Последний джинчурики

— Хм… — саннин задумчиво потер подбородок, — не миссия, а прямо ссылка какая-то… Ну, что ж, в общих чертах задание мне ясно. — Тогда можешь пойти обрадовать своих будущих товарищей по миссии… *** Обрадовать… Следующим на очереди, кого собирался обрадовать Джирайя, была Арика Тайори… Обито сосредоточенно копошился в распахнутом настежь шкафчике, то вынимая из него посуду, то складывая ее обратно в соответствии со своим собственным пониманием порядка. А Ино и Арика, пристроившись рядом, за кухонным столом, изучали разложенный на нем свиток. Яманака время от времени настороженно выглядывала в окно: не возвращается ли, случаем, Какаши-сенсей, к отсутствию которого она так долго подбивала свой разговор с Арикой… — Ну и? — Тайори, наконец, подняла на нее вопрошающий взгляд. — Это, — уверенно заявила Ино, — моё задание. Повышение уровня квалификации, так сказать. Ты же представляешь направление деятельности нашего клана? Чем занимается мой отец, например?.. — Кгх… — Арика чуть не поперхнулась. Она пару раз видела отца Ино — мужчину, носящего черный плащ. И почему-то у нее сложилось впечатление, что вот лучше бы ей самолично никогда не привелось узнать, чем именно тот занимается. — Ну-у, более-менее в курсе. — Так вот, — невозмутимо продолжила Яманака, — в этом свитке описан состав и воздействие препарата для нужд его отдела… Уф-ф… Тайори тихонько выдохнула — как всё серьезно! А еще странно, что Ино настолько ей, Арике, доверяет. Да уж, страшно, непонятно, но в то же время приятно. Даже немного лестно. И вообще, Ино — первая и единственная в Конохе, кто решился обратиться к Арике со своими проблемами, да еще заявила, что ее просьба строго секретна!.. — Я никому ничего не скажу! — кивнула Тайори, проникаясь ответственностью и желанием помочь. — А особенность данного зелья состоит в том, что человек, принявший его, начинает подчиняться воле другого человека, — пояснила Ино. — Правда, он подчиняется только ограниченное время, однако за это время ему можно сделать определенные внушения, да так, что подопытный этого даже не заметит. «Ого!» — Тайори уже с большим уважением глянула на потрепанный свиток. — Дальнейшее зависит от силы этих самых внушений, но все они тоже действуют временно… И вообще, всё это не так важно. — Яманака помолчала. Потом решительно вытащила из сумки пузырек и поставила его на стол. — Сам препарат у меня уже готов. И нейтрализатор к нему есть. — Рядом с первым пузырьком встал второй. — Нейтрализатор? — переспросила Арика, уже догадываясь, куда клонит Ино. — Другими словами, противоядие? — Да, противоядие, — вынужденно согласилась Яманака. — Но проблема у меня в другом. — Она раскатала весь свиток целиком и ткнула пальцем в его неровный обугленный конец. — Видишь? Я не смогла восстановить текст полностью и поэтому не знаю нужных доз. И выяснить, сколько препарата потребуется, например, на… — Ино окинула Тайори взглядом с ног до головы, — …девушку твоей комплекции, можно только экспериментально. Вот я и решила обратиться к тебе, — куноичи почти покаянно развела руками, — поскольку слышала, что ты способна отслеживать влияние всяких веществ на свой организм. — Угу, — Арика задумалась. Стать подопытным кроликом в тайных экспериментах Яманака выглядело уже не очень лестным, скорее уж опасным. Зато неуемная кровь Тайори так и плескала в Арике любопытством. «Будь на моем месте Уруми, — в памяти девушки всплыло красивое лицо ее наставницы, — она бы отвалила круглую сумму за такую возможность поэкспериментировать! Да что говорить, я же с ней на пару не раз проводила опыты с подобными препаратами! Вот только ничего, удовлетворяющего всем нашим требованиям, мы так и не подобрали. А тут, судя по словам Ино, оно может превзойти самые смелые ожидания, да еще само мне в руки плывет!..» — Хорошо, — снова кивнула Арика, — я согласна!.. — Какаши-сенсей! — Сакура приветливо улыбнулась и помахала ему рукой. Хатаке кивнул в ответ и тоже вскинул руку. «Пора!» — решила Харуно, провожая его взглядом… Какаши последние месяцы появлялся в госпитале регулярно — вроде как Цунаде назначила ему какие-то обследования. И именно к очередному такому обследованию Сакура и запланировала свой поход к Тайори. Харуно ведь не один день промучилась, перебирая в уме самых разных девушек: ну кто еще из блондинок, кроме Арики, мог оказаться в постели Наруто? Выходило, по расчетам Сакуры, что никто! Да и какие могут быть другие кандидатуры, если достаточно только припомнить, как Тайори, едва завидев Узумаки, расплывается в довольной улыбке! А эти ее сладенькие слова: «Ты такой милый, Наруто»! Тьфу! Хоть не вспоминай!.. Нет, решила в конце концов Сакура, надо всё-таки вывести Арику на чистую воду! Надо как следует с ней поговорить! И вот сейчас Харуно направлялась «в гости» к Арике… Обито нашел себе другую, но не менее ответственную задачу: складывать предметы посуды друг в друга. Причем самым важным для него оказалось сложить их так, чтоб все они уместились в виде единой пирамиды… — Что?! — зашептала Ино, глядя на перекошенное лицо Тайори. — Вяжет, — просипела Арика и потянулась к кувшину с водой. — А так… ничего особенного не чувствую. Яманака облегченно выдохнула. Значит, можно перейти к следующему пункту исследования. — Налей и мне воды, — попросила она. Тайори послушно подняла кувшин и… замерла. — Ты это просто так просишь? — хитро сощурясь, спросила она. — Или уже пытаешься на меня как-то влиять? «Не прокатило!» — поняла Ино и рассмеялась в ответ. — Да уж, с тобой всё будет сложнее, — Яманака взяла в руки протянутую ей чашку с водой, — поскольку ты в курсе происходящего. Делая глоток, куноичи спрятала свою улыбку за краями чашки. Ну да, Арика, конечно, не дурочка, однако и Ино не была бы истинной Яманака, если б не придумала менее явные способы внушения и не определила заранее, какие именно слова ей изрекать. Тем более когда субъект знает, что на него будут этими самыми словами воздействовать. Поставив чашку на стол, Ино помахала ладонью перед лицом. — Фу-х! — выдохнула она. — Как же жарко! И принялась расстегивать на себе жилет, чувствуя, что особо не кривит душой: от волнения её на самом деле бросило в жар. Повесив жилет на спинку стула, она глянула на Арику, улыбнулась и как бы невзначай бросила: — Ты бы тоже малость разделась, Арика. А то упаришься до окончания эксперимента… И Тайори… послушалась! Тоже выдохнув, словно ей стало жарко, подопытная раздергала завязки своего пояса и распахнула полы одежды. Ино мысленно возликовала: действует! И, оказывается, всё довольно просто! Только дозу надо явно уменьшать — Арика как-то даже слишком легко поддалась… Неожиданный стук в дверь заставил Яманака подпрыгнуть на месте. — Есть кто дома? — послышался голос Джирайи. — Есть, — не задумываясь ляпнула Тайори. В мгновение ока Ино прыгнула на нее, повалила на стол и зажала ей рот рукой. — Тише ты! — прошипела она. — Сейчас не время для гостей! Скажи ему, что Какаши нет дома, поняла? Арика согласно гукнула сквозь заткнувшую ей рот ладонь, и Ино осторожно убрала руку. — Но Какаши нет дома, Джирайя-сама! — прокричала Тайори согласно полученным внушениям. — Да я и не к нему, — дверь отворилась, и тяжелые шаги протопали на кухню. — Мне как раз с тобой надо перегово… Джирайя остолбенел, так и не закончив фразы. Впрочем, как тут не остолбенеть, когда перед тобой открывается настолько неожиданная картина? Одна хорошенькая блондинка, распластавшись, лежит на столе и взирает на саннина, запрокинув голову назад. Сверху над ней нависает вторая хорошенькая блондинка, с силой прижимая к столу захваченные запястья первой. Причем одежда нижней распахнута почти до неприличия, а у верхней явно не хватает некоторой части ее облачения. Чем могли бы заниматься две девчонки в таком вот виде, у Джирайи сомнения ну никакого абсолютно не вызывало. Зато вызывало обильный… приступ вдохновения, так что картины нового произведения заскакали перед его внутренним взором. — Я ничего… — выдавил он и даже попятился, сам того от себя не ожидая. — Вы продолжайте! «Продолжать?! — от этой фразы Ино стало плохо. — Он, что же, с одного взгляда догадался, что происходит?!.. Конечно он мог догадаться — у него же уровень саннина! Неужели я так глупо раскрыла себя?!..» Она почувствовала, что руки у нее ослабели и мелко дрожат, а сама она вот-вот готова свалиться… — Как… — Тайори наивно захлопала глазами на мужчину, — как «продолжать»? «Начинающие?» — мелькнуло у Джирайи. Фантазийные картины дополнились новыми подробностями, и на лице мужчины расплылась широкая улыбка. — Ну, — он несколько озадаченно развел руками, — поцелуй ее для начала… «Что?!» — только и успела подумать Ино. А Тайори уже освободила свои руки из ее ослабевшего хвата, ухватила ее голову и притянула к себе. Терпкий вяжущий вкус заполнил рот Яманака… И тут куноичи поняла, что полностью утратила контроль над ситуацией. Всё смешалось в её голове: раскрывший ее деятельность саннин со своими странными предложениями, Арика, которую постоянно разжигает целоваться, — абсолютно не ясно, что происходит, почему и у кого какие цели. Даже не ясно, зачем сама Ино здесь. Всё словно во сне… «Нет, вот как раз про сны лучше не вспоминать!» — девушка почувствовала, что у нее не только руки, но и всё тело начинает дрожать… — Да ты расслабься, Ино-чан, — проступил сквозь ее тревогу хриплый голос Джирайи… Расслабиться?.. Ох! Как же, и правда, это здорово! Расслабиться и ни о чём не думать, ни о чём не рассуждать! Уйти прочь от пугающих мыслей и просто подчиниться кому-нибудь — и пусть этот кто-то сам несет ответственность за всё, что происходит!.. Ино обмякла и подкатила глаза, поддаваясь приятной слабости… Джирайя едва удержался, чтобы не похлопать себя по щекам: происходящее казалось ему сном, миражом или даже розыгрышем. А как тут не подумать о наваждении или розыгрыше, если сейчас, прямо на твоих глазах, обе девчонки ни с того ни с сего подчинились твоим словам, как прилежные ученицы безоговорочно подчиняются своему любимому сенсею?.. Стоило новым абзацам о подчинении добавиться к его мысленному произведению, и фантазия саннина разыгралась уже на полном серьезе… Поцелую мешало только одно — вяжущее ощущение. «Вяжущее? — В голове Ино, плывущей куда-то по волнам безмятежности, будто звоночек какой-то тренькнул. — Арика говорила, что препарат вяжет, и это значит… Это значит, что я и сама его наелась… и что я тоже поддаюсь внушениям… — И тут ее как обухом шибануло: — Какого черта?!!..» Джирайя заметно осмелел. — А теперь… — снова заговорил он. — А теперь, — не то что непослушно, а как-то даже неуважительно перебила его Ино, разорвав приятный глазу и прочим его чувствам поцелуй, — нам надо с Арикой уединиться! — Понимаю! — согласно закивал Джирайя и расплылся еще шире. Ино вскочила и сдернула податливую и ничего не понимающую Тайори со стола. Потом подхватила пузырек с противоядием и решительно потащила Арику в соседнюю комнату. Уже закрывая за собой дверь, она остановилась и бросила злой и осуждающий взгляд на Джирайю: — Что ж вы творите, Джирайя-сама?! — Я?! — искренне изумился саннин … Тайори, как быстро выяснила Ино, полностью впала в подчинение и беспрекословно выполняла все приказы. «Явно передозировка!» — глядя на ее поведение, заключила Яманака. Она усадила Арику на кровать, заставила ее приподнять голову и осторожно влила ей в рот противоядие. — Сейчас всё пройдет, — пообещала Ино. — Ты ведь понимаешь, что находишься под действием моего препарата? Помнишь, как это произошло? — И она озабоченно похлопала свою подопытную по щекам. — Ты всё помнишь, Арика? Ответь!.. — Всё… — как сомнабула прошептала Тайори, — помню… Только я… я не помню, как… Арика вдруг побледнела на глазах, схватилась за голову и застонала. — Что с тобой?! — не на шутку перепугалась куноичи, глядя, как Тайори, скукожившись, словно от боли, сползает с кровати на пол… — Н-да, — Джирайя озадаченно почесал макушку и уселся за стол, на котором всего минуту назад возлежали две девушки и который еще хранил тепло их присутствия. Чувство нереальности происходящего смешалось у него с ощущением непонимания: судя по возгласу Ино, чего-то он тут не уразумел, чего-то недопонял. Хотя что он мог не так понять, когда вон, уже стоны отчетливо слышатся сквозь стену!.. Джирайя потянулся ухом к стене и тут взгляд его упал на замызганный свиток, валяющийся на полу — кажется, девчонки смахнули его, когда так шустро кинулись уединяться. Подобрав свиток, саннин наискосок проглядел текст. —…высвобождение медиаторов… — бормотал он, — подавляет возбуждение… в постсинаптических клетках… препятствует дальнейшему распространению импульса… новые нейронные цепи… Ясно, очередной медицинский бред! Он отложил свиток и снова прислушался к стонам в соседней комнате — что было, несомненно, интереснее, а главное, способствовало прибавлению новых описаний к его мысленному сочинению… Улыбка снова заиграла у него на лице… — Арика! — Ино крепко ухватила ладонями голову Тайори, заглянула в ее обезумевшие глаза. — Слушай меня! И отвечай! Что с тобой происходит?.. Арика вдруг дернулась, как будто кто-то невидимый пнул ее, и с хриплым стоном подкатила глаза. «Что это?! — Ино опустила взгляд и увидела, как на груди Тайори расплывается узкое длинное пятно, словно порез от клинка. — Откуда?!..» И тут у нее самой ноги подкосились: она вдруг заметила, что снова… провалилась ТУДА! Каким образом и в какой момент это произошло, Ино даже не отследила! Она затравленно огляделась. Так и есть: тени и света расставились непривычно, неправильно, и комната до неузнаваемости изменилась. Яманака перевела взгляд на Арику и… взвизгнув, отдернула от нее руки: тело Тайори было чудовищно изрезано, а сама она едва дышала… — Вот чем еще они там могут быть заняты, а? — спросил саннин у Обито. Но тот почти не обратил на него внимания. Зато созданная им посудная пирамида уже заполнилась всем, до чего добрались его ручонки. Туда же отправились стянутые со стола две чашки и пузырек. Правда, последний весьма заинтересовал Обито, так что сейчас он старательно пытался его раскупорить. А Джирайя всё же не сдержал любопытства. Он поднялся, тихонько подобрался к двери в комнату, приоткрыл… — Кгм, — осторожно кашлянули у него за спиной. Саннин обернулся: — Сакура?.. «Что произошло?! — запаниковала Ино. — Это я с ней такое сотворила?!» Она осторожно коснулась пальцами руки Арики, но та никак не отреагировала. «Выбраться! — взмолилась Ино. — Надо выбраться отсюда!..» Она с отчаянием огляделась по сторонам, и в этот момент… дверь комнаты рванула ей навстречу… Конечно, Сакура собиралась вежливо постучать, а потом, дождавшись разрешения, войти. Однако, подойдя к двери, она отчетливо услышала стоны. «Что там стряслось?!» — забеспокоилась Харуно и толкнула дверь — та оказалась не заперта. Куноичи спешно шагнула внутрь и… наткнулась на Джирайю. Конечно, Сакура хотела тут же вежливо поклониться и поздороваться. Однако увидела, что саннину совсем не до нее: отшельник, расплывшись в похотливой улыбке, осторожно приоткрывал дверь в комнату, откуда раздавались те самые стоны. На какую именно картину может взирать Джирайя, да еще с учетом того, что Какаши-сенсей сейчас в госпитале, Сакура даже не решилась себе представить! — Кгм, — кашлянула она, всё же не до конца растеряв остатки вежливости. Джирайя тут же закрыл дверь и повернулся: — Сакура? — Ну и… — Харуно мрачно указала пальцем ему за спину, — и кто же… там? Она шагнула к двери, но саннин тут же заступил ей путь. — Тебе туда нельзя! — прошептал он. — С чего бы?! — угрожающе спросила Сакура… И тут она поняла! Поняла, что единственный, кого Джирайя мог бы так решительно защищать, вернее, покрывать, — это его ученик! Наруто!.. Да чтоб вас всех!.. — Или можно? — отшельник озадаченно воззрился на потолок. Однако этих его слов Харуно уже не слышала — она с размаху влепила кулаком в дверь… Дверь буквально снесла Ино с ног, и Яманака чувствительно приложилась о стену. — О-о! — простонала она, сползая на пол. И подняла взгляд… Слава небесам — комната была прежней! Всё вернулось на свои места!.. Хотя нет, не совсем всё: посреди комнаты, сжав кулаки и округлив глаза, стояла Сакура. Стояла замерев, только рот ее то открывался, то закрывался, словно Харуно пыталась что-то сказать или просто вдохнуть. — Сакура! — Ино аж подпрыгнула, не ожидая, что так обрадуется ее появлению. — Сюда! Помоги! И она бросилась к Арике. Та всё еще была без сознания, однако, к облегчению Ино, никаких ран у нее не наблюдалось. — Что произошло? — спросила Сакура, опускаясь рядом с Тайори и излучая уже не растерянность, а сосредоточенность опытного медика. — Н-не знаю, — почти не соврала Ино. — Сознание вдруг потеряла… Джирайя смотрел на суетящихся куноичи, которые перестали замечать его присутствие. Теперь уж однозначно ясно, что понял он всё происходящее не совсем правильно, что-то иное тут творилось, что-то странное. Даже показалось, будто коснулось его ощущений нечто едва уловимое и немного жутковатое, но что именно — он не распознал. «Да и как тут распознаешь?! — он горько хмыкнул про себя и перевел взгляд на свои руки. — Когда я даже удар Сакуры пропустил!» Он ведь видел ее замах, это ее специфическое, но знакомое движение. А вот перехватить не смог! Руки не послушались его, запоздали. Видно, недаром Цунаде не спешит выпускать его из госпиталя! «Вот тебе и уровень саннина! — вздохнул он и снова посмотрел на девушек: Тайори уже пришла в себя и что-то невнятно лепетала. — Вот тебе и новые нейронные цепи!..» И тут Джирайя замер. Последняя мысль что-то подтолкнула в его мозгу, и хмурые мысли откатились в сторону. Мужчина быстро прошел в кухню. Отыскал свиток, снова вчитался в затертые строчки… — Вот ведь экспериментаторши недоученные! — прошептал он через несколько секунд. — Полное подчинение! Незаметное!.. Да за такую технику… Что именно будет за такую технику, Джирайя додумать не успел, поскольку изреченное им слово «подчинение» тоже, в свою очередь, что-то подтолкнуло в его голове, и недавняя сцена на столе не только обрела понятный смысл, но и принялась обрастать новыми и весьма яркими идеями… Саннин огляделся: Обито всё так же сидел возле построенной им пирамиды и с интересом тряс полуоткрытым пузырьком, из которого при особо сильном взбалтывании вылетали темные капли и рассыпались вокруг. — Оп-па! — вскинулся Джирайя, увидев, что и посуда, и мордашка малыша вся сплошь в этих самых каплях. Он быстро отыскал салфетку, улыбнулся как можно шире и присел возле Обито. — Дай, пожалуйста, дяде эту склянку, — попросил он. Малыш сначала заморгал, не очень-то желая расставаться со своей игрушкой, но потом, сам не понимая почему, послушно протянул ее саннину. — Вот и хорошо. — Джирайя забрал пузырек и протер лицо мальчонки салфеткой. — И это я тоже заберу, ладно? — спросил он, выхватывая из сложенной посуды одну из чашек. От такого, пусть незначительного, но всё же разрушения его пирамидки, Обито расстроился, но перечить почему-то и в этот раз не стал. Джирайя быстро раскупорил склянку, плеснул из нее немного темной жидкости в чашку. Снова плотно закрыл пузырек и поставил его на стол, подальше от детских ручонок. А потом тихо выскользнул за дверь, унося чашку с собой… — Кстати, ты что тут делаешь? — Ино подозрительно воззрилась на Сакуру. — Эм… — несколько опешила Харуно, — да так, зашла с Арикой переговорить. А что? — Ничего, — Ино, не скрывая гнева, потерла разбитый лоб. — Дверь ты специально для разговора выбила, да? Сакура поняла, что краснеет. — Воды бы мне, — дипломатично попросила Арика, разрушая повисшую между куноичи напряженность. — Сейчас! — Харуно воспользовалась ее просьбой и кинулась на кухню. Она не видела, как Ино и Арика тут же принялись горячо перешептываться… Лазить по чужим шкафчикам, пусть даже на кухне, Сакуре вежливость все-таки не позволила. Поэтому девушка, обнаружив чашку поверх посудной пирамиды, немедленно ее выудила оттуда. Подхватила кувшин, плеснула в чашку воды и… Бедный Обито, которого уже достала бесцеремонность взрослых, на этот раз не удержался — сжал кулаки и… И Сакура аж подпрыгнула на месте — комнату насквозь пробило электрическим разрядом. Вполне ощутимо так пробило, у Харуно даже колени подкосились. «И что это сейчас было?» — девушка опустилась на стул и невольно отхлебнула из чашки, пытаясь унять возникшую в руках дрожь. Вода, как показалось, имела какой-то странный привкус, но ни распробовать его толком, ни оценить, что же это только что жахнуло, Сакура не успела — в кухню решительно шагнула Ино и так же решительно закрыла за собой дверь. — Знаешь что, Сакура, — уперев руки в бока, сердито зашипела Яманака, — твое поведение уже ни в какие рамки не влезает! С чего это ты так запросто позволяешь себе врываться в чужую квартиру, а? А чуть что — сразу переходить к рукоприкладству? У меня такое ощущение, будто тебе никогда не говорили, что вообще-то надо заботиться о своих друзьях и товарищах, быть к ним внимательной, быть с ними тактичной! — Ино покачала головой. — Одно тебе скажу: если ты не изменишься, не станешь мягче и терпимее, то останешься совсем одна, Сакура. Ни подруг, ни друзей у тебя не будет… За весь этот горячий монолог Сакура успела единственно глубоко вдохнуть и собраться, дабы с возмущенным выдохом высказать зарвавшейся блондинке всё, что думает о ее дурацких обвинениях, — можно подумать, Яманака о своих товарищах заботится! Ага, как же! Заботится! Тумаками и воплями! Сакура даже приподнялась со стула, чтоб излить свое возмущение с большей силой, и… почему-то просто выдохнула. Она вдруг отчетливо, до глубины души осознала, что Ино права… Всё внутри Харуно сжалось от услышанных слов, и слезы почему-то навернулись на глаза… Она подняла взгляд на подругу… Та молчала. Да не просто молчала, а будто окаменела и ошеломленно, или скорее, испуганно пялилась на Обито. Сакура невольно тоже глянула на мальчонку. Но ничего необычного не увидела: ребенок как ребенок. Только рассерженный чем-то — вон, как мордашка покраснела, а ручки его валят горку кухонной утвари на пол… От звона раскатившейся по полу посуды Ино вздрогнула и выпала из ступора. Всё так же молча, даже не взглянув ни разу на Сакуру, она подхватила со стола какой-то свиток, пузырек, сдернула со спинки стула сумку и свой жилет и пулей вылетела из квартиры. Харуно, ничего не понимая, снова опустилась на стул. Еще раз отхлебнула из чашки и потерла лоб. Обвинения Ино так и звучали в ее голове… Топ… Топ… Топ… Топ… Размеренные шаги одного из лучших джонинов Конохи опускались мягко и неспешно, а сам джонин шёл домой, скромно уткнувшись носом в раскрытую книгу из весьма занятной серии. Навстречу ему попался, как нарочно, сам автор этой серии, так что пришлось Какаши отвлечься от чтива и поздороваться. В ответ Джирайя отнял ладонь от чашки, которую бережно нес в руках, и тоже изобразил приветственный жест. Хатаке снова ткнулся взглядом в текст. Топ… Топ… И тут нога его застыла в воздухе, так и не завершив очередного шага. До Какаши только сейчас дошло, что чашка, которую он увидел в руках саннина, была, вообще-то, из его дома, и буквально пару часов назад он самолично из нее пил. «Или просто похожа», — возразил сам себе Какаши и снова зашагал вперед. Уже поднимаясь по лестнице, он наткнулся на Ино: девушка буквально выскочила из дверей его квартиры, пробежала несколько ступенек, увидела его и… застыла. «М-м? — Какаши невольно пригладил волосы. — Постричься пора, что ли?.. Или, — он настороженно подобрался, — дело не в этом?» Однако Яманака уже пришла в себя: выдавила улыбку, поздоровалась. А потом опрометью кинулась прочь. «Кажется, я что-то пропустил!» — глядя ей вслед, решил Какаши. Захлопнув книгу, он быстро зашагал наверх. И уже возле самой двери чуть не столкнулся с Сакурой — та выглядела расстроенной, пробурчала что-то невнятно-извиняющееся и бросилась вниз по ступенькам. Подозревая неладное, джонин буквально вбежал в квартиру… Взору его открылась выломанная напрочь дверь в комнату… Услышав какие-то звуки на кухне, Какаши бросился туда, и… И ничего. Арика спокойно подбирала раскатившуюся по всей кухне посуду, мыла ее заново и складывала. А Обито ей, типа, помогал. Считай, семейная идиллия. — У нас всё в порядке? — всё же спросил Какаши. Арика остановилась, развела руки в стороны. — Эм-м… — почти удивленно выдохнула она и пожала плечами. — Да вроде всё нормально. «Видимо, я много пропустил!» — понял Какаши, глядя на состроенную ею наивную мордочку… *** Сжав обеими руками голову и опершись локтями о стол, Ино разглядывала злосчастные пузырьки. Разбежавшиеся мысли всё никак не хотели складываться в стройные объяснения. Да и вообще событий за последний час произошло, казалось, больше, нежели за месяц — как их тут все сразу сложишь? «Давай еще раз и по порядку! — приказала себе Яманака. — Итак, препарат действует, причем в малых дозах — по результатам даже я попала под влияние Джирайи-сама. Попала… а потом провалилась в свой кошмар, хотя этого провала ничто не предвещало… И в кошмаре я увидела Арику. — Ино сглотнула, вспомнив изрезанное чуть ли не на куски тело Тайори. — Почему я ее увидела в таком состоянии, непонятно… Потом меня шибануло дверью, и я вынырнула в реальность. И всё стало вроде как нормально, только Арика не смогла объяснить, что же с ней случилось и почему она вдруг вырубилась… А потом на кухне я увидела Обито. И увидела я его так, будто он тоже явился мне во сне… Эти завитки его чакры — такие темные и густые, что напоминали больше щупальца — они были такими… безумными? Злыми?.. И слов-то нужных не подберешь. — Яманака с силой потерла виски. — И после всего, уже на лестнице я натолкнулась на Какаши-сенсея. И разглядела в его голове… нет, скорее, только в левой части его головы, прямо в глазнице — те же темные сгустки, что и у Обито, но только плотно скрученные, спрессованные давлением, которое не дает им растечься… Что же это могло быть?..» Ино задумалась. А через несколько секунд сердито нахмурилась и стукнула кулаком по столу. «Нет, к черту все эти видения! — воскликнула она про себя. — У всех свои неполадки, кошмары и внутренние демоны, пусть они сами с ними и разбираются! А мне бы сейчас побороть свои собственные проблемы! И волнует меня не анализ того, что я увидела, а как, каким образом я проваливаюсь туда?! И каким путем я оттуда выбираюсь?!» Однако разумных ответов на ее вопросы не находилось. Оставалось одно: наблюдать за собой и дальше... И проводить ночи подле Наруто… «Кстати, о Наруто», — спохватилась Ямнака. Снова взглянула на склянки и помрачнела. Надежда на то, что с помощью препарата удастся подействовать на Сакуру и отвадить ее от наглого вмешательства в «личную жизнь» Узумаки, не то чтобы растаяла, но обросла какими-то слишком уж серьезными, если не сказать зловещими, факторами. «Нет уж, — решила девушка, — не стоит вмешивать в это Сакуру. Всё ж таки воздействие на сознание человека — штука слишком тонкая и опасная… что и продемонстрировал сегодняшний эксперимент. Наглядно так продемонстрировал…» — Ино взяла пузырек, задумчиво покрутила его в руках. А потом поднялась и подошла к зеркалу. Интересно, можно ли сделать внушение самой себе, если ты заранее знаешь, что это — именно внушение, самообман? Яманака взглянула на свое отражение. Да и что сказать себе? Что это всё у тебя пройдет? Или что ты не будешь больше бояться? Она раскрутила крышку. Какое изречь слово, если ты всё равно ему не поверишь? Ино капнула себе на ладонь темной жидкости и осторожно слизнула ее. Снова посмотрела на свое отражение. Вдохнула, собираясь отдать себе приказ… — Ты научишься управлять этим, — уверенно выдохнула она. И остолбенела… Она же вовсе не это хотела сказать! Более того, сам смысл того, что она произнесла, дошел до нее не сразу, а чуть позже! Яманака нерешительно смотрела в зеркало. Казалось, что блондинка, которая ошеломленно пялилась на нее в ответ, — это не сама Ино, а какая-то другая, незнакомая девушка. И изреченные только что слова принадлежали именно ей, этой незнакомке… «Вот так, наверное, и сходят с ума», — подумала Ино. И вдруг разозлилась. Сильно разозлилась! — Но тебе, — решительно ткнула она пальцем в зеркало, — свести меня с ума не удастся!.. *** — Хм, своеобразный все-таки вкус у этого вина, — Цунаде, пригубив в очередной раз, поставила бокал на стол, и Джирайя несколько нервозно проследил взглядом за ее действиями. Сегодня саннин все-таки успел оповестить всех участников будущего задания — пусть второпях и без подробностей, однако ж чувство исполненного долга, хоть и неуверенное, но всё же у него появилось. И потому весь оставшийся день Джирайя посвятил другим занятиям. Для начала он добежал до одного из коноховских ресторанчиков — не самого крупного и роскошного, однако девочки в нем были такие, что закачаешься! — и по этой причине Джирайя был почетным завсегдатаем данного заведения. Там он выложил перед управляющим солидную сумму и наспех объяснил, что на вечер ему требуется столик, роскошный ужин с бутылкой наиболее редкого по вкусовым качествам вина и обслуживание по высшему разряду. В ответ ему пообещали, что всё перечисленное, включая высший разряд, будет обеспечено, пусть даже не сомневается. Тогда отшельник помчался к Цунаде — с целью пригласить ее на свидание. Вернее, обставил он свое приглашение так, что ему надо, якобы, обговорить с ней детали будущей миссии в более спокойной обстановке. И вечером он повел ее в эту самую «обстановку». Надо сказать, место им действительно выделили весьма удачное: небольшой закуток в стороне от других столиков и снующей между ними обслуги — темный, почти уединенный, с которого, тем не менее, открывался прекрасный вид на ярко освещенную сцену, где друг за другом сменялись непритязательные, но радующие глаз и слух выступления. Цунаде осматривалась по сторонам с долей скепсиса, явно понимая, что Джирайя затащил ее сюда далеко не для того, чтоб задание обсуждать, однако ж по ней было видно, что обстановка ей нравится. И последнее Джирайю успокаивало. Вот хоть что-то его сейчас успокаивало! Сам он сидел как на иголках и сосредоточенно отслеживал реакцию Пятой на вино — а точнее, на тот препарат, что он утащил из кухни Тайори и незаметно капнул Цунаде в бокал. Саннин чувствовал, что волнуется всё больше. Представляемая им картина, как он бережно накроет руку Цунаде своей ладонью, как посмотрит ей прямо в глаза и мягко скажет-прикажет «Пойдем ко мне!» или «Пойдем к тебе!», почему-то всё больше пугала его. А вдруг препарат не подействовал и Цунаде откажет? Или, хуже того, разозлится как обычно, и весь этот прекрасный вечер пойдет насмарку, и она больше не захочет вот так с ним встретиться?.. А даже если она согласится, то… От последней мысли Джирайю бросало в жар, и накопленные за полдня притягательные фантазии разбегались не пойми куда. И вообще, весь его коварный план казался сейчас слишком сырым и не додуманным. «Как юнец дергаюсь, честное слово!» — ругал себя саннин. Но, увы, волнение, смешанное с возбуждением, не проходило. Наоборот, от одного взгляда на Цунаде, на ее непривычно безмятежное красивое лицо, на ее огромные задумчивые глаза, расслабленные губы, грудь — от всего этого Джирайю такая оторопь брала, что он даже не знал, что и сказать. И лишь старательно сдерживал себя, дабы не ляпнуть очередную пошлость — этакую привычную защитную реакцию на свое собственное смятение. «Мальчишка!» — снова обругал он себя. И разозлился. А потом вздохнул, набираясь решимости, и уставился на Цунаде. — Ответь, — хрипло выдохнул саннин, — почему ты меня избегаешь?.. И мысленно рассмеялся над самим собой — ведь совсем не это он хотел изречь! Не это! Так какого ж демона он так себя ведет?!.. — Вернее… — Джирайя поерзал на стуле, — почему ты избегаешь близости со мной? До сих пор?.. Только отвечай честно! Он пристально вгляделся в лицо Пятой, ожидая ответа. — Почему? — переспросила Цунаде. И задумалась — так, будто искала ответ на этот вопрос где-то внутри себя. А саннин аж замер и затаил дыхание — вдруг осознал, что сейчас услышит действительно откровенность… которую он, честно признаться, побаивается услышать… — Потому что боюсь тебя разочаровать, — проговорила Цунаде, опустив взгляд… «Чт... что?..» — не понял отшельник. Он ожидал чего угодно, но только не этого! В его голове даже не укладывалось, с чего это Цунаде так решила! Да о чем она вообще думает?!.. — У тебя было много женщин, — тихим голосом продолжала Хокаге, — да и сейчас, я уверена, хватает. Среди них и молоденькие, и хорошенькие, и опытные. Ты получил от них очень многое. А что, в таком случае, могу дать тебе я? — Она вопросительно взглянула на саннина, и у того всё внутри задрожало от ее взгляда. — Я, со своим характером, который уже ничто не изменит, со своими тенями прошлого, которые никогда меня не отпустят — что я могу тебе дать?.. Джирайя нервно отхлебнул из своего бокала. «Как что?! — кричало внутри него. — Себя! И это — самое главное!» Но вслух он не смог произнести ни слова — потому как понял, что за столько лет он, оказывается, не научился говорить вслух голосом своего сердца… Впрочем, как и многие шиноби… разве что вот так же, как сейчас Хокаге, наглотаться какой-нибудь дряни ради честных душевных откровений… — Мне легче, — чуть усмехнулась Хокаге, — когда ты любишь меня такой, какой представляешь в своих мечтах. Потому что в реальности всё будет не так здорово… и я боюсь, что ты отвернешься от меня после первой же нашей ночи… Саннин буквально задохнулся от такого почти оскорбительного предположения. Он ухватил-таки ладонь Цунаде, стиснул ее пальцы, и даже нужные сердечные слова вроде как собрались излиться наружу… но тут со сцены громко объявили: — А сейчас специальный номер для нашего завсегдатая, уважаемого Джирайи-сама! Несравненная Эйка-чан исполнит его любимый стриптиз!.. По залу прокатились аплодисменты, перемешанные одобрительными восклицаниями. — А еще потому, — Цунаде раздраженно выдернула руку из пальцев замершего как истукан саннина, — что ты бабник и идиот! Она поднялась и молча направилась к выходу. — О-о! — простонал Джирайя. И схватившись за голову, бухнулся лицом на стол… *** — Тут такое дело, — неуверенно начал Наруто, когда Ино поздним вечером привычно прокралась к нему домой, — миссию мне дали. Завтра я должен уйти, и на сколько дней — неизвестно. — Вид у него был виноватый. — Надо бы придумать что-нибудь этакое, чтоб отказаться от задания. — Не надо, не отказывайся, — покачала головой Ино, — ступай! Всё будет хорошо. Она взглянула в лицо Наруто… Нет, он не верил ее словам! В его глазах отчетливо читалась тревога, смешанная с той самой неукротимой решимостью, присущей одному лишь Узумаки. И Яманака вдруг поняла, что он не сдержится! Что он сейчас возьмет и попросту вытрясет из нее все ответы!.. «Нет! — воскликнула про себя Ино. — Никто ничего не должен узнать!» — Всё будет хорошо! — как можно спокойнее улыбнулась она. — Вот увидишь! *** Сакура никак не могла уснуть. Голос Ино по-прежнему звучал в ее голове, и Харуно понимала: она действительно ведет себя неприемлемо! И особенно ярко это проявляется, пожалуй, по отношению к Наруто — ведь именно к нему она запросто врывается в дом, регулярно распускает руки! «Останешься совсем одна», — слова Яманака горькими каплями падали в душу Сакуры, и куноичи отчаянно восклицала про себя: «Нет! Не хочу!.. Саске нет рядом, если еще и Наруто отвернется, то...» Одиночество страшило ее. Настолько сильно страшило, что Сакура была готова на многие жертвы, лишь бы избежать его. «Я изменюсь! — решительно пообещала она себе. — Я буду доброй, тактичной, внимательной! И тогда всё будет хорошо и никак иначе!» Сделав себе это внушение, девушка, наконец, успокоилась. А потом незаметно для себя самой заснула.