Дневник Казунари, страница 86, 5 строчка сверху. «Я не мог поверить в то, что это действительно случилось».
Нино закрыл глаза, пытаясь усмирить беспокойное сердце. Почему-то весь день оно билось как сумасшедшее, а внутри что-то крепко сжималось, будто все его нутро чувствовало приближение важного события всей жизни. Лифт своим сигналом уведомил о приезде на первый этаж, лишь после этого Казунари открыл глаза и направился к выходу по уже выученному маршруту. Проходя через опустевший кафетерий сквозь бесчисленное количество столов и поднятых стульев, он внезапно замер. Автоматические двери уже закрывались, когда тень Джуна быстро промелькнула в них и скрылась. Едва очнувшись, Казу бросился к выходу, но было слишком поздно. Шумная улица пестрила множеством людей, спешивших с работы, но среди них не было никого, даже отдаленно похожего на Джуна. Ниномия тихо матернулся. Прошло уже около недели с их ночи в лав-отеле, но за все это время они ни разу не пересеклись. Казу казалось, младший избегает его. Но почему? Неужели у Мацумото все еще осталось что-то, отчего он может бояться встречи с ним? Нино задавал себе все эти вопросы, пока шел по сухим пыльным дорогам, ведущим к метро. Он не замечал, как люди толкали его и ругались, когда задумавшийся парень замедлял шаг и мешал им быстрее попасть домой. Неужели один лишь Казу среди множества этих людей не хочет возвращаться? Он устало забренчал ключами, закрывая за собой дверь. Снимая обувь, Нино осматривал коридор - во всех комнатах горел свет. Нахмурившись, парень громко кашлянул, привлекая внимание. Одна из дверей тихо открылась, и Казу удивленно уставился на Оно. «Если вышел он, а не Шо, то тут явно что-то не так», - подумал Нино, пока вешал легкую куртку на крючок. Не дожидаясь вопроса, Сатоши проговорил: - Нам нужно сходить кое-куда. Нино непонятливо уставился на парня, так и не проронив ни слова. Соседняя дверь открылась, из-за нее показались две взлохмаченные головы. - О, ты вернулся, - легко улыбнулся Шо. - Мы уже почти готовы. - Чем вы занимались? - приподнял бровь Казу, без разрешения пропихивая парней обратно в комнату. Он ожидал увидеть смятую постель, но вместо этого на полу лежали две приставки. И о чем только Нино думал? - Дайте нам три минуты, - Сакурай обошел младшего, за руку затаскивая Айбу обратно в комнату. Казу дал себе несколько секунд, чтобы перевести дух. Следя за тем, как парни начали быстро переодеваться, он никак не мог перестать думать о том, почему его сердце так волнительно сжимается. Что-то явно было не так. Все было не так. Его мысли прервала тяжелая рука Оно, устало упавшая на плечо. - Перекуси. Нино коротко кивнул, выходя из комнаты. Он должен был забросать Сатоши множеством вопросов, но почему-то лишь тихо прошел мимо. Четверо парней молча шли по спальному району, неловко касаясь друг друга плечами. Нино смотрел на спину старшего, впереди которого простирался прекрасный закат. Сатоши стремительно шел к нему навстречу, не боясь встретиться с концом дня лицом к лицу. Свинцовое небо медленно опускалось во тьму, накрывая землю удушливым одеялом ночи. Тень впереди идущего Оно перестала казаться человеческой - старший превратился в плоскую картинку, и лишь очертания его ровного профиля на асфальте говорили о том, что он все еще является самим собой. За весь путь никто из них не проронил ни слова, хотя ни один не знал, куда их ведет Сатоши. Доверие, выжженное на теле вместе с татуировкой, не задавало вопросов. Казалось, они не знали, что ждет их. Но на самом деле, каждый из них все чувствовал и понимал. Четыре тени остановились у заброшенного гаража. Терпкий запах сырости ударил в голову, заставив встрепенуться каждого. Айба сжался, сильнее закутываясь в куртку, но отнюдь не от холода. Сумрачный вид на короткую дорогу заставил Нино удивленно распахнуть глаза. Он узнал эту тень сразу. И был уверен, что остальные тоже. К горлу подступил страх, смертельный страх. Его взгляд горел в покрове ночи, внимательно изучал спину старшего. Рука неосознанно упала на плечо Шо и адски больно сжала его. Сакурай молча смотрел вдаль, туда, где знакомая тень становилась все ближе. Он не чувствовал обессиленные бледные пальцы Нино, не чувствовал ничего, кроме того туманного желания упасть на асфальт и сдаться. Перед воронами, что закаркали над их головами, перед темнотой ночи, перед тенью, приближающейся к ним, перед щемящим ощущением легкой надежды, что озарила слабым светом небольшой уголок его души, заполненный мраком. Айба прикрыл рот рукой, боясь сорваться и закричать. Масаки чувствовал все то же, что и Шо, и также не понимал, чем именно это вызвано. Под ногами неизвестного зашуршали сухие листья, когда дорога закончилась. Нино часто задышал, не в силах даже думать о том, как будет защищать Джуна. - Всем привет, - совсем просто поздоровался Мацумото, замирая в шаге от Оно. Айба прикусил губу, прищуриваясь: - А ты кто? Младший холодно посмотрел ему в глаза, не пошевелив ни одной мышцей лица. Не успел Масаки внимательно рассмотреть почему-то слишком знакомые черты, как Сатоши отвлек его быстрыми движениями рук. Через секунду глаза Айбы удивленно распахнулись, ведь перед ним стоял Оно с пистолетом, приставленным к горлу незнакомца. Он негромко ахнул, почувствовав, как его сердце почему-то болезненно сжалось. - Сатоши, нет! - быстро среагировал Нино, но старший мгновенно отпихнул от себя парня. - Давно не виделись, - холодно проговорил он, сверля Джуна взглядом, в котором плескались злость, ненависть и боль. Младший часто заморгал, пытаясь справиться с чувством страха, медленно заполняющим его тело от низа живота до глотки. - Действительно давно, - прошептал Мацумото, закрыв глаза, лишь бы не видеть этот ужасающий холодный пистолет, приставленный к его горлу. - Я знал, что ты придешь. Оно оскалился. Трое парней непонятливо уставились на старшего, но тот не отрывал взгляда от Джуна. - Куда прийти? Кто это вообще такой? - Шо легко оглядел высокого статного мужчину. Мацумото усмехнулся, но голос выдал слишком прерывистое дыхание. Его руки заледенели, он не мог и пальцем пошевелить, потому что знал - из всех именно Оно способен на убийство. Джун пытался успокоить себя мыслями, которые вертелись у него в голове уже неделю - просто сдаться, смириться, сделать вид, что иначе и быть не может. Он должен, просто обязан принять смерть как должное, как расплату за предательство. Но тело стремительно потело, руки застыли, в горле пересохло, один лишь разум продолжал работать. Как всегда, какой бы ни была ситуация, - мыслить хладнокровно Джун мог без труда. Даже если горячее сердце готово мгновенно заледенеть и рассыпаться на тысячи невесомых осколков, так больно впивающихся в кожу. - Сатоши, - Мацумото отвлекся на тихий голос Нино и тепло посмотрел в его глаза. - Остановись, прошу тебя. Джун перевел взгляд на пистолет у горла и заметил, как Оно только сильнее прижал его. «Вот и все. Это конец. Здесь все должно закончиться». - Не волнуйся, Казу. Он не убьет меня до тех пор, пока не получит то, за чем пришел. - Джун! - прорвался голос Айбы, словно сквозь свинцовый воздух, и замер. Замер в глухой, давящей тишине этого глубокого вечера, который не сулил никому из них хорошего конца. Шо удивленно уставился на парня, словно впервые. Он не мог поверить, не мог даже представить себе такое - увидеть его снова. Сакурай подошел к Мацумото, не обращая никакого внимания на старшего. Его дрожащая замерзшая рука прикоснулась к щеке Джуна, словно к неживой фарфоровой кукле. Парень закрыл глаза. Несмотря на холод, Мацумото чувствовал живое тепло, тепло действительно родного ему человека. Страх смешался с ощущениями долгожданной близости, парень и не знал, как сильно скучал по друзьям. Шо жалостливо смотрел на него, пытаясь справиться с невероятным желанием оберегать человека, вновь воскресшего перед ним, заботиться о нем, выслушивать, делиться едой и питьем. Сакурай даже не посмотрел на Сатоши, когда тот строго проговорил: - Не трогай его! - Ты не должен, - тихо и неуверенно произнес Айба, несильно оттягивая того за руку. - Отойди от него, Шо, иначе тебя я убью тоже! Шо наконец посмотрел на Оно, но взгляд моментально похолодел. Ему в спину подул промозглый ветер, колючий, как внезапно проснувшиеся новые чувства. Они душили, не давая произнести и слова, но Сакурай все-таки заговорил: - Убивай. - Что ты говоришь такое! - высокий громкий голос Айбы взволновал всех, как и его настойчивые движения руками, которыми он изо всех сил пытался притянуть Шо обратно к себе. Но тот не двигался, все также сверля взглядом Сатоши. Пока двое самых старших изучали друг друга убийственными взглядами, Казу заметил, как Джун немного нервно проверил время. Он надолго уставился на наручные часы, словно отсчитывал что-то. Нино, поняв, что Мацумото даже не пытается вырваться из хватки старшего, решил воспользоваться слабостью Оно и за руку притянул к себе младшего. Айба ошарашено уставился на него. После нескольких секунд молчания, Оно злостно проговорил: - Уж кто-кто, а ты точно должен ненавидеть его больше остальных. - Наверное должен. Но не могу. - Это бесполезно, Казу, - однако руку друга Джун сжал сильнее. - Если Сатоши хочет моей смерти, его ничто не остановит. - Я тоже чувствовал все это, - Нино закрыл парня спиной, заставляя Оно смотреть ему в глаза. - Но злость и ненависть быстро испаряются. Мы все-таки друзья, даже если Джун и предал нас. - Что ты говоришь? - недоуменно спросил Айба. Он не был против Мацумото, но мысли Казу ему не нравились. - Предательство - это не то, что мы прощаем. Вряд ли мы вообще способны прощать. - Мы просто вбили себе это в голову, - умоляющим тоном начал Нино. - Возможно, именно такое отношение и не позволило нам стать нормальными. Людям свойственно прощать. - И любить, - добавил Мацумото и положил подбородок на плечо Казу, не отпуская его руку. Парень немного замешкался, отводя взгляд от ребят, но все-таки справился со своим смущением, посмотрев в упор на Айбу и коротко кивнув. - Не так ли, Оно? Сатоши встрепенулся. Страх пробежался по холодным рукам, внезапно охватившим худое тело. Старший сжался - он не хотел признавать свою слабость. Мацумото улыбнулся, следя то за Оно, то за сменяющимися выражениями на лицах ребят. - О чем ты? - повернулся к нему Нино, легко коснувшись холодным носом бледной кожи младшего. - Я не обманул тебя, Оно, - выпрямился Джун и отпустил Казу. Он сложил руки на груди, уставившись на внезапно осунувшегося Сатоши. - То, что я обещал по телефону, ты получишь. - Чего вы оба темните, а? - включился в разговор Шо, посматривая то на старшего, то на младшего. - Как долго вы собирались скрывать ваши встречи? - Что? Скрывать? - Джун приподнял бровь. - Он также был в курсе, как и вы. До этого я встречался только с Казу. - Как быстро ты узнал его! - ошеломлено произнес Айба, глянув на опустившего голову Оно. Джун снова посмотрел на часы, но в этот раз очень быстро. Нино подозрительно прищурился. - Мы ждем кого-то еще? Джун не ответил. Промолчали и остальные, боясь даже пошевелиться. Каждый из них утонул в своих мыслях и догадках, которые то и дело пересекались в воздухе. Им не нужно было смотреть друг на друга и читать выражения лиц, им достаточно находиться рядом, захлебываясь чувством ожидания. Послышался шорох листьев откуда-то издалека. Все пятеро разом повернулись, ожидая увидеть то, чего они так боялись. Ребята замерли, вглядываясь в темноту осенней ночи. Словно на одном из заданий, когда им приходилось быть слишком тихими и внимательными, чтобы услышать каждое движение взрослого человека. Словно через минуту Шо забросит мешок за плечо, и они юрко поползут по холодному асфальту, не издавая ни одного лишнего звука. Словно после всего этого их ждет холодная пещера и еле теплящийся огонь, отражающийся в глазах каждого мальчика. Словно Казу снова выбежит в просторное поле, когда услышит о следующем задании, и Джун снова пойдет его утешать. Словно Айба снова тепло посмотрит на Шо и поделится своей курткой, в которой вдвоем будет куда теплее. И именно в этот момент появился он. Ровная спина, сильное тело - это все, что могли рассмотреть ребята в ночи. Но каждый из них точно знал, кто это. Мужчина шел так, словно был вождем, а позади него плелись пять грустных худых мальчишек. Оно прикрыл рот рукой, не в силах пошевелиться. И тогда Шо сорвался с места, а за ним побежали и остальные. Он схватил хозяина за горло и сильно сжал, оттаскивая его к ближайшей кирпичной стене. Застигнутый врасплох мужчина пытался сопротивляться, но руки Шо плотно прилегали к его глотке. Сакурай стиснул зубы, прежде чем заорать в голос, как безумный. - Бегите! Я кому сказал, валите отсюда! - кричал Айба на мальчишек, которые в панике уставились на пятерых парней. Те лишь испуганно кивнули и ринулись вперед на бешеной скорости. - Может, хотя бы им повезет в этой чертовой жизни, - прошептал Казу и направился к Айбе. Сатоши неуверенно шел позади них. - И этого ублюдка ты искал все десять лет, - указал Джун на уже постаревшего хозяина. - Не совсем то, что хотелось бы увидеть, не так ли? Оно не мог отвести взгляда от мужчины, который уже узнал парней, отчего начал вырываться сильнее. - Ты не человек. Мерзкая тварь, ты достоин того, чтобы тебя волки сожрали! - кричал Шо ему в лицо. - Шо-чан, не надо, - раздался хриплый голос Айбы, но Сакурай его не слушал. - Гадил наши жизни. Бил моих друзей. Морил голодом. Лишил нас настоящей семьи. Тварь! - Сакурай залепил мужчине звонкую пощечину. Оно еле сдерживал слезы, глядя на эту картину. Он прикрыл рот ладонью, чтобы его всхлипы не были никому слышны. - Он бросил нас, как только понял, что больше не получает никакой выгоды, - прошептал Казу, ошарашено глядя на взбесившегося друга. Джун коротко кивнул, и когда Нино посмотрел на него, лишь легко улыбнулся. «Все будет хорошо». - Ты убьешь его, перестань, - Мацумото спокойно поднял Шо, отстраняя от мужчины. - Почему ты бросил нас, мерзкий старикашка?! - крикнул ему в лицо Сакурай, пытаясь вырваться из хватки Джуна. - Потому что четверо мальчишек лишились одного из друзей? Это ты во всем виноват! И Мацу убежал из-за тебя! Мы все страдали только по твоей вине! - Перестань, Шо, - все еще пытался его успокоить младший. - Он больной человек, и смысл твоих слов не дойдет до него. Хозяин прокашлялся кровью и вытер красные губы. - Я ведь действительно верил, что тебя поймали. До последнего верил, что ты не мог бросить нас, - тихо заговорил старший. - Ребята, я пойду. Встретимся дома. Никто не смог ответить ему, парни лишь грустно смотрели на него, а Шо заметно успокоился. Сатоши вынул руки из карманов, вспомнив о пистолете. Старший выбросил его на холодный асфальт, больше не видя в нем никакого смысла. Тихими шагами Оно направился в сторону дома, пытаясь избавить себя от убивающих мыслей. Однако слезы так и прорывались сквозь защитную маску, глаза сами по себе слезились, затуманивая весь вид перед ним. Он остановился, когда по пустынной улице пронесся звук выстрела. Сердце забилось с невероятной скоростью, вряд ли за ним могли угнаться ноги, но Сатоши бежал обратно так быстро, как только мог. Его охватил ужас, когда парень увидел сидящего на асфальте Айбу, закрывающего лицо ладонями, и Казу со остекленевшим взглядом. Немного поодаль стояли Джун и Шо, спинами перекрывающие обзор на хозяина. Оно в ужасе пробежал между ними и увидел его... убитого. Сатоши закричал нечеловеческим голосом. Все, что так долго сидело в нем, наконец вышло - он больше не мог терпеть все это. Адская боль, разрывающая его сердце, его душу. Надежда разбилась вместе с человеком, от которого Оно ждал больше, чем от кого-либо еще. Они были правы. Всегда были правы. Жизнь несправедлива к ним, и будет такой до самого конца. Никто из них не имеет права хотя бы на маленький лучик надежды и любви. Все светлые чувства лишь делают их слабее, убивают. Но без них жить невозможно. Стоило бы завершить уже этот непрекращающийся ужас, но Сатоши услышал глухой стук. Повернувшись, он увидел Шо и рядом лежащий пистолет. Все его тело выражало ужас и страх, казалось, Сакурай совершенно не чувствовал себя. Губы двигались в несказанных словах, глаза налились кровью, руки дрожали - он не мог поверить в то, что смог убить человека. Оно поднялся с асфальта и подошел к парню, заботливо обнимая за плечи. «Я прощаю тебя».Дневник Казунари, страница 86, начиная с третьей строчки снизу. Конечно, мы никогда не сможем стать нормальными. Жизнь вынудила нас совершить все те поступки, за которые потом было грустно, стыдно, обидно. Мы провинились друг перед другом, но обязаны были совершить все это ради самих себя и друзей, за которых готовы убивать. И достаточно лишь одного прощения. Прощения, полного понимания. Избранные. Одинокие. Другие. Связанные.
отбечено Рина отбечено Орхиме