Tell yourself

      Волосы Орихиме являлись предметом зависти как её одноклассников, так и только поступивших в старшую школу учеников. С каждым шагом, с каждым поворотом головы рыжеватые локоны, струясь, отливали театральным блеском. Можно было подумать, что волосы такой длины требуют тщательного ухода за собой, но её никогда не видели растрёпанной. Волосы обрамляли её несправедливо милое лицо, добавляя ещё щепотку завораживающей красоты. Девушки мечтали обладать такими же волосами. Парни мечтали зарываться в них носами, потому что такая замечательная копна волос должна была вкусно и по-женски пахнуть.       Улькиорру мало заботили волосы Орихиме, наверное, потому что он из первого ряда наблюдал, как она расправляется с ними каждое утро. Он сидел поблизости и смотрел, как она борется с щипцами для завивки, стараясь совладать с кончиками, потом сражается с плойкой, чтобы правая часть волос выглядела нормально, а затем кричит на устройства, когда обжигается. Похоже, это слишком муторное дело.       Так получилось, что одним вечером они вместе смотрели телевизор, и она, нахмурившись, тщательно рассматривала кончики своих волос.       — Кажется, пора постричься, — объявила она и взглянула на Улькиорру. — Знаешь ли, тебе тоже можно сходить. Твои волосы уже порядком отрасли.       Неужели? Улькиорра этого как-то не заметил. Но они, правда, уже почти достигли плеч, в скором времени станут такими же длинными, как в форме сегунда этапа.       — Не волнуйся! — лучезарно улыбнулась Орихиме. — Я запишу нас на эти выходные.       — Нас?       И вот так Улькиорра оказался в «Парикмахерской Муросаки», на его лице смешались злость и полнейшее нежелание туда идти. Страшно? Нет, он не боялся. Он просто не знал, чего ожидать. В этом месте было полно высоких стульев, зеркал и таких же штуковин, похожих на ту, с помощью которой женщина сушила волосы. Также здесь была куча женщин; ни одного мужчины на горизонте.       — Орихиме!       — Эри! — она подбежала к женщине постарше с чёрными, но немного осветлёнными, коротко постриженными волосами, в чёрном фартуке, из кармана которого выглядывали пара ножниц и расчёска.       — Как ты, девочка моя? Я тебя словно несколько лет не видела! Но, — женщина держала в руках прядь волос Орихиме, — кажется, ты неплохо заботилась о своей гриве. И этот блеск! Это благодаря крему с шёлком, который я дала тебе в прошлый раз?       — Вы же знаете! — Орихиме качнула головой, чтобы словить свет с разных ракурсов. — Они становятся красивыми и сильными!       — Хорошо-хорошо! — затем Эри заметила стоящего в приёмной Улькиорру, засунувшего руки в карман; его присутствие омрачняло весёлую атмосферу её салона. У неё пробежал холодок по коже, она бы не удивилась, если бы за ним цветы начали вянуть, настолько угрожающая аура исходила от него. — Эм… Орихиме, ты знаешь этого человека?       — А? Да! Это Улькиорра, — Орихиме рукой подозвала его, но он не сдвинулся с места. — Он застенчивый, — Эри наклонилась к её уху.       — Ты называешь его по имени? — когда Орихиме кивнула, она ахнула. — Юноша, с которым ты так близка… Неужели? — её глаза расширились. — Это твой молодой человек, Орихиме?       — Молодой человек? — Орихиме улыбнулась, слегка смутившись. — Нет! Мы с Улькиоррой близки, но не встречаемся.       — Тогда почему он здесь? Большинство парней не ступят в парикмахерскую, если не сопровождают свою девушку или жену, или… — Эри прикрыла рот руками, — он гей?       — Нет! — пропищала Орихиме, яростно завертев головой. — Я записала его, потому что его волосы отросли, и я подумала, почему бы не снести сразу две кегли, если я и сама сюда иду!       — Ты, как всегда, подбираешь странные слова, Орихиме.       Улькиорра с кислой миной стоял слишком далеко, чтобы услышать большую часть разговора, а потому ему оставалось только догадываться, почему женщина так сильно разволновалась. Здесь плохо пахло (кажется, сожжёнными волосами, химикатами и чем-то фруктовым), от этого начинала болеть голова. Группа учениц средней школы сидела в приёмной, вытаращив на него глаза. Администратор, похоже, не сильно желала устанавливать зрительный контакт. А затем….       — Улькиорра, иди сюда! — вернулась Орихиме, взяла его под руку и потащила в сторону зарослей стульев и зеркал. Он неохотно последовал за ней.       — К кому ты его записала? — спросила Эри.       — Думаю, к Мицуко, — ответила Орихиме, не отпуская запястье Улькиорры, чтобы он не убежал. Она уже сюда приходила с Рангику и Юмичика, а Иккаку умчался, как только понял, что это за место; и она, судя по его недовольному выражению лица, побаивалась, что такая же реакция может быть и Улькиорры.       — Хороший выбор. Вон она как раз идёт!       К ним подходила женщина с густыми выбеленными волосами, пухлыми губами и практически невидимыми бровями, на ней была тонна макияжа, и она надушилась слишком сильно, чтобы замаскировать запах сигарет, исходящий от её одежды. Топ с глубоким вырезом предоставлял салону замечательный вид на её грудь. Улькиорра отметил, что её ногти (накладные и украшенные маленькими звёздочками) были почти такими же длинными, как его когти.       — Орихиме, давно не виделись, — заговорила она хриплым голосом, положив руки на бёдра. — Мы уже начали думать, что ты стала ходить в другой салон.       — Никогда, госпожа Мицуко! У вас самый лучший салон в городе, — ответила Орихиме, сжимая сильнее руку Улькиорры, почувствовав, как он напрягся. Мицуко быстро его осмотрела.       — Это твой парень?       — Нет, мы просто друзья.       — Женщина, я не твой друг, — Эри и Мицуко переглянулись и закатили глаза.       — Цундере, — заявили они перед тем, как Эри подтолкнула Орихиме в сторону кресел, а Улькиорра последовал за Мицуко в заднюю часть салона. Он шёл, надувшись, в основном потому что он ненавидел странных людей, частично потому что от этой женщины воняло, и совсем чуть-чуть потому что ему казалось, что его оскорбили, но он не знал значения того слова, которым его назвали.       — Первый раз в парикмахерской? — спросила Мицуко, кокетливо улыбнувшись, но он на это никак не ответил. Скованный цундере. А, может, кудере? Ох, она точно повеселится с этим парнем. Она встала рядом с низким стулом и стукнула один раз по его спинке. — Садись, — Улькиорра сощурился, не желая выполнять приказы. Мицуко изогнула бровь. — Надо позвать обратно Орихиме? — спросила она, потешаясь над его предполагаемым нравом. — Ты же не хочешь её расстроить?       В таких случаях Улькиорра жалел, что не носит с собой Мурсиелаго. Эта женщина не была бы такой дерзкой, если бы к её горлу было приставлено лезвие. Но у него не было иного выхода — он молча сел на стул. Это же не займёт много времени? Хотя ему было интересно, почему его привели сюда, когда женщину….       — Время шампуня! — заявила Мицуко, без предупреждения надавив на его плечи. От того, как раскрылись его глаза, она дьявольски усмехнулась. — Расслабься, дружок, — сказала она, взяв в руки шланг и проверила температуру воды. — Ты не умрёшь, я обещаю. Кстати, интересные татуировки. Новый несусветный тренд? Господи, я так отстала от моды.       Улькиорра и не заметил, как схватился за подлокотники, удерживающие его в здравом уме.       Мицуко задорно мурлыкала, продолжая делать свою работу. Какая жалость, что он не болтает-когда-нервничает тип. Где Орихиме умудрилась отрыть этого парня? Он был слишком взрослым, чтобы ходить в старшую школу (может, ученик колледжа). И он был довольно привлекательным. К сожалению, невысоким, но у него были приятного зелёного цвета глаза, и, кажется, он был довольно мускулистым. Хотя по его поведению можно было подумать, что он никогда не был в парикмахерской.       Теперь, когда все эти новшества попритёрлись, Улькиорра чувствовал себя в два раза более раздражённым. Он находился в неудобном положении, грудь работницы салона лежала практически у него на лице; его горло было совсем не защищено, и голова мокрая. Так ещё его разлучили с женщиной. Если сейчас, разрушив стены, явится пустой, то он быстро с ним расправится, а затем пойдёт за ней. Надо найти способ выбраться из этого кресла.       Неожиданно вода перестала литься, почему-то смягчив его напряжение. Хорошо, это значит, что она закончила? Он попытался сесть прямо, но Мицуко привела его обратно в исходное положение.       — Не сейчас, — проворчала она, взяв ближайший шампунь и выдавив щедрое количество жидкости на ладонь. — Не волнуйся, я выбрала не самый девчачий.       У Улькиорры не было времени, чтобы осознать, что это был за запах, так как она запустила свои руки в его волосы, массажируя голову и потягивая и почёсывая волосы. «Нет», — подумал он, почувствовав, как ослабляется его хватка, а веки становятся тяжелее. — «Чёрт».       Тем временем Орихиме довольно сидела в своём кресле, наблюдая, как Эри обрезает секущиеся кончики её рыжеватых волос.       — Я удивлена, что ты сегодня решила не мыть голову, — сказала женщина, подравняв волосы на другой пряди.       — Эээ, сейчас я немного ограничена в средствах, — Орихиме старалась не говорить о своих финансовых проблемах — от этого они не улетучатся. — Но всё в порядке!       — Итак… — Эри добродушно улыбнулась и сменила тему, — тот юноша, в которого ты, Бог знает сколько, влюблена. Куросаки, да?       — А? А что с ним? — она прекратила стричь.       — Не знаю. Ты мне расскажи, — нахмурилась она, — потому что обычно ты беспрерывно говоришь о нём, но сейчас ты ни разу о нём не обмолвилась. Разве ты не говорила в прошлый раз, что у него появилась девушка?       — Ммм, — Орихиме уставилась на свои туфли, сдвинув ноги вместе. — У них всё хорошо с Кучики. Они часто ссорятся, но можно сказать, что они счастливы!       — Ты восприняла это, на удивление, хорошо. Полагаю, я тебя давно не видела, и за это время ты повзрослела, — Эри проверила, ровно ли она постригла. — Зрелая реакция, Орихиме.       — Хаха, думаете? — ответила она, не сводя глаз с туфель. Как странно… Она, правда, не говорила о Куросаки. Она даже не думала о нём. Что же тогда завладело её разумом? Финансовые проблемы, грядущие экзамены и, на удивление, тихий Улькиорра где-то в задней части салона.       — Мицунька!       Глаза Орихиме расширились от ужаса. Она встретилась с взглядом Эри через зеркало.       — О нет, господин Кацуя сегодня работает? — спросила она, когда высокий рыжеволосый мужчина пронёсся мимо них, чуть ли не подпрыгивая, в заднюю часть салона.       Определённо, больше тихо не будет.       Двумя рядами дальше Мицуко улыбалась виду перед ней: темноволосый парень был разочарован тем, что не может нормально открыть глаза, и лишь щурится на потолок.       — Сонливость? Как мило. Мы почти закончили, — она взглянула на подходящего рыжеволосого. — Кацу, милый, вот ты где. Хочешь помочь мне с этим парнем? Мужские стрижки всё равно больше по твоей части.       Кацуя, который обычно выдёргивал брови и подводил глаза, чтобы «было посексуальнее», повернул голову, чтобы получше осмотреть человека в кресле. Привлекательный, с неплохим телом, безукоризненно одет и приятно уязвим. На его лице расцвела ухмылка.       — Что он тут делает?       — Орихиме привела его с собой. Говорит, что это не её парень, но ты же знаешь этих детей. В нём есть жилка цундере, — Мицуко хлопнула мокрой рукой Кацую по спине. — Прямо как ты любишь!       — В таком случае я не прощу себя, если упущу такую возможность. Быстренько, дай ему уже полотенце… ах! А вот и наша милая клиентка! Хэхэй, Орихимечка! — Кацуя радостно помахал рукой, когда из-за угла появилась взволнованная Иноуэ, левая часть её волос была на дюйм короче правой. — Не против, если я подменю Мицуньку?       — Эм, не думаю, что это хорошая идея!       — А? Почему же?       Улькиорра, свободный от холодный воды и прямо сидящий, уставился вдаль мутным взглядом, пытаясь сконцентрироваться. Зачем так много сумятицы? И что это за звук, исходящий от мужчины, положившего руку на бедро? Его голос?       — Просто… — попыталась сказать Орихиме, но всё тщетно. Кацуя, заметив, что Мицуко закончила с Улькиоррой, радостно дёрнулся к нему прежде, чем тот успел преодолеть сонливость.       — Сюда! — завопил он, переводя узника к своему месту. К этому времени Эри подошла к Орихиме. Она приобняла напуганную девушку за плечи и провела её обратно. — Уже поздно вмешиваться, Химе.       — Он меня никогда не простит! — ответила Орихиме, пискнув. Она не могла представить даже части ярости, под которой Улькиорра сотрёт ничего неподозревающий город Каракура, нет, всю Японию. Когда он с ними покончит, они пожалеют, что прогнали Годзиллу.       А в другом ряду Улькиорра даже не совсем понимал, что происходит. То он беззащитно сидел в тисках светловолосой женщины с длинными ногтями, а теперь его затолкал в другое кресло приятно пахнущий мужчина и накинул поверх его тела странную ткань, застегнув её на шее. Нет, это не хорошо. Они прицеливаются к его шее? Кацуя одной рукой придерживал Улькиорру, а другой доставал расчёску.       — Ты точно неловкий. Итак, как вы познакомились с Орихимечкой? Странно, что она исчезла и вернулась с парнем, проведя, ох, я не знаю, год или два вздыхая по как же его там… Ах, не двигайся! Это тебя раздражает или что?       Улькиорра посмотрел на своё отражение. Даже эти ничтожные людишки знали о привязанности женщины к синигами?       — Эй, не волнуйся. Если она с тобой, тогда она, определённо, больше о нём не думает. Хочешь знать моё мнение? Ты намного…. О Господи! Твои волосы! Мицунька, ты прикасалась к этим восхитительным локонам? Нетронутые жаром и химией, просто превосходно!       Улькиорра почувствовал, как рейацу кипит под его кожей. Он должен сдерживать свою злость, должен сдерживать порывы желания убить тупых людей, чтобы у женщины не было проблем. Но этот мужчина ещё раз пристал к его голове…       — Готово! — радостно провозгласил Кацуя. Если бы Улькиорра заметил, как парикмахер подходит к нему с ножницами, то без промедления выстрелил бы в него серо. Но Кацуя был экспертом, он знал, как отвлечь клиента, выполняя свою работу. Цундере обидится, услышав информацию о сопернике, и этот Улькиорра не стал исключением. — Стрижка, да? Не слишком длинно, не слишком коротко.       Эри как раз закончила с Орихиме, и они обе пришли, чтобы посмотреть на результат. Кацуя любовался своим шедевром, которому воспевал оды. Улькиорра строго сидел, его волосы были теперь обычной длины, и на нём было такое выражение лица, словно он давал им десять секунд на побег прежде, чем он разнесёт это место к чертям.       Орихиме расслабленно вздохнула. Никто не умер… пока. Она неожиданно вспомнила мышеловки и испугалась того, что будет ожидать её дома.

***

      Двадцать минут спустя они рядом друг с другом шли по улице; волосы Орихиме светились в вечернем солнечном свете, волосы Улькиорры сохли на воздухе, пока они шли. Никто из них не проронил ни слова после того, как они покинули салон. Они дошли до светофора и терпеливо стали ждать, когда он загорится зелёным.       Ох, что бы ей сказать, чтобы смягчить атмосферу? Она пожёвывала нижнюю губу, затем рискнула взглянуть на него. Его лицо снова было бесстрастным, руки — в карманах… Весьма похоже на ночь, когда он привёл её в Лас Ночес. Она не смогла сдержать улыбки, вспомнив, как далеко они продвинулись с тех пор. Улькиорра заметил, как она искоса смотрит на него, и повернул голову в её сторону.       — Что смешного, женщина?       — Ничего, — она потянулась и дотронулась до его коротких и слегка влажных волос. — Хорошо выглядит.       Улькиорра оставался неподвижным, пока она проводила пальцами по прядям. Но затем цвет светофора переменился, и она, убрав руку, ступила на дорогу, всё ещё улыбаясь. Он смотрел на её удаляющуюся спину, естественно развевающиеся волосы, оживлённую походку. Его злость рассеялась в считанные секунды, заменившись горящей болью сдерживаемого желания.