Color the coast with your smile, It’s the most genuine thing I’ve ever seen. I was so lost, but now, I believe. Окрась берег своей улыбкой, Искренней неё я ничего не видел. Я был потерян, но теперь я верю.
Пляж, как считала Орихиме, был лучшим местом для проведения фестиваля Танабата. Торговый район за ночь преобразился: ленты и разноцветные украшения свисали с витрин, фонарей и дорожных знаков. Но лучшей деталью было безоблачное небо: никакой дождь не смоет надежды на ежегодную встречу божественных влюблённых. Улькиорра согласился одеться получше для такого случая, хотя он всё ещё не понимал, что отмечали люди. Он пришёл к выводу, что двое людей идут на свидание, все их подбадривают, одновременно прося исполнить их желания. И, если подумать, были ещё празднования в честь толстого мужчины, врывающегося в людские дома. — Нет-нет, ничего подобного. Чизуру, что ты ему сказала? — бушевала Татсуки, пока они шли позади Орихиме, которая тащила Рукию к тележке с едой. — Я сказала, что Орихиме и Хикобоси удастся сегодня встретиться. — Что? — Улькиорра остановился. Татсуки и Чизуру удивлённо посмотрели на него, переглянулись, и тут на них снизошло озарение: он думал, что они говорят об их Орихиме, а не о небесной принцессе из легенды. Татсуки жестом показала Чизуру молчать и осторожно подошла к Улькиорре. — Хочешь сказать, ты не знал? Орихиме и Хикобоси каждый год встречаются в этот день. — Только в это время они могут сделать это. Он живёт очень далеко, — из прихоти добавила Чизуру, — за океаном. — В Америке? — Ага! Улькиорра посмотрел на Орихиме, которая пробовала угощения с прилавка. Значит, поэтому ей надо было так разодеться? Поэтому она выглядела такой счастливой? — Я не был проинформирован, — и разве она не была влюблена в синигами? Знал ли Квинси об этом? Сколько ухажёров может быть у одной человеческой женщины? — О нет, это нехорошо, — Татсуки и Чизуру смотрели, как он пошёл к Орихиме, сдерживая смешки. — Мы зашли слишком далеко в этот раз! Ладно, пойдём скажем ему, — прошептала Чизуру. — Нет! Нет. Мы скажем Рукии и посмотрим, что из этого выйдет. Давай. Орихиме, блаженно несведущая о разворачивающемся плане, неожиданно почувствовала чьё-то присутствие за спиной. Она обернулась и увидела Улькиорру, сердито смотрящего на неё. — Эй! — она предложила ему кусочек говядины. — Хочешь попробовать? Очень вкусно! — Я не голоден. — Глупый, не надо быть голодным, чтобы что-то попробовать! Вот! — Орихиме поднесла мясо к его рту. Улькиорра даже не взглянул на него. Её улыбка померкла, беспокойство сдвинуло брови. — Что-то не так? В паре шагов от неё Рукия только что выслушала поспешные объяснения Татсуки и Чизуру. Она обернулась как раз, когда Улькиорра открыл рот, чтобы ответить, и, решив, что надо вмешаться, схватила Орихиме под руку, оттаскивая её в сторону. — Ой, смотри вон там, Орихиме! — прокричала она, подпрыгивая. — У них есть стульчаки с кроликом Чаппи! Разве есть на свете что-то смешнее этого? — Эммм! Наверное! Улькиорра почти бесшумно вздохнул. Похоже, ему придётся спросить позднее. Но почему женщина решила не говорить ему о подобном? Разве они не… компаньоны (в самом консервативном смысле этого слова)? Разве не к нему первым она бежит, когда что-то её взволновало? Опять же, он проделал дыру в груди Куросаки Ичиго. И она не могла знать, что он чувствовал. Кстати, а что он чувствовал? Он распознал раздражение, и обиду, и злость. Улькиорра знал, что ему было интересно, кто такой этот Хикобоси, каковы были его намерения, как он связан с женщиной, и он ощущал чудовищное желание «дырявить» предметы. Так, стоп, об этом феномене он читал ранее. Разве не по такой же причине Дон Хосе из новеллы «Кармен» убил мужа женщины, чтобы он мог ей обладать? — Выглядишь так, словно ты в плохом настроении, дядя. Улькиорра замер. — Чувствуешь себя не в своей тарелке, потому что инопланетяне не празднуют Танабату? — Улькиорра обернулся и увидел надоедливого соседского мальчишку Таро, стоявшего рядом с ним с липкими от торта руками. — Мне казалось, что детей отговаривают от шатания по улицам в одиночку. — Бабуля вон там говорит со своими старыми подружками, — самодовольно ответил Таро. — Кстати, когда я услышал, что мой прекрасный ангел едет на пляж, то просто обязан был тоже сюда приехать. По крайней мере, ради фестиваля. — Мне настолько нет дела до твоего имени, что оно частенько забывается, но оно же не Хикобоси? — Что? Нет. — Печально. — Улькиорра-кун! — к ним подошла Орихиме с веером с кроликом Чаппи в руке. При виде Таро её улыбка стала шире. — И Таро-кун здесь? Ты не сказал мне, что приедешь! — Улькиорра презрительно сузил глаза, когда мальчик обвил своими недостойными руками талию женщины. — Сестрица Орихиме! — провизжал он своим детским голосом. — Какая удача! Бабушка вон там разговаривает с друзьями и предупредила меня, чтобы я не разгуливал сам по себе. Но если она узнает, что вы с дяденькой Улькиоррой здесь, то она непременно меня отпустит! — Хорошая идея! Пойдём скажем ей! — воодушевлённо закивала Орихиме. Желание Улькиорры изуродовать что-нибудь стало совсем невыносимым. Он подошёл к стойке, за которой пожилая женщина с трудом пыталась разделать арбуз, забрал у неё плод и нож и в прекрасном порыве жестокости «распотрошил» арбуз. Женщина, не обращавшая внимания на его скверное настроение, поблагодарила его за помощь и участие.***
Как оказалось, Таро был намного более квалифицирован в том, чтобы мешаться, чем Улькиорра себе представлял. Пока мальчишка затаскивал Орихиме в каждый магазин, чтобы посмотреть на еду, смешные маски и другие товары, Улькиорра не мог выкроить момент, чтобы остаться с ней наедине и спросить про Хикобоси. Ситуацию в биллионы раз ухудшало то, что, кажется, все на этом фестивале знали, что ей удастся с ним сегодня встретиться. По счастливой случайности он услышал, что дождь не даст встрече состояться. Поэтому, наткнувшись на теру-теру-бозу, он как ни в чём не бывало перевернул их. К сожалению, его дурное намерение никак не повлияло на небеса, которые оставались ясными в течение всего дня. К закату количество людей на фестивале заметно увеличилось, из-за чего Ичиго дважды потерял Рукию в толпе, Ренджи распугал кучку детей, таращившихся на татуировки, а Татсуки падала в обморок от девушек, одетых в юката. Они также потеряли Рангику, но, начиная привыкать к её частым исчезновениям, решили не задавать вопросов. Помимо трёх девушек, знавших об обмане, только Исида заметил, каким взволнованным выглядел Улькиорра. Но он решил, что это из-за ребёнка, прицепившегося к руке Орихиме, и чьи глаза в течение последнего часа слипались. — Хм… — Эй, когда мы уже будем писать наши пожелания? — спросил Мизуиро, когда они все снова собрались. — Пожелания? — Ренджи, требуя объяснений, посмотрел на Рукию, которая в свою очередь уставилась на Ичиго. — А да, вы должны написать желания на кусочках бумаги и привязать их к дереву. — Зачем? — Чтобы они сбылись, конечно же! — встряла Орихиме, тряся Таро, чтобы тот проснулся. Исида решил воспользоваться этим. — Иноуэ, кажется, Таро уже больше не может бодрствовать. Хочешь я отведу его обратно к бабушке, тогда ты сможешь с остальными пойти на пляж? — любезно предложил он, похлопывая мальчика по плечу. — Я бодр, как никогда! — нахмурился Таро. — Маленьким мальчикам надо отдыхать, Таро-кун, — упрекнула его Орихиме. — Не волнуйся. Мы увидимся, когда вернёмся домой, хорошо? Исида улыбнулся ей, посмотрел на Улькиорру, затем начал толкать недовольного ребёнка в сторону толпы. Он надеялся, что этим актом милосердия заработал достаточно хорошей кармы на ближайшее будущее. Когда же они были достаточно далеко, чтобы остальные их не слышали, он обратился к Таро: — Хорошая попытка, знаешь ли. Но если даже смерть не смогла удержать этого парня от Иноуэ, то тебе придётся быть более изобретательным.***
Рангику сидела в одиночестве на пляже с открытой бутылкой саке и смотрела в небо. Последние краски меркли, и звёзды начинали светиться в бесконечной темноте над ней. Она могла слышать, как дети поют традиционную песню Танабаты и как свистят фейерверки, которые запускали над мрачными водами где-то вдалеке. — Как удручающе, — пробормотала она, поднимая бутылку саке к губам. — Почему же, дорогая? Она подняла глаза как раз в тот момент, когда получила поцелуй в лоб от Ичимару Гина, одетого в юкату, ухмыляющегося и очень даже живого. — О, ну знаешь, — она улыбнулась ему, — влюблённые, вынужденные ждать, чтобы снова увидеться, и подобная чушь. — Это может разочаровать дух, — сказал он, садясь рядом с ней на песок, — но я не жалуюсь. Жизнь беглеца быстра и весела. Советую попробовать. — Я выберу спасение беглеца, — Рангику показала ему язык, — я уже ступила на тонкий лёд. — Жалеешь? — Хмм… Не-а.***
Когда надоедливый Таро ушёл, Улькиорра решил, что сейчас самый подходящий момент, чтобы поставить вопрос ребром, ведь Хикобоси должен был появиться с минуты на минуту. Подозрения Улькиорры всё росли: уже смеркалось. Когда этот мужчина планировал прийти? Он прочитал в человеческом журнале, что заставлять женщину ждать — грубо. На его удивление, Орихиме сама схватила его, когда он даже ещё не успел повернуться к ней. — Фух! Мне так жаль. Таро-кун иногда может быть немного требовательным, но он хороший ребёнок. — Кто такой Хикобоси? — А? — Орихиме уставилась на него. — Это пастух из мифа. Я думала, Чизуру говорила, что всё тебе уже рассказала. Миф. Миф. Люди праздновали миф. Как с тем толстым мужчиной с подарками. Желание Улькиорры пробивать предметы вернулось вместе с местью. — Она, наверное, пересказала. — Нет проблем! Я всё равно хотела тебе первой рассказать эту легенду, ведь я знаю, как тебе нравится читать и всё такое. Пойдём! — она взяла его за руку и повела к тропинке, чтобы нагнать остальных, хотя она решила убедиться, что они идут достаточно далеко, ведь ему не нравится быть рядом с её друзьями. — Отлично, вот как всё было. Однажды жила-была принцесса по имени Орихиме — прямо как я! Она была небесной принцессой, дочерью короля Вселенной, и ткала прекрасную ткань, которая очень нравилось её отцу. Но так как она работала очень усердно, у неё не было времени на то, чтобы повстречать кого-нибудь и влюбиться, что её огорчало. Они вместе со всеми остановились: ребята нашли место, где можно написать пожелания. — Отец Орихиме волновался за неё, поэтому он устроил для неё встречу с мужчиной по имени Хикобоси. Он был пастухом, который жил на другой стороне божественной реки и приглядывал за божественным стадом. Когда Орихиме и Хикобоси встретились, они сразу же влюбились друг в друга и были счастливы вместе, но из-за этого они как бы обленились. Орихиме прекратила плести прекрасную ткань, и все коровы разбрелись и завоняли. В общем, отец Орихиме, ответственный за это, решил разлучить их ради всеобщего блага. Но Орихиме была так опечалена, что не могла ткать — всё было очень-очень плохо. Поэтому он разрешил Орихиме и Хикобоси встречаться раз в году, если они будут хорошо себя вести и выполнять свою работу. Как бы то ни было, когда Орихиме добралась до реки, она поняла, что не может перебраться через неё, чтобы встретиться с Хикобоси, и плакала так сильно, что стая сорок выстроила мост для неё из своих собственных крыльев! Но если будет идти дождь, то они не смогут прилететь, поэтому мы молимся на хорошую погоду в Танабату. — Значит, вы даёте право двум ленивым духам встретиться, молясь о хорошей погоде? — уставился на неё Улькиорра? — Не находишь это романтичным? — … — Кроме того, это не значит, что мы ничего не получаем. Если они будут достаточно рады, Орихиме и Хикобоси исполнят наши желания, — добавила она, её ноздри раздувались от воодушевления. — Понятно, — значит, всё сводится к человеческому эгоизму. Он наблюдал, как накама женщины болтают о пожеланиях, которые напишут, и решил, что раз он живёт вместе с ними, то тоже может проверить действие этой легенды. Он гневно взглянул на Татсуки и Чизуру, которые протянули ему кусок бумаги в качестве примирительного жеста, затем посмотрел на пустую бумагу и стал думать, что бы пожелать. Чего же он хотел больше всего на свете? Орихиме уже закончила, поэтому он укоротил своё желание как можно сильнее и привязал его к дереву. Хотя ему и было интересно, что она написала, времени подсмотреть не было. Другие уже ушли к пляжу, чтобы разжечь фейерверки, а женщина оттянула его в сторону в тот момент, когда его желание «поменьше отвлечений» закрепилось под её «узнать Улькиорру-куна получше».