Ледяной Мальчишка или Ты - моя вера

POV Драко Рано я обрадовался. Мне казалось, что ремонт Исчезательного шкафа близится к концу, но сегодня я понял, что где-то серьезно ошибся. Причем похоже, что в самом начале пути! Нет, не может быть. Так не бывает! Почти весь год я бился над этой задачей — и все впустую? Что же теперь, начинать все снова? Сколько времени это еще может занять? И неужели я настолько тупой, что не заметил ошибки?! Сотни, если не тысячи подобных вопросов вихрем проносились у меня в голове. Я был готов в щепки разнести этот проклятый шкаф, но вместо этого начал громить все, что было с ним рядом в Выручай-комнате. Никогда еще злость не вырывалась из меня с такой силой! Я ломал стулья, разбивал какие-то склянки, расшвыривал в стороны сломанные метлы. Потом вышел из комнаты и стремительно побежал по пустынному коридору. Только бы не столкнуться ни с кем! Хотя, если и столкнусь — плевать! В конце концов я захлопнул за собой дверь в какой-то полупустой пыльный чулан. Страх душил меня, слезы сами катились из глаз. Нет, ну это ни в какие ворота: Малфой, Драко Малфой, как последняя тряпка, рыдает в какой-то каморке, что за херня!!! Я сел под покореженную парту, чтобы отгородиться от всего, запустил ладони в волосы и с силой сжал их, чтобы хоть как-то заглушить боль внутри. Не помогло. Сквозь маленькое зарешеченное окошко проникало вечернее солнце, прямоугольник света на полу был поделен на ровные части. Тюрьма. Ловушка. Клетка. А в клетке — загнанный зверь, судьба которого уже предрешена. Он, облезший и тощий, заходится в истерике, срывая голос, ломает ребра изнутри. Отчаяние. Обреченность. Ненависть! Как же я ненавижу это все: этот мир, себя, отца, всех! Хотелось громить, крушить, ломать. Хотелось сигануть с Астрономической башни. Хотелось взять нож и отрезать себе левую руку, чтобы избавиться от этой уродливой Метки, на всю жизнь связавшей меня с Темным Лордом! Ненавижу… — НЕНАВИЖУ! Крик потонул в глухих стенах чулана. Услышит кто? Да плевать! Заходите, смотрите, слушайте, если не боитесь напороться на непростительное. Давайте же! А после этого посадите в Азкабан, отдайте дементору, да в конце концов, убейте меня к чертовой матери! Мне терять нечего! Разве?.. Вспомнились полные тревоги и слез глаза мамы… Вдруг дверь чулана скрипнула. Все-таки услышали. И кого там принесло? Но у меня не было даже желания поднять глаза и посмотреть на посетителя. — Эй! Кто здесь? — знакомый акцент. Дверь за ней закрылась. Вера… Но какого черта она оказалась здесь именно сейчас? — Уходи, — сказал я, все еще не поднимая головы. Она, похоже, не расслышала. — Что? — Уходи! — но… почему я говорю это, я ведь совсем не хочу, чтобы она уходила! Я хочу обнять ее, зарыться в ее волосах, чувствовать ее тепло. Ведь как только она перешагнула порог этого кабинета, существо внутри замерло, прислушалось, затем послушно улеглось, положив голову на лапы. Мне хотелось верить, что она не послушает меня и останется… Девушка вздохнула: — Как скажешь, — развернулась и уже открывала дверь, чтобы уйти. Я, сам не ожидая от себя такого порыва, бросился к ней, захлопнул дверь, развернул к себе и крепко сжал ее в объятиях! — Вера, пожалуйста, не уходи… Я не помню, какой еще бред шептал ей на ухо, но она не пыталась вырваться. Сначала она стояла не двигаясь, но ее руки пару мгновений спустя обхватили меня в ответ. Что она со мной делает? А я вдыхал аромат ее волос, тот самый, хвойный, гладил ее по голове. Потом чуть отстранился и посмотрел ей в глаза. В голубом омуте было беспокойство, тревога. Она тревожилась обо мне? Я же просто утонул в этих глазах, чистых, светлых… Взгляд мой скользнул ниже, к слегка приоткрытым губам. Так близко. Я медленно наклонился и чуть коснулся ее губ своими. Она не оттолкнула, не отпрянула, не отвернулась, только задержала дыхание… Еще секунда — и, наконец, поцелуй, неистовый, страстный, глубокий, словно мы хотели вытянуть друг из друга всю черноту, что была в душе, все переживания, всю боль. Хотя, и так ничего не осталось, весь мир исчез: исчез Темный Лорд, исчез Хогвартс, исчезло все. Остались только МЫ. И наше судорожное горячее дыхание. Вкус ее губ, наконец-то я ощущал его. Не приторно-карамельный, как у Пэнси, а ненавязчивый ягодный. Хотелось чувствовать его снова и снова. Она иногда чуть прикусывала мои губы, отчего я начал не на шутку заводиться. Разорвав поцелуй, я принялся целовать ее шею там, где судорожно билась голубая жилка. Девушка в моих руках изогнулась, тяжелое дыхание обожгло висок, а ладонь зарылась в мои волосы. — Драко… Этот полушепот-полустон окончательно сорвал крышу. Мои руки проникли под ее мантию, беспорядочно шаря по телу. Одна ладонь забралась под рубашку, кожа на пояснице обжигала. У Веры подкосились ноги, и мне пришлось сделать шаг к стене, чтобы ей было на что опереться. Я продолжал целовать ее шею, переключался на губы, и все шептал какую-то несуразицу. Ее запах, ее руки, ее голос, ее тело… Моя ладонь заскользила выше, к небольшой, но упругой груди… Девушка вдруг напряглась, остановила мои руки: — Драко… Не надо, — в голубых глазах снова страх, и на этот раз, мольба. Я остановился, все еще тяжело дыша. Внизу живота пульсировала кровь, голова шла кругом. Я ведь мог настоять, получить свое, как это обычно было с другими. Но она… Она не «другие». С ней все не так. Я не мог с ней это сделать. Почему? Если бы я знал… Нет, это не мир сошел с ума, это Драко Малфой свихнулся. Я поправил на девушке рубашку и мантию, уперся ладонями в стену, а лбом в ее лоб. Мы оба все еще тяжело дышали, сердце колотилось, как бешеное. Не думал, что смогу так быстро потерять голову! Наконец-то. Наконец-то это произошло! Я могу к ней прикоснуться, обнять, вдохнуть аромат ее волос, поцеловать, без опасений получить какое-нибудь неизвестное мне заклятие. Внутри все окончательно успокоилось, а все проблемы вдруг стали такими мелкими, незначительными. Наконец я открыл глаза. Снова бездонный голубой океан. А еще крошечные рыжие крапинки на носу и щеках. Я провел большим пальцем по ее нежной коже на скуле: — Веснушки. — Что? — она слегка нахмурилась. Видимо, не поняла перевода. — У тебя веснушки, — я провел пальцем по носу. — Вот здесь, — а затем снова по щеке. — И вот здесь. Крапинки такие. Блаженная улыбка вдруг исчезла с ее лица. — Забыла вывести… Я взял ее рукой за подбородок: — Не вздумай. Они тебя еще больше украшают, — глубокий вздох, дыхание наконец-то успокоилось. — Ты такая красивая, Вера. Она слегка покраснела и опустила глаза. — Что такое? — Знаешь, мне никто никогда не говорил такого. — Я говорю. Ты очень красива. Она провела ладонью по моему лицу: — Чего не скажешь о тебе. Что-что?! — Когда ты в последний раз нормально спал, Драко? Ты ужасно выглядишь. Еще немного — и станешь похожим на инфернала с фрески в кабинете Снейпа. Нет, я не могу тебе рассказать, это выше моих сил… — У тебя сейчас свободное время? Занятия кончились, а домашка подождет. Сейчас, прямо сейчас иди к себе спать! Надо же, всего несколько минут назад впервые поцеловались, а она уже умудряется командовать! Я усмехнулся: — Есть, босс. Вера засмеялась. Какая же она красивая, особенно, когда смеется. Я не выдержал, снова нагнулся и поцеловал ее, на этот раз нежно. Затем шепнул ей на ухо, привычно растягивая слова: — Пойдем отсюда по отдельности, иначе ваш святой Поттер меня грохнет прямо в коридоре. Но девушка явно не слушала меня. Когда я начал говорить ей это, она повернула голову и почему-то вся напряглась. Я все еще опирался рукой о стену, а она с ужасом смотрела на мое левое предплечье. Ну конечно. Расстегнутый рукав рубашки опустился, и Метка во всей своей красе чернела на бледной коже. — Так ты действительно… Ты один из них??? — ее голос сорвался на крик и она оттолкнула меня. Нет, только не это! Я схватил ее руки и прижал их к стене, это мало помогло, потому что она начала выдираться, мне пришлось всем телом навалиться на нее и снова судорожно зашептать ей на ухо: — Вера, послушай меня, пожалуйста! Выслушай, я сейчас все объясню! Я не хотел этого, он меня заставил, он сказал, что иначе убьет нас всех, меня, всю мою семью, понимаешь, у меня не было выбора! — Отпусти меня! Зачем тебе тогда я?.. — она на секунду замерла. — А, ты получил задание закадрить какую-нибудь доверчивую гриффиндорочку, которая бы поставляла тебе информацию из первых рук? Так?! — НЕТ! Вера, это неправда! — ОТПУСТИ МЕНЯ! Она вырвалась, и хлесткий звук пощечины прорезал затхлый воздух чулана. Но я совсем не почувствовал боли. Девушка захлопнула за собой дверь, и что-то треснувшее внутри разлетелось на куски. Десять минут. За десять минут я умудрился обрести ее… и потерять. Это не жизнь, а сущий ад. А зверь где-то за ребрами поднял голову и протяжно завыл… Как дополз до гостиной — не помню. В тумбочке у меня стояла бутылка огневиски. Единственное желание сейчас — накидаться и уснуть, чтобы не видеть, не слышать, не знать… Все пошло прахом, буквально в один день. Неудачник. Ничтожество. Выродок. Когда в комнату зашел Нотт, бутылка была пуста уже на две трети. — Та-а-ак… По какому поводу пьем? Явно не от счастья. Я ничего не ответил. — Если это из-за какой-нибудь девчонки — то ты это очень зря. И я почему-то сомневаюсь, что это Пэнси. Этот гад за столько лет научился читать меня, как раскрытую книгу. Как, впрочем, и я его. — Ты прав, не Пэнси. В его глазах вдруг промелькнула какая-то догадка: — Так, стоп! Из-за Вагнер, что ли? Она полукровка, ее отец магл, она не достойна тебя, слышишь? — он подошел и встряхнул меня за плечи. — Поздно, Тео. Я уже пропал, — и снова отхлебнул из бутылки. — Даже если бы оба ее родителя были маглы… Я пропал уже тогда, когда столкнулся с ней в вагоне. Он сел в кресло: — Она что, отказала тебе? — Хуже. Она увидела метку. — Ой бля-я-я… Действительно, хуже некуда. Думаешь, расскажет? — Не знаю, мне уже похуй. — Малфой, не дури! Ты представляешь, что будет, если она проболтается? — Не проболтается. — Почему? — И как она объяснит, где она увидела Метку? «Когда целовалась с Драко Малфоем», так что ли? Она не самоубийца, ее свои же после этого загрызут. Нотт ахнул: — Ты серьезно? И она позволила? — Да. Только когда попытался зайти дальше — не пустила. — Ну значит, не все так запущено, как я думал. Я в какой-то момент даже считал, что она предпочитает девочек, — и усмехнулся. Мне же было абсолютно не до смеха. Ведь на улице уже июнь, и времени оставалось все меньше и меньше. Если я не выполню порученное, мне конец. И если бы только мне… — Я спать. Сделав еще пару глотков из бутылки, я отправился в спальню. Ну вот, я даже выполнил ее требование. Иду спать. Только бы не снилось ничего. Вообще ничего! Хочу пустую голову. Что за бред я несу?.. *** POV Вера Я бежала, не разбирая дороги, глаза застилали слезы. Из-за таких, как он, закрыли нашу школу! Из-за таких, как он моя семья скитается по стране! Из-за таких, как он страдают люди!!! Гарри был прав — меня хотели использовать. И в том, что Малфой Пожиратель, он тоже оказался прав. Все они, все, кто отговаривал меня — были правы… Гостиную я умудрилась проскочить незаметно, ни с кем не столкнувшись, не хотелось ни перед кем отчитываться, оправдываться, рассказывать это все, а затем выслушивать очередное «Мы предупреждали». Идиотка. Ненормальная. Дура наивная. А слезы все бежали и бежали. Я зашла в пустую спальню девочек, легла на кровать, попыталась отдышаться. Неужели я настолько плохо разбираюсь в людях? Нет, нужно успокоиться и все проанализировать холодной головой. Только вот она совсем не торопилась остывать. В ушах все еще звучал его голос. Что он там говорил? «Он меня заставил, он сказал, что убьет меня, у меня не было выбора!». А почему я должна верить ему? Ведь Гарри меня еще в начале года предупреждал, и все мне твердили, что он опасен. Ну вот, я уже говорю их словами… А еще он чуть не воспользовался мной! Что было бы, не останови я его? Черт, какие же у него нежные руки. И наверняка грязные. Что, если он убийца, и они по локоть в крови?! Какая же чушь лезет в голову… Свернувшись клубком на кровати, я снова заплакала. Такого со мной еще не было. Чтобы Вера Вагнер пролила столько слез за один лишь час! Как же так вышло, что… Я даже боялась сама себе признаться в этом, но я по уши ВЛЮБИЛАСЬ в Драко Малфоя! Нет, так ведь не может быть — наверное, это он каким-то образом заставил меня думать так. Хотя, кого я обманываю?.. И каким же образом можно дать ему шанс? Направить к свету. К какому свету? Он уже Пожиратель Смерти! Он уже на другой стороне, и никакого света там быть не может! Все это оказалось самообманом, все эти встречи и разговоры… Бред. Мираж в пустыне. Придумала себе красивую сказку, поверила в нее. Что еще придумать, чтобы добить себя?.. Память решила мне в этом «помочь». Вспомнились события, происходившие ровно год назад. Да, ведь совсем недавно была годовщина того рокового дня, перевернувшего мою жизнь и жизнь всех, кто учился в Беловодье. Перед глазами встали руины школы, рыдающие родители, потерявшие своих чад в этой бессмысленной и беспощадной бойне, и похороны, похороны, похороны. Когда я хоронила своих лучших друзей, с которыми мы были вместе с самого детства и с которыми столько пережили, то поклялась отомстить за них! А в итоге? Влюбилась во врага. Молодец, Вера… Постепенно мой разум, перенасыщенный эмоциями, начал отключаться, и я погрузилась в беспокойный сон. *** На следующее утро я не узнала себя в зеркале: воспаленные глаза, опухшее и бледное лицо, темные круги под глазами. Да и психологически я себя чувствовала настолько разбитой, что решила не идти на занятия. Гермиона, оценив мой ужасающий внешний вид, обещала предупредить преподавателей и посоветовала наведаться в больничное крыло. Как будто мне это помогло бы!.. Однако Джинни сразу заподозрила неладное. В перерыве между занятиями она зашла к нам в спальню с бутербродом и чашкой какао. Надо же, я умудрилась забыть про завтрак и обед. Она поставила еду на тумбочку и присела на мою кровать: — Ну, рассказывай. Я посмотрела в ее глаза. В них читалось, как ни странно, понимание. Вместо ответа я обняла ее и… да что ж такое! Снова разрыдалась. Подруга молча гладила меня по голове. В конце концов, немного успокоившись, я выдавила: — У него Мет… Метка, Джинни. Он… Он и правда… Пожиратель. Она не стала говорить ничего вроде «я тебе говорила, предупреждала», и я была безумно благодарна ей за это. — Он сам тебе ее показал? — Нет, это случайно вышло, я увидела ее, когда мы с ним… — я резко замолчала, поняв, что сболтнула лишнее. — Были вместе, — закончила за меня Джинни. Я отстранилась от нее и опустила глаза. Наступила тишина. Первой ее нарушила подруга: — Он это как-то объяснил? — Сказал, что Волан-де-Морт заставил его. Джинни нахмурилась: — И ты веришь в это? Я закрыла лицо ладонями: — Я уже вообще не знаю, во что верить, кому верить… Она тяжело вздохнула: — Вера, может, ты уже поешь? Еще не хватало, чтобы из-за этого гребаного хорька ты голодовку устроила. Я покосилась на бутерброд с сыром в маленькой тарелочке. Не хочу я есть! Но Джинни же так просто от меня не отстанет. Пришлось взять и откусить от него небольшой кусочек. Вкуса не ощущалось, просто какая-то пластилиновая масса, хотя я обожала сыр. Подруга встала с кровати: — Мне пора, зельеварение скоро. Малфой Пожиратель. А Гермиона все не верила… — Джинни! — я схватила ее за руку. — Не говори никому, пожалуйста! Особенно Гарри. Не хватало еще, чтобы они покалечили друг друга или чего похуже! Она сначала ошеломленно, потом задумчиво посмотрела на меня: — Да, он импульсивный, он может, — она кивнула в сторону тумбочки. — Твое какао остыло уже. — Разогрею, — сказала я, отпустив ее руку. — Все будет хорошо, Вера. Я еще вечером загляну, — Джинни тепло улыбнулась мне и убежала на очередной урок. На следующий день я все-таки привела лицо и мысли в порядок и заставила себя пойти на занятия. Общих уроков со слизеринцами сегодня не было. Ну и чудесно. И в коридоре ни разу не увидела его белобрысую шевелюру. В Большом зале я теперь сидела спиной к их столу. Не хотелось, чтобы он даже мельком попал в поле зрения. Но через два дня произошло событие, весь Хогвартс поставившее на уши: Гарри Поттер чуть не убил Драко Малфоя неизвестным темным заклинанием! Первым делом я побежала к Джинни и расспросила, не проговорилась ли она ему, но та заверила меня, что никому ничего не говорила, и произошло это случайно. Все теперь только и делали, что обсуждали это происшествие, слизеринцы откровенно и с неприкрытой ненавистью поливали Гарри грязью. А тут еще выяснилось, что в своей финальной игре он не сможет участвовать из-за наказания, наложенного Снейпом! Сборная Гриффиндора осталась без ловца и без капитана, так что бедному Гарри доставалось еще и от своих. Поддерживали его, как могли, только я, Джинни, Гермиона, Рон и Невилл. Правда, Гермиона при этом постоянно твердила, что предупреждала его об опасности учебника этого неведомого Принца. Можно подумать, это его утешало! В такие моменты остальные старались защищать его от этих нападок: ему и без того было тошно, он чуть не убил человека, пусть и врага, и искренне раскаивался в этом. На Малфоя я абсолютно перестала обращать внимание, правда, давалось мне это с трудом: на общих занятиях я буквально кожей ощущала его пристальный взгляд. Сосредоточься на учебе, Вера! И некогда будет думать о всяких Малфоях. Детское внушение, конечно, но оно работало. Я стала просиживать часы в библиотеке, брала дополнительные задания. Сокурсники удивлялись такому рвению, Гермиона его, естественно, поддерживала. И только Джинни знала причину… *** В субботу настал, наконец, день финального матча по квиддичу. Я, хоть и не являлась фанаткой этой игры, но не могла не поддержать нашего нового ловца, ведь в этой роли сегодня дебютировала Джинни. Команда была в не самом боевом настроении, отсутствие капитана явно их не вдохновляло. Однако мы волновались абсолютно напрасно. С самого начала игры гриффиндорцы взяли такой темп, что Когтеврану за ними было просто не угнаться! Такое чувство, что они, озлобленные отсутствием Гарри, бросили все свои силы на победу. Рон метался от кольца к кольцу, отталкивая квоффл иногда буквально кончиками пальцев. Наши загонщики летали, словно ракеты, почти не давая когтевранцам завладеть мячом. Бладжеры носились по полю, как бешеные, попадая чаще всего в команду противника. Я же следила за Джинни. Пока она парила наверху, выискивая взглядом крошечный золотой шарик. Снитча все не было, а на поле шла напряженная баталия. Как-никак на кону кубок! Тут Рон вдруг пропустил один гол, и я на секунду отвлеклась от ловца, а когда повернулась обратно, ее там уже не было: она стремительно летела вниз, за ней — Чжоу Чанг. Так они и маневрировали — практически параллельно то вверх, то вниз. Вдруг Джинни резко дернулась вправо и вверх — и наша трибуна взорвалась аплодисментами и радостными воплями. Она поймала снитч! — Безоговорочная победа Гриффиндора! Они забирают кубок! — объявил комментатор. Мы побежали по полю, навстречу команде. Наши ребята подхватили Джинни на руки и начали подкидывать ее вместе с метлой вверх. Когда, наконец, она оказалась на земле, все по очереди обняли ее, не замолкали слова поздравлений, мы радовались, как маленькие дети! Веселье продолжилось в нашей гостиной. Рон предложил налить в кубок чего-нибудь крепкого, и чтобы каждый представитель команды выпил из него. Но Гермиона не поддержала эту идею, и Уизли-старший, показав ей за спиной язык, начал плясать с ним по гостиной. За вратарем выстроилась цепочка таких же пляшущих, все это напоминало ритуал у каких-нибудь туземцев маори. В конце концов, процессия превратилась в круг, посреди которого стоял Рон с сияющим кубком в руке, словно верховный шаман с ценным для племени артефактом. Гарри, похоже, еще был у Снейпа на отработке. Когда он, наконец, показался из-за портрета Полной дамы, его встретили восторженные вопли, и Джинни, бросившаяся ему в объятия, а потом… В гостиной наступила гробовая тишина. Еще бы: Гарри Поттер и Джинни Уизли стояли посреди гостиной и целовались на глазах всего факультета! Переварив в тишине эту… новость, мы продолжили веселье, которое теперь было еще более оживленным. Наконец-то Джинни дождалась своего счастья, и я была безумно рада за нее! При этом у самой на душе скребли кошки. Ничего, Вера. Скоро ты уедешь на летние каникулы, развеешься и забудешь, наконец, этого Ледяного Мальчишку.