А что ты знаешь о Квинн Фабре?

Капитаном группы поддержки назначили Бриттани, что стало ударом для Уайлд, которая не смогла добиться своего, избавившись от Лопес. Сантана была довольна таким поворотом событий. Хоть девушка и отстранена ненадолго, но она рада, что Пирс получила эту должность. Вечером за ужином девушка спросила, почему Бриттани так отреагировала на пустые слова Китти, которая всегда плохо относилась к латиноамериканке. — Она сказала то, что долгое время терзало меня, развеяв все сомнения. Ответ сильно удивил Сантану. — Родная, это неправда, — она накрыла своей ладонью ладонь Пирс. — Я люблю только тебя, мне больше никто не нужен. Не стоит верить глупым сплетням. — Но ты любила ее… — тихо прошептала блондинка. — Это не имеет значения сейчас, — девушка нежно поцеловала руку Бриттани. Блондинка медленно отодвинула руку. Сантана вопросительно посмотрела на нее. У Пирс было достаточно серьезное выражение лица, это обеспокоило Лопес. Бриттани поднялась и подошла к окну. — Для тебя — да, а для нее… — Пирс обхватила себя руками, будто дрожа от холода. — Она все еще любит тебя. — У нее есть Рейчел, и у них все прекрасно. Причем здесь вообще я? — уверенно произнесла брюнетка. Хотя на самом деле ей стоило огромных усилий поставить свой голос правильно, дабы слова не дрожали. Она знала, что Квинн не могла любить ее, ведь она никогда не отвечала ей взаимностью. Но был один человек, который испытывал к ней чувства — Чарли. Это смешно — сравнивать или разделять Фабре на части, но так оно и есть, они совершенно разные, и Сантана это почувствовала уже давно. — Она приставала ко мне, — продолжила Пирс. — Квинн сказала, что ты не можешь меня бросить из жалости, и поэтому единственный выход — соблазнить меня, чтобы ты смогла со спокойной душой уйти. Глаза увеличились от удивления. Еще одно различие между ними — только Чарли могла до такого опуститься. — Ты же знаешь, я никогда бы… — начала Лопес. — Знаю, и я тоже не смогла бы изменить тебе. Я слишком люблю тебя, Сантана… — брюнетка не могла увидеть, но она почувствовала, как по щеке Пирс скатилась слеза. Она тихо поднялась со стула и подошла к ней. — Бритт… — прошептала Лопес, обнимая девушку. — Я все улажу, не волнуйся об этом, хорошо? Сантана сдержала слово. На следующий день брюнетка уже собиралась навестить дом Фабре, чтобы расставить все точки над «i». После минуты настойчивого и продолжительного звонка, дверь квартиры открылась. — О, Сантана, привет! Как ты? Почему так рано? Что-то произошло? — едва ли не со скоростью света пролепетала Берри. — Квинн дома? Лопес зашла в квартиру. Ей навстречу вышла Фабре. Квинн приветливо улыбнулась подруге. — Прости, но сегодня я не пойду на тренировку, решила сделать выходной. — Благодаря тебе у меня выходные до конца соревнований. Спросишь у своей новоиспеченной подружки, Китти Уайлд, — съязвила Лопес. — Я пришла по другому делу. Кью, я все понимаю, у тебя проблемы, но приставать к моей Бритт-Бритт это уже слишком! Физиономия Берри скорчилась в непонятной гримасе.  — Я…я не помню, — растеряно ответила Фабре. — Это все таблетки. Лицо Лопес стало еще более угрюмым. — Рейчел-мать твою-Берри, ты что еще не отвела ее к врачу?! — Она пойдет туда, когда станет хуже, — оправдывалась она. Громкий смех латиноамериканки раздался по комнате. — Хуже это когда у нее совсем крыша поедет что ли? — Сантана, — вмешалась Фабре. — Полегче. — Смешно слышать это от человека, который чуть не трахнул мою девушку! Не стыдно? Хотя да, я забыла, ты же ничего не помнишь, ну конечно! Лопес знала, что это не рук Фабре дело, но девушка так же знала, что ее слышит та, кто совершила это «преступление». Результата не пришлось долго ждать. — Заткнись! — взъярилась Квинн и ударила подругу по щеке. — Мы это уже проходили, — усмехнулась Лопес. — С меня хватит. Девушка быстро взяла сумку и молча направилась к выходу. — Сантана, прости, ты же понимаешь, Квинн сейчас не в лучшем, — двери захлопнулись прямо перед носом Берри. — Состоянии. Шатенка вздохнула, понимая, что пытаться остановить Лопес, пребывавшую в ярости, явно не лучшая идея. Девушка вернулась обратно к Фабре, которая не двинулась с места после того, как ударила латиноамериканку. Рейчел подошла к ней и обняла Квинн, говоря, что все будет хорошо. — Нам нужно расстаться, Рейчел. Эти слова прозвучали как гром среди ясного неба. Их отношения только-только стали стабильными и вот Фабре сама рушит построенные с таким трудом мосты надежд на лучшую жизнь. — Так лучше для тебя и меня, — продолжила все так же спокойно говорить блондинка, заставляя Берри нервничать и плакать сильнее. — Лучше? Правда? Ты понимаешь, что говоришь? — тряся Фабре за плечи, спросила шатенка. — Я солгала перед Сантаной. Когда я приставала к Бриттани, это было не действие таблеток, а моя прихоть. Рейчел стало не по себе. Она прекрасно понимала, что хотела сказать Фабре, и от этого в груди что-то предательски жгло, заставляя сердце отчаянно сжиматься от пронзающей боли. — Наши отношения были ошибкой, мне жаль, — повернувшись спиной к девушке, сказала блондинка. — Жаль? И это все, что ты можешь сказать? Зачем ты так со мной, Квинн? Я люблю тебя! — срываясь на крик, произнесла Рейчел, пытаясь перестать плакать, чтобы не выглядеть полной истеричкой. — Я позвонила Курту. Он уже выехал, чтобы помочь собрать вещи. — Решила побыстрей меня выдворить за дверь? — Поверь, так будет лучше.