Обещай, что всегда будешь рядом…
— Ну и как ты мне это объяснишь? — Сложив руки на груди, Кадуцей пристально смотрел на меня в ожидании ответа с моей стороны, но я только опустила взгляд, даже не зная как можно было бы оправдаться или же выйти сухой из воды. — Сигюн, я жду. — Я не знаю, что ответить тебе, — слетело у меня с губ, после чего я сжала их, лихорадочно бегая глазами из места в место, только лишь бы не встретиться с ним взглядом. А что мне еще оставалось сказать? Мне жаль, что я не сказала, что вижу свою смерть в каждом кошмаре? Да, и еще кое-что, некоторые из этих снов сбываются, но вы не волнуйтесь, они сбываются на все девяносто девять процентов, один процент есть, так что еще не все потеряно! В голове была каша, особенно после небольшого лечения и копания в моем мозгу. Кто бы мог подумать, что это действительно правда, ведь и я сама не верила в то, что это видение когда-нибудь сбудется, не было даже и намека на то, что оно могло бы сбыться, ведь Локи дал мне вторую жизнь, дал мне еще время, бесконечное множество времени, которое я должна была прожить вместе с ним, только вот почему именно сейчас? Почему на некой годовщине полувека случилось такое? Вопросов много, а ответов, как всегда, — нет. — Мне жаль, — все, на что мне хватило. Я поджала губы, упорно избегая взгляда васильковых глаз. Тот все еще изучающе смотрел на меня, сидя на своем месте, когда как я стояла перед ним, словно провинившийся ребенок. Это было бы даже забавно, если бы не было так плачевно. — Я думала, что этот дар пропал, когда Локи сделал меня полу-Богиней, поэтому даже предположить не могла, что все это на самом деле… — Ты хоть понимаешь, что умираешь? Что ты не стала полу-Богиней, ты просто оттянула свой срок. Со дня на день этот срок кончается, и теперь… Теперь тебе осталась всего неделя, — произнес сенсей как во сне. Я, вроде бы, и понимала смысл этих слов, но он все равно куда-то уходил, ускользал от меня, потому и реагировать я никак не могла. — Я… и так много прожила, — натянуто улыбнулась я, не зная, что можно было еще сказать. На лице Бога мелькнуло раздражение, и он от меня отвернулся в сторону, о чем-то думая. Я же подняла взгляд на его профиль, детально рассматривая его. Почему-то сейчас я поняла, что этот Бог стал для меня далеко не просто моим сенсеем, он стал моим другом, моей поддержкой, тем, кто помогал мне, несмотря ни на что. А я… А я даже его не отблагодарила. Ни за что. Я очень эгоистично решила, что все так и должно быть. А ведь он возился со мной намного больше, чем с остальными. Он даже пытался развить мои способности, хоть и ни к чему толковому это не привело. Да, он издевался надо мной, но и я принимала это как должное, потому что с его стороны это не было мне во вред. Это был его характер, его способ обучить меня тем или иным вещам, хоть и я уже многое знала сама. Может, это был мой последний шанс сказать, что я очень рада была повстречать такого замечательного учителя и друга, как он? Может, мне стоило поблагодарить его за все, что он сделал для меня? И даже сейчас он волнуется обо мне больше, чем я сама, чем я сама того заслуживаю. Я ведь низшее существо, я должна прислуживать, а не волновать, не вызывать какие-то чувства, не быть той, за кем стоит побегать, попытаться воспитать… Сейчас, вспоминая все их попытки, я понимаю, что я совершенно не достойна этого. Я не имела права просить Локи о бессмертии, я не имела права дружить с Бальдером и Тором, я не имела права быть другом Такеру, не имела права влюблять в себя такого светлого и солнечного Бога, как Аполлон, я не имела права водить дружбу с Юи… — Спасибо, Тот, что волнуешься за меня, — выдавила я, улыбаясь уже искренне и очень довольно. Мужчина сначала перевел на меня взгляд, а потом и повернулся ко мне лицом, все еще хмурясь. Но мне было очень радостно, что хоть кому-то я была нужна, что хоть кто-то искренне волновался за меня, даже если этого никогда не показывал. — Я очень благодарна тебе. — Какая же ты идиотка, Северен, — выплюнул тот, а я еще шире улыбнулась. Он снова начинал надо мной издеваться, значит, снова начал волноваться. Кажется, я наконец начала понимать его и его манеру поведения, как бы странно это не звучало, ведь он — Бог Знаний и Мудрости, а я лишь человек. — Почему-то, я согласна с тобой, Тот, — все также довольно улыбалась я на злость мужчине, который, кажется, негодовал от моей перемены настроения. По-моему, он уже предположил, что я снова тронулась умом от шокирующей новости о моей скорой смерти. Но для меня это показалось довольно обычным делом, сама не знаю почему. — Мне есть о чем подумать, поэтому я пойду. Увидимся завтра на уроках. Уж извини, но сегодня мне совершенно не до этого, как, кажется, и тебе. Я махнула рукой, оборачиваясь к нему спиной все с той же глупой улыбкой на губах. И когда я пошла к выходу, то внезапно почувствовала себя одной во всем мире, что отозвалось какой-то раной внутри. Улыбка вмиг погасла, оставляя после себя только осадок, а я снова опустила голову вниз, думая обо всем случившемся за сегодня. И что теперь? У меня только неделя. Неделя для того, чтобы нарадоваться жизнью и умереть. Или же… Или же выполнить контракт с Зевсом, и тогда меня не будет ждать смерть на пороге дома, не будут преследовать мрачные видения, больше не будет всего этого, только радость и счастье, но… Но без Него. Мысли снова ушли в неправильное русло, но я и не заметила, как переступила порог библиотеки и тут же оказалась в сильных объятиях мужчины, стоящего позади меня. Опешив, я удивленно обернулась, а Кадуцей скрылся от моего взора в моих волосах, обжигая затылок горячим дыханием. Его руки с каждой секундой сильнее прижимали меня к широкой и сильной груди, а нос сильнее зарывался в мои распущенные волосы, обреченно вздыхая. Сначала я хотела что-то сказать, попытаться отстраниться, но вдруг поняла, что именно это мне и нужно. «Ты хоть понимаешь, что умираешь?» — Эхом раздался в голове вопрос со стороны учителя, а мои предрассудки ушли на задний план. Я не хочу умирать! Я еще столько не сделала, я не пожила ради себя, я даже не попыталась бороться за себя, за своей счастье, за то, о чем мечтала всю свою недолгую жизнь… — Я не хочу умирать, Тот. Разве я заслужила это? — На грани истерики спросила я у мужчины, на что получила долгое молчание, после чего дала волю слезам, совсем не сдерживая их. Совсем, как ребенок, правда, Тот? — Просто выполни обещание Зевса, просто ответь взаимностью и все будет хорошо. Я обещаю тебе, — услышала я тихий шепот у уха и шмыгнула носом, вслушиваясь в его последующие слова. Как никогда, я готова была слушать его снова и снова, потому что эти слова… Я чувствовала в них поддержку, чувствовала его самого, что сделает для меня все, лишь бы я только жила. И я была так рада слышать снова и снова эти слова. — Чего я не заслужила, так это твоей дружбы, Тот, — горько усмехнулась я, все еще роняя соленые слезы, и положила свои руки на руки блондина, пытаясь защититься от всего мира. И почему я решила, что он непременно спасет меня от неминуемого? Почему искала поддержки именно у него? С чего вообще решила, что Бог дружит с человеческой девчонкой? — Просто ты… Ты не такая, как все, Сигюн…***
Я вернулась в общежитие, все еще помня, какой там был кавардак. И нисколько не ошиблась, когда вошла в общую комнату и снова увидела этот бедлам, который не сдвинулся и на сантиметр. Хотя о чем я говорю, если Бальдер и Тор сегодня вовсе не ночевали дома, а тут был только Локи? Обреченно выдохнув, я, не переодеваясь, начала собирать побитое стекло и фарфор, тщательно избегая всевозможных ран, а риск был велик. Тем не менее, не прошло и получаса, как я услышала чьи-то шаги на втором этаже. Такие тихие и практически незаметные, что я бы, наверное, испугалась, если бы не знала обитателей этого общежития по пальчикам. Подняв голову, я увидела спускающегося по лестнице Локи, но говорить ничего не стала, продолжила уборку. Мне нечего было сказать совершенно, да и не сказать, что и он имел большое желание это сделать. Вспоминая то, какая я пришла сюда вместе с Такеру, мне становилось и вовсе не по себе. Я действительно сошла с ума, перестала слышать рассудок и упорно делала вид, что все хорошо, когда все было совсем-совсем не так. И ведь Локи… Локи и я… Что случилось между нами вчера? А что самое главное — я должна была ему все рассказать. Рассказать, что скоро умру, что больше не смогу находиться с ним рядом, что… что люблю его… и что мне так жаль, что все так сложилось. Да, ведь так будет правильнее. Я не могу держать Локи в неведении, даже если мы в очередной раз поссорились, даже если больше не заговорим друг с другом, даже если… Если это будет последнее, что я смогу ему сказать. Я остановилась, слыша, что за спиной больше не раздаются тихие шаги, но я чувствовала спиной его взгляд. Набрав в легкие воздуха, я хотела была начать все рассказывать, но меня прервали крепкие объятия со стороны друга детства. Он крепко обнял меня, прижимая к себе, чему удивилась даже я. Кажется, сегодня все любят меня обнимать со спины. Но не время для иронии. Мои губы сложились в подобии улыбки, чувствуя, как быстро колотится его сердце, а руки, буквально, дрожат, но так же сильно прижимают меня к себе. Кажется, это снова происходит. Я снова схожу с ума. — Я рад… Я так рад, что ты вернулась, что вернулась ко мне. Пожалуйста, больше не покидай меня, никогда. Даже если я поступил плохо, просто обижайся на меня, просто кричи на меня, просто побей меня, но не уходи. Никогда. Я не желаю видеть, как ты ускользаешь от меня, только я отвернулся. Не желаю видеть, как ты стоишь рядом с другим мужчиной, не желаю видеть твое лицо, которое мило мне улыбается, а губы говорят, что все хорошо, когда я — полный идиот и кретин — снова натворил дел по своей глупости. Пожалуйста, пообещай мне, что не сбежишь от меня, что не отстранишь от себя, что будешь рядом, что бы ни случилось. — Локи, — я поднесла свои руки к его и сжала их настолько крепко, насколько только это смогла. Его голова упала на мое плечо, а он шептал о том, как виноват передо мной, прямо мне в ухо, все еще дрожа. Я чувствовала, как быстро бьется его сердце, что, казалось бы, в любую секунду остановится, а голос так дрожал и, порой, срывался, что, казалось, будто он сейчас же расплачется. — Да, я часто ругался с тобой, находил миллион поводов для обиды, порой не уделял тебе должного внимания, но все изменится. Правда. Я обещаю тебе, что с этого момента стану другим, что мы снова будем проводить много времени вместе. Я даже отходить от тебя не буду, Сигюн. Я обещаю тебе. Просто верь, хорошо? — Я робко кивнула, а его губы коснулись моей щеки в невесомом поцелуе, снова прижимая меня ближе к себе. — Ты так сильно нужна мне, Сигюн. Я хочу видеть тебя всегда рядом с собой, всегда-всегда. Просто пообещай мне, что мы никогда не расстанемся, что ты будешь со мной, каким бы идиотом и дураком я не был и сколько бы дел не натворил. Это все будет неправда, потому что я хочу видеть тебя рядом с собой, я хочу чувствовать тебя каждую секунду, я хочу обнимать тебя и целовать, потому что ты всегда останешься моей, что бы ни произошло. И я не позволю никому тебя забрать у меня… — Я всегда буду рядом, — быстрее, чем мой мозг надумал, слетело с моих губ. Только потом я поняла, какую ошибку совершила, но против сказать уже ничего не могла. Он был безумно рад этим словам, что снова начал говорить о том, что никогда не бросит меня, что всегда будет рядом, что бы ни случилось и ни произошло, что всегда поддержит и утешит, что всегда будет ждать, если я где-нибудь задержусь, и всегда спасет, если мне угрожает опасность. Слушая его бархатный голос, я тихонько сходила с ума от этих красивых речей и понимала, что снова делаю ему больно, что сама убиваю себя за эти чувства, за эти слова. Я просто не могла сказать ему, что у меня осталось так мало времени для того, чтобы быть вместе с ним, потому что… Потому что он так и не произнес три самых главных слова, которые я надеялась услышать, и которые бы спасли мне жизнь…