***
Улькиорра проснулся поздно этим утром, зато температуры уже не было. Женщина не оставила ни СМС, ни звукового сообщения, предписывающего ему остаться дома, а не идти на работу. Вообще-то на кухне его ждало совершенно иное: записка, просящая его прихватить кое-что в булочной после смены, и приложенная квитанция. Похоже, она решила остаться в школе и готовиться ко вступительным экзаменам. Кажется, его окружали одни только счастливые парочки. От тех, кто не держался за руки, веяло атмосферой довольства и влюблённости. Другие шли чуть ближе друг к другу, разговаривали чуть нежнее, улыбались и мечтательно смотрели друг на друга. Улькиорру с его извечным кислым выражением лица и строгой позой можно было перепутать с одним из этих несчастных одиночек. Но он был наделён великой способностью плевать на мнения людей, которым, видимо, нечем было заняться. Главным его беспокойством на этот день была вероятность того, что он расстроил свою… девушку прошлым вечером. Он вёл себя грубо. Надо будет извиниться. Поставив перед собой такую цель, он смог оттолкнуть в сторону остальные мысли, беспокоившие его. Если он не будет следить за собой, то снова заболеет, да и женщине не надо волноваться за него, ведь приближается важный экзамен. Булочная была недалеко от школы. Улькиорра был там уже пару раз, чтобы занести Орихиме то, что она забыла, или купить домой свежий хлеб. Он зашёл внутрь, игнорируя неодобрительные взгляды, обращённые на отметки на его лице, и подошёл к стойке. Лысеющий мужчина с ненавязчивой улыбочкой поприветствовал его — босс женщины. — Неужели это господин Шиффер? Давно Вы не заходили. Чем я могу помочь? — Мне сказали принести это, — Улькиорра протянул мужчине квитанцию. Он внимательно её изучил. — А да! В таком случае Вам надо всего лишь обернуться назад. Удивившись, он не сразу сделал то, что ему сказали, но лёгкое прикосновение к плечу заставило его обернуться. Там стояла Орихиме, державшая тарелку с небольшим шоколадным тортом. — С днём Святого Валентина! — застенчиво произнесла она, и когда её коллеги начали ворковать, то засмущалась ещё больше. — Я-я приготовила его вчера и спрятала здесь, чтобы ты ничего не заподозрил. Ты удивлён? Он был удивлён. Так сильно удивлён, что не знал, что и делать или говорить. Они привлекли к себе внимание: за ним терпеливо наблюдали сотрудники булочной и покупатели, ожидая услышать его ответ. Он взял тарелку из рук женщины, и знакомое тепло разлилось по груди. — Спасибо. — Не благодари сейчас! — замахала руками Орихиме, пытаясь погасить свою энергичность. — Сначала попробуй. Пойдём сядем! Они выбрали столик, который, к счастью, находился вдалеке от любопытных глаз. Орихиме плюхнулась на свой стул, радуясь больше обычного. Улькиорра осторожно сел на своё место, чтобы не испортить форму вкусного на вид торта. Орихиме протянула ему ложку. — Надеюсь, тебе понравится! Там нет ничего специфичного, ну, если только ты не считаешь начинку из клубничной глазури специфичной. Но все говорят, что шоколад и клубника хорошо сочетаются, а если мне кажется, что клубника вкуснее с арахисовым маслом, это вовсе не значит, что это понравится тебе, — Улькиорра опустил ложку в торт, поднял её, а затем остановился. — Мне надо извиниться за моё вчерашнее поведение. — Какое поведение? — улыбка Орихиме слегка дрогнула. — В том состоянии я мог заставить тебя испытать неудобства, — её лицо залилось краской в рекордные сроки. — А! Ты об этом! — она опустила взгляд, сложила руки на коленях и стала раскачиваться из стороны в сторону. — Тебе не надо извиняться за это. Это не… Ну, то есть, то, что произошло… Я остановила тебя не потому, что мне не понравилось. Эм, когда люди… Ну, знаешь, иногда много хорошего превращается в плохое! Подожди, опять не то! — она заговорила тише. — Я хочу сказать, что я не против, если мы как-нибудь повторим, но… не сейчас. Иначе вся кровь прильёт мне в голову. — Хорошо, — Улькиорра старался сильнее обычного подавить своё наслаждение. — Постараюсь сделать всё, что в моих силах, чтобы этого не случилось. Осталось лишь попробовать торт, которых пах так же вкусно (если не вкуснее), как и шоколад, который женщина готовила вчера. Он попробовал первый кусочек и, выяснив, что консистенция и вкус идеальны, решился приняться за второй. Орихиме радостно улыбнулась и наклонилась вперёд, кладя подбородок на руки.***
Они, держась за руки, шли до дома длинным путём, минуя магазинчик Урахары, где Дзинта до сих пор был на седьмом небе от счастья, ведь Юзу Куросаки подарила ему шоколад. Они увидели Таро в парке с его девушкой, почувствовали, как Ичиго и Рукия вместе сражаются с пустым и даже стали свидетелями пьяного антивалентинового забега на караоке троих библиотекарш. Когда они подошли достаточно близко, чтобы видеть здание дома, Орихиме спросила: — Когда ты понял, что я тебе нравлюсь? Улькиорра долго молчал. Затем он остановился, побуждая сделать её то же самое. Он показал ей встать перед ним. — Это очень по-человечьи делать ошибки, — произнёс он, а затем добавил: — Твой язык опух тогда, — Орихиме вспомнила удивительное посещение зубного и поняла, что они стоят сейчас на том же самом месте, где она произнесла эту фразу. Её глаза расширились. — Ещё тогда? — Это было не так давно. — Нет, давно! — она выглядела огорчённой, раздумывая над всем, что произошло с тех пор: она нечаянно отравила его, потеряла перед ним самообладание из-за того, что больше не любила Ичиго, Сора навестил их, она повредила голову… Орихиме встревоженно вскрикнула. — В тот раз, когда я рассказала тебе о своём сне и извинилась, потому что у меня… — Ничего, — прервал её Улькиорра, хотя, похоже, это не успокоило Орихиме. — Сердце ведёт себя, как само того пожелает. Если бы ты знала о моих чувствах, то ведь могла бы начать заставлять себя ответить на них взаимностью. Конечно, он был прав; тогда бы они не были подлинными. Чувства Орихиме проявились сами собой, и она была рада этому. Но всё же она не могла не думать о том, как ему было тяжело до этого… Уж она-то знает, что такое неразделённая любовь. Он тоже испытывал ревность, неуверенность и желание? Они продолжили их путь; стали зажигаться уличные фонари, а солнечного света становилось всё меньше. Орихиме задумчиво посмотрела на сумеречное небо. — Когда я поняла, что ты мне нравишься? — вслух задумалась она. Он не спрашивал, но она предположила, что ему было любопытно так же, как и ей. — Хм. Чувства к тебе у меня уже были до того, как я их заметила… Они просто прятались от меня. Но если выбирать день, когда они прям в самом деле боролись за моё внимание, то это, пожалуй, будет… мой день рождения. — У меня была проверка поведения, — нахмурился Улькиорра, припомнив этот день. — Мммм, — Орихиме перепрыгнула через лужу, когда они переходили дорогу. — Тебя не было весь день, и, как бы сильно я ни пыталась, без тебя я не могла почувствовать себя полноценно счастливой. Конечно, всё можно было списать на то, что я скучала по тебе как по постоянному компаньону, но, когда ты взял меня за руку и поздравил с днём рождения, я почувствовала что-то, что невозможно было уже скрывать, — она вовремя подняла глаза и заметила промелькнувшую на его лице улыбку. — Это тебя радует? — Да, — сказал он без промедления. Орихиме, пожелав, чтобы он был менее прямолинейным (ведь тогда он не будет её так смущать), сменила тему. — Сегодня теплее, не правда ли? — воскликнула она, дёргая своё пальто. — Скоро оно мне не понадобится! Улькиорра молчал, довольствуясь слушанием её болтовни. Тяжело было поверить в то, что он мог испытывать сейчас подобные чувства, когда в его сердце всё ещё оставался пустой уголок. Но в данный момент он был рад, что рядом с ним есть целый один человек, который знает, чего хочет от жизни, и не побоится погнаться за своей целью. Единственное, в чём он был уверен насчёт своего будущего, — её присутствие в нём.