***
Люциус Малфой был разбужен ни свет ни заря из-за заболевшей метки. Он зашипел от боли и досады, разбудив жену. Растрепанная, она сонно заморгала, смотря на мужа с волнением. Ему было достаточно скосить взгляд на свою руку, чтобы она поняла всё без слов. Люциусу потребовалось рекордных пять минут, чтобы выглядеть безупречно, и ещё три, чтобы дойти до кабинета Повелителя. Мужчина догадывался, что речь может пойти о наге, который живет с ними под одной крышей. Он зашел в помещение после стука и поклонился. Лорд выглядел достаточно бодро, учитывая горы книг и свитков на его столе. Вероятно, ночью он не спал. — Люциус-с-с, отлично, подойди ближе, — скомандовал Лорд, недовольно осматривая блондина, стоявшего чуть ли не у самых дверей. Когда же тот встал прямо у стола, Лорд продолжил: — Наг, с которым тебе посчастливилось пообщаться пару раз, покинет дом на некоторое время… — мужчина на мгновение о чем-то задумался, нахмурившись. — У него есть дела в Хогвартсе, и твой сын как никогда кстати там обучается, — он хмыкнул, а Люциус против воли затаил дыхание. — Драко лишь нужно помочь, если того потребует ситуация, и доложить мне, если что-то пойдет не так. Любая мелочь, на это намекающая, слух, сплетня. Ясно выразился? — Да, мой Лорд, — Люциус слегка поклонился, незаметно выдохнув. Это было легкое задание… — Ах да, ещё кое-что. Нага зовут Ермунганд, и он мой сын, поэтому пусть Драко отнесется к заданию со всей ответственностью, — красные глаза предупреждающе сверкнули, и Малфой против воли побледнел. К такой новости он точно не был готов, проснувшись несколько минут назад…***
Ерм не думал, что вернется в Хогвартс так скоро. Но вот он стоял на краю запретного леса и видел знакомые шпили башен, ощущал всем телом знакомую магию. Стоял день, но небо затянули плотные тучи, отчего было довольно темно. Во многих окнах горел свет, и никто не догадывался, что смертоносное создание находилось так близко к детям. Но было опасно оставаться так долго на виду, поэтому он быстро скрылся в лесу, попутно ища знакомый лаз в Тайную комнату. Ерм неплохо освоился в своем теле: он мог свободно ползать с разной скоростью. Копируя змей, он опускался как можно ближе к земле всем телом, — это позволяло двигаться намного быстрее, — а руки помогали цепляться или перепрыгивать через препятствия. Даже задевая животом землю, Ерм не травмировал его благодаря плотной коже. Он точно был не медленнее Василиска — скорее, даже быстрее, проворнее. Когда Ерм вернулся в главный зал с гигантской головой Слизерина, ему даже показалось, что он и не уходил никуда, а последние сутки и вовсе были сном… Но любой сон — реальность, пока ты не проснулся. А проснуться ему бы хотелось. Словно все эти козни и манипуляции были обычным кошмаром. Но, конечно, вряд ли что-то столь хорошее могло произойти с ним. По щелчку пальцев он мог получить только новую дозу боли, не больше. Ему следовало привыкнуть к этому. Ладно уж, нужно собраться и действовать. Не стоило терять время на ерунду.***
— Ты где-то витаешь, — проворчал Рон, сходив конем. Его раздражало, когда в шахматы с ним играли «на отвали». Никакой заинтересованности и участия в процессе. — И это говоришь мне ты! — воскликнула Гермиона, фокусируя взгляд на слоне. — Я думаю, и это важно. — И о чём же? — Рон хмурился, он хотел заблокировать короля всего парой ходов, но девушка открыла слишком много свободных клеток для его побега. Герми замялась, не решаясь ответить сразу. — О Гарри. — И? Он вернется уже в это воскресенье или планы поменялись? — он даже оторвался от игры. Уизли скучал по приятелю: играть с ним было намного веселее, чем с хмурой Гермионой. — Нет, всё по-старому, — она смерила его цепким взглядом. Но Ермунганд не мог видеть этого. Находясь в узкой трубе прямо под подростками, он мог лишь слушать и радоваться, что они сидят так удачно под единственным лазом в гриффиндорской башне. Чем выше, тем меньше во всех смыслах становились трубы. Но также наг был недоволен: пока из этого разговора мало что было понятно об осведомленности Рона. Но зато теперь Ерм узнал, что Гарри будет в школе уже послезавтра. Оперативно, хотя и странно. У настоящего Гарри было больше месяца, чтобы приехать к первому дню обучения подготовленным. Неужели Дамблдор до последнего надеялся вернуть сбежавшую игрушку и прочистить ей мозги? — Он был таким странным, когда я видел его в последний раз, а потом он просто исчез! После смерти Седрика, после такого скандала, даже весточки мне не оставил, — заворчал Рон. — Мне тоже, Рон! — поспешно воскликнула Гермиона. — Но директор знает, что делает. Происходит что-то важное, я уверена. И нас скоро тоже посвятят в происходящее, — она уверенно свела брови, на что Уизли скривился, затем открыл рот, но ничего не сказал. Ерм же начал предполагать, что Рон не в курсе случившегося от слова совсем. Могло ли это значить, что этот парень остался ему другом? Ну или хотя бы не врагом. Мог ли Ерм, будучи нагом, заговорить с ним? По крайней мере, он не арахн! Но спешить не стоит, нужно подождать настоящего Поттера, чтобы точно убедиться, а пока… Пока можно присмотреться ко взрослым. Он уже пытался подслушивать разговоры других учеников, но они вообще не обсуждали Гарри. Да и вообще, не все же в этой школе завербованные актеры лично для него, нет смысла подозревать каждого, с кем хоть раз заговорил, — это глупо.***
— Это лишнее, Северус, — сказал Дамблдор, сидя в кресле за столом в своём кабинете. Перед ним на стульях расположились Минерва и Северус, который накладывал третий слой заглушающих чар. Он смерил старика недовольным взглядом и резко спрятал палочку в рукав мантии. Ерм, скрывавшийся у них под ногами, самодовольно усмехнулся. Недогадливые маги, на самом деле это не «купол» тишины, а «шар». «Но кто может подслушать из-под земли?» — так все обычно думают? — Мальчик уже скоро прибудет, вы должны помочь ему освоиться… — Он разболтает всё в первый же день, — скривился Северус, а Ерм порадовался, что, похоже, зельевар будет ненавидеть Гарри вне зависимости от его характера. Просто потому что он сын и копия Джеймса. Что за детские обиды? — Тогда вам нужно лишь сделать так, чтобы этого не произошло, чтобы никто даже и не подумал ничего лишнего, — голос старика прозвучал непривычно жестко. — Я прослежу, — кивнула Минерва, вызвав быструю улыбку у директора. — Отлично, — хлопнул в ладоши он. — Придется подкорректировать план, но мальчик втянется, я уверен в этом. Нужно лишь немного времени и кропотливой работы мудрых учителей и верных друзей, — его улыбка была приторной и мерзкой для того, кто видел директора насквозь. Благо, что Ерм не видел её, но слышал в голосе — от этого сводило зубы. Хотелось прокусить что-то или кого-то, и у него была плотная шкура Василиска для этого. Нужно выпустить пар.***
Ерм отправил отцу весточку о том, что Гарри Поттер появится в Хогвартсе через день. И… наг немного сомневался, стоило ли говорить… Хотя, судя по всему, Волдеморт уже знал о Снейпе. Поэтому Ерм сообщил о действиях взрослых в общем и зельевара в частности. В остальном ожидание было скучным. Он знал, что Драко предупредили на его счет, так как Люциус сказал положиться на его сына в случае чего. Поэтому можно было бы скрасить одиночество в обществе трясущейся бледной поганки… Но как-то душа больше тянулась к безделью и одиночеству, чем Ерм и решил насладиться. Ведь кто знает, насколько насыщенной станет его жизнь немного позже.***
Гарри Поттер хмуро стоял посреди гостиной, наблюдая за метаниями матери. Он тоже не хотел ехать ни в какой Хогвартс. Какой в этом всём смысл? Ему повезло в младенчестве победить злого мага, но что он мог сделать теперь против него, чего взрослые хотят добиться этим всем? Гарри должен был вернуться в чистую от злых магов Англию, а не в преддверии войны. Неужели он из героя превращается в наживку? — Джеймс! — в который раз выкрикнула Лили. Она пылала. Но её эмоции оказались далеки от гнева — это были скорее печаль, негодование, возмущение. — Лили… — вздохнул Поттер-старший, входя в комнату. Он поставил второй чемодан рядом с большим у ног сына и посмотрел на жену. — Мы уже всё обсудили, так надо. — Но, дорогой! — её лицо стало печальным, и она подбежала к сыну, обняв его. — Как же можно. — Лили, хватит, — Джеймс уже терял терпение. — Хогвартс — самое безопасное место, какое только может быть. С нашим сыном ничего там не случится, ему нужно просто привлечь внимание безумца на себя, чтобы тот не мог думать ни о чем другом, кроме как о мести. В таком состоянии поймать его на ошибке будет очень просто. — «Безумца»! — недовольно спародировала женщина. — Целый факультет служит ему, а дети очень жестоки, я не могу смириться с этим решением. — Пожалуйста, дорогая, перестань, — мужчина потер переносицу, отодвинув оправу очков и вскинув брови. — Преподаватели будут всегда рядом, и это ненадолго, — он увидел скепсис на женском лице. Гарри же лишь понуро вздохнул. — Я не верю в эти сказки про «быстро и четко». Нас опять втягивают в какие-то игры, а ты этому потакаешь. Если бы тогда он!.. — Лили, — перебил Поттер жену, строго посмотрев на нее. Она метнула взгляд на сына и сдалась, замолчав. — Мы уходим, бери порох. Они втроем и с горой чемоданов втиснулись в камин, после чего бросили порох, и семья Поттеров исчезла в зеленой вспышке.***
Гарри, поджимая губы, шел следом за высокой и строгой женщиной. Как только он и родители оказались перед директором и сумки Гарри исчезли, ему представили его декана — Минерву Макгонагалл — и сразу выпроводили, не дав даже поговорить с директором. Гарри видел этого мага третий раз в жизни. Первый был, когда тот появился и таинственно сообщил ему, девятилетнему ребенку, что он особенный, герой, Избранный. И необычный шрам на лбу — доказательство его исключительности, его победы над злом. В общем, рассказал то же, что Поттер слышал от родителей, и исчез на много лет. Гарри уже успел забыть старика, когда тот пришел к ним домой во второй раз и сказал: «Герой должен быть там, где поднимает свою голову зло». Как же пафосно! Даже если он — герой, Гарри ни разу за всю жизнь не думал о том, что ему нужно будет побеждать злых магов. Как и не считал, что это его долг или что-то в этом духе. Ведь с чего бы? Правда Дамблдор сказал, что молодому человеку ничего делать не нужно… Хорошо, если так! — Мистер Поттер, — декан вдруг остановилась, и парень чуть не врезался в неё. Он мало смотрел по сторонам и совсем не запоминал дорогу. Она развернулась и серьезно посмотрела на Гарри, словно вспоминала что-то, искала в его образе, но не находила. — С вами будут находиться два студента, ваших друга: Рон Уизли и Гермиона Грейнджер. Они замечательные дети и помогут вам во всём. Вы однокурсники, поэтому просто ходите только с ними во избежание недопониманий с другими детьми. — Хорошо, — вздохнул он. — По всем вопросам лучше обращайтесь к мисс Грейнджер, она больше знает о том, что делал ваш двойник, — добавила она, а парень в шоке округлил глаза. — Мой… кто, простите? — Гарри выпрямился и вопросительно посмотрел в удлинившееся лицо Макгонагалл. В её глазах читались страх и неверие, она была шокирована чем-то. Неужели сказала то, чего не должна была? Или же она не думала, что он знает настолько мало. В груди забурлил гнев из-за недосказанности. — Вам никто ничего не говорил?.. — спросила она, на что Гарри пожал плечами и помотал головой. Она вздохнула. — Дело в том, что до сего момента в школе учился другой мальчик, выполнявший роль Гарри Поттера, но недавно ему пришлось завершить свою миссию по личным причинам. Плюс ко всему наложились иные обстоятельства, требовавшие вмешательства настоящего героя. Тот мальчик не смог бы… влиять своим существованием на Того-Кого-Нельзя-Называть, — сообщила она сухо. Гарри отшатнулся. — Что значит «выполнявший роль» меня?! — воскликнул он, и декан шикнула. — Я даже не знаю, из-за чего должен возмутиться в первую очередь! То ли из-за того, что кто-то вообще притворялся мной, то ли из-за того, что я теперь должен быть новой приманкой, то ли из-за скрытия такой важной информации. Будто я не узнал бы об этом сам. Да тут каждый, получается, знает «Гарри» лично! И что я должен буду им говорить? — Успокойтесь, мистер Поттер. Говорите, что были в другой стране по заданию Дамблдора и что последние события немного травмировали вашу память… — Какие ещё последние события?! — вновь взвился он, сжав кулаки и с яростью посмотрев на женщину перед собой. Да за кого они его принимали вообще?! За послушную куклу?! Несколько минут назад он был спокоен только из-за шока и капли веры в здравый смысл, теперь же он не будет молчать. — Я на такое не подписывался! — Перестаньте шуметь, мистер Поттер, — нахмурилась она. — А к тому мальчику вы тоже так сухо обращались, или, может, «дорогой Гарри»? Это чертов цирк, с чего я должен!.. — вдруг его губы склеились, и Гарри прожег декана злым взглядом. Ей оставалось только схватить парня за руку и потащить к Снейпу.***
Несколькими минутами ранее… Взрослые не наложили в этот раз заглушающих, поэтому Ерм скрылся за стеной, а не под полом, и… было так странно видеть парня с таким же лицом, как когда-то было у него самого. Гарри выглядел почти так же, не считая того, что был несколько плотнее, выше. Его лицо не было худым, он не казался изможденным и не сутулился. Он шел прямо, хотя и не смотрел на окружающих, а словно сквозь них. Он выглядел раздраженным. Его увела Минерва, и Ерм замешкался, не зная, за кем стоило проследить, но выбрал директора и… Лили и Джеймса. Наг заставил себя посмотреть на людей, которых считал мертвыми, которых считал родными. Родителей, которых видел рядом с собой в проклятом зеркале. Лили, чей крик снился ему в кошмарах. Джеймса, улыбавшегося ему со множества колдографий… Наг не думал о том, что мог ощутить любой другой человек на его месте, ведь сам чувствовал лишь тупую боль в сердце. Волнение смешалось со страхом и бурлило в животе, в глотке. Неприятно щекотало внутри. Он сцепил зубы до боли, заставляя себя вслушиваться в их разговор, но половина всё равно пролетела мимо его сознания. Он запомнил только то, что всё это — временная мера, что скоро Волдеморт падет, что им нечего бояться и всё в таком духе, после чего не выдержал и уполз в Тайную комнату. Ерм не думал, что найдется вещь, которая заставит его потерять хладнокровие. Даже не было сил искать Гарри по всему замку. Наг смог лишь подкинуть Драко записку, чтобы тот не спускал с Поттера глаз, прежде чем дополз до крохотной спальни. Обычно Ерм оставался в гостиной, где уже давно трансфигурировал диван в огромную низкую подушку. Но в этот раз он не подумал о комфорте: что-то внутри хотело пропитаться этой болью и депрессией. Неважно, что завтра всё тело будет ныть, ему нужно это самобичевание сейчас. И это точно последний раз, больше он не позволит себе страдать из-за людей, которые не считали его самого достойным их сочувствия, любви и доброты.