Заблудший сын (Wayward Son)

«Ни ты, ни я, не одиноки. Просто потребовалось ужасно много времени, чтобы понять это.» — MacGyver Гарри, «Феникс в осаде» s.2 ep.11 Они съехали с 44-го шоссе на крошечную автостоянку, настолько маленькую, что она, вероятно, не могла уместить более одного автомобиля, а вот два мотоцикла тут разместились с лёгкостью. Макгайвер внимательно осмотрел место на предмет наличия любых указаний о том, что здесь кемпинг не разрешён. Не найдя ничего, он выключил свой байк и махнул Сэму, чтобы тот сделал то же самое. После того, как оба мотоцикла затихли и шлемы были сняты, Мак сказал: — Посмотри, как тут хорошо. Сэм вздохнул, но послушно огляделся. Они были в горах Северной Пенсильвании, приближался конец осени, и солнце только начало садиться, утопая за мягкими, округлыми горными вершинами, так отличающимися от скалистых утёсов запада. Окружавшие их деревья были позолочены лучами вечернего солнца, и несколько оставшихся листьев поблёскивали яркими желто-оранжевыми оттенками. В нескольких шагах впереди под дорогу уходил ручей, чёткий след которого и стал причиной их остановки здесь, а струйки воды, время от времени, бренчали по ветхим скалам бойко и радостно в освежающем осеннем воздухе. Это было одно из красивейших мест, в котором они когда-либо останавливались — тайное сокровище, которое не обозначено ни на одной карте. — Нормально, — ответил Сэм, уже распаковывая поклажу своего железного коня. Мак вздохнул и приступил к процессу развязывания своего собственного снаряжения. Когда они начали это дорожное путешествие четыре месяца назад, Сэм был очень взволнован предложением, что они иногда могут ночевать в палатках, вместо того, чтобы останавливаться каждый раз в дешёвых мотелях. Много ночей, по крайней мере, в начале, Мак с трудом мог заставить Сэма поумерить восторг, чтобы разбить лагерь, но фотографии, сделанные Сэмом в те дни, были одними из лучших за всю поездку. В течение же последнего месяца Сэм даже не вынимал свою камеру. Мак полагал, что это была в основном его ошибка. Они уже совершили одно путешествие по стране с посещением всех основных достопримечательностей. Мак был тем, кто предложил вторую поездку, на этот раз, акцентируя внимание на малоизвестных памятных и интересных местах, которые можно найти, только проезжая мимо них. Сэма пришлось убеждать, но в конце концов, он согласился, и Мак взял с него слово, несмотря на его видимую неохоту. Становилось очевидным, что принятие такого решения было ошибкой. Они разбили лагерь в нескольких ярдах вниз по тропе, вдоль журчащего ручья с одной стороны и прохладных серых гранитных скал, столь характерных для Пенсильвании, с другой. Здесь было прекрасно, но способность Мака оценивать красоту была приглушена явным отсутствием интереса у Сэма, и они работали почти молча. Только когда они разожгли небольшой огонь, чтобы разогреть простой ужин — рис с фасолью, Сэм сказал: «Расскажи мне о моей маме». Мак замер на мгновение, уставившись в одну точку. Он ожидал вопросов о Кейт, когда он и Сэм впервые встретились, но после месяцев молчания на эту тему он решил, что, может быть, Сэм узнал о своей матери всё, что хотел. Видимо, нет, и Мак почувствовал тепло внутри, осознавая, что это было то малое, по крайней мере, что он может дать своему сыну. — Мы познакомились на кафедре химии, в кладовке для хранения химреактивов, — начал он, и от воспоминания уголки рта приподнялись вверх. — Я получал какое-то вещество… я думаю, это был пиридин — который весьма специфически и резко пахнет, как кошачья моча — для эксперимента, а твоя мама крала оттуда азотнокислое серебро, которое, как известно, чернеет при попадании прямого солнечного света, и если он попадает на кожу, на чём и основан фотоэффект, поскольку в фотолаборатории нитрат серебра закончился, а новый появился бы там только через пару дней. — Как бы там ни было, она пробралась туда тайком, потому что, на самом деле, не должна была там находиться, а я думал о своём эксперименте, который я уже ставил, но не имел в запасе нужного химического вещества, и мы буквально столкнулись друг с другом. Наши химреактивы попали нам на руки, на одежду и куда только добрались, и я здорово рассердился, потому что из-за какого-то случайного незнакомца на складе химических реактивов мой опыт будет провален. Твоя мама — а это была твоя мама, настойчиво пыталась проложить себе путь к выходу, и это, вероятно, сработало бы, если бы мы не вывалились во время спора из кладовки, и внезапно оказалось, что мы с ног до головы покрыты гигантскими черными пятнами и, конечно, пахнущие кошачьей мочой. Сэм смеялся, и на лице Мака тоже играла широкая улыбка. — Не самое лучшее первое впечатление. Мне бы, вероятно, не довелось увидеть её снова, если бы она не начала встречаться с Джеком Далтоном вскоре после этого. Сэм застонал, а улыбка Мака стала ещё шире. — Да-да, тот самый Джек Далтон. И если ты можешь в это поверить, тогда он был ещё более диким. — Его улыбка смягчилась от нахлынувших воспоминаний. — Он и Кейт весело проводили время и попадали в большие неприятности, и большую часть времени я оказался привязан к ним, словно верёвкой. - Ну, а поскольку Джек - это, хм, Джек, долго так не могло продолжаться, но именно оттого, что Джек — это Джек, мы сумели все остаться друзьями. Примерно в это же время мы встретили Майки, — и здесь голос Мака сделался тише. Прежде он не рассказывал Сэму о Майк; это было до сих пор больно, каждый раз, когда он вспоминал то их злополучное восхождение, особенно её испуганное лицо, когда из-за поломки снаряжения она сорвалась и разбилась насмерть. Справившись с комком, подступившим к горлу, Мак миновал этот момент как можно быстрее, — и мы четверо были не-разлей-вода. Он снова остановился, восстановив контроль над своими эмоциями, прежде чем продолжить более ровным голосом. — Я знал, что влюблён в Кейт, несколько месяцев, прежде чем признался, я не хотел повредить развитию отношений. Кроме того, был тот факт, что она встречалась с Джеком прежде. Джек довольно спокойный, я всегда думал, но в том, что касалось её, он тут же вспыхивал, как факел. — Очевидно, это тебя не удержало, — иронично заметил Сэм, внимательно глядя в лицо Мака и не скрывая своего восхищения. Мак быстро улыбнулся, справляясь с неожиданным приливом эмоций, вызванных вниманием Сэма, и поспешил продолжить свою историю. Тем более, что рассказ был почти закончен. — Я не мог больше ждать, и наше первое свидание состоялось за пару месяцев до окончания учёбы, и вместо подготовки к экзаменам я с головой ушёл в любовь. Я думаю, что твоя мама тоже любила меня, но она была устроена иначе, это тормозило её, и она знала гораздо больше о том, что она хотела от жизни, чем я сам. После получения дипломов она сказала, что мы всегда будем друзьями, но ей предложили шанс всей жизни: историю в Южной Америке, потенциал которой был таковым, чтобы стать её первым авторским профессиональным журналистским расследованием. Джек, Майк и я уже решили, что мы попутешествуем по стране вместе, к тому же, после войны во Вьетнаме я был не в восторге от идеи провести время в южноамериканских дебрях, выслеживая и разыскивая доказательства наркотрафика. Плюс, твоя мама уже все решила по этому пункту. Я думаю, она знала, что не могла одновременно и быть замужем, и иметь возможность путешествовать по всему миру, и она решила, что для неё важнее. К сожалению, не в мою пользу. Мак снова откашлялся. Он и по сей день думал, что это решение Кейт было лучшим для них обоих, но он ещё нёс в себе неубывающее чувство потери. — Поэтому мы разошлись, пойдя каждый своим путём, — тихо закончил Мак. — И я почти ничего не слышал о Кейт, пока не встретил тебя. Но я думаю, что она бы сказала, что она сделала правильный выбор, в то время, и я знаю, что она была счастлива, что ты был у неё. Она всегда хотела детей. Последовало долгое молчание, прежде чем Сэм тихо произнёс: «Спасибо, папа». Затем он повернулся, отдалившись от огня и от Мака, и он на краткий миг почувствовал приступ паники. Он помнил, всё ещё помнил острое чувство потери, которое было с ним в течение этих долгих лет отчужденности от его деда — его последнего живого близкого родственника, ещё задолго до обретения Сэма. Несколько раз, до смерти Гарри, они собирались вместе, но этого явно не было достаточно, чтобы восполнить то долгое время, те десять лет одиночества, что были раньше, и по сей день Мак сожалел, что, слишком долго ожидая примирения от Гарри, сам сделал первый шаг к примирению слишком поздно. С тех пор Мак получил огромный подарок: новую семью, второй шанс. И всё же он был в ужасе, понимая, что, возможно, потеряет сына так же, как он потерял своего деда. Сказав себе, что он смешно выглядит, Мак принялся рассказывать другую историю о приключениях Кейт, иногда с ним, иногда с Джеком. В конце концов, он успокоился, плутая в воспоминаниях и продолжая рассказывать сказки до поздней ночи, до тех пор, пока пламя костра не сошло на нет. Спустя два дня, Сэм, оставив отца, вернулся на запад.