Связанные

Дневник Казунари, страница 84, 4 строчка сверху. «Когда мы успели стать настолько черствыми?».

Не успел Нино перешагнуть порог квартиры, как зазвонил его мобильный. Парень цыкнул, но телефон из заднего кармана все-таки достал. На экране светилось имя его начальника. Казу прикусил губу, прежде чем обреченно ответить на звонок: - Алло. - Ниномия-кун? Хадзакава тебя беспокоит. - Здравствуйте. - Ты почему сегодня не появился на работе? - Извините, были непредвиденные обстоятельства. - Это очень плохо, Ниномия. В таких случаях нужно звонить и предупреждать, неужели никто не научил Вас элементарной вежливости? Казу слушал молча, свободной рукой снимая ботинки. - Алло! - Я слушаю Вас. - Почему не отвечаете? Я же не со стенкой разговариваю! - Прошу меня извинить за причиненные неудобства, - пролепетал Нино заученную фразу, мысленно надеясь на быстрый конец разговора. - Вам придется отработать выходной день, потому что дел от вашего отсутствия меньше не стало. - Я понимаю. - Если у Вас снова появятся какие-либо обстоятельства важнее работы, прошу сообщить об этом немедленно. - Хорошо. - До свидания. - До свидания. Нино нажал на «отбой» и закинул телефон куда-то в обувной шкаф. Зайдя на кухню, он включил свет и замер на месте, прислушиваясь. Дома однозначно никого не было. Казу уставился в темное окно, сквозь которое видны были лишь тени деревьев. Сегодня как никогда хотелось, чтобы эта квартира была заполнена людьми. Тогда он смог бы отвлечься на другие проблемы и не зацикливаться на том, что происходит в его голове. Казалось, кто-то грубо насмехается над ним и посылает вспышки образов, которые Нино проигнорировать не в состоянии. Парень ударил кулаком по кухонному шкафу и опустил голову. Прогнать все картинки из мыслей невозможно, и это доводило до истерики. Безысходность. Его проклятие в том, чтобы никогда не забывать того человека. Казу сжал виски, падая на стул. Жизнь напоминала сплошную драму и стечение обстоятельств, которые выживают его. Может, стоило покончить с собой сразу после ухода Джуна? Но кто же знал, что забыть младшего ему не удастся даже спустя года, даже тогда, когда началась новая жизнь. Что еще он должен сделать, чтобы образ предателя навсегда исчез из его головы? Что? Было бы отлично, если бы кто-нибудь забрал его память. Нино поднял тяжелую голову и заставил себя посмотреть на наручные часы. Восемь вечера. Если Шо и Айба до сих пор не вернулись, значит, снова пошли пить. А Оно своим молчанием не смог бы ему ничем помочь. Если Сакурая и Масаки Казу мог ненавидеть, то Сатоши заставлял его чувствовать себя никак. Потому что глаза старшего отражали лишь пустоту. Когда мы успели стать настолько черствыми? - Это чертов Джун виноват! - внезапно закричал Нино вслух, ударив кулаком по столу. Осознав, что ведет себя как ненормальный, парень снова схватился за голову. Он предатель. Я не должен думать о нем. Он предатель. Мы ненавидим его. Раздался щелчок замка. Казу почему-то сразу бросился в коридор. - Сатоши, - он кинулся парню на шею. - Ты... ты пил? - услышав эти слова, Нино тут же оттолкнул старшего. - Иди к черту! - Что происходит? - Оно лишь приподнял бровь. - Да тебе все равно, - наконец осознал младший. - Тебе плевать на всех нас! - Казу, успокойся и объясни, что опять случилось, - монотонно повторил Сатоши. - Слишком поздно я это понял! - бросил он в лицо Оно и вылетел из квартиры. Холодный осенний ветер сразу же атаковал плохо одетого Нино, но этим его не сломать. Он давно привык принимать холод как часть своей жизни - испытание, через которое приходится проходить ежедневно. Даже если они давно перестали жить как бродяги, многие вещи не изменились. Ничего не изменилось. Ниномия залетел в душный дешевый бар, забитый людьми. Здесь не было красивого оформления, не было светящихся вывесок - обычный человек принял бы это заведение за дешевое кафе. По правой стороне стояла самодельная барная стойка и обычные стулья, выстроенные в ряд. Казу плюхнулся на один из них и положил голову на сложенные руки. Он не знал, сколько просидел так, не замечая суматохи вокруг себя, но в какой-то момент до него донесся голос работника бара: - Эй, парень. Пить что будем? - Чего? - Пить, говорю, чего будем? - Сакэ. Мужчина со свисающим пузом прищурился. - А тебе двадцать есть? Нино выдавил из себя усталую улыбку. - Паспорта у меня с собой нет. А вот голову тебе свою могу показать. Видишь? - Казу пригнулся. - Седина. - Ты издеваешься? - грубо отмахнулся работник. - Чтобы я начал твою голову в темноте разглядывать? Или паспорт, или вали отсюда! - Мужик! Давай ты будешь нормально со мной разговаривать! - прикрикнул Нино, вскочив со стула. - Ты еще слишком мелкий, чтобы перечить мне! - надулся работник бара. - Здравствуйте, - послышался очень вежливый голос. И толстый мужчина, и Казу удивленно посмотрели в сторону. Подошедший поклонился. - Не хотел бы, чтобы мой друг причинял неудобства, поэтому заказываю сакэ от своего имени, - он показал паспорт. Напыщенный работник бара нахмурил брови, пристально поглядывая то на интеллигента, то на малолетку. - Да, согласен, выглядит он моложе. Но мы работаем вместе. Так что можете быть спокойны. - Ему плевать на мой возраст, умник, - бросил Нино, возвращаясь на место. - Но ведь это бар, конечно, ему не плевать, - Джун сел рядом с ним. - А ты осмотрись, - хмыкнул Казу, отвернувшись. Мацумото оглядел небольшое заведение. Его не так смущал сам бар, как посетители. Это явно не приличные молодые люди, извиняющиеся за вторжение. Мужчины громко смеялись и матерились, многие из них выглядели как бездомные. Парень изо всех сил изобразил удивление. - Да, я впервые в таком месте. - Какого черта ты вообще делаешь здесь? - сразу же повысил тон Нино. Пузатый работник бара с высокомерным видом подошел к ним, поставив рядом с Джуном бутылку сакэ и рюмочки. Мацумото наградил того улыбкой, отчего мужчина, скорчившись, сразу отошел. Казу раздраженно отвернулся, как только заметил это. Джун внимательно изучал профиль парня рядом. Никто из них так и не решался налить алкоголь. - Может, ты ответишь мне? - Нино не выдержал изучающего взгляда, в упор уставившись на парня. - Ну, - отвернулся Мацумото, решив все-таки начать разливать сакэ, - я просто не люблю, когда люди бегают от меня. - И для этого решил меня найти? - недоверчиво спросил Нино. - Что за идиотизм? - Не идиотизм. Способ наладить отношения. Парень на это скривился, но в ответ лишь залпом выпил рюмку сакэ. - А бар нашел совершенно случайно, - наивно произнес Джун. - Он был ближайшим к твоему дому. Казу удивленно уставился на парня. - Ты что, шпионишь за мной? Мацумото рассмеялся. - Не до такой степени я еще обезумел. Хуже. Сошел с ума окончательно. Они снова выпили. Ненадолго повисло неловкое молчание, от которого Нино становилось совсем не по себе. Вряд ли сейчас он хотел видеть перед собой человека, носившего образы его прошлого. Поэтому Казу отказывался поднимать голову, все время смотрел на рюмку и пальцами водил по ее краям. Но Джун не заставил себя ждать: - Ну, может, ты расскажешь, в чем причина твоей ненависти ко мне? - он не смог сказать без издевки, потому что не в состоянии серьезно говорить на эту тему. Тем более Мацу не хотел вызывать лишние подозрения. «Черт, ты сам пришел сюда, чем практически выдал себя, о чем тогда беспокоишься?», - думал про себя Джун, пока ждал ответной реакции. И она оказалась неудивительной. - Да какая тебе вообще разница, что я думаю? Неужели просто не можешь пройти мимо меня? Обязательно надо задеть человека, испытывающего проблемы с обществом? Катись отсюда, мне не о чем разговаривать с тобой! - Почему ты сразу переходишь на крик? - Мацу решил продолжать свою тактику. - Нормально разговаривать не умеешь? - Да не хочу я ни видеть тебя, ни тем более общаться! - Нино с вызовом уставился на парня. - Перестань таскаться за мной и пытаться лишний раз повысить себе самооценку! Я не игрушка для мальчиков из богатых семей! Джун искренне засмеялся, потому что даже в образе совершенно другого человека необычно услышать о себе настолько нелепое мнение. Казу залпом проглотил уже пятую рюмку, мысленно ругая себя за лишние слова. Смех Мацумото медленно сошел на нет, и вновь наступившее молчание почему-то казалось еще более тяжелым, чем до этого. Джун смотрел в одну точку, размышляя о чем-то, но отвлекся на то, чтобы налить себе еще сакэ и почти равнодушно произнести: - Может, ты просто заинтересован во мне? - хриплый смех не придает фразе больше фальши. Он наоборот, делает воздух еще более спертым, а сакэ - еще более горьким. Мацумото поставил вновь опустевшую рюмку на стол и больше не смел поворачиваться к Нино. - А что, если и так? Джун смотрит перед собой, боясь пошевелиться. Казу вдруг становится именно таким, каким был раньше - его характер весь в голосе, в тембре, в интонации. Внезапно упавшее на Мацумото прошлое захватывает с такой силой, что невозможно заговорить, вздрогнуть - страшно, что даже биение сердца может внезапно унести воспоминания легким порывом ветра. Но в то же время страшно провалиться в них с головой и не вынырнуть. Страшно умереть в муках, когда самые близкие тебе люди с ненавистью нажмут на курок пистолета. Страшно расстаться даже с теми мыслями, что гнобили несколько лет, страшно позабыть о чувстве вины - страшно. Безумно страшно потерять человека, которого нашел только что. И он следит за тем, как Нино, придав себе смелости еще одной рюмкой сакэ, рассказывает об их детстве, об их испытаниях, о том, что им пришлось делать, чтобы выживать. И Джун, сам того не понимая, проваливается все глубже и глубже в эту яму, из которой возврата больше не будет. Он хватается за фразы, словно они - глотки воздуха, и пропускает через себя. Мацумото постепенно становится собой, тем самым маленьким мальчиком, разделившим с такими же ребятами нелегкую судьбу. Это больше не обрывки воспоминаний. Это история, участником которой был он сам. - И когда я увидел его тогда, - хрипло рассказывает Нино, - сразу бросился навстречу. Он был весь... серьезный. Как всегда на заданиях, удивительно даже. Так просто, будто в этом нет ничего необычного, сказал: «Давай сбежим, Казу!». Парень смотрел затуманенным взглядом прямо перед собой, но вскоре горько рассмеялся. - А ведь тогда я хотел сказать ему, что люблю. Джун замер. Он очень четко помнил тот день, и тогда... - ... ответил: «Нет ничего, чего бы я не знал, Казу!». Нино рассмеялся громче: - Естественно! Какое ему было дело до моих чувств! Небось задолго до этого планировал сбежать! - Но он ведь предлагал тебе сделать это вместе. Казу повернулся к парню и пьяно улыбнулся: - До сих пор жалею, что не согласился. Джун сглотнул, пытаясь разглядеть черты Нино в слабо освещенном помещении. Спертый воздух и запах потных тел сливались с запахом алкоголя, образовывая своим смешением опасную комбинацию. Казу приблизился к его лицу, отчего сердце младшего готово было вырваться из груди. «Неужели...». - А ты слишком похож на него, - парень ткнул пальцем в нос Мацумото. - Улыбка, манеры, даже голос иногда. От каждого перечисления Джун вздрагивал. Казу выглядел пьяным, но и у него самого уже было довольно шаткое состояние. Поэтому парень изо всех сил сдерживался, чтобы не раскрыться. - Но у Джуна кривые зубы, - наивно рассмеялся Нино, - и выглядят они куда сексуальнее. Он отстранился и громко загоготал, вызывая и у самого Мацумото улыбку. Однако смех, смешанный со слезами, невозможно было не заметить... будь тут кто-либо третий. - А что если, - осторожно отозвался Джун, привлекая к себе внимание задумавшегося, - я тоже заинтересован в тебе? Казу удивленно уставился на парня, проверяя, не шутит ли он. Но тот был предельно серьезен, на лице ни тени усмешки. Поэтому Нино смело схватился за шею Джуна и притянул к себе. Еще немного медля, он начал глубоко целовать, становясь все ближе и ближе. Казу уже встал со стула и сел к Мацумото на колени, не прерывая грубый обмен слюной. Наконец он оторвался от парня и уставился на того немного отрезвевшим взглядом. - Просто представь, что я и есть тот самый Джун, - проговорил Мацу, не желая прерывать ту сказку, которая обещала вскоре закончиться. - Поверь в это. - Но ты не он, - Нино целовал парня, все повторяя, - ты не он... Мацумото громко зашипел, когда его пригвоздили к холодной кирпичной стене. Легкие быстро хватали свежий воздух, что отрезвлял невероятно быстро. Он изо всех сил пытался оставаться пьяным, чтобы внезапно не очнуться ото сна. Джун ощущал, как его быстро раздевали, покрывали короткими поцелуями, дарили мимолетное наслаждение, смешивая все эти ощущения с колючим холодом. Затуманенный взгляд Нино сверкнул в ночи и заставил улыбнуться. Джун впился в обкусанные губы парня с новой силой, доказывая себе, что все происходит на самом деле. Они грубо изучали друг друга, так быстро, словно знали - им отведено слишком мало времени. Казу прервал поцелуй и схватил парня за кудрявые волосы, оттягивая голову назад. В темноте мелькнула ухмылка, не обещающая Мацумото ничего хорошего. Но оба готовы были сегодня расплатиться с жизнью по всем счетам. Нино отпустил шевелюру парня и начал быстро раздеваться. Когда дело дошло до брюк, он потерял равновесие и упал прямо в мусор, который валялся позади них. Что еще могло быть на заднем дворе дешевого бара? Парень засмеялся и начал махать руками во все стороны, разбрасывая хлам вокруг себя. Джун лишь улыбнулся, прыгнув на Казу с разбегу. Он помог снять брюки, продолжая борьбу языками, не брезгуя валяться в мусоре, и вскоре поднялся, утягивая за собой Нино. Казу снова пригвоздил Мацумото к холодной стене, награждая грубыми поцелуями мужское тело. Младший уверенно прошелся промерзшей рукой вниз по груди, остановившись на резинке трусов. Нино оторвался от парня, громко выдохнув. Ласки внезапно прекратились. - Что такое? - прошептал Джун. - Ничего, - но он все еще не двигался. Страх быстро промелькнул в глазах, надеясь, что его не заметят, но Мацумото ловко подловил Казу. Он схватил парня за запястье и приложил ладонь к своей груди. Нино громко сглотнул и задрожал то ли от холода, то ли от смятения. Посиневшие губы пытались что-то выговорить, но бесполезно. Тем временем его собственная рука проскользнула дальше и остановилась внизу живота. Джун осторожно отпустил Казу, говоря этим, что оставляет ему право выбора. Но Нино все еще нерешительно стоял, пялясь на собственную руку, не в силах продолжить. Тогда Мацумото просто поменял их местами, прижав того к стене, и незамедлительно проник рукой под резинку трусов парня. Тот громко застонал. - Тебе нравится? - осторожно спросил Джун. Казу скромно кивнул, после чего наслаждение снова накатило волной, заставив откинуть голову. Мацу продолжил движения и, задав темп, ускорился. Стоны разносились по всей пустынной улице, эхом отражаясь в голове Джуна. Сам он был уже на пределе, но держался, периодически заглушая непокорного Нино глубокими горячими поцелуями. Когда Казу медленно кончал, Мацумото не вытерпел и начал покрывать шею парня нежными мокрыми касаниями губ, изо всех сил пытаясь насладиться им до конца, пока еще не поздно. Но Нино схватил его за голову и притянул к себе, снова погружая в рот и заставляя делиться слюной. Расслабленный Казу уверенно прошелся рукой по члену Джуна сквозь белье, вырывая из того короткие чувственные стоны. Мацумото прижался к Нино всем телом, прося больше ласки. Без каких либо сомнений Казу продолжил свои движения, с наслаждением вслушиваясь в волнующие стоны парня, словно извращенец. Неопытные руки дотронулись до возбужденной плоти, но парень не испугался, а продолжил дарить неимоверное удовольствие мягкими, но четкими движениями. Джун держался за шею Нино, не наблюдая рядом больше никакой опоры, он полностью повис на нем, когда горячая сперма потекла вдоль пальцев Казу. Парень вздохнул, почувствовав нечто в своей руке - эти новые эмоции словно пустили в его кровь адреналин и жажду еще больших приключений. Они оба громко дышали, не в силах передать свои ощущения, и медленно замерзали. Парни еще некоторое время стояли так, друг напротив друга, не двигаясь. Но вскоре Джун начал одеваться, а за ним и Нино. Сердце Казу бешено забилось в предвкушении, когда младший улыбнулся и взял его за руку, намереваясь покинуть уже это грязное холодное место. Но насколько еще он сможет продлить эту мимолетную сказку? отбечено.