- Тяжесть исповеди -
Утро было в полном разгаре, когда сонный туман, окутавший затуманенное сознание Гарри начал постепенно рассеиваться. Тело слегка затекло, и он повернулся набок в сторону, где, он знал, его ожидали покой и безмятежность. Щека едва коснулась подушки, а он уже почувствовал, как теплая рука накрыла его собственную мягко и нежно. Ленивая улыбка скользнула по губам гриффиндорца, прежде чем другие губы впитали ее в себя, стирая поцелуем, наполненным любовью. - Доброе утро, любимый! – прошептал Северус, заметив, как от удивления распахнулись зеленые глаза, полные тепла и радости. - Привет, мой хороший, - послышалось в ответ, и крепкая рука, опустившись на затылок любовника, потянула вниз, чтобы возобновить поцелуй. Северус подчинился, подаваясь вперед... - У меня для тебя две новости: хорошая и плохая! – игриво произнес он. Гарри нахмурился, в его глазах стоял немой вопрос. - Плохая – уже десять часов утра! – Северус наблюдал за паникой, охватившей его визави. – И хорошая: к счастью для нас, первый урок Ухода за Магическими Существами отменен, и мы никуда не опаздываем. Но всё же стоит поторопиться, поскольку Гербология начнется через полчаса! Гарри облегченно вздохнул и посмотрел на расписание, прикрепленное к стене Северусом с помощью заклинания, заметив, что первый урок был обведен красными чернилами, а ниже написано: «Отменен из-за неожиданного увеличения количества магических существ в Запретном лесу». - Хагрид должно быть с ума сошел от радости, - Гарри едва подавил зевоту. - Это мягко сказано! – добавил Северус, поднимаясь с постели, направляясь принять горячий бодрящий душ перед началом учебного дня. Хихикнув, Гарри поднялся следом и принялся кружить по комнате в поисках своей одежды.***
- Это идиотизм! – заявил Северус, когда они направлялись в комнату Гарри. - В смысле? – поинтересовался гриффиндорец, приподнимая бровь. - Спать в моей комнате, чтобы потом идти мыться к тебе! Мы не каждую ночь спим вместе, но в последнее время Мерлин знает сколько раз – а тенденция растет, - я нахожу тебя спящим в своей постели, а не в твоей кровати! - Это упрек? – Гарри постарался скрыть в голосе горечь и тревогу. - Вовсе нет! – успокоил Северус. – Просто наблюдение. Во всяком случае, я предпочитаю, чтобы ты спал рядом со мной. - Значит, я могу остаться у тебя на ночь? – поинтересовался гриффиндорец. - Конечно! Но, может, было бы удобнее спать у тебя? Или нет? - Да, ты прав! - Так я могу переехать к тебе? Сердце Гарри готово было выскочить из груди, и он усиленно закивал головой. Северус удовлетворенно вздохнул и улыбнулся. Они почти вбежали в комнату Гарри и направились к ванной комнате. - У нас не больше двадцати четырех минут, чтобы подготовиться! – сообщил будущий зельевар, прежде чем покраснеть и, заикаясь, добавить: - Ну, я предлагаю тебе принять душ вместе, чтобы не терять времени и успеть на завтрак в Большой зал. Гарри не смог ответить, чувствуя, как кровь прилила к щекам, а в горле застыл ком. Он лишь кивнул головой. Не говоря ни слова, они начали раздеваться и молчали до тех пор, пока не стали бриться – для этого требовалось лишь произнести заклинание. Все так же краснея, они, насколько это было возможно, избегали друг друга, страшась пересечься взглядами. Гарри еще никогда не чувствовал, чтобы до такой степени перехватывало горло. Он прекрасно понимал, что со стороны их смущение выглядит просто смешно, если учесть, что они уже спали вместе, и ласкали друг друга немыслимое количество раз – даже если это происходило быстро и спонтанно, - даря наслаждение, поднимаясь на вершину блаженства. Они уже видели друг друга, но никогда полностью обнаженными. По крайней мере, Гарри Северуса... Только часть, освобожденную от ткани. И сейчас Гарри подумал, почему они чувствовали себя сегодня столь необычно? И когда гриффиндорец осознал, что их жесты стали более замедленными, возможно, чтобы отдалить момент, когда они полностью разоблачатся от одежды, он решился сделать первый шаг. В конце концов, он был старше, да и время поджимало, если они не хотят опоздать на урок к Невиллу. Он с безразличием стянул с себя боксеры, отбрасывая их в сторону, стараясь не обращать внимания на нервно подрагивающие руки и явную заинтересованность в паху, и прямиком направился в душ, где до упора открыл струю горячей воды, добавив к ней холодной, прежде чем нырнуть под мощный и приятный водопад. Гарри кожей чувствовал, как горящий взгляд скользит по его спине, ягодицам, ласкает бедра, но лишь молча наклонился, чтобы выдавить на ладонь кокосовый гель для душа. От стен комнаты отразился приглушенный рык, но Гарри предпочел сделать вид, что ничего не услышал, даже если вопреки этому его член довольно заметно дернулся. - Поторопись, Северус! – крикнул он, когда увидел, что тот даже не думает заходить в кабинку. – Не забывай, мы должны успеть позавтракать! Прошло несколько долгих секунд, и он услышал, как щелкнул замок прозрачной двери, а потом захлопнулся, но так и не повернулся. Пока Гарри намыливал тело, ему припомнилось, что его парень уже видел его подобным образом в тот день, когда состоялась игра в квиддич среди факультетов – тогда Северус умудрился еще пораниться,- и его губы растянулись в хищной улыбке. Ему не хотелось ставить молодого человека в неудобное положение, позволив просто наблюдать, но это воспоминание и желание увидеть тело любовника заставили его обернуться. - Не смотри! - закричал Северус. Гарри вздрогнул от столь пронзительного вопля, что невольно выронил из рук бутылку с гелем для душа. Не осознавая, он присел, чтобы поднять ее и оказался нос к носу с доказательством напряженного возбуждения Северуса. И его собственное желание вырвалось наружу. Северус снова закричал и, отшатнувшись назад, ударился спиной о прозрачные стенки душевой кабины. Гарри мгновенно поднялся на ноги. - Осторожно, ты поранишься! – крикнул он, заметив гримасу боли, исказившую черты лица друга. - Не смотри на меня! – повторил юноша, выпрямляясь. – Я слишком уродлив! Распахнув глаза, Гарри в упор уставился на бывшего слизеринца. - Ты слишком тонок, не буду этого отрицать, но ты не безобразен, – искренне ответил он, озадачив Северуса. - Я слишком худ и бледен! У меня слишком длинные ноги и, по сравнению с тобой, совершенно нет мышц! – всхлипнул юный маг. – Я не такой, как ты, Гарри! Я некрасив! - Не думаю, что если твоя кожа не загорелая, то она не красива! У нее свой собственный оттенок, и я его считаю великолепным! Она напоминает тонкий фарфор! Очень теплая и очень приятная. Что касается тонкости: если ты будешь есть чуточку больше, то легко прибавишь в весе! Твои ноги я считаю идеальными! Я не вижу у тебя ничего непропорционального! И, наконец, не думаю, что у тебя никогда не будет мышц! – он провел пальцами по впалому животу Северуса. – Знаешь, ты ведь не штангист, поэтому не должен считать себя хилым! В тебе есть столько привлекательного, о чем другие могут только мечтать! Если б ты знал, сколько комплексов у меня! - У тебя? – удивился Северус, изучая стройное гибкое тело Спасителя магического мира. – У тебя? Куча комплексов? С таким-то телом? Ну, ты точно псих! - Полагаю, у каждого из нас есть свои тараканы, любимый, - ответил он, пожимая плечами. – Но то, что они идиотские, это ты точно подметил, - продолжал он, блуждая взглядом по белой коже своего будущего Мастера зелий. Щеки Северуса от смущения и неприкрытого желания стали пунцовыми, в то время как темные глаза не отказывали себе в удовольствии изучать тело Гарри. Их затуманенные взгляды пересеклись, когда прозвучал сигнал: «Время завтрака!» От неожиданности парни вздрогнули. - О, черт! – воскликнул Северус, бросив взгляд в сторону мантии, на которую сам и наложил чары. – У нас осталось пятнадцать минут! Гарри чувствовал, что его сердце учащенно забилось совершенно по иной причине, а желание стало острее. Он налил немного геля в ладонь и передал флакон другу. - Спасибо, - протянул тот руку, беря бутылку. - Не за что, - Гарри принялся быстро намыливать тело, пока рука не коснулась члена и замерла. Сгорая от стыда, он поднял взгляд, встретившись с пронзительным черным и, заикаясь, прошептал: - Сев... мне нужно..! Нужно... - Давай! – ответит тот, стараясь успокоить дыхание, надраивая свое тело, едва не сдирая кожу, нервничая от напряжения. - Спасибо! – выдохнул гриффиндорец, отворачиваясь... что было совершенно лишним, поскольку Северус сам повернулся к нему спиной. Прикрыв глаза, Гарри совершенно бессознательно скользил свободной рукой по своему телу, другой доводя себя до освобождения. Между тем, он ни на минуту не забывал о том, что находится рядом с тем, кто заставлял его кровь бурлить по телу раскаленной лавой, сжигая изнутри. Когда белесая жидкость в руке смешалась с водой, он открыл глаза и увидел, как Северус, тяжело дыша и краснея, точь-в-точь повторяет его действия, приводящие на край безумия. Мягко отодвинув его руку, он заменил ее своей. Северусу понадобилось всего несколько движений, чтобы кончить. Тяжело дыша, они посмотрели друг на друга и поспешили закончить мыться как можно быстрее. - Мы опоздаем! – простонал Северус, выходя из душа. Гарри нагнулся, натягивая нижнее белье, прежде чем, встретившись с ним взглядом, успокоить: - У нас есть еще десять минут! Успеем! - Это не реально! – ответил Северус, мысленно благодаря магию за такое универсальное заклинание, как сушка. - Реально! – возразил Гарри, застегивая брюки, принимаясь за рубашку. – И даже возможно! Мы даже сможем взять наш завтрак с собой! Северус недоверчиво покачал головой и начал надевать брюки. Гарри вышел из ванной и прищелкнул пальцами. Перед ним тот час появился Добби. - Гарри Поттер, сэр... - Добби, - прервал его парень, - Ты не мог бы принести мне два круассана, две булочки и две чашки с какао как можно быстрее, пожалуйста? Мы с Себастьяном ужасно опаздываем, но всё-таки хотели бы слегка перекусить, прежде чем идти на занятия. - Конечно, Гарри Поттер, сэр. Сию минуту, сэр! - Спасибо, Добби! - Пожалуйста, Гарри Поттер. Удачного вам дня, сэр! - И тебе удачного дня, Добби! – произнес Гарри, прежде чем эльф успел аппарировать. Затем он повернулся в сторону ванной комнаты и крикнул: - Ты готов? Завтрак стынет! Северус вошел в комнату, как всегда недоверчиво проворчав: - У нас нет времени. В запасе осталось только пять минут! Гарри бросил в его сторону взгляд, словно говоря, «если ты продолжишь болтать, то у нас точно не останется времени, чтобы перекусить!», затем цапнул с тарелки круассан и, откусив кусок побольше, принялся быстро пережевывать. Второй, буквально умирающий с голоду, последовав примеру, схватил свой круассан и почти целиком запихнул себе в рот. - Держи свое какао. Вот твоя булка. – Гарри отпил из своей чашки и засунул булку, завернутую в салфетку, в карман мантии. Северус в точности повторил действия друга, наблюдая, как Гарри превращает его учебник по Гербологии в портключ. - Portus ! – воскликнул он, попутно объясняя: - Я научился этому заклинанию еще на шестом курсе! У меня нет разрешения от Министерства, но у меня есть Дамблдор... А так всё равно будет быстрее. Давай! Через мгновение молодые люди оказались у одиннадцатой теплицы и стали ждать Невилла. - О, Гарри! – воскликнул Колин, радостно бросаясь ему на встречу. – Я так надеялся поговорить с тобой. С начала учебного года у нас не было возможности. Кроме, как сейчас, когда Невилл задерживается, мы... - Как это, Невилл задержится? – озадаченно спросил Гарри. – Он никогда не опаздывает на собственные занятия. - Это потому, что он с самого утра на совещании. Ты не знал? Гарри покачал головой и бросил взгляд в сторону Северуса, который, скрестив на груди руки, ответил тем же недоуменным взглядом. - Это из-за Министерства. Такое ощущение, что его вообще не существует. Когда маги стали жаловаться на министра и на его неспособность управлять делами, все высокие политики собрались в его стенах. У меня создается впечатление, что он ненадолго задержится в своем кресле. - Вот и прекрасно! – процедил сквозь зубы Гарри. – Он черт знает что творит вместе со своим правительством, не понимая, где находятся его истинные союзники. Он чувствует себя преследуемым со всех сторон. Это из-за него я нахожусь под пристальным вниманием двадцать четыре часа в сутки. Он ничуть не лучше, чем Фадж! - И то верно! – кивнул Колин. – Что тут говорить, если Дамблдор с самого утра собрал у себя в кабинете всех профессоров! Последние нововведения министра могут иметь для школы весьма не радужные перспективы. Слава Мерлину, что в политике Дамблдор еще имеет немалый вес, чтобы исправить положение. Колин продолжал болтать, передавая очередные сплетни, когда Гарри краем глаза уловил, как Северус не спеша ест свою булку, пронзая светловолосого гриффиндорца пристальным взглядом. Гарри нахмурился, прежде чем неопределенно пожать плечами, вытащил булку из своего кармана. Они прождали еще десять минут до начала занятий... После обеда они направились в класс Люпина, где Гарри изучал дополнительный курс Защиты, пока остальные шли по классической программе. Затем в половине четвертого начался урок Трансфигурации. Вот только профессор МакГонагалл выглядела какой-то напряженной. Еще больше удивился Гарри, когда после урока она задержала его довольно загадочной фразой: - Поттер, вы добились больших успехов. Я горжусь вами! Думаю, если продолжите усердно практиковаться, то сможете одним из первых достигнуть совершенства своей анимагической формы, чтобы поступить на Аврора. - Что она имела ввиду, говоря «скоро»? – спросил Северус у Гарри, когда они вышли в коридор. - Я не знаю, – признался тот, озадачившись ничуть не меньше. – Думаю, она имела в виду следующий год, потому что знает, что я хочу стать аврором. - Хм-м-м, - недовольно хмыкнул Северус, когда они направлялись в свой коридор. Гарри шел, низко склонив голову, размышляя над странным поведением профессора Трансфигурации, когда едва заметил, что Северус остановился. Сделав несколько шагов, он замер. - Что это? Гриффиндорец увидел, что друг с недоумением смотрел на что-то и проследовал взглядом, столкнувшись с потемневшими глазами Мастера зелий, который направлялся к нему, будучи еще бледнее, чем обычно. - Мистер Поттер, мне нужно с вами поговорить, - произнес Снейп, подойдя ближе. Затем повернулся к своему двойнику и добавил: - Один на один! Сев сжал губы, бросая вызов своему взрослому отражению, пронзив мрачным взглядом. - Есть вещи, о которых ты не должен знать, - добавил он более мягко. – И не стоит выспрашивать о них Гарри, он все равно ничего не сможет тебе сказать. Не обращая внимания на процеженную сквозь зубы Гарри свою фамилию, он попросил его следовать за собой. Они направились в Подземелья. Один был хмурым и недовольным от того, что должен был провести время со своим ненавистным профессором, другой – с громко бьющимся сердцем от того, что собирался поведать нечто важное.***
Драко был озадачен поведением профессоров, которые казались ему странными с самого утра. Именно поэтому сейчас он направлялся в кабинет Симуса Финнигана, с которым хотел поговорить о более личных вещах. Подойдя к двери, он постучал и принялся ждать ответа. Ничего не последовало. Тогда он попытался еще раз. - Он не должен был уйти, - прошептал слизеринец, машинально опуская руку на латунную ручку двери, которая без сопротивления открылась. Чуть помедлив, Драко толкнул дверь и переступил порог, спрашивая разрешения войти. В ответ – тишина. - Странно, что никого нет, а дверь, между тем, открыта, - сказал он сам себе. А если кто из студентов войдет в него и что-нибудь стащит? Но тут же отогнал это предположение. Что здесь можно было украсть?! – Тогда, почему он был открыт? Внезапная мысль, что, возможно, Симус почувствовал себя плохо и упал где-нибудь за мебелью в этой комнате, подтолкнуло его к тому, чтобы он детально проверил все вокруг в поисках чего-нибудь необычного. Обойдя комнату, он вернулся назад и заметил фотографию в металлической рамке, лежавшую на столе профессора Полетов. Это привлекло его, и Драко решил ее посмотреть. Он увидел двух молодых людей: один был Симус, другой – незнакомый ему парень. На фоне типичного ирландского пейзажа, неизвестный весело смеялся, в то время как Симус буквально пожирал его влюбленным взглядом, обняв того за плечи. Рассматривая колдографию, Драко почувствовал сильное волнение, от которого становилось больно в груди. И он невольно задался вопросом – почему? - Что ты тут делаешь? – спросил Симус, заставив вздрогнуть молодого мага от неожиданности. Симус увидел, что слизеринец держал в руках его колдографию, и покраснел. Взбешенный, он подошел к молодому человеку и вырвал из его рук рамку, громко крича: - Добро пожаловать! Чувствуй себя как дома, Малфой! Не беспокойся о том, имеешь ли ты право проникать сюда и трогать руками все, что заблагорассудится! - Я совсем не за этим пришел! – воскликнул Драко, стараясь перекричать ирландца, чтобы тот его услышал. - Просто дверь твоя была открыта, и я решил понять, почему! Затем я заметил колдографию и посмотрел на нее! Всё, в чем меня можно обвинить, это в любопытстве! У меня не было намерения приходить сюда, чтобы посягнуть на твою территорию! Я хотел поговорить, и всё! - Со мной? – недоверчиво спросил молодой профессор. – О чем? - Я хотел тебя спросить, почему с самого утра все преподаватели ведут себя довольно странно! - Это тебя не касается, Малфой! Вздохнув, Драко пристально посмотрел на собеседника. Возможно, на это у него уйдет весь вечер, но он добьется ответа. Не будь он Драко Малфой!***
Северус привел своего обожаемого студента в комнату, смежную со своим кабинетом, более уютную и удобную, чем все остальные. - Сядьте! – велел он слабым голосом. Студент, сделав непроницаемое лицо, подчинился. - Поттер... Гарри... – произнес он после длинного вздоха. Он остановился, чтобы посмотреть на его реакцию, но, увидев, как тот, промолчав, сжал губы, смутился. Он не знал, как к нему обратиться: «Поттер» слишком формально, «Гарри» - для этого нужно быть очень хорошими знакомыми, чтобы он, Северус, позволил себе назвать его по имени. И всё же, для предстоящего разговора нужно, чтобы Гарри чувствовал себя более комфортно и не противился его словам. - Мне нужно с вами поговорить... Гарри посмотрел на него с таким презрением, что Северус на мгновение потерял самообладание, но быстро взял себя в руки. - Мой визави останется здесь еще на некоторое время, - начал он, не особо стараясь скрыть во взгляде откровенного напряжения. – После того, как он ушел... - Если вы позвали меня, чтобы сообщить об этом, то зря вы меня сюда привели. Не стоит продолжать, я и так уже знаю, и я... - Ему только будет восемнадцать лет, а мне уже тридцать девять! – продолжил мужчина, не обращая внимания на реплики студента. – Прежде чем попасть сюда, он... Я считал. Что любовь – это не для меня! Мои родители не были, как бы это сказать... примерными. Гарри распахнул глаза, не в силах сдержать возгласа, настолько это было неожиданно. Чем он заслужил такое доверие, чтобы Снейп рассказал ему о подобных вещах? - ... Я никого никогда не любил прежде, я был совершенно не восприимчив к любой форме проявления чувств, кроме как отрицательной, потому что мне было страшно! Мы всегда боимся неизвестности... Гарри... и любви... всё это было совершенно чуждо мне. Когда я попал сюда более двадцати лет назад, я захватил с собой всю свою горечь и ненависть к Джеймсу Поттеру... Как вам известно... В первую секунду я тебя ненавидел из-за этого, но... я смог отличить реальность от предубеждения и увидел, насколько вы разные... Как вы были прекрасны в душе и снаружи, и... Я влюбился в тебя! Гарри застыл в кресле, до крови прикусив губу. Он не знал, что делать – он разрывался между противоречивыми чувствами. Ему хотелось убежать, и тут же остаться. Остаться? Но для чего? Чтобы унизить Снейпа, побольнее ударив, высказав ему всю правду в лицо, которую скрывал с тех пор, как переступил порог Хогвартса и увидеть, как тот плачет, как он сам плакал когда-то от боли невыносимых унижений и оскорблений? Он хотел его унизить, как сам, перенося унижения в течение долгих лет, но всё же хотел услышать до конца, потому что этот мужчина оставался для него самой неразрешимой загадкой, что он не смог совладать с искушением постичь его тайну. - ... Потом я вернулся, и там... моя повседневная жизнь была наполнена мыслями о тебе, воспоминаниями о тех счастливых моментах, что мы пережили вместе, как мы делили все пополам, даже твою любимую еду... и свое обещание... – таинственно произнес он. - Я смотрел на наши колдографии рыдал до тех пор... пока Дамблдор не заставил меня взять себя в руки! Он пришел и сказал: если я однажды вновь захочу увидеть своего любимого, то мне не стоит впадать в депрессию, в которую я погружался с головой. Он посоветовал мне занятие, которое целиком займет мой разум и сосредоточиться на чем-то еще, кроме тебя. И тогда я погрузился в книги и магии во всех ее формах и проявлениях. Я стал непревзойденным Мастером в Зельеварении, приобретя глубинные знания предмета. Которые и заинтересовали Темного Лорда, когда он прознал – я уж не знаю, как, – о «моих высоких способностях!» Вулкан, клокотавший внутри Гарри, успокоился. И теперь молодой человек внимательно слушал своего профессора. - Я был еще студентом Хогвартса, когда он попытался связаться со мной. Я узнал о его желании встретиться со мной во время прогулки в Хогсмид от Люциуса Малфоя. Я запаниковал и пошел к Дамблдору. Я рассказал ему всё! Теперь он знал, что для меня всё стало слишком поздно. Гарри нахмурился. Видя это, Северус попытался объяснить: - Когда Темный Лорд хотел кого-то заполучить, он добивался своего! И если несчастный пытался сопротивляться или не хотел с ним встреч, то его устраняли! Волдеморт, заметивший меня, сам за меня решил мою судьбу! Услышав эти слова, ярость бешеным огнем поднялась из самых глубин души гриффиндорца, опалив сначала сердце, заставив его бешено биться, и щеки, заставив их пылать. Он знал, что Снейп пытался сделать. - С грустью Дамблдор мне тогда объяснил, что меня может спасти только одно: если я стану шпионом для Ордена Феникса, но это было опасно! Он знал это, да и я тоже. Таким образом, в девятнадцать лет я стал Пожирателем Смерти. Гарри встал так поспешно, что стул, на котором он сидел, покачнулся и упал назад на каменный пол. Грохот от падения заставил Северуса вздрогнуть, и профессор посмотрел на студента. - Какая красивая история! – с ненавистью процедил молодой человек. – И где же финал со счастливым концом? Северус моргнул, не понимая, о чем идет речь. - Если я позволю продолжить, то через две минуты вы мне расскажете, как в течение семи лет вы были обязаны унижать и оскорблять меня! Вы не можете нести ответственность за свои действия! Конечно, нет! А вот Дамблдор – тот самый злодей, который заставил невинного ягненка пожертвовать своей жизнью! - Я не об этом говорил... - О, заткнитесь! – с горечью прервал Гарри. – Вы воплощаете в себе всё то, что я больше всего ненавижу в людях – если я вообще могу вас таковым считать. Больше никогда не зовите меня для того, чтобы сказать, что именно из-за Дамблдора вы стали Пожирателем Смерти. И что не несете ответственность за свое прошлое, как и за свой выбор! Гарри ринулся к двери и распахнул ее. Но прежде чем уйти, он обернулся в последний раз и процедил сквозь зубы: - Вы мне отвратительны! – затем хлопнул дверью, оставив абсолютно потерянного с глубокой раною в душе Северуса. Он попытался сказать ему правду, но Гарри его не слышал. Дрожа всем телом, он говорил себе, что не нужно было ему говорить, что с ним произошло тогда, двадцать лет назад. Поначалу он не был уверен в верности решения, но точно знал, что должен был это сделать. В противном случае, это погубило бы его, лишая всякой надежды. - О, Мерлин, что же мне делать? – проводя ладонью по застывшему лицу. – Должен ли я об этом поговорить с Дамблдором? Внезапно Северус припомнил сцену между ним и директором в тот день, когда появился путешественник во времени. - Вы знаете, как я сожалею о случившемся, Северус? - сказал ему старик. – Я знаю, насколько это трудно для вас. Я так же знаю, каковы ваши истинные чувства к Гарри. И я знаю о ваших опасениях. Из того, что вы мне рассказали о том, что произойдет между Гарри и вашим визави, думаю, Гарри сможет различить разницу между истиной и ложью. Он умен, Северус, вы знаете об этом. Он поймет, вы прекрасно понимаете, что я могу рассказать ему всю правду... Тогда Северус лишь покачал головой, отвечая: - Еще слишком рано, Альбус... Есть вещи, которые сначала должен узнать Гарри, и только потом... Его голос сорвался, и Дамблдор, подойдя к нему, утешающее положил свою ладонь на плечо профессора: - Гарри все поймет, Северус... От этих воспоминаний Северус застонал от боли. Нет. Гарри не понял.