Связанные

Дневник Казунари, страница 34, 8 строчка снизу: «... но знал, что никогда не смогу их бросить».

Следующий день приветствовал Токио бесконечными лужами и затянутым серым небом. Сухие голые ветви деревьев мертвой осени все еще держали капли прошедшего дождя. От нагретой земли исходил такой пар, что можно было бы задохнуться от духоты, но люди слишком торопятся на работу, чтобы умирать. Их ждут куда более важные дела. Мацумото ехал в металлическом лифте, держа в руках большой стакан черного кофе, а его душа до сих пор дрожала. Если он сдастся хоть на секунду, зубы застучат от немого скрываемого страха. Джун выходит на шестнадцатом этаже и проходит в свой кабинет, словно туча. Никто этого не замечает - слишком заняты своими делами. Да и кому нужен вечный самовлюбленный клоун Мацумото? Он пил кофе, пробегаясь затуманенным взглядом по строчкам рабочего письма с поправками. Ни глаза, ни мозг не желали перерабатывать информацию. К середине дня Джун все-таки решается встать со стула и прогуляться. Лифт оповещает о своем прибытии, открываются серые двери, голова кружится от нахлынувших воспоминаний прошедшего дня. Они пришли вместе со вчерашним дождем, что немедленно застучал по железному навесу соседних окон. Джун бежит от этого звука, как и от собственных мыслей, залетая в лифт и нажимая кнопку «3». Гул, давящий на мозг, заставляет закрыть уши. Но Мацумото этого не делает, стараясь улыбаться на каждое приветствие. Он проходит мимо столовой, отвращение к еде такое же, как и к самому себе. Джун уже жалеет о том, что решил прогуляться, но ноги сами приводят его в узкий пустой коридор с несколькими кабинетами. Мужчина выбирает наугад и замирает в дверях, когда встречается взглядом со старым знакомым. Сердце застучало так быстро, что не угонится за ним даже время, но страх отступает почти сразу. «Бежать уже некуда». - Парень из лифта, - Казунари прищуривается, прежде чем вспомнить знакомое лицо. Молчание. Но Мацумото почти спокойно заходит в комнату, закрыв за собой дверь. Нино отводит безразличный взгляд и отвлекается на еду. Парень небрежно сидит на старом коричневом диване и держит коробку бенто. Странный запах заставляет Джуна оглядеться: маленькая захламленная комнатка с множеством непонятных пыльных коробок и прочим хламом. Если бы не окно на противоположной от двери стене, то помещение казалось бы заброшенным. Мацумото подошел к источнику света и почти сразу разглядел грязное от сигаретного пепла стекло. - Отличное место для еды, - усмехнулся Джун, не решаясь куда-либо присесть. - Какого черта тогда здесь забыл? - парень не отвлекся от бенто. - Разве это не бывшая курильня? - еще раз огляделся Мацумото. - Мне плевать. Мужчина пожал плечами и направился к выходу, решив, что героизм для него сегодня закончен. Джун уже собирался открыть дверь, как голос Нино заставил его вздрогнуть. - Где мы встречались до этого, раз ты знаешь мое имя? - Оу, может, на корпоративе? - довольно спокойно предположил Мацумото, не отворачиваясь от двери. - Я не так долго работаю здесь, чтобы меня туда приглашали, - усмехнулся Казу. - Скоро будет еще один, уверен, на этот раз о тебе не забудут. Нино не ответил, он поменял позу и отложил коробку бенто - Джун понял это по скрипу дивана и глухому звуку. Медленно повернувшись, Мацумото пытался как можно незаметнее разглядеть парня. Все такой же худой и хилый, лицо совершенно не изменилось. Разве что раньше Казу никогда не отличался способностью молчать - а теперь из него и слова лишнего не дождешься. Нино вытянул ладони перед собой и начал их заинтересованно рассматривать, будто мог найти там что-то новое. Маленькие и худенькие ручки, кривоватые пальцы, их привычное движение и сосредоточенный грустный взгляд. Внезапно в комнате дышать стало еще тяжелее, но Джун не хотел убегать. - У тебя случаем не найдется сигарет? Он поворачивается к Нино полностью, тот молча и медленно встает, чтобы достать пачку из черных классических брюк. Джун улыбается. - Ларк Эйт. - Что-то не так? - Нет, все отлично. Мацумото подходит к грязному окну, но не открывает его. Секундная вспышка и долгая затяжка. Нино выдыхает кольца дыма и смеется сам над собой. Джун заинтересованно приподнимает бровь, на это Казу опускает голову и ухмыляется. Зажав сигарету зубами, мальчик подпрыгивает, чтобы вытащить из грязных джинс Лаки Эйт и протянуть другу. Для первого раза он помогает последовательными инструкциями. И вот Мацу уже затягивается убивающей гадостью и откашливается. Нино снова смеется своим задиристым смехом. - Так всегда в первый раз! Привыкнешь! Маленький мой дурачок! - он взлохматил Джуну волосы, а младший обижается, ведь Казу старше всего на два месяца, и продолжает мысленно жаловаться на низкий рост. Новый знакомый совсем не привлекает Нино. Он с громким скрипом встает с дивана и уходит. - Нам пора возвращаться, - мальчик больно бьет младшего по спине и вприпрыжку идет в пещеру. Джун заходит следом и усаживается между Нино и Айбой. В холодной темной пещере источником света является только длинная свеча. Огонек еле теплился и дрожит, будто обещает тотчас же потухнуть. Шо внимательно изучал старую помятую бумагу, периодически что-то проговаривая про себя. Тяжело различить что-либо под таким слабым светом, но Сакурай привык. Остальные ребята молчали, кутаясь в свои легкие курточки и пытаясь хоть немного согреться. - Думаю, так будет лучше, - Шо взял маленький карандаш и провел заметную линию. - Сначала нам нужно попробовать проникнуть через окно, проверить сигнализацию, и только потом заходить через дверь. Естественно, разделимся трое на двое, один будет настороже. Мальчишки поспешно закивали головами, только Казу надул губы. Когда Джун внезапно заговорил, он вздрогнул. - Можно мне посмотреть план? - Конечно, - Шо подвинулся, чтобы показать бумагу Мацумото. Айба тут же засмеялся. - С таким серьезным видом уставился! Мелкий выделиться решил! - Молчи, дурак! - Казу заехал мальчику по плечу, не рассчитав силы. Масаки тут же ответил ему с еще большей злостью. - Сам дурак! Они начали драться, но Оно быстро их разнял, не проронив ни слова. Свеча медленно прогорала. - Мне кажется, этот выступ тут неслучайно, - Джун указал Шо на странное место под подоконником. - Там сигнализация. - С чего ты взял? - Шо внимательно рассмотрел карту еще раз. - Ты сам, если бы у тебя был сейф с тремя миллионами, стал бы ставить обычные пластиковые окна? Каждый дурак знает, что их без труда можно открыть с внешней стороны. - Эй, хватит выделываться! - Масаки вскочил с пола. - Шо знает, что делает! Кто, как не он, спасает твою задницу?! - Джун прав, - Сакурай развернул карту. - Как же нам тогда проникнуть в дом? Сатоши, Нино и Джун, обутые в резиновые сапоги, невозмутимо шли по грязной дороге и рассматривали дорогущие дома. Один был краше другого, с красивыми воротами из красного кирпича, украшенными мхом или же искусственными цветами. Шесть утра. Прилипшая коричневая гадость к сапогам и прибирающий весенний холод. Привычный привкус «Лаки Эйт» и язвительные комментарии. Волнение. Ужасное волнение, медленно переходящее в страх. Чем ближе к месту, тем быстрее бьется сердце. Казу только задорно смеется, обхватив обоих мальчиков за плечи, и даже не волнуясь о том, что инструменты почти вываливаются из его карманов. Голые деревья, железные ворота, рассвет. Мальчики обходят нужный дом и останавливаются у одной из стенок. Трое садятся на колени и начинают грести руками, не заботясь о чистоте перчаток. Ниномия хрипло смеется, Сатоши как всегда молчит. Джун помнит лишь фиолетовый цвет рассвета, отражающийся на железных воротах, и грязь на жестких волосах Казу. Худые тела проскальзывают под створками и замирают. Осматриваются. Принюхиваются. И лишь потом медленно начинают двигаться к дому. Они без зазрения совести топчут цветы и только показавшиеся зеленые ростки. Джун еле шевелит ногами, грязь тянет вниз. Но молчит, потому что слышит тяжелое дыхание Нино рядом. Сатоши идет впереди. Они садятся под небольшую дверь и начинают очищать сапоги, пока Оно взламывает замок. Негромкий щелчок, старший медленно поворачивает ручку. Их встречает влажное помещение, похожее на погреб, забитое ненужными вещами и всякой рухлядью. Нино достает карту и сверяется со своим внутренним ориентиром. - Это должно быть здесь, - они подходят к правой стене. - Справишься? - спрашивает Сатоши, опустив руку на плечо мальчика. - Конечно. Идите. Оно молча кивает и идет к выходу, но останавливается. - Ты как? Нино поворачивается к Джуну и смотрит в упор. - Я останусь с ним. Там есть Шо, уверен, вы справитесь. Сатоши пожимает плечами и уходит, прикрыв дверь. Казу достает из карманов инструменты и тихо говорит: - Я без тебя как будто не справлюсь. - Справишься. - Зачем тогда остался? - Слишком опасно работать одному, когда нас пятеро. Нино на это всего лишь фыркает и начинает плоскогубцами вытаскивать гвозди. Ему не хватает сил, но он старается. Джун в страхе постоянно косится на дверь. Казу внезапно останавливается и замирает. От осознания ситуации проступил холодный пот, Мацумото никогда не видел мальчика настолько испуганным. - Что-то случилось? - тихо спросил младший. - Д-да, я... - Нино сглотнул, - понял кое-что. - Что?! Рука мальчика дрожит, держась за одну из досок. Джун непонимающе смотрит на него. - Что происходит, Казу?! - Если... если я отпущу, она отпрыгнет. - Ну и хорошо же! - Джун, она больше двадцати сантиметров. И тогда до Мацумото дошло. Если доска пересечет границу, сработает сигнализация. Глаза наполнились ужасом. - Твою же мать, надо было выбивать гвозди с другой стороны! - он схватился за Казу. - Черт подери, Джун, понял я теперь! Что делать? Что делать?! - Ниномия чуть ли не задыхался от подступающих слез. Однако глаза все еще были сухими, а голова пыталась думать. - С какой скоростью она отпрыгнет? - Учитывая, как сильно доска прибита с другой стороны, очень быстро, - сглотнул Казу. - Думай, Джун, думай, мы не можем подставить ребят! - Да знаю я! - Мацу закусил губу. - А если... если ты отпустишь, а я другой рукой придержать успею? - Это невозможно, ты не сможешь! Нереально! - Нино начал злиться. - Черт подери. Рука начинала уставать, поэтому мелко дрожала. Джуну казалось, что температура его тела резко подскочила до предсмертного состояния. - У нас нет выбора! - Мацу со всей силы сжал плечо Казу. - Мы успеем! Обязательно! Доверься мне! - Мы покойники, нас найдут и сдадут в полицию, или этот чертов олигаришка убьет нас на месте. Я не хочу умирать, мне же всего тринадцать, Боже, я не хочу, - бормотал Нино. - Успокойся! - прикрикнул Джун. - Хватит ныть! Делай то, что я сказал. Казу еле заметно кивнул и прищурился. Мацу уставился на доску, сейчас он не нуждался в моргании. Каждая миллионная часть секунды на счету, он не имеет права облажаться. Нино отпускает дрожащие пальцы, и доска отскакивает, однако Джун успевает ее придержать и вернуть на место. - Боже, ты сделал это! - прошептал Нино. - Боже! - Меньше болтай. Убери гвозди с той стороны, я долго не продержусь. Казу коротко кивает и тут же берет плоскогубцы. - Ну к черту это все! - он пинает грязь под ногами, но та налипает еще больше. - Бросаю это дело. - Как будто тебя спрашивали, - холодно отвечает Айба. - Радуйся, что Джун спас твою задницу. - Правда, Нино, посмотри на это как на одно из испытаний, - спокойно отозвался впереди идущий Шо. - Испытаний?! Это игра со смертью, черт возьми, мы могли попасться! - Но все же нормально, - парировал Сакурай. - Просто успокойся и смирись. - Заткнись, Шо, - проговорил Казу сквозь зубы. - Конечно, тебе хорошо, хозяин всегда тебя пригреет и накормит. А мы, как последние твари, мерзнем в старых и грязных куртках! Сакурай промолчал, уткнувшись взглядом в дорогу. - Это ты зря, Казу, - Сатоши обнял мальчика за плечи. - Черта с два! - Нино со всей злости отпихнул от себя старшего. - Работаем одинаково, а любимчик только один! Мне надоело жить со всеми вами по глупым правилам! - Так что же ты не свалишь тогда? - Айба одарил его презрительным взглядом. Мальчик поспешно отвернулся от него. Они вернулись в пещеру с большим черным мешком. Отец встретил их с довольной улыбкой, он как раз рассматривал план, нарисованный Шо. - Мой мальчик снова отличился! Пойдем, я покормлю тебя! Нино проводил его взглядом, полным злости, и сразу же лег на свое одеяло в самом углу помещения, свернувшись калачиком и отвернувшись к стене. Он слышал, как отец снова вернулся и говорил громкие слова в адрес Джуна. Когда младшего увели, Казу сжался еще сильнее. Из его глаз полились слезы, раздался крик плачущего Мацу. Он больше не мог это терпеть. - Бездарность! – мужчина швырнул Мацумото на пол, и тот стыдливо опустил голову. После порки всегда было настолько противно перед самим собой, что хотелось перестать видеть. Ребят, отца, новые задания. Айба осторожно положил руку на его плечо, но Джун тут же спихнул ее, только жалости ему сейчас не хватало. Ветер не щадит молодые оголенные ветви, прогибая их под себя. Вороны не плачут, не смеются, не стыдятся. Они всего лишь сидят на умерших деревьях и наблюдают. Вечером не холодно, всего лишь немного мерзко от завывающего ветра. Но они ложатся спать, проходит пятнадцать минут, и именно тогда становится по-настоящему холодно. Что зимой, что весной - одинаково. Самое главное успокоиться и заснуть. Заснуть. Заснуть... - Ребята, - раздался тихий шепот Шо. - Ребята, я знаю, вы не спите. - Ммм? - хриплый голос Айбы. - Я принес кое-что. Казу не нужно было поворачиваться, чтобы понять, о чем говорит Сакурай. Раздались шуршания со всех сторон и довольные, но тихие вздохи. Казу смиренно сел лицом к остальным и получил свою порцию холодных сосисок. Мальчишки вовсю уплетали еду и делились приятными впечатлениями. Шо довольно смотрел на них, но потом его взгляд встретился со взглядом Нино. - Ты чего не ешь? - Не хочу, - коротко ответил он и отдал всю свою порцию Джуну. - Спокойной ночи. Казу снова лег, отвернувшись к стене. Настало неловкое молчание. Вороны не плачут, не смеются, не стыдятся. Им холодно - но есть вещи, от которых куда больнее. отбечено