Tell yourself

      Улькиорра относился к покупке продуктов очень серьёзно. Зачастую он ходил в магазин, когда женщина была на работе, тогда он мог брать здоровую пищу, не слушая её жалоб. Покупать еду и приносить её домой — одно дело, а находиться в магазине с огромными глазами Иноуэ Орихиме, её надутыми губами и «Пожалуйста, Улькиорра-кун» — совсем другое. Скоро она будет дома, а значит, ему надо поторопиться с возвращением и разложить еду.       Он осторожно поднимался по ступенькам квартирного дома с сумками в руках и ключами, свисающими с мизинца. «По крайней мере, покупки не тяжелые», — думал он, не ослабляя хватки, так как один из пакетов грозился выскользнуть. Улькиорра был почти что у двери. Он вытянул руку вверх, отчего ключи скользнули на ладонь, и пальцем начал искать на колечке нужный…       Мяч ударил его сзади по голове, отправив и без того сомнительно державшийся пакет вон из его рук. Улькиорра выставил ногу, и ему удалось в большинстве своём предотвратить падение, но всё же пакет перевернулся, отчего пара банок выкатилась и помялась.       — Ооой, — донёсся голос противного соседского ребёнка, из которого так и сочился сарказм, — простите, дяденька.       Улькиорра поставил оставшиеся пакеты на пол и положил обратно вывалившиеся банки прежде, чем повернуться лицом к сопернику. Сегодня мальчишка был не один: два нервно выглядевших отродья пялились на Улькиорру широченными глазами, почти что скрывшись за своим дерзким другом. Они съёжились от страха, когда Улькиорра подошёл ближе.       — Если считаешь, что количество тебе поможет, — ледяным голосом произнёс он, — то ты жестоко ошибаешься.       И таким образом, когда минуту спустя Орихиме пришла к многоквартирному дому, её встретили два плачущих мальчика, в которых она узнала друзей Таро.       — Сестрица Орихиме, — вопили они, — скорее! Ты должна помочь!       — В чём дело? — спросила она, ритм её сердца участился.       — Якудза собирается убить Масару!       Якудза? Орихиме позволила им повести её вверх по лестнице, готовясь запустить Сюн-Сюн-Рика в любого, кто посмеет обидеть ребёнка. Когда она поняла, что это Улькиорра — он обхватил одной рукой вырывающего Таро под головой, готовясь перекинуть его через спину, а свободной рукой щипал его за щёку — её паника тут же отступила. Гнев же нет.       — Улькиорра-кун! — он взглянул на неё извиняющимися глазами, какие бывают у человека, пожертвовавшего деньги на благие дела.       — Добро пожаловать домой, — поприветствовал он её.       — Отпусти его! — крикнула Орихиме, сила её слов заставила и Улькиорру, и Таро застыть на месте. Улькиорра замешкался всего лишь на секунду, а затем пустил ребёнка, который приземлился на ноги и стремглав убежал к своим друзьям, ища защиты. — О чём ты думал? — она быстро подошла к нему, вырвав ключи из его неподвижной руки. — Напал на ребёнка! Ишь чего удумал!       — Но он… — протестовал Улькиорра, указывая пальцем на помятые банки.       — Иди сюда! — Орихиме схватила его за руку и затащила в квартиру, через секунду снова выйдя, чтобы забрать пакеты с продуктами. — Прости за это, Таро-кун. Веселитесь, ребятки! — сказала она мальчику прежде, чем захлопнуть за собой дверь. Таро и его друзья задержались снаружи, слушая приглушённые разглагольствования Орихиме.       — Чувак, — сказал один из них, — мы запомним тебя хорошим человеком.       — Я его не боюсь, — заявил Таро с самоуверенностью, которой больше не чувствовал. Он забыл, что имеет дело с неким инопланетным существом, и, поведя друзей играть в мяч, он оглянулся через плечо, поёжившись от мысли, что Улькиорра, жаждая мести, придёт ночью.       А тем временем внутри квартиры Иноуэ и Шиффера сердитый бывший Эспада сидел на диване с кислой миной на лице. Орихиме ураганом носилась по кухне.       —…думала, что могу оставить тебя дома и ни о чём не беспокоиться, но стоит мне отвернуться, как ты терроризируешь ребёнка! Чем тебе так Таро-кун не угодил?       — Он первый начал, — заявил Улькиорра, желая укрыть правду, если женщина всё-таки ему поверит. — Где родители этого мусора? — Орихиме закрыла холодильник. Разложив продукты, она повернулась к Улькиорре лицом, держа руки на бёдрах.       — К твоему сведению, мама и папа Таро-куна погибли в землетрясении, от которого разрушился их дом, пару лет назад, — она печально сдвинула брови. — Они отдали свои жизни, защищая его.       — Это не позволяет ему нападать на ничего не подозревающих прохожих, — и это не уменьшит мести Улькиорры, когда он застанет ребёнка одного. Орихиме вздохнула и зашла в гостиную, упав рядом с ним на диван.       — В любом случае, прости, что вот так вышла из себя. Я слишком сильно волнуюсь о Таро-куне, вот и всё.       — Не извиняйся. Ты имеешь право выходить из себя, — Улькиорра не смотрел на неё.       — Значит, ты не злишься на меня?       — Он кинул мяч мне в голову.       — Я верю тебе, Улькиорра-кун. Это было грубо с его стороны.

***

      Позже на этой неделе Улькиорра понял, что ему совсем нечего делать в данный Урахарой выходной. Он прогулялся до библиотеки, просмотрел пару книжек про космос — его бездонный размер и огромное количество тайн стали его последним хобби — и пошёл долгой дорогой домой, наслаждаясь прохладной погодой.       Интересно, когда он свыкся с шумом и цветами людского мира? Большую часть времени он даже мог выносить запахи. Люди сновали тут и там, и хотя некоторые соседи с тревогой или отвращением относились к линиям на его лице, большинство из них было занято своими делами. Они с одного взгляда узнавали его и больше не беспокоились, что он принесёт дому проблем.       Когда он завернул за угол, подходя к многоквартирному зданию с другого направления, знакомая фигура выступила на его пути. Улькиорра прекратил идти. Таро тоже остановился, его глаза расширились. Улькиорра согнул руку и положил книги на плечо. Таро закричал, бросил свой рюкзак, развернулся и начал убегать.       Даже не думай. Улькиорра пошёл за ним вразвалочку, решив, что он может позволить себе пару рывков сонидо, чтобы держать ребёнка в поле своего зрения, а себя — в его. Так будет куда страшнее; мальчишка может бежать, пока его лёгкие не взорвутся, а расстояние между ними не станет больше.       А теперь, как же Улькиорре отомстить? Ничего травмоопасного, иначе женщина накричит на него снова. Но этого должно быть достаточно, чтобы преподать ребёнку урок. Он не потерпит ещё одного удара по гордости…       Улькиорра внезапно остановился. Он почувствовал что-то, да и не только он. Соседские собаки залились хором неистового лая. Перед ним промчались две бездомные кошки, и стая голубей пролетела над головой. Затем он услышал грохот.       За считанные секунды земля под его ногами начала трястись туда-сюда. Машины остановились, прохожие отошли от зданий, прячась под крепко стоявшими объектами, женщины и дети ошеломлённо кричали. Улькиорра стал высматривать свою жертву, найдя Таро, качавшимся из стороны в сторону в центре пешеходной дороги, вытянув руки в стороны. Но там не было безопасно: на третьем этаже выбило окно, отправив наружу град осколков стекла, а в следующие пару минут и пару предметов, которые стояли слишком близко к окну.       Улькиорра забыл о преследовании, кинулся вперёд и отбросил Таро в сторону, зашипев, когда осколки стекла ударили его в руку. Они оба отшатнулись в сторону, избегая других предметов.       К счастью, хуже уже не было. Земля прекратила шататься практически сразу после этого. Улькиорра огляделся по сторонам. Люди облегчённо улыбались, хозяева успокаивали своих напуганных животных, а владельцы магазинов проклинали землетрясение за разбросанные товары. Он уставился на свою кровоточащую руку со слабым раздражением; плевать на рану, надо будет стирать и зашивать рубашку.       Затем он решил взглянуть на Таро, который должен был уже двинуться или сказать хоть что-нибудь.       — Ты не ранен, — сказал Улькиорра, — так что не думай, что я хотя бы на секунду позволю тебе плакаться женщине…       — Уаааааааа! — зарыдал Таро, кинувшись к Улькиорре и крепко уцепившись за него.       Улькиорра стоял неподвижно в полнейшем ужасе. Его обнимал ребёнок. И плакал. Ему было в высшей степени неудобно. Люди смотрели. Некоторые заметили разбитое стекло и его кровоточащую руку и подошли ближе, спрашивая, в порядке ли они с мальчиком. В ответ он лишь кивал головой. Что он должен делать?       Неохотно — очень неохотно — он оторвал Таро от себя, чтобы поднять его с земли. Мальчишка обхватил руками шею Улькиорры. Улькиорра поёжился от отвращения и быстро зашагал прочь с глаз общественности, а затем отправился к магазину Урахары настолько быстро, насколько ему позволяло сонидо.       Шут сметал упавшие вещи, на его лице было встревоженное выражение.       — Знал бы, что землетрясение будет, когда не придёт господин Улькиорра… О! — он поднял голову при звуке колокольчика, взглянул на Улькиорру, чья кожа стала белой, как у пустого, и на плачущего ребёнка, изо всех сил постарался не засмеяться, и через две секунды разразился истерическим смехом.       — Сделай что-нибудь, — прохрипел он, а его широкие глаза чуть сузились.       — Госпожа Йоруичи! — загоготал Урахара, кинувшись в заднюю часть магазина. — Госпожа Йоруичи, скорее сюда! И камеру захватите!

***

      Если Йоруичи Сихоин и находила данную ситуацию хотя бы наполовину такой смешной, какой её считал Урахара, то у неё хотя бы хватило приличия не ржать. Она взяла Таро у Улькиорры, успокоила его и дала ему бесплатное шоколадное молоко. Улькиорра залечил порез на своей руке, как это делали люди, чтобы не расходовать больше рейацу. Он категорически отказался помогать Урахаре убирать магазин.       — А вы тоже инопланетяне? — спросил Таро, как только он достаточно оправился, чтобы говорить. Йоруичи и Киске удивлённо посмотрели на Улькиорру. Он вздохнул.       — Женщина — кошка-оборотень. Мужик в сандалях и шляпе — обычный идиот.       — Крутяк.

***

      Ни Улькиорра, ни Таро не проронили ни слова по пути домой. Они один раз остановились во время толчка после землетрясения, заставившего Таро уцепиться за рваный рукав рубашки Улькиорры. Когда всё закончилось Шиффер отмахнулся от него. Бабушка мальчишки быстро хромала к ним навстречу, когда они оказались рядом со зданием.       — Масару-тян! — крикнула она, слёзы лились по её щекам. Она раскрыла свои объятия, и Таро побежал вперёд, заключая свою бабушку в крепких объятиях. — Ах ты, озорник! Где ты бегал? Я вышла на улицу после землетрясения, нашла твой рюкзак, а тебя нигде не было!       — Прости, — пробормотал Таро, вытерпев сердечный щипок от старой женщины.       — Ещё бы! О, мой милый Масару-тян, ты, должно быть, так испугался!       — Ничего, бабушка, — он сложил её морщинистые руки, — братец Улькиорра позаботился обо мне.       Ужас Улькиорры оживился. Неужели мальчишка назвал его старшим братом? Старая хозяйка не дала ему времени на обдумывание и обняла его, осыпала благодарностями, назвала героем и извинилась за то, что когда-либо неправильно судила о нём из-за «татуировок».

***

      Орихиме нашла его заштопывающим свою рубашку, когда вернулась позднее этим вечером. Он, как обычно, поприветствовал её, спокойно и с признательным выражением лица, а затем вернулся к своей работе.       — Хорошенькое землетрясение, да? — спросила она, поднимая голос, и оставила туфли у двери. Улькиорра издал подтверждающий звук. Орихиме улыбнулась. — Я заходила к Таро-куну и его бабушке только что. Он сказал, что ты спас ему жизнь.       — Я такого не делал, — Улькиорра нажал сильнее на иголку. — Наверное, у него сотрясение. Этот ребёнок был вне опасности.       — Он наконец-то прекратил называть тебя дядей, — произнесла Орихиме. Когда она не получила ответа, то наклонилась над диваном и кинула сложенный листок бумаги Улькиорре на колени. — Это для тебя. Совершенно секретно. Я не читала.       Улькиорра игнорировал листок бумаги, пока Орихиме не скрылась в своей спальне, распевая о еде, которую она собиралась приготовить на ужин. Он развернул листок, повернул его и прочитал небрежно написанное послание:       Если из-за тебя сестрица Орихиме будет плакать, я никогда тебя не прощу.       Он снова согнул листок бумаги и засунул его между библиотечными книгами. Это был не совсем белый флаг, но всё же и не победа.