Не задавай глупых вопросов

Так уж устроен прекрасный пол — он слаб только до тех пор, пока может себе эту слабость позволить. Олег Рой «Одно чудесное пари» В последнюю неделю ноября с Мастером стало происходить что-то странное. Он все чаще уходил в себя, почти не разговаривал с Гермионой, любые поручения и задания она получала в письменном виде, а его самого видела практически только на лекциях по Зельеварению. Он внезапно перестал спрашивать о ее успехах, интересоваться выполненными заданиями и даже не появлялся в лаборатории. С одной стороны Гермионе это немного льстило, ведь это доказывало, что профессор ей доверяет, но в большей степени ее это огорчало и озадачивало. Она лишилась интересного собеседника, не могла больше смотреть за его работой (а она очень многое умудрялась усвоить, именно краем глаза наблюдая за ним, пока он был увлечен варкой очередного замудреного зелья), ей даже некому было задать вопросы, возникавшие в ходе выполнения заданий. Однако любые ее попытки узнать, чем он так сильно занят были пресечены в самом начале. Зельевар уходил в кабинет сразу после лекций и запирал двери. А когда она единственный раз попыталась поймать его, он рявкнул на нее так, что у нее еще долго звенело в ушах. Что именно с ним происходило, она не имела ни малейшего понятия, однако оставлять все как есть тоже не собиралась. Ситуацию еще сильнее запутала вечно видящая то, чего не видят другие, Луна. Именно она обратила Гермионино внимание на едва заметные изменения в облике Снейпа - легкая сутулость, которой он себе никогда раньше не позволял, сохраняя безупречную осанку в любой ситуации, отсутствие каких-либо эмоций, кроме злости и, что сильнее всего насторожило гриффиндорку, слегка подрагивавшие руки. Позже Ученица отметила, что в оставляемых требованиях стало регулярно появляться сильнодействующее снотворное, а из закрытого ящичка в лаборатории постепенно исчезли все фиалы с редкими болеутоляющими. Это все не могло не настораживать. Девочка буквально места себе не находила. К тому же она стала ловить себя на мысли, что ей не хватает его присутствия. Пока он не начал замыкаться, она проводила в его обществе все свое время, невольно подмечая детали его поведения и образа жизни. Когда он был в настроении, то они могли часами рассуждать на совершенно различные темы. У него оказался широчайший кругозор, и он, казалось, мог говорить абсолютно обо всем. Позже выяснилось, что во многом их мнения были похожи, однако находились и различия, которые и становились предметом жесточайших споров, а это не могло не увлекать ее. Когда же он показал ей свои воспоминания, она увидела его совершенно с другой стороны. Перед ней предстал разбитый, уставший мужчина, потерявший все, но не сломавшийся, продолжавший жить и бороться за право существовать. Он раз за разом терпел поражения, знал горечь унижения, силу отчаяния, мощь одиночества, однако снова и снова переступал через себя. Одного она не могла понять: что им двигало? Где он находил силы подниматься после очередного падения? В чем был смысл его пути, смысл его жизни? Зачем он так старательно хватался за нее? Разве не лучше было умереть и не испытывать таких мучений? Ведь единственное, что ему принесло его упорство - это бесконечная боль. Хотя, может, она чего-то не знала? Это был единственный довод в его пользу. Просмотрев путь его страданий, она вспомнила, как долго он убеждал ее, что она сама должна жить и бороться. Но ей не хотелось в конце жизненного пути обнаружить такую же разбитую, наполненную отчаянием, сожалениями и самоненавистью картину. Все же, лучше прекратить это сразу, чем понять, что столько лет было потрачено даром, а все усилия были напрасны. В тот момент ей было бесконечно жаль Мастера и очень хотелось хоть что-то для него сделать, хоть чем-то помочь. С этими мыслями она закрылась в лаборатории. Достав из огромного книжного шкафа толстый сборник рецептов всевозможных зелий, она нашла одно, очень похожее по составу на те болеутоляющие, что он забрал из закрытого отделения. Интересно, он ее убьет, если она испортит зелье и потратит ингредиенты? Может и нет. Смотря, какое у него будет настроение. Но наорет точно. Зато внимание на нее обратит и заговорит наконец. Не сможет же он промолчать, если она случайно напутает с рецептом? Определенно не сможет. А если все получится, может даже похвалит… Хотя, нет. Это уже из разряда фантастики. Просмотрев список требуемых компонентов, она быстро нашла все необходимое и принялась за работу. На зелье должно было уйти примерно четыре часа, что означало, что она закончит уже ближе к отбою. Но отступать было поздно, нужно было действовать. Нарезав, измельчив и раскрошив все необходимое, девушка начала творить. Не смотря на то, что это был редкий древний фолиант, вся рецептура была исчеркана до боли знакомым мелким почерком. Ученица усердно следовала инструкциям зельевара, понимая, что его исправления намного ценнее изначального текста. Если верить записям, зелье должно было значительно усилиться, пусть оно и было поистине мощным изначально. Дополненные и усовершенствованные формулы поражали своей продуманностью и логичностью. Гермиона с удовольствием творила, добавляя ингредиенты один за другим и болтая мешалкой в нужных количествах. Это завораживало. Студентка крошила листья мальвы, когда зелье закипело и начало вылезать за края котла. Такого в рецепте не было. Не переставая искать причины такого поведения зелья, она машинально кинула в него последний компонент. Отвар зашипел, разбрызгивая вокруг горячие капли и покидая края посуды. Девушка в отчаянии взмахнула палочкой, что спровоцировало взрыв зелья, и ее руки окатило варевом. Уже теряя сознание, она поняла, что в подписанных ингредиентах были иглы дикобраза, которых никак не должно было быть в этом зелье. А потом наступила темнота. *** Судьба проказница, шалунья Определила так сама: Всем глупым счастье от безумья, А умным — горе от ума. Александр Грибоедов "Горе от ума" Настроение было хуже некуда. И дело было в инциденте, который директор отказалась придавать огласке. Обычная драка обычных шестикурсников привела к жутким последствиям и обернулась многодневной головной болью для Северуса. Два Слизеринца, Гриффиндорец и Рейвенкловка оказались в больничном крыле с травмами разной степени тяжести. Как это ни странно, меньше всего пострадал Гриффиндорец. Парень вовремя спрятался, когда Слизеринец, возомнивший себя всесильным магом, произнес неизвестно где найденное темное заклинание и запустил им в сторону девчонки. Она и его друг оказались в эпицентре, потому их состояние было особенно тяжелым. Если неудавшегося темного мага поставили на ноги за пару дней, поскольку он испытал на себе лишь действие рикошета, гриффиндорца выпустили в тот же вечер, залечив несколько царапин от остаточного явления, то двое оставшихся никак не приходили в себя и никакие действия Поппи и Северуса не могли их вытащить. Это откровенно злило Снейпа. Он день за днем запирался в кабинете и часами исследовал старинные рукописи и талмуды, в надежде найти решение проблемы. Изредка вспоминая о существовании Ученицы, он составлял ей список дел и оставлял его на видном месте. Пожалуй, в это время она была единственным гарантом успеха. Девчонка успевала все и не делала глупых ошибок, осознавала серьезность происходящего и не лезла к нему со своими вопросами. Хотя в последнем скорее виноват он сам, поскольку после того крика, ни одно адекватное создание не подошло бы к нему на километр, а она ничего, продолжала нормально жить в его апартаментах и не забивала ему голову еще и своими проблемами. Однако это внезапно изменилось. Вечером он заметил, что его лаборатория заперта изнутри. Это показалось довольно странным, но мало ли, с чем она могла захотеть поэкспериментировать. Он просто оставил все как есть и привычно ушел к себе. Позже, незадолго до отбоя, он отложил от себя очередной мудреный том и устало потер переносицу. От постоянного недосыпания, недоедания и переутомления у него возобновились головные боли, которых не было с убийства Лорда. Даже шаги отдавались в голове жутким боем, а уж скрип двери вообще показался оглушительным визгом. Чего и говорить о взрыве, прогремевшем на все комнаты и последующим ударом чего-то о каменный пол. Обернувшись, зельевар увидел дым, выползавший из щелей двери лаборатории. Мерлин и Моргана! Что еще могло произойти?! Отперев дверь, он отошел в сторону и распахнул ее, простым "Тергео" всосал в палочку устремившийся наружу дым и вошел внутрь. На полу, раскинув руки, лежала его Ученица. Мысль о несносных беспокойных гриффиндорцах так и не была произнесена вслух, но получила широкое распространение в его голове. Мастер быстро подошел к девушке, когда она, слегка дернувшись, очнулась. - Кажется, я слишком часто стала приходить в себя в вашем присутствии, Мастер. - Определенно, мисс Грейнджер. Не подскажете ли, как вы довели себя до такого состояния на этот раз? - Я пыталась сварить зелье Беспечного Разума.* - Вы с ума сошли? Это же сложнейшее зелье класса С! Его не всякий опытный зельевар сготовит. В нем же нужна предельная концентрация! А ведь я говорил вам, что нельзя варить зелья, размышляя о чем-то постороннем. Особенно, когда у вас не очень много опыта в варке зелий. - Это была не моя ошибка. В инструкции написан лишний ингредиент, которого не могло быть в этом зелье. Я поняла это слишком поздно. - Какой ингредиент? - Иглы дикообраза. - Откуда вы вообще его взяли? Такого же быть не может. - Я о том и говорю, но, тем не менее, он там прописан, Мастер. Вами. - Мной? Да не может быть. Покажите. Девушка попыталась подняться, но упала обратно. - Что такое, мисс Грейнджер, ноги не держат? - Нет, все в порядке. Я сейчас поднимусь. Она все же встала, тяжело опираясь на стену, и приблизилась к рабочему столу. - Вот здесь. Либо я разучилась читать, либо здесь действительно вашей рукой подписано "добавить иглы дикобраза". Снейп наклонился над ней, вчитываясь в строчки из книги и, усмехнувшись, сказал: - Не моей. Это писала моя мать. А она любила экспериментировать. Наверняка, если как-то по-особенному добавить сюда иглы, зелье изменится или улучшится. Однако уточнять, как именно, она не стала, точнее, скорее всего, просто забыла. Она была далеко не самым внимательным человеком. Но, если помните, я в самом начале вашего Ученичества говорил вам разучиться доверять всем без исключения письменным источникам научной литературы. - Да-да, я помню, просто не могла даже подумать, что что-то, написанное вашей рукой, может быть не верно. Простите, Мастер, я, пожалуй, пойду. Я нехорошо себя чувствую. - Мисс Грейнджер, я могу вам чем-то помочь? - Не думаю... Хотя, буду признательна, если вы расскажете, что с вами случилось в последнее время. - Что ж вы за человек-то такой? Вам самой плохо, а вы все о других думаете. - Вы вели себя слишком нетипично, чтобы о вас не волноваться. - То есть, вы обо МНЕ волнуетесь? - А о ком еще я могу волноваться? - Ну, мне казалось, что засекреченная информация распространяется по Хогватсу намного быстрее, чем официальная. - Я ни о чем не знаю. - Ну, хорошо. И он рассказал ей все события за прошедшую неделю. - Разрешите вам помочь, Мастер? - Вы и так мне помогаете, мисс Грейнджер. Все зелья по-прежнему поступают в больничное крыло в отличном качестве. Притом, вы стали варить их быстрее, чем раньше и научились варить те, которые я вам раньше не доверял. Вы все еще проверяете все работы учеников, в срок возвращая их обратно. И при этом не забрасываете учебу. Не думаю, что вам нужна еще дополнительная нагрузка. Хватит и того, что вы выполняете бо́льшую часть моих обязанностей. - Тогда позвольте просто изредка отвлекать вас от этой проблемы. Вы выглядите слишком загруженным в последнее время. - А мне разве не с чего? - Я не о том. Просто иногда нужно отвлечься от вопроса, чтобы найти на него ответ. Разрешите хотя бы увидеть ребят. Может мне придет что-нибудь в голову. - Я вижу, мне вас не переспорить. Ладно, мисс Я-помогу-всем, тогда, идемте сейчас. Днем будет слишком опасно. Кто-нибудь может увидеть. - Хорошо, Мастер. Давайте пойдем сейчас. Снейп развернулся и проследовал к камину. Пояснив, что студенты находятся в закрытой палате с отдельным камином, он зачерпнул порошка и, произнеся пароль, исчез в зеленом пламени. Гермиона осторожно, опираясь на ближайшие к ней предметы, двинулась следом, с трудом сохраняя равновесие. Из камина она буквально выпала под ноги Снейпу. Зельевар же стоял возле кровати слизеринца и устало смотрел на лицо студента. Девушка, пошатываясь, поднялась на ноги и подошла к койкам. Оба, и девочка, и мальчик, были накрыты теплыми одеялами до самых подбородков и единственное, что доказывало, что они живы, это едва колыхавшаяся ткань на груди каждого. Ученица приблизилась к рейвенкловке и медленно провела над ней палочкой. - Но, Мастер, все же очень просто. - Да ну? И что же сможет их вытащить, мисс Всезнайка? - Не пытайтесь меня оскорбить, Мастер. Может, я еще окажусь права. - Что вы опять придумали? - Можете принести из подземелий настойку бадьяна? - Зачем так далеко ходить, она и тут есть. - С этими словами маг открыл один из настенных шкафов и передал девушке фиал с до боли знакомой жидкостью. Девушка сжала фиал в руке, прошептала над ним какое-то заклинание и влила его в горло студентке, следующим взмахом палочки заставив его дойти сразу до желудка. Затем она напоила снадобьем мальчика. - Ваше познание медицины, как я понимаю, тоже последствие жизни в лесах? - Да, Мастер. Здесь есть все необходимое для оказания помощи, когда они очнутся? - Вы излишне самоуверенны, мисс. Вы, правда, уверены, что ваша единственная попытка принесет больше результатов, чем наши с мадам Помфри усилия? - Я не излишне самоуверенна. Вам так сложно ответить, есть ли тут все, чтобы им помочь, когда они придут в себя? - Чтобы им помочь здесь есть главное - школьная медсестра. Этого должно хватить. Помните, вы больше не в лесу в полном одиночестве. Больше нет необходимости делать все самой. Теперь достаточно обращаться за помощью, чтобы она пришла. - Я это прекрасно знаю. Но мадам Помфри я здесь не вижу, из чего сделала вывод, что здесь должно быть что-то, чтобы облегчить их состояние после пережитого. - Почему вы так уверены, что они... Эти его слова прервал резкий надрывный кашель рейвенкловки, которая, сложившись пополам, задыхалась в приступе. - Мастер... - Отойдите, мисс, дальше я сам. Вызовите по камину мадам Помфри... Что вы стоите?! Быстрее, Грейнджер! Девушка, пережав живот рукой, опустилась на колени перед камином и связалась с медсестрой, которая уже через секунду переместилась в палату. Пока медиковедьма и зельевар помогали детям, Гермиона немного отодвинулась от камина, облокотилась о стену и попыталась успокоиться. Что-то с ней было не так. К кружащейся голове, прибавилась резь в животе и начала подниматься температура. Сжавшись в комок, девушка опустила голову и забылась сном. *** ...Птицы спрятаться догадаются... Одинокими не рождаются. Ими после становятся.... Ветры зимние вдаль уносятся и назад возвращаются. Почему, зачем, одиночество, ты со мной не прощаешься? Пусть мне холодно и невесело, - все стерплю, что положено... Одиночество - ты профессия до безумия сложная! Роберт Рождественский «Монолог женщины» Проснулась она в своей кровати с холодным полотенцем на лбу и отголосками боли в теле. На прикроватной тумбочке она нашла записку: "Простите мне мою невнимательность. Я был настолько занят, что не обратил должного внимания на ваше самочувствие. Зелье, которое вчера взорвалось, впиталось в вашу кожу, к тому же вы надышались токсичными парами, что обошлось вам отравлением организма и заражением крови. Основное лечение уже завершено, никаких серьезных последствий быть не должно, однако сегодняшний день вам придется провести в постели. На тумбочке стоят лекарства, которые помогут вам прийти в норму. Первое выпейте, как только проснетесь, второе, как позавтракаете. После завтрака ложитесь обратно в кровать. В обед Меган разбудит вас, вы поедите и примете оставшиеся два зелья. Не вздумайте сегодня никуда идти. Вам нужно отдохнуть и восстановиться. Надеюсь, вы согласитесь разделить со мной ужин и рассказать, какое заклинание вы вчера использовали. Крайне признателен вам за помощь. СС" Похоже, иногда, опасные эксперименты весьма полезны. А ведь он даже не наорал на нее за испорченные ингредиенты. С этой мыслью она завернулась в одеяла и снова уснула. - Меган очень стыдно, но мисс Ученице нужно встать. Хозяин будет очень сердиться, что мисс Ученица не выполнила его поручение. Проснитесь, пожалуйста, мисс Ученица. - Меган, что ты хотела? – Гермиона с трудом разлепила глаза и приподнялась на локте. Посмотрев на часы, она осознала, что не проспала и получаса. - Хозяин хотел, чтобы мисс Ученица выпила лекарства, а это нельзя делать не покушав. А мисс Ученица не выпила ничего и не притронулась к завтраку. Мисс Ученице плохо? Меган позвать Хозяина? - Нет, Меган, я просто не голодна. - Но мисс Ученица болеет. Мисс Ученице нужно поесть. Хозяин очень-очень строго приказал Меган проследить, чтобы мисс Ученица выпила зелья и покушала. - Хорошо, Меган, я поем. Только зови меня просто Гермионой, пожалуйста. - Как скажете, мисс Гермиона. Сейчас принесу завтрак. Через секунду на коленях студентки стоял поднос, наполненный ее любимыми блюдами. - Мерлин, Меган, как ты узнала? - Хороший домовик должен знать, что понравится Хозяину. - Спасибо, Меган. Девушка выпила первое зелье, поела, выпила следующее, но уснуть уже не смогла, хотя чувствовала слабость. - Меган, прости, можно тебя попросить принести мне книгу из библиотеки Мастера. - Простите, мисс Гермиона, Хозяин строго запретил домовикам прикасаться к книжным полкам. Мы даже пыль там стереть не можем. - Хорошо, я сама возьму. - Но мисс Гермиона еще слаба, она не дойдет сама. - Тогда можешь перенести меня туда и потом вернуть обратно? - Меган может. Меган перенесет. Держитесь за руку Меган, мисс Гермиона. Вскоре Гермиона снова лежала под одеялом и пыталась разобраться в первой главе ценного сборника по зельеварению. За чтением время пронеслось быстро. Эльфийка отвлекла ее через несколько часов, снова заставив поесть и выпить оставшиеся зелья, после чего девушка вернулась к чтению. Вечером ее отвлек резкий стук в дверь. - Войдите. - Вижу, вы до сих пор испытываете трудности с выполнением простейших указаний. Почему вы читаете вместо того, чтобы спать, как я вам приказал? - Потому что мне не хотелось спать. Очень сложно уснуть, когда спать не хочется. - Ладно, не важно. Надеюсь, вам лучше? - Да, намного. - Мне искренне жаль, что я не оказал вам своевременную помощь. Вы уверены, что с вами все в порядке? - Да, вполне. У меня даже голова перестала кружиться. Я совершенно здорова. - Что ж, хочется верить. Тогда вы не откажетесь присоединиться к ужину и рассказать мне, что вы вчера сотворили с настойкой? - Мне не особо хочется есть, если честно, но о заклинании рассказать могу. - Тогда идемте в гостиную, хоть чаю выпьете. - Сейчас я переоденусь… - Мисс Грейнджер, я вас столько раз видел в пижаме, что уже не испугаюсь. Накиньте халат, если уж так стесняетесь, и выходите. Покраснев, Гермиона призвала свой огромный халат, привезенный ей родителями из Греции, и поспешила за зельеваром. - Я жду вашего подробнейшего рассказа о вчерашнем. - На самом деле, все очень просто, Мастер. Когда мы с Гарри и Роном путешествовали, у нас с собой из лечебных зелий в большом количестве была только настойка бадьяна, потому как она легко и быстро готовится. Я сама ее варила, пока мы были в Норе. А потом оказалось, что она залечивает лишь физические раны, но не снимает следы даже самых мелких проклятий. В лесу заниматься особо нечем, поэтому за неимением дел я изобретала новые заклинания. А так как мы слишком часто оказывались ранены, и нам нужно было чем-то лечиться, то я придумывала что-нибудь, что нам поможет. Поэтому теперь в моем арсенале есть с десяток формул, которые изменяют действие настойки, не лишая ее изначальных качеств заживления. - Могу я увидеть результаты ваших исследований? - Конечно, Мастер. Акцио тетрадь рецептов. Поймав призванный объект, она быстро пролистала его и протянула Снейпу нужный разворот. - Это все заклинания к настойке. - А вся остальная тетрадь? – Он задумчиво осмотрел крупную стопку вручную прошитых листов, полностью исписанных аккуратным почерком Ученицы. - Это разные заклинания, которые пришли мне в голову в походе, и подробное описание их действия. Ненадолго в комнате воцарилось молчание. Снейп внимательно изучал записи, а Гермиона внимательно изучала Снейпа. - Знаете ли вы, мисс Грейнджер, что в зельеварении считается, что к зельям нельзя применять никакие заклинания, изменяющие их суть? - Знаю, Мастер, но в тех условиях, в которых мы жили, сварить другие зелья не представлялось возможным. А улучшить действие уже имеющегося магической формулой было куда проще. - Что еще раз доказывает, что и в науке не может быть никаких абсолютных запретов. Правда, подобное исследование, скорее всего, будет отвергнуто зельеварами за отсутствием необходимости. - Я понимаю это, потому и не стала пытаться его публиковать. Зельевары категорически против «глупых размахиваний палочками и выкрикивания заклинаний». Северус удивленно уставился на нее. Надо же, запомнила! - Да, все обстоит именно так. Но, тем не менее, должен признать, что вчера ваше махание палочкой сильно помогло нам. В зельеварении такая статья может и не пройдет, а вот в медицине вполне. Я или мадам Помфри можем посодействовать, чтобы ваши исследования прошли комиссию на действенность. И, если в Святом Мунго их сочтут полезными, то ваше имя будет увековечено в медицинских справочниках, и его будут склонять все студенты, которым придется осваивать новые заклинания. Хотите? - Да-да, хочу! Снейп усмехнулся: - Что ж, хорошо, я сделаю все возможное. Могу я одолжить эту тетрадь и почитать остальные ваши изобретения? - Да, конечно, Мастер. Только верните ее обязательно, она мне очень дорога. - Разумеется. - Мастер? - Да, мисс Грейнджер? - Вы ведь теперь вернетесь обратно в лабораторию? - Ну, естественно, вернусь. А что? - У меня столько вопросов накопилось по вашим заданиям! - Чувствую, моим головным болям не суждено прекратиться. - Там ничего серьезного, просто мелкие детали. - Вся наука, мисс Грейнджер, построена на мелких деталях. - Можно я пойду, Мастер? - Если вам больше ничего от меня не нужно, идите. - Приятного аппетита, Мастер. Девушка осторожно захлопнула за собой дверь комнаты и тихо сползла по ней. Она никогда и подумать не могла, что с ней произойдет нечто подобное. Особенно после ситуации с Роном. Она слишком часто наблюдала за своим Мастером. Слишком многое о нем узнала. Ей больше не было все равно, что с ним происходит, как он себя чувствует. Теперь она стала понимать, что на самом деле он раним и чувствителен, как ребенок. Она прямо видела того маленького мальчика из его воспоминаний, который уже тогда вынужден был выживать сам и бороться за право существовать. Он уже тогда осознал свою ненужность. А став взрослым, он закрылся от всех, спрятался за стеной злости и жестокости. Но за всеми этими оборонительными и язвительными фразами, пропитанными сарказмом, скрывается тот самый маленький мальчик, которого недолюбили, недообнимали, не рассказали, какой он замечательный. Просто одинокий ребенок, обидевшийся на весь мир. Она теперь осознала, насколько болезненно одиночество. Она была одна всего несколько месяцев, но уже готова была сдаться. А он живет за этой стеной уже сорок лет, но отчаянно борется. Она и не думала, что способна полюбить такого, как он. Полюбить? Она сказала «полюбить»? И когда только успела свыкнуться с этой мыслью? Да, она умудрилась влюбиться в своего учителя. Ну не смешно ли? Сама осуждала героинь всяческих романов, поступивших подобным образом. Вспомнить только ее дебаты с мамой под лозунгом «Джейн Эйр – Героиня или Дура». Как яро она убеждала, что в подобной ситуации никогда бы не позволила себе влюбиться. Как огорчалась мама, говоря, что ее доченька, видимо, вряд ли когда-либо порадует их мужем и внуками. А сама Гермиона слишком хорошо видела действительность. Она ведь вечно такая правильная, все у нее всегда по полочкам. Кому ж такая сдалась? Типичная Женщина. Замотанная, уставшая, но гордая и независимая. Никогда не покажет другим свою слабость, никогда не признает, что не права, ни за что не сдастся в споре. Она ни разу напрямую не заявляла, что она сильная, но ее поставили перед фактом, что это так. Пришлось соответствовать повешенному ярлыку и тащить все на себе в одиночку. Ибо помогать сильным никто не станет. Ей частенько приходилось переступать через свои обиды, чтобы помогать другим. Но сама она не смела никогда жаловаться. Плюс, ко всему прочему, она чересчур умная. Да ни один нормальный парень в ее сторону даже не посмотрит, будь она даже тысячу раз красивая. А поскольку она всего навсего симпатичная, да еще с таким грузом самостоятельности, то о парне можно было и не мечтать. Она очень быстро поняла, что все парни ищут маленькую слабенькую девочку, которая будет восхищаться их силой и во всем с ними соглашаться. Вот только такие девочки обычно ничего из себя не представляют и совершенно не приспособлены к жизни. Гермиона видела, что у нее есть все, чего бы хотели от девушки парни, только она не умела скрывать свою властность. Сложно делать беспомощный вид, когда на тебе лежит ответственность за кучу дел сразу. Никто ни разу не дал Гермионе возможности побыть слабой. К ней относились, как к железной, и требовали соответственно. Все, чего ей было нужно, это чтобы кто-то пришел и настучал по голове с воплями «Ты же девушка!» и больше не позволил ни таскать тяжелые вещи, ни справляться с проблемами в одиночку, кто снял бы с нее необходимость решать все за всех, кто был бы с ней не для достижения каких-то целей, а просто потому, что она – это она. Она устала быть сильной за всех, хотелось хоть для кого-то быть слабой. А Снейп неустанно ей показывал, что ее сила больше не нужна, что ей есть к кому обратиться за помощью. Да и все его действия, так или иначе, были направлены на ее поддержку. Он ее защищал, ругался, когда она слишком усердствовала и уже столько раз спас ее, хотя и не был ничем ей обязан, и не просил ничего в ответ. Это было так странно и так приятно. А еще он оказался до ужаса галантным, хоть и проявлял заботу, совершенно молча, не акцентируя на этом внимания, а изредка, наоборот, сопровождая свои действия ехидными комментариями. Зельевар не задумываясь открывал перед ней двери, считал необходимым помогать ей переносить тяжести, согревал воздух, если видел, что она мерзла в лаборатории и приказывал эльфам принести чаю, когда это не помогало. Она пыталась себя переубедить, что она себя накрутила, что ей просто показалось, что она не способна полюбить никого, и уж тем более не способна полюбить Снейпа. Она даже проговаривала про себя все его оскорбления, его издевательства над ней, только это не сработало. А в эту неделю, когда он вдруг стал отдаляться, когда он с каждым днем выглядел все хуже, она уже не смогла продолжать себя обманывать. Гермиона Грейнджер, ты – дура! Ты полюбила того, с кем никогда не будешь. Ты влюбилась в человека, который никогда не оценит этого. Тебе никогда не стать счастливой. Глупая наивная дурочка... Как же ты устала быть одна. Ночь пустынная. Слезы затемно. Тишина безответная..... Одиночество - наказание. А за что - я не ведаю... Ночь окончится. Боль останется. День сначала закружится... Одинокими не рождаются. Одиночеству учатся. Роберт Рождественский «Монолог женщины» * Зелье Беспечного Разума – плод фантазии автора _______________________________ Дорогие читатели, хочу вам напомнить, что автор очень вдохновляется отзывами ^.^