Новые приключения в раю

Жизнь, казалось, вернулась в свое прежнее русло. Изабель полностью сосредоточилась на делах коневодства и, делала вид, что потеряла всякий интерес к корабельному бизнесу. Теперь Маурири плавал с Дэвидом на «Рэттлере». Дела пошли в гору, снова принося больше доходов, чем расходов. А в баре Лавинии появился новый завсегдатай: Онда из племени Тоара. Молодой человек в рубашке и брюках, а также без боевой раскраски на лице, выглядел совсем иначе, Лавиния даже не сразу узнала его. Оказалось, что он родился на Таити, но еще маленьким с родителями перебрался на остров Кука, где и учился в миссионерской католической школе. Жизнь здорово помотала его по свету, но, видимо, зов родины оказался сильнее жажды приключений. Сейчас таитянин работал на лесопилке управляющим. Несмотря на вполне европейское образование и солидную работу, Ондо любил свое племя и его культуру, и поэтому он с удовольствием участвовал в местных обрядах. В середине одного из них и случилось такое необычное знакомство. Сперва Лавиния не придала особого значения новому посетителю, но Ондо стал приходить в бар каждый день, и не заметить его внимание стало уже невозможным. Причем он ухаживал довольно настойчиво, но не навязчиво, пронося под пиджаком и незаметно подсовывая слегка мятые цветы и оставляя рано утром корзинки с фруктами у порога. Он внимательно слушал про проблемы бара, охотно рассказывал о себе, приглашал на прогулки под луной и пикники на пляже. И, главное, он не осуждал ее бизнес и стремление к самостоятельности. Ондо постепенно завоевывал сердце приглянувшейся ему женщины и был серьезно настроен на победу. Как-то раз, увидев, как Ондо смотрит на Лавинию, Изабель, даже несмотря на холодность, появившуюся в их с Дэвидом отношениях, подошла к капитану и тихонько сказала: – У тебя появился очень сильный конкурент. Смотри, в этот раз она может сказать «Да». И похлопав капитана по плечу, ушла из бара. *** Мо и Дэвид смогли полностью восстановить свою дружбу и все обиды оставить позади. Но все же время не обернулось вспять и перемены были ощутимы. В бизнесе теперь существовало и третье лицо, интересы которого приходилось учитывать. Дуэт превратился в трио, но каждый партнер относился к такой ситуации по-разному. Изабель больше не приходила на «Рэттлер» и просто ждала. Она была уверена, что теперь ее попросят уйти как только будет такая возможность. И по большому счету была права: Дэвид, в стремлении вернуть все как было, действительно стал собирать отступные. Зато Маурири, вернув свое партнерство на «Рэттлере», лучшего друга и свою прежнюю жизнь, переосмыслил ситуацию и был вынужден признать заслуги третьего партнера в удержании на плаву «Рэттлера» как в прямом, так и в переносном смысле. Корабль восстановил свою хорошую форму, грузоперевозки были толково распланированы, а бумаги оказались в безупречном порядке. И если первый пункт еще можно приписать Дэвиду, то два вторых, бесспорно, были на совести Изабель. Поэтому полинезиец тему об изгнании третьего партнера больше не затрагивал. Более того, спустя пару недель после знаменательного примирения, Мо сам навестил Изабель, принес англичанке извинения за свое не слишком красивое поведение в прошлом и поблагодарил за помощь, чем очень впечатлил женщину и мгновенно восстановил между ними мир. Впрочем, учетная книга «Рэттлера» и ворох бумаг, которые быстро материализовались на столе перед Изабель, слегка пошатнули ее веру в бескорыстности подобного шага. Для вида женщина немного посопротивлялась, но на самом деле возвращение части обязанностей не огорчило, а обрадовало ее: чувствовать себя нужной было приятно. Даже если ее оценил не тот мужчина. Надежда остаться в совладельцах корабельного бизнеса снова восстала из пепла. Может, все образуется? Маурири же, скинув с себя нелюбимую часть работы, окончательно решил, что наличие третьего партнера – замечательная вещь. А вот капитан был не в восторге от таких перемен, но после предложения заняться вычислениями налогов самостоятельно перестал высказывать свое мнение столь категорично. *** Слова Изабель о новой парочке стали пророческими и воплотились в реальность даже слишком быстро. Всего примерно два месяца спустя все друзья получили приглашение на свадьбу, которая должна была состояться на территории племени Тоара. – Лавиния, никогда не думала, что ты решишься так быстро! – воскликнула Клэр вместо приветствия. – Помнится, кто-то отговаривал моего брата жениться спустя три месяца после знакомства, – шутливо упрекнула невесту Изабель. – И никаких сожалений? Англичанка даже затаила дыхание, ожидая ответа на свой вопрос. Но ее опасения оказались напрасными. Она не услышала о том, что другой мужчина был бы предпочтительней в роли мужа, но оказался слишком нерешительным. – Сама не знаю, как так получилось, – Лавиния вся светилась от счастья. – Просто когда он спросил, я даже не задумалась, прежде чем ответить «Да». Я верю, что это мой мужчина. Изабель и Клэр весело переглянулись. – И как же будет проходить обряд? Я впервые присутствую на такой свадьбе, – взволнованно спросила Клэр. – Не торопи события. Лучше один раз увидеть… – Чем сто раз услышать, – продолжила фразу Изабель неугомонная журналистка. – Совсем забыла, – вдруг встрепенулась невеста. – Я приготовила это для вас. Женщины с удивлением посмотрели на куски ткани. –Лавиния, я не хочу тебя обижать, но… – начала было оправдываться Клэр. – Да ладно тебе, – перебила ее Изабель. – Я с удовольствием переоденусь. Думаю, будет весело. Клэр, это такая же одежда, как и на нас сейчас, нет ничего зазорного в том, чтобы походить так один вечер. Чур, мне вот это! И подмигнув Лавинии, добавила: – Не беспокойся, я ее уговорю. *** Церемония проходила на берегу океана и была полна красок, цветов и песен. Праздничное настроение, казалось, передалось и природе. На небе не было ни облачка, ярко светило уже склонившееся к закату солнце, а озорной бриз путался в ярких саронгах и распущенных волосах женщин. Со стороны жениха гуляло все племя, невеста тоже не отстала по количеству гостей, поэтому было шумно и весело. Молодожены постоянно улыбались и принимали пожелания счастливой семейной жизни. Клэр была всегда в движении, боясь упустить что-нибудь интересное, и то и дело из-под ее небесно-синего саронга выглядывали оборки панталон, с которыми она наотрез отказалась расставаться. Изабель, задорно улыбаясь, пыталась разговаривать с таитянаями на местном наречии, поэтому то и дело с той стороны доносился смех: похоже, англичанка даже не подозревала о значении некоторых срывающихся с языка матросов слов. Колин тоже присутствовал на церемонии и дал свое благословение, даже несмотря на то, что обряд был совершен не по христианским обычаям. После церемонии Дэвид и Маурири устроились в стороне от суеты в тени деревьев. – Невеста очень хороша, – осторожно заметил Мо. – Это точно, – согласился Дэвид. – Она выглядит счастливой. Капитан сказал это не без сожаления, ведь эта прекрасная женщина так долго была рядом с ним. Но он уже отпустил ее, и знание того, что теперь Лавиния обрела желанное счастье, грело душу. Маурири взглянул на друга немного недоверчиво, но потом кивнул своим мыслям. Похоже, их отношения действительно закончились, и хорошо, что оба его друга наконец оставили все в прошлом и смогли двигаться дальше. А потом, увидев другую женщину, словно невзначай Мо обронил: – Изабель в саронге смотрится очень необычно. – Да, ей любой наряд к лицу, - на лице Дэвида появилась улыбка, что не укрылось от внимания его друга. – И она пользуется популярностью у мужчин, – решил подковырнуть Мо, наблюдая, как сразу двое туземцев потянули женщину туда, где раздавалась музыка и смех. Изабель опрокинула в себя только что добытый стакан с чем-то алкогольным, вручила пустую тару одному из настойчивых поклонников и с энтузиазмом нырнула в толпу танцующих. Улыбка капитана тут же завяла. – Этого у нее тоже не отнять. Мо только головой покачал: отношения двух его партнеров стали, мягко говоря, странными. Хотя когда они были другими? *** Солнце давно скрылось за горизонтом, и праздник продолжился при свете факелов. Новоиспеченные супруги уже ускользнули от шумной толпы, но это никого не смутило: песни и пляски продолжатся до утренней зори или до последнего желающего веселиться гостя. Изабель, уже насмеявшаяся и напрыгавшаяся в свое удовольствие, вдруг заметила, что Дэвид куда-то уходит. Бесшабашное веселье, не покидавшее ее весь праздник, тут же испарилось и, нахмурившись, она последовала за капитаном. Мужчина нашелся неподалеку, он стоял в одиночестве на берегу моря и смотрел на волны. Тьма мягко окутывала его силуэт. А над морем сияли огромные и яркие южные звезды. Ночь и алкоголь заставили кровь в жилах бурлить, словно шампанское в бокале, голова слегка кружилась, все прошлые обиды были забыты, а все чувства обострились до предела. Дэвид и Лавиния. Это были те отношения, которые Изабель когда-то хотела разрушить, но мужчина так бережно их защищал. Она завидовала, ревновала, но в конце концов приняла тот факт, что капитан Гриф предан другой женщине. Потом ему вскружила голову лживая беспринципная девица, но англичанка все равно думала, что пятилетняя любовь смогла бы преодолеть это препятствие. Однако этот вечер расставил все точки над i, и теперь дороги назад уже не было: Лавиния нашла свой путь, на котором Дэвиду была отведена роль друга, но не возлюбленного. Повинуясь сиюминутному импульсу, Изабель положила руку капитану на плечо и тихонько спросила: – Тебе грустно? Дэвид ухмыльнулся. За два месяца они едва ли обменялись парой фраз. Весь вечер она яркой бабочкой крутилась то здесь, то там, веселясь вовсю. Но стоило этой чудесной ночи нашептать ему минорное настроение, как эта женщина уже тут. Только вот зачем? Утешить друга, приободрить делового партнера или соблазнить мужчину? – Я бы соврал, если бы сказал, что нет. Они постояли некоторое время молча. – Но я видела, как ты улыбался во время церемонии. Ты рад ее счастью, это главное. Значит, все будет в порядке. Дэвид повернулся к своей утешительнице. С цветами в волосах, замотанная только в один кусок ткани темно-вишневого цвета, сейчас она была просто магнетически красива. Под действием порыва он немного наклонился, коснулся губами ее губ и с удовольствием почувствовал, как она с готовностью ответила на поцелуй. Его руки пробежались по ткани, и вдруг подумалось, что все держится лишь на одном узелке. От этой мысли капитана бросило в жар. Когда поцелуй прервался, у обоих сердца колотились так, словно они пробежали марафон. – Тебе очень идет этот цвет, – все еще удерживая женщину в объятиях и глядя ей в глаза, выдохнул Дэвид. Изабель улыбнулась немного несмело, еще не до конца поверив в то, что это был комплимент: Дэвид Гриф умел говорить женщине приятные слова, но до обидного редко они были адресованы ей. Это был не самый изысканный комплимент в ее жизни, но неожиданно он оказался самым приятным в своей простоте. А капитан Гриф в этот момент четко осознал, что потерял над собой контроль и позволил чувствам увлечь себя слишком далеко. Ее улыбка была такой наивной и беззащитной. Улыбка женщины, которая вертела мужчинами по своему усмотрению. – Если бы я тебя не знал, ни за что бы не поверил, что ты можешь без зазрения совести выставить меня дураком и в погоне за прибылью заставить работать практически без отдыха, да еще и рисковать жизнью друзей ради шутки. В этот раз падать с высоты грез оказалось для нее больнее, чем обычно. Изабель оттолкнула от себя капитана и сжала кулаки, ее глаза метали злые зеленые молнии. – Вот что ты обо мне думаешь? Капитан понимал, что сорвавшиеся с его языка слова были слишком резкими и обидными, но если бы она его не оттолкнула, он сам не смог бы сделать этот шаг назад. Сегодня он выпил лишь один бокал за здоровье молодых, но поцелуй опьянил гораздо сильней, чем бутылка виски. И показалось, что стоит только дать слабину – и он пропал. Поэтому Дэвид задушил в себе порыв извиниться и развел руками. – Разве я что-то сказал не так? Факты говорят сами за себя. Изабель в раздражении передернула обнаженными плечами и вскинула подбородок. – Да, мне всегда была нужна лишь прибыль. Но «Рэттлер» мне ее не принес. Так что я хочу, чтобы вы с Мо вернули мои деньги. И можете плыть на все четыре стороны! И развернувшись, она поспешила уйти. Волшебный вечер обернулся дешевым фарсом, оставившим в душе горечь разочарования. *** Прошел месяц со свадьбы Лавинии. Изабель гуляла по берегу моря. Ночной воздух приятно холодил ее щеки. В последнее время у нее появилась дурацкая привычка гулять по ночам. Дурацкая, поскольку и в более цивилизованном месте, гуляя по ночам, одинокая женщина словно специально нарывается на неприятности. Поэтому на таких прогулках револьвер всегда оттягивал карман ее джодпур. Но без успокаивающего шума моря ей было тяжело уснуть. Что-то тяготило, вызывая глухое раздражение на все и вся. А ведь дела шли неплохо, долги были погашены, и снова забрезжила надежда купить участок земли и наконец избавится от арендных платежей и неуверенности в будущем. «Может, все-таки выбрать кого-нибудь и тоже выйти замуж?» - в который раз после свадьбы Лавинии подумала Изабель. Быть независимой женщиной иногда так одиноко. Ее внимание привлек странный шум из отдаленного склада. Осторожно приблизившись, Изабель заглянула за угол и увидела ничком лежащего мужчину. Подобравшись поближе, она опознала Каннибала Джека. Видимо, сегодня была его очередь делать обход. Изабель осторожно попыталась нащупать пульс и вздохнула с облегчением: мужчина был жив. Словно в подтверждение, Джек издал негромкий стон. – Тише, – прошептала Изабель. – Все будет хорошо. Лежи смирно, и как только я разберусь с теми, кто на тебя напал, я позову врача. Она осторожно приблизилась к приоткрытой двери, чтобы заглянуть на склад. Там слышалось приглушенное копошение, но в темноте было сложно что-то рассмотреть. Из недр помещения послышался шепот: – Ищи быстрее журнал и сматываемся отсюда. Заряженный револьвер в руке добавлял уверенности в себе. Изабель проскользнула внутрь и дала глазам привыкнуть к более густой темноте помещения. Спустя несколько мгновений она смогла различить два силуэта в слабом свете масляной лампы, копошащихся возле письменного стола у дальней стены. Она сделала пару мягких шагов, стремясь занять более выгодную позицию. – Медленно поднимите руки и повернитесь ко мне лицом. Мужчины не пожелали так быстро сдаваться и потянулись каждый к своему оружию, но пуля, просвистевшая у них над головами, быстро остудила их пыл. Они выполнили требование Изабель, когда она скорее ощутила каким-то шестым чувством, чем увидела движение за спиной. Горло сдавило. – Я так надеялась, что мне представиться возможность убить тебя, дрянь! – прошипели на ухо. От неожиданности револьвер выскользнул из пальцев и с глухим стуком упал на пол склада. Нахлынула паника. Руки потянулись к шее, ногти до крови царапали нежную кожу, но тщетно: удавка не ослабевала. Вроде бы, кто-то что-то говорил, но шум в ушах заглушал все звуки. Где-то сзади раздался хлопок. Воздух в легких закончился, мир съежился и рухнул куда-то вниз. *** – Мисс Рид! Изабель! Вы меня слышите? Изабель пришлось приложить огромное усилие, чтобы разлепить глаза. Она попыталась спросить, что с грабителями, но получился только хрип. – Не пытайтесь говорить, – стал успокаивать ее Джек. – Вас хотели задушить. Когда я очнулся после удара по голове, двое уже выбегали со склада. Я выстрелил им вслед, но не попал. Нам обоим сегодня очень повезло, что мы остались в живых. Изабель опять попыталась что-то сказать, но Джек решительно пресек ее попытки. – Из-за шума выстрелов скоро прибегут, но я лучше отнесу вас домой, а потом уже буду объяснять, что произошло. И мужчина подхватил женщину на руки. Даже несмотря на то, что сам был ранен, Джек донес Изабель до ее комнаты и оставил на попечение перепуганного долгим отсутствием хозяйки Пайку. И только после этого вернулся обратно к злосчастному складу давать разъяснения. *** На следующий день Изабель, несмотря на жару, надела шейный платок. Пайку целую ночь нес вахту рядом с пострадавшей, побоявшись оставить ее одну, и поэтому был отправлен домой отсыпаться. После пробуждения Изабель узнала, что рано утром к ней заходили Колин, Клер и Лавиния, но не решились ее будить. Поэтому женщина зашла в домик преподобного, в редакцию, и под конец завернула в бар. «Рэттлера» в гавани не было: Дэвид и Мо должны были вернуться только через несколько дней. – Как ты себя чувствуешь? – спросила Лавиния, как только увидела посетительницу. Изабель закатила глаза: этот вопрос у нее уже сидел в печенках. – Просто плесни мне хорошего виски, – прошептала пострадавшая, еще не до конца доверяя своему голосу, и уселась за барную стойку. Лавиния неодобрительно взглянула на подругу, но все же налила немного. Изабель подняла стакан, и островитянка увидела, как сильно у нее дрожат пальцы. Перехватив встревоженный взгляд, англичанка слабо улыбнулась: – Нервишки шалят… Она отсалютовала стаканом и выпила его содержимое залпом. Лавиния молчала. Она видела, что сейчас не стоит ничего спрашивать. Изабель зажмурилась: крепкий напиток ножом резанул по горлу и свинцом упал в желудок, – а затем пробормотала: – Можно было догадаться, что ее даже морской дьявол не возьмет. Надо было целиться лучше… – Изабель, – позвала Лавиния, вырывая подругу из плена горьких мыслей. – Ты знаешь, кто на тебя напал? С головой ушедшая в себя, Изабель вздрогнула от неожиданности и поморщилась от осознания того, что озвучила свою мысль вслух. – Только не говори мне, что это она, – напряглась владелица бара, и Изабель поняла, что ее тайна теперь известна по крайней мере еще одному человеку. – Ты скажешь Дэвиду? – после долгой паузы спросила Лавиния, проницательно восприняв затянувшееся молчание как знак согласия. – Нет, – Изабель поправила шейный платок и решительно посмотрела на собеседницу. – Это лишь между нами девочками, и лишнее вмешательство нам ни к чему. Пожалуйста, просто сделай вид, что этого разговора не было. Я обещаю, что буду осторожна. А Дэвид… В этом деле он может стать не помощником, а помехой. Авантюристка не стала дожидаться согласия или возражений, просто вернула пустой стакан Лавинии и направилась к выходу.Она обижалась на капитана, была зла на него и поклялась, что ни за что не простит, и, как только получит назад свои деньги, гордо уйдет из морского бизнеса. Но эту гадину Изабель жаждала потихоньку придушить собственными руками и, вернувшись в Матаваи, сделать вид, что ничего не случилось. Ондо, спустившийся с верхнего этажа, взглянул на свою расстроенную жену и тут же почувствовал неладное. – Что-то случилось? – он осторожно притянул молодую супругу к себе и поцеловал в макушку. Лавиния благодарно прижалась к мужу, и вздохнула. – Ты можешь кое-что сделать для меня? – решилась она. – Конечно. Все, что попросишь. – Пожалуйста, пригляди за Изабель. Боюсь, она собирается влезть в крупные неприятности. *** Изабель вышла с кабинета интенданта на острове Тоха, довольная собой и вселенной в целом. К ее словам прислушались и приняли к сведению, и теперь ценные бумаги на астрономическую сумму, которые совершенно секретно перевозили с Китая в Австралию, не попадут в загребущие ручки этой воскресшей морской ведьме. Каких неимоверных трудов стоило перелопатить всю информацию по судам, расписание движения которых и было зафиксировано в том злосчастном похищенном журнале, помимо Изабель знал только Всевышний. И только невероятная целеустремленность и врожденная упертость позволила бывшей преступнице по малейшим нестыковкам и крупицам информации докопаться до сути того, что было «совершенно секретно». И, что характерно, вовремя. Малейшее промедление – и пираты бы уже сделали свое черное дело. По сути, все, что можно, уже было сделано: «Королеву Викторию» предупредят и возьмут под охрану, как только она войдет в порт, – но сидеть, сложа руки, было выше сил Изабель. Она жаждала действий. Ведь задержать пиратов, чтобы дать гарнизону получше подготовиться к встрече, тоже не помешало бы. Поэтому женщина поспешила на пристань: ей надо было очень быстро переправиться на соседний островок, где в одной из бухт, по словам вездесущих рыбаков, притаился «Морской бриз». *** – Добрый вечер. Простите, вы не поможете? Я здесь совершенно одна, только сошла с корабля из Сан-Франциско и ищу, где можно переночевать… Двое моряков бандитской наружности удивленно переглянулись: им еще не приходилось встречать молодых и красивых женщин, начисто лишенных чувства самосохранения. Изабель похлопала ресницами, старательно изображая полную дуру, которая способна обратиться с подобным вопросом к двум отбросам общества, когда вокруг полно гораздо более приличных людей. Все же поверив своему счастью, морячки радостно заулыбались и повели не сопротивляющуюся жертву в сторону от оживленных улиц к каким-то нежилым зданиям. «Низкие у Дженни требования к своим работникам» – заключила про себя «жертва», вырубая по очереди обоих «джентльменов» ударом рукоятки револьвера по голове и связывая им руки обрывком неподалеку валявшейся веревки. Изабель уверилась в том, что сегодня звезды на ее стороне, когда в порту случайно столкнулась с теми же двумя, которые грабили склад несколькими днями ранее. Несмотря на то, что тогда она их практически не разглядела, отважная мстительница была уверена, что не ошиблась и это были подручные Дженни. Все шло так гладко, что чувство собственной неуязвимости вскружило голову. Да и что может случиться? Она лишь издалека понаблюдает за «Бризом». Хотя бы для того, чтобы убедиться, что пропажа членов экипажа действительно не даст Дженни отчалить раньше времени. *** Денек выдался спокойным, рейс – удачным. «Рэттлер» мягко скользил по водной глади, не нуждаясь ни в чем, кроме уверенной руки рулевого. Маурири пристроился у перил рядом с Дэвидом и довольно щурился на солнце: возвращаться домой всегда было приятно. – Кстати, Дэвид, ты же видел тот контракт на поставку копры, что заключила Изабель? Я бы сказал, что условия для нас просто замечательные. Капитан только невнятно промычал что-то в знак предположительного согласия. – Я серьезно! Я даже рад, что у нас есть третий партнер. У нее просто нюх на хорошие сделки. И она навела в наших бумагах порядок. – Мо, хватит лить мне в уши свои хвалебные речи. Она сама захотела выйти из бизнеса и забрать свою долю. Осталось только отдать ей чертовы деньги. Мо с тоской вспомнил скопившуюся на его столе стопку бумаг. После свадьбы Лавинии Изабель действительно лично встретилась с обоими партнерами, уведомила о своем желании уйти и потребовала в кратчайшие сроки вернуть ее вклад. И Маурири отметил, что Дэвид не казался шокированным в отличии от него самого. – И ты согласен ее отпустить? Капитан раздраженно хмыкнул. Чем дальше от соблазна, чем легче его избежать. А эта женщина определенно влияла на него не лучшим образом. – Кто я такой, чтобы ее не пускать? – Я с ее уходом не согласен, – поджал губы полинезиец. – Она великолепна! Дэвид иронично изогнул бровь. – Поосторожнее: вдруг о твоих словах узнает Лиани. – Ты прекрасно знаешь, о чем я, – усмехнулся Мо. – Если бы мне пришлось выбирать между двумя партнерами, я даже не уверен, что выбрал бы тебя. И моя жена теперь с ней ладит. – Ну знаешь, – не оценил шутки капитан. – Есть возражения – говори напрямую с твоим обожаемым партнером. А я здесь ни при чем. – Правда, ни при чем? – скептически хмыкнул себе под нос проницательный полинезиец. *** Вечер тихо подкрадывался к островам, даря людям и животным долгожданную тень и прохладу. Закатное солнце подкрашивало оранжевыми и багряными красками горизонт, тогда как его товарка луна еще слабо бледнела на небосводе, терпеливо дожидаясь своего часа. Джунгли были наполнены звуками своей невидимой глазу человека жизни. Устроившись в кустах с видом на стоящий на якоре «Морской бриз», Изабель настроилась на длительное наблюдение, когда ее насторожил посторонний шум. – И кто это тут у нас ползает? – одновременно со щелчком взведения курка Изабель услышала слишком знакомый голос. – Что же ты никак не сдохнешь?! Застигнутая врасплох англичанка медленно повернула голову, чтобы увидеть то, что и так было понятно: Дженни держала ее на мушке. – Ты не поверишь, но у меня в голове вертится точно такой же вопрос, – не осталась в долгу Изабель. Пиратка поморщилась. – А ты не промах. Жаль, но у меня есть твердое правило: убивать тех, кто пытался меня убить. А иначе мы могли бы поладить. Но довольно слов. Где мои люди? – Не понимаю, о чем ты говоришь, – состроила удивленное лицо Изабель. Дженни подошла ближе и ударила пленницу со всего размаха рукояткой револьвера. – Не люблю, когда надо повторяться! – Да, терпение - не твой конек, – ответила Изабель, вытирая кровь с разбитой губы. *** Дженни получала громадное удовольствие. Когда в высшей степени раздражения на своих запропастившихся подчиненных, она сошла с корабля и углубилась в джунгли, вдова Гюнтер даже не подозревала, какой замечательный подарок преподнесет ей сегодня судьба. Некрасивый свежий шрам изуродовал прежде безупречное тело Дженни Дюваль, и душа давно взывала об отмщении. Встреча в доках была словно назначена свыше, но уже на следующий день пиратка узнала, что поторопилась. С тех пор она каждую ночь убивала свою недобитую жертву во сне, это стало наваждением. Она не могла себе позволить предпринять отчаянную попытку добраться до Изабель Рид: это грозило обернуться провалом крупного дела. И тут вдруг такая приятная неожиданность. Дженни даже спрятала револьвер, потому что просто застрелить женщину показалось ей недостаточно интересным. Сначала ее жертва пыталась защищаться и блокировать удары, но пиратка била ожесточенно и со знанием дела, и сейчас Изабель просто свернулась калачиком, закрывая голову и живот, поэтому преступница от души пинала ее ногами. Гнев при виде той, кто не так давно пустил в нее пулю, затмил разум Дженни, и она без сомнения забила бы Изабель до смерти, если бы ее не отвлек окрик первого помощника. Оказалось, пропавшие члены команды нашлись сами. – Отведите ее на корабль, – скомандовала Дженни, кивнув на лежащую у ног поверженную противницу. – Но зачем? – попытался заикнуться мужчина, и тут же получил удар по лицу. – Мои приказы не обсуждаются! Живей! Пора отплывать. *** После возвращения из рейса двое друзей сразу же направили свои стопы в бар Лавинии, но застали хозяйку в весьма беспокойном состоянии духа. – Лавиния, что случилось? С тобой все в порядке? – спросил Дэвид. Островитянка только отмахнулась, досадуя, что мужчины читают ее эмоции, словно в открытой книге. – Со мной все хорошо. Но мужчин это не обмануло. – Тебя что-то беспокоит, – Маурири уже не спрашивал, а утверждал. – Расскажи нам. – Это Изабель. – А что с ней? – поинтересовался капитан, старательно делая вид, что поддерживает разговор исключительно из праздного интереса. Владелица бара снова замялась, но потом решительно сдвинула брови и уселась за столик. – Вы наверняка слышали про недавнее нападение в доках. Мужчины кивнули. – Ты имеешь в виду неудавшееся ограбление, которое сумел предотвратить вовремя очухавшийся сторож? – Мо повторил те сплетни, которые услышал в порту. – Никто не пострадал, а украден оказался только какой-то журнал с расписанием движения кораблей. Причем здесь Изабель? – Изабель тоже была там, просто это не всем известно, – Лавиния серьезно посмотрела на мужчин. – Ее чуть не задушили. А теперь она разыскивает тех грабителей. Дэвид сначала сжал кулаки, но усилием воли заставил себя принять расслабленную позу. – Так эта женщина вышла на тропу войны? Я не завидую тому, кто стал объектом ее мести. Наверняка, Лавиния преувеличивает. То, что он слышал о горе-грабителях, звучало довольно безобидно и как-то несерьезно. К тому же, разве сможет Изабель найти этих неудачников, даже при условии, что она умудрилась их рассмотреть? Она скоро устанет играть в следопыта и вернется домой. Взгляд Лавинии стал укоризненным. Мо не разделил беззаботность своего приятеля. – Я думаю, что это сулит неприятности, – задумчиво сказал таитянин и обратился к подруге: – Как Изабель планировала их найти? Хотя нет, теперь вопрос в том, как нам найти ее. – Она на острове Тоха. По крайней мере, была недавно. И особо интересовалась одним судном под названием «Королева Виктория», которое причалит сегодня вечером. Мужчины удивленно уставились на островитянку. – Откуда такие сведения? Лавиния потупилась. Ей не хотелось говорить, что она попросила мужа шпионить за подругой. К тому же Ондо потерял неугомонную женщину из вида и теперь не знал, где она может быть. В последней телеграмме он сообщил, что дождется этого корабля в надежде, что Изабель рано или поздно объявится сама. Видя, что Лавиния не хочет отвечать, Маурири встал из-за стола. – Что ж, тогда нам надо спешить. До заката мы должны успеть попасть на Тоха. Дэвид поморщился, демонстрируя неудовольствие рвением друга, но возражать не стал и последовал его примеру. – Вы должны знать кое-что еще, – вздохнула Лавиния, нервно кусая губы. Моряки в ожидании уставились на владелицу бара. Эти слова ей явно дались с трудом: – Изабель узнала нападавшего. Она думает, что это Дженни Дюваль. Эффект от этих слов был сравним с эффектом разорвавшейся бомбы. Некоторое время друзья просто ошарашено стояли молча. – Этого не может быть, – наконец тихо проговорил Дэвид. – Я все видел собственными глазами… – Но она упала в воду… – начала было Лавиния, однако договорить не успела: Дэвид вылетел из бара быстрее пули. Маурири поспешил за ним, прекрасно понимая, что сейчас друг вполне способен уплыть без него. Одно упоминание ненавистного имени вызывало в душе полинезийца страх. Все, к чему притрагивалась эта женщина, рассыпалось прахом, и он очень боялся за Дэвида. *** Изабель пришла в сознание от боли. Боль в побитом теле не давала думать, забивала все мысли, и казалось, что время остановилось, и этот кошмар никогда не кончится. Ценой огромных усилий женщина смогла разлепить глаза, но ничего не изменилось: вокруг была лишь темнота. Было не понятно ни где она, ни сколько времени прошло. Постепенно пленница сообразила, что пол под ней слегка качается, а это означало, что она на корабле, скорее всего в трюме «Морского бриза». Но почему она все еще жива, Изабель понять не могла. Снаружи раздался шум, выдававший приближение нескольких человек. Скрипнула открывающаяся дверь и свет масляной лампы больно резанул по привыкшим к темноте глазам. – Берем ее и выдвигаемся! – скомандовал незнакомый голос, и пленницу куда-то поволокли. Двое мужчин практически вынесли на палубу обессиленную Изабель. Отчаянное состояние жертвы заставило сердце предводительницы пиратов радостно трепетать. Синяк на пол-лица, разбитые губы и скула. Запекшаяся кровь дополняла образ. Да, все это не сравниться с уродством ее шрама, но это помогло выпустить пар. А за ту пулю Дженни отыграется чуть позже. – Что ты собираешься со мной делать? – прошептала пленница. Дженни злобно улыбнулась. – Ты же не думаешь, что я решила тебя пощадить? – долгая пауза должна была заставить жертву дрожать от страха. – Я подумала, что будет забавно оставить твой свежий труп взамен пропавших ценных бумаг. Интересно, что ты об этом думаешь? Дженни упивалась собственным превосходством. – У тебя замечательное преступное прошлое. В конце концов ты могла повздорить с подельниками, и все закончилось печально… Изабель было не столько страшно, сколько унизительно представить, что ей была уготована участь не просто умереть от руки этой ужасной женщины, но и стать прикрытием ее темных делишек. Нет, Изабель верила, что те, кто ее знают, ни за что не поверят в абсурд с кражей, но в словах преступницы была доля правды: власти могут с готовностью повесить на нее всех собак, благо, возражать возможности уже не будет. Зато то, что ее планируют убить не сейчас, а там, на корабле, давало надежду на то, что при благоприятном стечении обстоятельств ей удастся выжить. И главным было не выдать эту надежду, иначе за жизнь пленницы никто не даст и ломаного гроша. Позволив себе еще минуту наслаждения собственным триумфом, вдова Гюнтер скомандовала: – Выдвигаемся! Добыча сама к нам не прибежит! Живей! И вся команда вместе с пленницей отправилась на берег. *** Ночь властвовала в портовом городке. Утомленные работники давно разбрелись по домам, местный бар уже закрыл свои двери за последним посетителем. «Рэттлер» не успел достигнуть своей цели до заката солнца и бросил якорь в бухте на южной стороне острова Тоха уже ближе к полуночи. К причалу, где совсем недавно пришвартовался большой трехмачтовик, решено было не подходить, поэтому Дэвид и Мо добрались до берега на шлюпке. Идти в местное управление или к «Королеве Виктории» сейчас, под покровом ночи, было бессмысленно, и самым логичным в данном случае представлялось переночевать на «Рэттлере» или искать ночлег на берегу, если бы не одно но: искомый третьим партнером корабль должен был отчалить на рассвете, и, значит, либо что-то случится этой ночью, либо мужчинам придется искать другую зацепку для поисков. Друзья осторожно обошли круг света, который образовывал единственный на весь причал горящий фонарь и приготовились наблюдать в тени удачно расположенного навеса. Оба прекрасно понимали, что это может не дать никаких результатов, однако долго скучать мужчинам не пришлось. Мо первый заметил, что тени на той стороне от причала стали вести себя слишком беспокойно. Луна в очередной раз за ночь решила скользнуть под пуховое одеяло облаков, и мир погрузился в густой, словно черничный кисель, мрак. Но когда знаешь, куда смотреть, уже не сложно увидеть искомое, к тому же люди приблизились к импровизированному пункту наблюдения. Тени разделились. Очевидно, большая часть отряда направилась к «Королеве», но кто-то остался на берегу. *** Все было тихо, но Дженни что-то насторожило, или сработала пресловутая женская интуиция: она жестом приказала остановиться. – Идите вперед и проверьте там все, – шепотом скомандовала пиратка подчиненным. – Я пойду следом. Мужчины были вынуждены подчиниться, и продолжили красться к «Королеве Виктории». Дженни, оставшись с пленницей, пристально наблюдала, как ее люди пробираются на корабль и даже уже собиралась последовать за ними, когда раздались первые выстрелы. Луна величественно выплыла из облаков и щедро осветила место драматических событий. – Это засада, – в сердцах воскликнула Дженни, и, сложив два плюс два, зарычала: – Ах ты дрянь! Преступница в ярости со всего размаху ударила Изабель, а затем потащила ее в спасительную тень зданий. Несмотря на свое отчаянное положение, заложница улыбнулась. Слава всем высшим силам этих островов или кому бы то ни было, охрану корабля успели предупредить, и она была начеку. Уже было очевидно, что уголовнице этот куш не по зубам. Дженни оставалось только бежать. Но пленница теперь лишь мешала, и Изабель поняла, что только нежелание привлечь к себе внимание спасло ее от пули: в тени ее ждет удавка или нож. Кричать бессмысленно: помощь слишком далеко. И даже несмотря на то, что сил уже не оставалось, она рванулась из рук преступницы. На мгновение показалось, что Изабель удасться вырваться, но Дженни изловчилась, и схватила непокорную жертву за волосы. – Не дергайся, – зло зашипела пиратка, сильнее сжимая кулак и уже потянувшись другой рукой за кинжалом на поясе, когда случилось то, чего она совсем не ожидала: она услышала голос мужчины, которого любила. – Дженни, это действительно ты… Дэвид вышел на открытый участок, залитый светом полной луны. Его и двух женщин разделяло лишь несколько метров, и даже темнота тени здания не помешала капитану разглядеть свою бывшую пассию, воскресшую из мертвых. Сердце Изабель пропустило удар, страх завладел ее разумом. Теперь на кону стояла не только ее жизнь. Зачем он вышел на открытый участок, без оружия, с пустыми руками? И что будет делать теперь? – Я не могу поверить, что ты жива. В его голосе было удивление и волнение, он осторожно сделал несколько шагов вперед. – Лучше бы тебе больше не приближаться, – опомнилась Дженни, и все-таки вытащила кинжал. – Не делай этого! – крикнул Дэвид. – Не шуми, любимый, – недобро сощурилась пиратка, плотнее прижимая лезвие к шее заложницы. – Это может плохо закончится. Дэвид тут же пожалел о своем всплеске эмоций и снова заговорил спокойно: – Хватит убийств, Дженни. Не делай этого, и мы еще сможем что-нибудь придумать… – Мы это уже обсуждали. Я не хочу сдаваться и всю оставшуюся жизнь провести в кандалах! Даже ради тебя. – Но что ты теперь собираешься делать? – спросил капитан. – Твоя команда уже схвачена, ты не достигла своей цели, какой бы она не была. И скоро всем станет известно, что ты жива. Ты осталась ни с чем. – Значит, мне придется бежать. Не приближайся, Дэвид, и, может быть, я не убью ее. Дженни сделала пару шагов назад, потащив за собой заложницу. Кинжал чиркнул по коже чуть выше красной полосы, оставленной удавкой, и по шее Изабель заскользили капли крови, казавшейся черной в лунном свете. – Тогда разреши пойти с тобой! В прошлый раз ты предлагала бежать вместе, и теперь я согласен. К тому же тебе нужен кто-то, чтобы управляться с кораблем. Мы забудем все, что случилось здесь, и начнем новую жизнь где-нибудь подальше от нашего прошлого. Дженни застыла. Это были такие желанные, такие нужные ей слова. Да, с этим мужчиной она смогла бы начать жизнь заново. Возможно, она даже смогла бы быть такой, какой он хотел бы ее видеть… Но прямо сейчас забыть она не могла, по крайней мере не это. – Это… словно сон наяву. И я готова рядом с тобой начать жизнь заново, – начала говорить пиратка, чтобы через мгновение добавить: – Но если ты идешь со мной, мне заложник не нужен. И с этими словами она попыталась пустить в ход кинжал. Изабель, понимая, что это ее последний шанс, изо всех сил ударила локтем назад наугад. В этот же момент сделал свой бросок Маурири, все это время осторожно подкрадывающийся сзади. Он схватил преступницу за руку как раз вовремя, вынуждая ее бросить оружие. Не ожидая такого поворота событий, Дженни выпустила заложницу, но из захвата полинезийца вывернуться не смогла. Изабель, потеряв равновесие, упала. Как всегда вовремя, то есть когда преступник уже схвачен, на месте событий нарисовались представители власти. Вместе с ними объявился и Ондо. Маурири быстро передал преступницу в руки ближайшего солдата и не без помощи мужа Лавинии стал разъяснять, кто они и как оказались на месте преступления. Но капитана эта возня уже не интересовала. – Изабель! – Дэвид уже присел рядом со своим партнером и заглянул ей в глаза. Женщина некоторое время просто сидела на земле, не в силах пошевелиться. А потом сжала кулак и ударила своего спасителя в челюсть. Удар, учитывая состояние Изабель, был слабеньким, но Мо и Ондо, увидев это, одновременно скривились, сочувствуя капитану. – За что? – воскликнул Дэвид. Но Изабель сделала вид, что полностью сосредоточена на попытке встать на ноги, тем более сильно притворяться не пришлось: ноги и руки дрожали и не слушались, все тело болело, голова немного кружилась. И ей было глубоко наплевать на то, что ее поступок был нелогичен, и у нее нет никаких прав злиться. Но как он мог сказать такое?! Он бы еще замуж эту выдру позвал, спасатель чертов! Гнев давал силы двигаться. Дэвид протянул руку, чтобы ей помочь. – И не смей трогать меня! – закричала Изабель, попытавшись отпихнуть от себя мужчину, из-за чего едва не упала снова. – Тебе мало досталось?! Истерика подкралась незаметно. Видимо, дважды за несколько дней оказаться на волоске от гибели, было немного чересчур. Дэвид только поджал губы и подхватил упрямицу на руки. – Ладно, потом засветишь мне в глаз, но сначала дай донести тебя до каюты. Изабель хотелось гордо отказаться и потребовать, чтобы ее отпустили, или накричать, чтобы избавиться от остатков того липкого страха, который захватил сознание на, казалось, целую вечность, но она просто позорно расплакалась, уткнувшись в плечо капитана, пока тот нес ее на «Рэттлер». Дэвид шел молча, смущенный как слезами Изабель, так и собственными ощущениями. Пока они с Мо плыли к Тахо, капитан все время думал, что бы он хотел сказать своей бывшей любовнице, но стоило ему увидеть Изабель, побитую и с ножом у горла, все испарилось из его головы. Не осталось ни вопросов, ни требований, ни желания разобраться. Капитан просто увидел перед собой преступницу, готовую убивать. Он готов был посулить ей все, что угодно, лишь бы она отпустила заложницу. И, подхватывая своего партнера на руки, Дэвид не оглянулся на Дженни, которая вроде бы кричала ему что-то вслед. Та женщина не оставила следа в его сердце, только когда-то растоптала его гордость. Вместе с открытием, что Дженни Дюваль была всего лишь миражом, а не реальностью, наконец пришло осознание, что Изабель никогда не была той вероломной женщиной, которую он долгое время видел в ней. Просто он застрял в своих переживаниях, которые не давали видеть дальше собственного носа. И не давали понять самого себя. Теперь сильная госпожа совладелец казалась ему хрупкой и беззащитной, даже несмотря на то, что челюсть до сих пор помнила встречу с ее кулаком. *** Когда Дэвид осторожно положил Изабель на койку, она сразу же отвернулась к стене, пытаясь незаметно уничтожить следы своей слабости, вытерев слезы краем подушки. – Эй, я все еще жду. Изабель чувствовала, что он еще рядом, но сейчас ей хотелось, чтобы он просто ушел. Слишком много чувств смешалось, превратившись в безобразный клубок. Поэтому женщина, не поворачиваясь, недовольно спросила: – Чего именно? – Я готов ходить с фингалом, если тебе станет от этого легче. – Я уже отвела душу, и теперь предпочту поберечь свои руки, – буркнула в стену драчунья. Дэвид улыбнулся и принялся осторожно снимать с нее сапоги. Изабель тихонько вздохнула. Даже без зеркала она знала, что на ее лице синели свежие синяки, губа разбита, а глаза опухли от слез. И это если не вспоминать о состоянии волос и одежды. А как все чудовищно болело! Хотелось остаться одной, спрятаться под одеяло и представить, что события последних дней были просто страшным сном. Но для этого надо спровадить одного настырного капитана. – Зря стараешься: я все еще не в настроении благодарить тебя за мое очередное спасение. И извиняться я не собираюсь, – проворчала пострадавшая и наконец отвернулась от спасительной стены. Все равно такую красоту и через несколько дней ничем, кроме паранджи, не скроешь, так какой смысл сейчас прятаться? Может, испугается и убежит? Дэвид присел на корточки рядом с пострадавшей так что их лица оказались очень близко и шепнул: –Извинений мне не надо, а насчет благодарности… Мужчина подался еще чуть-чуть вперед. Поцелуй был легким и нежным. Строптивая англичанка мгновенно растаяла, плохое настроение забылось, и даже боль утихла. Какое лечение может быть эффективней? И к черту разбитую губу, это совершенно не повод не целоваться! Дэвид осторожно отстранился. Было больно видеть своего прекрасного партнера такой потрепанной и избитой. Хотелось обнять и пожалеть. Но с другой стороны, разве можно оставить такое безрассудство безнаказанным? И капитан не удержался: – Кстати, я решил не возвращать тебе деньги. Изабель аж подскочила на койке. – Это еще почему?!! Капитан лукаво улыбнулся. – Между прочим, из-за чьих-то геройств у нас срывается завтрашний рейс. Разве можно быть такой безответственной? После этих слов он попытался сбежать, но снаряд в виде подушки все же настиг свою цель. – Гриф! Ты просто невыносим! Слышишь?! И верни подушку! Немедленно!!! Видя, как его друг выпрыгнул на палубу с подушкой в обнимку, Мо только покачал головой. – Интересные у них отношения! – протянул примостившийся рядом Ондо. – Это ты еще и половины не видел, – с видом знатока сообщил Мо. *** Врач порадовал Изабель сообщением о треснувшем ребре, многочисленных ушибах и обширных гематомах, заставил проглотить какое-то горькое лекарство и ушел, пригрозив навестить пациентку завтра. Возня в соседнем помещении сообщила о том, что друзья всей толпой взяли несчастного в оборот, выпытывая все подробности ее болячек. Женщина утомленно прикрыла глаза: даже несмотря на то, что всю дорогу в Матаваи она успешно проспала, после лекарства опять стало клонить в сон. ‒ Как ты? В голосе Дэвида слышалось столько заботы. Странное поведение мужчины озадачило Изабель еще на корабле, и до сих пор она так и не смогла понять, как ей к этому относиться. А непонятное нервировало. ‒ И не надейся, Дэвид. Врач сказал, что жить буду, так что ты вернешь мне все деньги до последней копейки. Насчет убытков: справедливо, я их покрою из своей доли. Дэвид оседлал рядом стоящий стул и задумчиво посмотрел на упрямицу. ‒ Ты можешь плавать на «Рэттлере» вместе со мной и Маурири. Мог бы еще пообещать избавить тебя от бумажной работы, но кажется, тебе это нравиться. Изабель подозрительно сощурилась. ‒ Ты хочешь, чтобы я осталась партнером? С чего вдруг? Что насчет того, что мне не место в вашем сугубо мужском бизнесе? ‒ Был не прав, ‒ спокойно заявил капитан. Брови женщины удивленно приподнялись. ‒ А что насчет моей неуемной жадности и постоянной погони за выгодой? ‒ Ерунда. Ты могла бы найти гораздо более выгодное вложение своих денег. И только благодаря тебе мой бизнес до сих пор на плаву. И снова просто констатация факта. Брови приподнялись еще выше. ‒ Ну а те веселые недели, которые я тебе обеспечила? Разве ты не злишься? ‒ Я заслужил. ‒ Так, все, ‒ Изабель вдохнула обреченно, ‒ зови врача обратно. ‒ Тебе плохо? ‒ тут же подхватился капитан. ‒ Нет, плохо тебе. Тебя по голове не били? Похоже на помутнение рассудка, ‒ недовольно буркнула англичанка. Проклятое лекарство неумолимо диктовало свои правила: сколько бы ни был увлекательным разговор, и как бы ни хотелось его продолжить, чтобы наконец расставить все точки над i, сон буквально изгнал все мысли из потяжелевшей головы. Дэвид только усмехнулся и плюхнулся обратно на стул. ‒ Ты так трогательно заботишься о моем здоровье. ‒ Ты точно спятил, ‒ пробормотала Изабель, все еще пытаясь сражаться со сном, но проигрывая схватку. Пару минут капитан Гриф молчал, просто глядя на спящую женщину. Затем встал, аккуратно поправил сползшее одеяло и спросил: ‒ Ты же останешься со мной, правда? Он не ждал ответа, и, слегка коснувшись ее щеки, пошел к выходу, когда услышал тихое: ‒ Да.