Агрессивная любовь

POV Ланс «По телу проехал бульдозер» Когда после попытки повернуть голову и без того смутные тени перед глазами скрылись в темноте, с губ срывается стон. Кто, интересно, провел эксперимент над каждой мышцей в теле? Кости ломили так, словно Слон со злости впечатал в стену, а в голове царил бардак, с которым не сравнится беспорядочный хаос в комнате Бобби и Роберто. И я уже давно дружу с Реем, чтобы тот метал в меня молнии, а слабость и тошнота ой как схожи с симптомами послешокового состояния от удара током. - Как же мне хуево, - высказался вслух, услышав, как звучит голос, добавил: - Кто постирал голосовые связки в стиральной машине? - С возращением на грешную землю, Альварес. - Рей, скажи, что я не в лазарете. За те годы, что проживаю в Институте, попадал в «обитель» Хэнка Маккоя – личного врача команды Икс – один раз, в самую первую миссию. С учетом того, что кроме меня никто на поле боя тогда не вырубился, недовольство и чувство ничтожности было оправданным. Больше я ни к кому за помощью не обращался. Если получал травмы, зализывал их сам, либо просил Рея оказать дружескую поддержку и вправить плечо. Слишком много чести ныть по поводу синяков и ссадин. Для здоровья насилование организма – плохой показатель, зато гордость не приходится усаживать на электрический стул. Я слишком независим и крут, чтобы дожидаться, пока раны затянутся, пока Зверь с отцом дадут добро на выписку. И дико раздражают сочувственные взгляды девушек и издевки Саммерса. Смотрят, как на покалеченного щенка. Бесит! - Профессору невыгодно покупать дорогостоящее медицинское оборудование. Палатой и твою спальню можно использовать. - Шикарная новость. Рад, что отец пошел навстречу. Неприятные покалывания в горле переросли в дикий кашель, от которого разболелась грудная клетка. Каждый толчок сопровождался вынужденным поднятием моей отяжелевшей туши, от чего приходилось терпеть агонию. Да мне никогда не было так плохо! - Выпей воды. Звуки, вырывавшиеся из горла, были громкими и вызывали звон в перепонках. Все внешние шумы едва улавливались. Поэтому я не слышал ни шагов друга, ни того, как он взял стакан. Только всплеск воды в кувшине на прикроватной тумбочке, прямо над ухом. - Давай, помогу, инвалид. От подушки отрывают грушу, которая крепится к шее. Поддерживая ладонью, Рей помогает немного поднять голову, чтобы я не ударился. - Осторожно, не захлебнись. - Если бы не кашель, вставил бы пару ласковых за инвалида. Холодное стекло касается губ, открываю глаза, чтобы видеть стакан, но зрение продолжает играть в морской бой, имитируя бушующие волны. Слабак, не в состоянии ни видеть, ни двигаться. Пиздец. Как я дошел до беспомощности? С первым глотком приходит облегчение. Явственно ощущаю, как стихает кашель. Выходит, организму требовалась вода. Сколько же я провалялся в постели, что соскучился по обычной жидкости сильнее, чем по алкоголю за неделю к пятнице? Сделав три глотка, оторвался от стакана. - Никогда бы не подумал, что обычная вода может быть такой сладкой. Рей ставит стакан на тумбу и помогает лечь обратно. - Я бы лучше сел. Я сногшибательно красив, но Спящая Красавица одна, и она, насколько помню, девушка. Со стороны окна раздается смешок. - Дайте, угадаю. Моя вторая нянька – Бобби. - Мимо, - отозвался Слон. - Разве ты не должен проводить выходные с уродиной Рет? - Хватит оскорблять мою девушку, она в Германию вернулась. - Выходит, у тебя с ней все серьезно, - прочищаю горло. – Рад за вас. В руке оказывается салфетка. Превозмогая боль, очищаю рот от лишней слюны. - Тебе хоть перепало? Лучший способ прикинуться, что идешь на поправку – юмор. Буду шутить и подкалывать, ребята успокоятся, удовлетворившись моим хорошим настроением. - Харе нести херню, Ланс. Достал! Рот захлопнулся сам по себе. Похоже, не время вести дружеский непринужденный разговор. - Спокойно, - обратился к Слону Пидж. – Хочешь, чтобы наш капитан разнес еще один дом? - Я провел два дня в молитвах за его душу, практически не отходя от его постели. И последнее, что хочу, это выслушивать ересь в адрес Реты, с которой не увижусь еще полгода. Эти выходные были последним шансом побыть вдвоем. Но я не стану тыкать пальцем в виновника срыва нашей с ней встречи. Хотя и следовало бы воспользоваться состоянием этого эгоиста и вставить по первое число за то, что натворил. Фред не из тех, кто выказывает недовольство людям в глаза. Особенно в мой адрес. Несмотря на протест каждой клеточки тела, заставляю себя сесть. Хотя при резких движениях меня начинает подташнивать. - Тебе надо лежать. - Заткнись, Пидж. Я – Ланс Альварес. Если мой друг зол, я должен знать причину. Но слушать в позе трупа не собираюсь. Я не инвалид. Меня хорошенько приложили. Только и всего. - Как знаешь. Я предупредил. Если стошнит, убирать не буду. Как же трещит затылок. Совершенно не помню, кто, когда и каким образом врезал. Мозг отказывается вырабатывать воспоминания. А из терок парней ясно лишь, что разъебашил левый дом и испортил свидание Реты и Фреда. - Ммм. Перед глазами все плывет. - Это из-за того, что долго в отключке был. Хэнк сказал, пройдет, - смутный силуэт Рея мелькнул у края кровати. - Кто-нибудь уже объяснит, что стряслось? Танк сбил? Или самолет расплющил? - Реально ничего не помнишь? - Наверное, Пидж, я бы не стал изображать амнезию, если бы помнил. Не переспрашивай о том, что четко услышал. Время на тупизм тратить не разрешаю. Проморгав остаточную пелену перед глазами, более-менее восстанавливаю четкость картинки. Размытыми остались края, но центр обзора видел прекрасно. Бардовая дверь в гардеробную, горчичные обои и плакат «Rasmus» над черным музыкальным центром – подтвердили слова Пиджа. Это моя комната. - Что последнее припоминаешь? - Ничего. Осторожно разворачиваю лицо к окну и кошусь на Фреда. Здоровяк стоял, облокотившись на стену, не решаясь садиться на кушетку. Габариты парня мешали ему передвигаться по комнате свободно. Избегая осложнений с поломанной мебелью, отец отдал Слону летнюю террасу. - Тогда потерпишь до завтра с расспросами, - Фред гневно сверкнул «свинячьими» окулярами. - Терпение – не моя сильная сторона. И, Фред, начни моргать. Мне жаль, что ваш уикенд с Ретой накрылся. Но не надо за это сверлить дыру во лбу невинно пострадавшего чела. - Пострадавшего невинно? – Слон отошел от стены, от силы шага парня мебель в комнате подпрыгнула. – Уж не про себя ли вы говорите "ходячая проблема". То, что ты натворил, поставило мутантов под удар. Если кто и пострадал, то команда, "вся наша популяция", как выражается Зверь. И виновник будущих страданий – ты. Открываю рот для одной фразы, но вылетает совершенное другое: - Что, значит, нас раскрыли?! В черепной коробке стало невыносимо тесно, словно мозг увеличился. Но я сосредоточился на словах Фреда. Мне и раньше приписывали вину в раскрытии «большой» тайны. Вокруг все вечно твердят, что, если кто и применит силу в открытую, то этим кем-то буду я. В порывах ярости перестаю контролировать эмоции, и сила становится неуправляемой. Я позволяю импульсу полностью подчинить разум. И почти всегда, когда срываюсь, на какое-то время забываю обо всем. И после миссии несколько дней не могу вспомнить ничего из того, что творил. Сознание отключается. О «нюансе» знали единицы. У командира должен быть чистый разум. Но я поклялся отцу, что буду стараться держать себя в руках. Очевидно, произошло худшее, я слетел с катушек. Но кто взбесил настолько сильно? По-любому, в клубе нагрубили, а я психанул. Три кружки пива в забвение не уносят. По ходу я смешал пиво с чем-то покрепче. Что-то же дало в голову. Я поддерживаю идею Магнето о мутантах, о том, что о нас должны узнать, о том, что пора прекращать прятаться. Но поддерживать идеи и воплощать в жизнь – неравноправные понятия. Как капитан, следую за мнением большинства. А ребята и девчата бояться показать людям настоящий облик. Если я допустил промах, если сделал то, в чем обвиняет Фред, каким бы безалаберным и эгоистичным ублюдком не родился, не прощу себе оплошности и, в какой-то степени, предательства. Моего предательства. - Пока не раскрыли, - Рей осуждающе фыркнул на Фреда. – И не раскроют, если Магнето на пару недель не осядет в темном углу со своей сворой психов. «Окно. В окне Магнето». Имя старого отцовского друга всколыхнуло воспоминание. Сообщение. В мэрии пожар. - Конечно, блин, осядет. Магнето же из тех, кто отступает в тень, когда появляется шанс воплотить цель всей жизни! - Чего вообще разошелся? Сам твердил, что не надо катить баллоны на Ланса, а в итоге первый в очереди за нотациями. - Нас послали в мэрию, утихомирить Пиро. С этим разобрался. Дальше, что было? Вмешиваюсь в дебаты, не горя желанием разнимать парней, если дело дойдет до драки. Оба на взводе, оба считают правильной и единственной свою точку зрения. Пока не восстановлю события пятницы, не собираюсь слушать их перепалку дальше. Вспомню, смогу втиснуться в разговор и принять чью-то сторону. Проигравший, оказавшись в меньшинстве, утихомириться. Тактика, которая всегда работает. - Мы не доехали. Рей, убедившись, что я могу смотреть в сторону окна, обошел Слона и сел на кушетку, вытянув ноги; устало провел по светлым волосам, которые, на моей памяти, впервые не залачил в фирменный зачесон; помассировал плечо. - Помню текст сообщения и то, как прыгнул в джип. Выходит, застряли где-то по дороге, иначе бы добрались. Я по пустякам на миссиях не торможу, не добравшись до цели. - Шельма его неплохо пригрела, верно? – спросил Рей ни у кого конкретно, но вопрос мог быть адресован только Фреду. - Повезло, что полностью память не отшибло. Почти убила. Чего хочешь? Слон провел по маленькому ирокезу широкой ладонью. Парни утихомирили позывы размазать друг другу физиономии и расслабились. За меня же молились? Значит, едва не откинул копыта. Попасть на тот свет из-за лучшей подруги своей никчемной девушки – мечта сильного мутанта. Парни устали от роли нянек-медсестер, оба выглядели паршиво. - И чем Шел меня огрела? Шкаф уронила? От удара обычным предметом страдают максимум две части тела, а у меня болит все! И самое важное, почему Шельма меня ударила? Есть предположение, что устроил Табите взбучку, а Шел заступилась за нее. Да вот только, где я их обеих мог подобрать? - Тебе не понравится ответ, - Рей закатал рукава темно-красной футболки. - Меня обвиняют в раскрытии тайны мутантов, куда еще хуже? Парни переглянулись, после чего Фред пошел проверять, заперта ли дверь. С его весом каждый шаг добавлял каплю острого перца в то, что временно заменило мне мозги. - Заперта. Бросай гранату. Окружающие боятся за сохранность жизни Шельмы, что ли? Такое ощущение, что она свой дар ко мне применила. Я запретил кому бы то ни было лезть в мою голову, пригрозив последствиями. - Твою налево! От того, как я заорал, парни вздрогнули. Фред замер, не дойдя обратно до окна, а Рей ударился локтем о стену. - Доперло, - утвердил Пидж, потирая ушибленное место. - Как она посмела ко мне прикоснуться. Я ее убью. - Сидеть. Попытку подняться предугадал Слон. Положив ладонь на плечо, надавил, заставив сидеть смирно. - Отвали, Фред. - Включи остатки серой жидкости, Альварес! Как думаешь, почему Шел применила на тебе силу, прекрасно осознавая последствия контакта? Прекрасно зная, что ты ее возненавидишь, что твоя сущность временно перетечет в нее, что твои секреты станут для нее разгаданным кодом? - К чему клонишь? Умеет Слон говорить разумными, но запутанными умозаключениями, когда логика не к месту. - Шельма стала последней возможностью остановить тебя, - сказал Рей. – Ты не просто вышел из-под контроля. Ты обезумел. Причем поводом стало не оскорбление матери Прайд. - А «серая мышка» каким боком вписывается в историю с раскрытием? Круглое личико покраснело, в глазах застыли слезы. Родная мать подняла на дочь руку. На беззащитную девочку, напуганную изменениями тела. Китти даже не понимала, как прошла через ворота гаража, а женщина не объяснила. Наехала, обвиняя в хрен знает чем. Совсем как моя мать, когда в пятнадцать сын втоптал машину отчима в землю. - Он в теме. Замешательство, застывшее на лице, стоило воспоминаниям пробиться через головокружение, не осталось незамеченным. - Китти Прайд – мутант, как я и думал. Только не рад я тому, что Китти одна из нас. Сам не понимаю, почему, но не рад. - Наследственное. По материнской линии, - Фред не спешил отходить от кровати. Нависал надо мной, почти касаясь пузом моей головы. Впервые нашел нового мутанта и не сумел привести в команду без сопутствующего урона для ее психики. - Гравитация. Мать Китти – одна из шайки Магнето. Та самая баба в ярко-бирюзовом комбинезоне и серебряной повязке на глазах, которая обладала даром контролировать земное притяжение. В ее шкатулке с сюрпризами присутствовали умение подкидывать людей и предметы, как мячики, удерживать их на весу длительное время, сталкивать предметы друг с другом, заставлять людей лежать смирно. Одним словом – к ней нельзя подобраться. Вообще. И, если от первого фокуса пока никто не пострадал, то от второго уже гибли невинные люди. Так Гравитация пыталась остановить меня и обезоружила парней, когда мы пошли в наступление. Придавила к земле, заставив прочувствовать на собственных шкурах, какого машинам, когда их перерабатывают в металлолом. - Эта дрянь вас едва не убила! Пересилив силу притяжения, я сумел подобраться к женщине достаточно близко, но шел я благодаря ярости, поэтому и не заметил, как подобрался к пределу собственной энергии. Шел вырубила, потому что мне было недостаточно врезать матери Китти. Я возжелал ее уничтожить. За то, что назвала тупоголовым ребенком. За то, что сделала больно дочери. Ударившись о стену дома, Гравитации временно утратила концентрацию. Все, кто попал под ее силу, оказались свободны. Однако первой до меня добралась Шел. Слону и Пиджу потребовалось время, чтобы вернуться в мир, где их тела не подвергались пытке давления. - Благодаря тебе не убила. Кстати, не беря вторую часть боя во внимание, должен отдать тебе должное. То, как ты шел напролом, ни взирая на непреодолимый гравитационный барьер – впечатлило. - Согласен с Реем. Никогда бы не поверил, что Гравитацию оставили в дураках, если бы своими глазами не увидел. Восхищение польстило самолюбию. И я на мгновение возгордился собой, пока образ до смерти перепуганной Прайд не всколыхнул что-то теплое, что стояло выше самомнения и эгоизма. Я беспокоился за нее. А ведь беспокоиться о каких-то слабачках не моем стиле. Но волнение прошло практически сразу. Она же наверняка приняла сторону матери. По-другому быть не могло. Такие положительные монашки только и могут, что предков слушаться. Слабая, вечно идущая за родителями Прайд. - Значит, в команде Магнето пополнение. Отец уже решил, как мы поступим, если Китти продолжит ходить в школу? Лично я буду не прочь переубедить девчонку принять правильную сторону. Стоп, где тормоза? Мне плевать или не плевать на судьбу «мышки»? - Китти приняла нашу сторону. - Серьезно? – переспросил, навострив уши. - Ну да, - повторил Рей. – Мать поставила ее перед выбором: семья или одиночество. И Прайд ответила, что у нее и не было семьи. Что она уже много лет одна. Одна. Выходит, у нее не только в школе не было друзей. - Жаль ее, - признался Фред. – В школе вела себя странно, но никогда бы не подумал, что из-за предков. - А я предполагал нечто подобное. Только у паршивых родителей может вырасти нелюдимая дочь. - А давайте оба заткнетесь, отвалите от Китти и расскажите, что было после того, как я сорвался. И сколько я провел в отключке, повторите? Нет ничего хуже, чем когда за твоей спиной начинают под микроскопом рассматривать твои семейные проблемы… да вообще твои проблемы. Строить догадки может каждый, но никому нет дела до сути. Прайд и так будет тошнить от секретов матери всю оставшуюся жизнь. От поступка матери, от того, что та поставила ей синяк. Добивать девчонку расспросами – глупо. Я обхожу разговоры о непутевой слабохарактерной мамочке за километр. А если ее имя все же всплывает и не по делу, то, как с Табитой, внятно вдалбливаю нахалу, почему эта тема – табу, о котором запрещено упоминать в моем присутствии. Китти оказалась на моем месте. В том же говняном положении, в котором я был, когда оказался на улице с адресом института на салфетке. Пожалуй, надо будет поговорить с «мышонком». Я ненавижу розовые слезы, но, кроме меня, ей будет не с кем поговорить. Претит быть милым, но впервые встречаю человека, с которым есть общая тема для разговора. - Мы не говорили, сколько ты был без сознания, - поправил Рей. - Тем более! Чего воду мутить. Трещите о важном, болтушки! Парни насупились, но отпора не встретил. - Ты провел здесь почти три дня, - Слон размял шею. – Сейчас вечер понедельника. В окне рассмотрел слабые признаки заката. Не та сторона особняка. - Шел из меня всю энергию выкачала? - Еще немного и твое сердце бы остановилось, - Рей встал. – Надо отлить. - Помню только, как Гравитация врезалась в стену. А дальше пустота. Как умудрился дом разрушить? Когда меня обозвали ребенком и откинули в сторону, словно ничего не весил, сорвался с цепи. Весь гнев, который копился в течение дня, вырвался наружу и обрел форму. Этой формой стал выброс адреналина. Гравитация и Магнето мне не ровня. Ненавижу признавать, но до них мне расти и расти. Но я продолжаю предпринимать попытки вступить с обоими в бой. Безрассудно? Ну и что, мне пофиг. Мать Китти считала, что непобедима. Я эту теорию опроверг. Не следовало силой заставлять Китти пойти за ней к Магнето, лишая ту выбора. Не следовало укладывать моих друзей на лопатки – они не лезли в драку. Я считаю, хочешь боя – поставь честные условия и предупреди о начале битвы. Исподтишка действуют только трусы. Я пошел в наступление, потому что поведение мамаши Прайд было отвратительным. И впервые что-то пошло не так. Впервые удалось достать эту суку. Когда Гравитация атакует, ты врезаешься в невидимую стену, которая за доли секунды разворачивается в невидимую коробку – замкнутое пространство, давящее со всех сторон. Мгновение, не успевая спохватиться, уже лежишь на земле, а давление, оказываемое силой тяжести, мешает двигаться, дышать, чувствовать. Не остается ничего кроме нехватки воздуха и боли в грудной клетке. Я попадал впросак множество раз. И всегда Гравитация одерживала победу. Если на поле боя присутствовала она, то мы заранее готовились к поражению. Но в пятницу мне удалось выстоять, удалось встать. Было больно, словно каждая клеточка, каждая вена, каждая мышца поднималась по отдельности, отрываясь от остального организма. Но я продолжал подниматься и поднялся. Удивив абсолютно всех. Магнето и тот отмахнулся и удивленно открыл рот. Китти под конец моего подъема окончательно спятила и начала умолять мать прекратить мучить меня. Она волновалась за меня. Искренне волновалась. Я был тронут. Даже Табите было по херу, пострадал я на миссии или нет. Хочу – здоров. Конечно, сам поставил себя в подобное положение, но она, типа, моя девушка, могла бы и побеспокоиться. А Китти пошла против матери, лишь бы спасти мне жизнь. - Херня! - Ты про что? Китти Прайд ударила родная мать. Китти достала крестик, со всей дури царапнула им руку матери. Гравитация не ожидала, ослабила барьер. Я этим воспользовался. Те несколько секунд, что понадобились Гравитации на оценку ситуации, на принятие решения о наказании, на поднятие руки, чтобы замахнуться и ударить, стали решающими. Видеть Китти на земле, в слезах, смотрящую на родную мать, как на пришельца, было невыносимо. Прошлое настигло, и я ударил по асфальту. Трещина вышла шире предыдущей. Подобной силы я не применял никогда. Ударная волна пробила барьер и достигла Гравитации. Женщина отлетела в сторону, а трещина пошла дальше, через гараж. - Вдарил, так вдарил. - О чем речь? – Рей вернулся в комнату. - Ланс сходит с ума. Задает вопрос и сам на него отвечает. - Последний признак шизофрении. - Первый, - поправил Пиджа Слон. - Я понял, как разрушил дом, - откидываю одеяло. - Это было не так круто, как трещина в черепе Гравитации, но тоже сойдет. Китти получила два дома по цене одного. - Погоди, пополам? - До этого не вспомнил? – Пидж вернулся на кушетку. - Нет. Больше ничего не помню. Поэтому объясните, как я умудрился выдать нашу тайну? После того, как трещина подошла к дому, ничего нет. Стерто, словно нажали кнопку «удалить». Но я признаю – про себя – у Шельмы были причины применить дар. Хочется верить, что другого выхода не было. - Соседи вышли проверить, что за шум. Вызвали копов. Профессор подправил воспоминания, однако дыра осталась. Теперь весь район ломает голову, как землетрясение могло захватить исключительно территорию коттеджа Прайдов. - Пресса занята пожаром в мэрии – им не до того, - добавил Слон. - Тогда из-за чего весь сыр бор? Я собрался уже монатки собирать и валить, пока Саммерс не начал учить буддизму нудных неудачников. - То, что пресса пока молчит, воля случая. А вот твоему отцу этого хватило, чтобы кое-что пересмотреть, - последнее слово Рей выделил. Шельма едва не угробила меня, я спас Китти. Но все равно оказался виноватым. Где у моего папаши логика? - Пересмотреть что? Слон отводит взгляд. Рей сжимает и разжимает кулаки. - Парни, отступать поздно. Договаривайте. - Ну-у, - протянул Фред. – Ты будешь вне себя, если скажем. - Я в любом случае узнаю, и лучше от вас. - С нас взяли обещание ничего тебе не рассказывать. Отец взял с парней слово молчать, зная, что в нашей дружбе секреты не приветствуются. Спрашивается, как меня могли наказать за погром, которого не помню? Запретят ходить на миссии? Урежут бюджет? Заставят с Логаном дополнительно заниматься? Не понимаю, чего тянуть. Сразу карты на стол, всем же полегчает. Я психану только, если с поста командира снимут, а это невозможно, пока в команде не появится новичок. Или новенькая. - Фиг два! Он меня с места командира не скинет! Прайд должна хотя бы четыре месяца пробыть в команде, чтобы получить право голоса. А до этого времени ее язык за зубами. - Дело не в Китти. - А в ком? Чтобы не выдумал Пидж – это полный бред. Отец не посмеет лишить единственного сына последней отрады в жизни. Сорвался раз, сорвусь еще. И уже на товарищах. - В ком, Рей?! Кто меня подставил?! Голос срывается на крик. Парни скрывали очевидное. Кто-то решил предать меня и взять сторону Саммерса. Но кто? Почему? И что мне делать?