя бы на один вопрос Нино. отбечено