Поющий Койот

Она пришла неожиданно, объявив о своём присутствии непрерывным писком приборчика, который измерял давление и пульс, отмечая каждый сердечный удар мерным тиканьем. А тут непрерывный писк…. Роберто тут же подскочил, и без особой надежды попытался вновь завести сердце, сначала руками, а потом и разрядами тока. Однако все понимали, что это бесполезно. Не в сердце было дело. Наверное, все мы в эти минуты отчаянно молились, но не богу, а Леонардо. Мы молили его о том, чтобы он вернулся быстрее. Хотя, опять-таки, все понимали, что это бесполезно. Противоядие не действует моментально. Чтобы оно подействовало нужно время, которого, учитывая остановившееся сердце, не было. Казимиро не выдержал, и закрыл лицо руками, наверное, пряча слёзы. Клементе буркнул не разборчиво что-то досадное. Лус по привычке разохался. А мы, я, Реохей и Чёртов Босс, полные какой-то совершенно сумасшедшей надежды, и веры в Леонардо, продолжали ждать, нервно закусывая губы, и терзая их до крови. Минута, две, три. Лео так и не пришёл. Пять минут, и наконец-то, вспышка пламени Неба, и перед нами предстал сам Поющий Койот. По-другому и не скажешь, потому что такой собранный, серьёзный взгляд у него был только на очень сложных и опасных заданиях, которые странным образом его преображали. Глядя на его лицо я, свистяще выдохнул, снова от облегчения. Почему-то теперь, глядя на его спокойствие, я смог почувствовать Облегчение в полной, неописуемой словами, мере. Но Изидоро был всё-таки мёртв. Или не совсем? А Лео быстро оценил обстановку: - Сколько времени прошло с момента остановки сердца? - Дон Вонгола, это уже не важно…. – Попытался увещевать его главврач Вонголы, но… - Сколько. Прошло. Времени. – Повторил вопрос Леонардо, чеканя слова. - Пять минут, тридцать четыре секунды. – Отчитался Реохей так, будто смотрел на часы всё это время. - Хорошо. Значит, возможность ещё есть. – Облегчённо выдохнул теперь уже наш Босс. И только теперь я заметил в его руках нечто напоминающее по виду горшок, и несколько колбочек. – Значит так, Луссурия, Реохей, это…. – Он сунул горшок в руки Лусу, и безотлагательно начал выдёргивать все проводки и трубки из тела Оливьери. – Нужно втереть в тело Изидоро, не пропуская ни единого сантиметра кожи. Справитесь? – Последовали быстрые кивки. Солнца тут же приступили к поставленной задаче. Да, мы все всё-таки ждали любых приказов, а потому не мешкали. – Остальным лучше покинуть комнату. – Продолжил Лео, и я уже направился к выходу, как он поправился: - Скуалло, а ты лучше останься. - Зачем я здесь, Чёртов…? – Поинтересовался я с удивлением, в то время как сам Дечимо, заботливо приподняв голову Оливьери, вливал ему в рот какую-то жидкость из колбы, пальцами аккуратно массируя горло, видимо имитируя глотательный рефлекс. - А ты поможешь мне вернуть этого придурка из-за грани. – Перебил меня он. Сначала я не понял, что он хотел этим сказать, но вот у Чёртова Босса соображалка работала явно быстрее: - С ума сошёл?! Хочешь сам сдохнуть, и моего офицера за собой утащить?! Я запрещаю! - Или так, или никак. – Сухо ответил Лео. – Раз уж я взялся спасать твоих придурков – доведу дело до конца. – Он отвлёкся от своего дела, и подошёл к Боссу: - И вообще, мне здесь только твоих истерик и не хватало! – Чёртов Дечимо резко подался вперёд, и я лишь успел уловить короткий всплеск пламени Дождя, прежде чем увидеть, как Босс потерял сознание. Лео без каких-либо видимых усилий подхватил его на руки, и потащил к двери. А открыв дверь, буквально впихнул Босса в объятия Принца, зачем-то стоявшего под дверью. – Отнеси его куда-нибудь. – Бел только и мог, что ошеломлённо кивнуть. Я его понимал, так как тоже с трудом поспевал следить за развитием событий. – Казимиро, Роберто вы только помешаете. Выйдите, и не путайтесь под ногами. – Они оба как-то хотели возразить, но наткнулись на фирменную непреклонность Поющего Койота, а потому молча повиновались. И только когда мы остались вчетвером, не считая Изидоро. До меня дошло: - Врооой, Лео, ты что хочешь… - Чтобы ты использовал свой семейный дар. Да, всё верно. – Подтвердил мою догадку Чёртов Дечимо, зачем-то обхватывая руками, покрытыми пламенем Тумана, голову Изидоро. - Но я не… - Тебе не кажется, что хватит обманывать себя? Ты им не умеешь пользоваться – это да, но не лишён его. К тому же по тропам, что пролегают между жизнью и смертью, я не прошу тебя ходить. Это я и сам прекрасно умею. От тебя мне нужно только, чтобы ты держал нас двоих, и был «путеводной звездой», чтобы мы не заблудились, и смогли вернуться из-за грани в свои тела. То есть, чтобы ты был нашей страховкой. – Теперь он начал помогать парням, втиравшим мазь в тело раздетого Оливьери. Они действительно не пропускали ни единого сантиметра, я бы даже сказал миллиметра кожи. - Тсуночка, но это же очень опасно! Вы все можете погибнуть! – Тоже понял, о чём мы Лус. - Риск – дело благородное. К тому же, я далеко не тот человек, который не сможет вернуться из Завесы. Вы оба это знаете. – Пожал плечами Лео, оставив оставшиеся не покрытыми части тел на Хранителей Солнца, и отправился мыть руки. - О чём это вы? – С подозрением спросил Реохей. - Я потом объясню, ладно? – Он с подозрением покосился на своего Босса, но всё же кивнул ему. На некоторое время воцарилась относительная тишина. Я с сомнением посмотрел на… на друга, товарища, и второго, но не менее важного Босса. Он на меня не смотрел, а зорко следил за парнями. От него исходили волны собранности, уверенности и спокойствия, как будто в исходе он не сомневался. Чтож, Лео был в своём репертуаре. Он мог месяцами ломаться, сомневаясь и раздумывая перед принятием решения не очень важного, практически пустякового вопроса, а вот в по-настоящему серьёзных ситуациях он ни разу на моей памяти не колебался дольше долей секунды. Сомневался, что и сейчас у него заранее был разработан план действий. Лео всегда действовал исходя из обстоятельств, мгновенно находя единственно-верное решение почти любого сложного вопроса. И это одна из многих причин, почему за ним тянулись люди. Просто ставят всегда на лучшую скаковую лошадь, ведь это практически беспроигрышный вариант. А люди проигрывать не любят. Поэтому на Лео всегда грузом ответственности висело столько надежд. И наших в том числе. Например, сейчас. Одни его спокойствие и уверенность, дарили те же чувства нам. И мы верили этим чувствам…. - Тсуночка, мы закончили. – Произнёс Лус. - Да, хорошо, спасибо. Теперь оставьте нас, пожалуйста. - Ты уверен? – Уточнил Реохей. Лео ему кивнул: - Да. - Зовите, если что. - Ага. – Буквально вытолкнул Чёртов Дечимо парней за дверь, тут же оборачиваясь ко мне. - Чёртов Дечимо, ты точно уверен? – Не мог не переспросить я. - Ску, я могу вернуть его с твоей помощью. И я пожалею, если хотя бы не попытаюсь. – Я смотрел на его бессовестную морду, опять решившую рискнуть всем, ну или, по крайней мере, слишком многим, и понимал, что его упрямство с ослиным сравнивать глупо. Фирменная непоколебимость этого человека, переплюнула бы упрямство всех живущих на планете ослов (как копытных, так и двуногих) вместе взятых, на тысячу футов вперёд. Благо, что проявлял он его не часто, и, проявляя его, никогда не ошибался. - Хорошо. – Смирился я. - Что мне нужно делать? - Тебя должны были научить ходить за грань. Но мне нужно, чтобы ты держал нас. Там найти потомка некогда великого клана будет просто. А через тебя мы и в тела вернёмся. Тебе нужно только… - «Постоять на входе»? – Понял я. - Точно. - Хорошо. Только как ты ЕГО найдёшь? - Времени ушло много. Могу поспорить, что он близок к той стороне завесы, переступая за которую уже не возвращаются. Я был там далеко не раз, и быстро найду. В остальном поможет интуиция. – Ну вот, как я и думал, точного плана у него не было. Он надеялся на русский «Авось». - Ладно. – Закатил глаза я, готовый уже на всё, лишь бы он отвалил. – Только у него клетки мозга за то время пока ты его ищешь, не сдохнут ли? - А зачем, по-твоему, я использовал пламя Тумана на его голове? Верно, помещая его в какое-то подобие стазиса. - Высшая иллюзия?! – Невольно восхитился я, понимая, что у Изидоро на самом деле гораздо больше шансов на жизнь, чем мы предполагали. – Но, врооой, тогда почему ты не воспользовался этим сразу? Можно было бы не торопиться! - Не возмущайся! Если бы можно было – так и сделал бы, не сомневайся. Но, к сведению некоторых необразованных неучей, в стазис можно ввести только тело, а не душу. Причём только в том случае, если все процессы живого организма УЖЕ остановлены. Хотя признаю, что вспомнил о такой возможности продления времени для Оливьери только, когда начал химичить над противоядием. – Досадливо цыкнул этот мудак. Я не удержался, и снова возвёл очи к потолку из-за безалаберности, деланной беззаботности и несерьёзном отношении к вещам некоторых, которые и не от мира сего. – Так, хватит болтать! Стазис – энергоёмкая техника, особенно если использована на таком сложном организме как человеческий. А мне ещё по грани шарахаться! Таким темпом меня хватит не больше, чем на двадцать минут. Думаю, тебе не нужно объяснять, что случится, если у меня закончится пламя за гранью? - Да, мы все сдохнем. Я в курсе. Тогда какого хрена ты треплешься, Чёртов Дечимо, ВРОООЙ?! – Лео этому искренне улыбнулся, и вновь подошёл к постели Изидоро, но теперь опустился на колени перед кроватью. Одну руку он положил на лоб Оливьери, второй - схватил его руку в римском рукопожатии, одностороннем, правда. После этого он повернулся лицом ко мне. - Слушай, я мог бы и сам, но это долго, лишь время потеряем. Так что выруби меня, прошу. Сэкономь время. – Что я мог сделать? Только кивнуть. - Эй, а ты в курсе, что время за гранью не постоянно? Что ты можешь пробыть здесь в таком состоянии секунду, а там может пролететь вечность, или наоборот, наносекунда? Или что там ты можешь пробыть считанные минуты, а здесь пролетят годы? – Опять же, не мог не спросить я, облизывая разом пересохшие губы. Меня действительно учили… учил отец ходить за грань, впадая в состояние, подобное летаргическому сну, но мне хватило одной прогулки, чтобы раз и навсегда решить для себя не ходить туда добровольно. - Я знаю. – Как-то устало, и будто бы обречённо ответил Лео, смотря ничего невидящим взором в стену. – Слишком хорошо это знаю. Время существует вообще только в пределах галактик. Во вселенной его нет. Как и за гранью смерти. Души же бессмертны, как и вселенные. Но мы вернёмся в наше время. Я не сомневаюсь, и тебе не стоит. - Чтож, раз ты так говоришь…. Я ещё хотел… - Я сам нас вытащу на ближний предел грани. Тебе нужно только стоять, и держать открытой «дверь». – «Успокоил» Чёртов Лео, опять понимая всё без слов. - Тогда не будем терять время, Врооой! – Он кивнул, и я ударом в основание шеи вырубил его, тут же хватая и Чёртова Дечимо, и Оливьери за плечи, приготовившись упасть рядышком с ними. Миг, и у меня перед глазами «неожиданно» потемнело, последнее, что я запомнил, находясь «по сторону жизни», это то, что рухнул я прямо на Изидоро. А после я видел лишь клубящийся серый сумрак, и тёмную, почти чёрную крылатую фигуру с ярким огненным знаком в виде какого-то смутно знакомого животного на правой стороне спины, и пустотой в том месте, где должно было быть сердце. Фигура, не оборачиваясь, удалялась от меня и вскоре затерялась в дали. А я остался стоять один, явственно чувствуя, тяжесть тел Оливьери и Леонардо, но, не видя их. Вокруг проносились чьи-то неясные, но жутковатые даже по моим меркам тени, различной степени насыщенности. Клубящийся сумрак то и дело сворачивался в какие-то фигуры, тоже не внушавшие доверия. Потусторонние звуки не добавляли радости и веселья в обстановку. И холод. Да, на грани было очень холодно. Я лишь мог мысленно, как мантру повторяя, просить Лео постараться побыстрее вернуться. Бр-р, как не хотелось задерживаться в мире уже не живых, но и пока ещё не мёртвых… *** Он торопился. Он очень спешил. За гранью живым не было места. Силы стремительно покидали его, прежде всего из-за поддерживания связи между телами и душами сразу троих человек. Ну и из-за стазиса, конечно. Они испарялись, даже быстрее, чем он рассчитывал…. Да и само место это было очень неприятно для ещё живых существ. Ему-то было почти всё равно, но не мог перестать думать об оставленном друге, о Скуалло, который остался совсем один. Да и Изидоро было наверняка не по себе в этом странном месте. Так что он закрыл глаза, чтобы не отвлекаться на тени и включил интуицию автопилотом души. Она всегда вела его…. Грань. Это странный, но целый мир между миром живых, и миром мёртвых, между физическим проявлением и энергетическими эманациями. Мир на подобии астрала, ментала и прочих энергетических уровней, с той лишь разницей, что рано или поздно сюда попадало всё живое, тогда так, например, в астрале, жили наши проявления постоянно, а вот попасть сознанием в эти проявления и запомнить что там - нужно было ещё постараться. Грань – это целый мир, полный непонятных существ, которые, даже не жили, а существовали только тут и нигде больше. Были среди них и очень опасные, чем-то отдалённо напоминающие древние описания демонов. Он даже подозревал, что однажды из-за грани в мир живых вернулась человеческая душа, которая и поведала живым об этих существах, называя их демонами. Да и они действительно питались…. Хотя нет, скорее они паразитировали на душах, забирая их энергию. Души ведь бессмертны. Его забавляло то, что он сам странным образом походил на этих «демонов», имея внушительные, но абсолютно бесполезные крылья за спиной. Откуда они были у него? Он не знал. Возможно, это было подарком госпожи, которым он так и не научился пользоваться. А может, он когда-то умел летать, но разучился, и вообще забыл об этом. Но он точно знал, что паразитом не являлся! Грань – странное место. И он не уставал повторять это даже мысленно. Один только этот полуживой, полуразумный клубящийся сумрак чего стоил? Пробираться сквозь него было так же тяжело, как пробираться сквозь толщу воды, пытаясь идти, а не плыть. Вязкий, и словно бы влажный, как туман. Только…. Души могли испытывать эмоции, а так же чувствовать холод или тепло, но не более. Он не мог ощущать влаги, тем более за гранью. Но он продолжал упорно идти так, словно всегда был здесь. А ещё странно, что, не смотря на то, что после жизни сюда попадали все души, видели этот мир немногие. Те, кого Госпожа Смерть провожала лично, слишком быстро проходили мимо. Не замечая ничего. Те, кто переступали грани стороны жизни, или смерти – ничего об этом месте не помнили. Точнее большинство не помнили. Живые рассказывали о свете в конце тоннеля или о жаре Преисподнии. Мёртвые – о падении в бездну, или о скрежете зубов цербера, который слышно из самого Тартара. Но никто не говорил об этом месте (по крайней мере, он не встречал даже малейших упоминаний), как о мире теней, что между мирами. Или хотя бы как о черте, которая отделяет жизнь от смерти. Он, конечно же, помнил об этом, только благодаря Госпоже. Или, возможно, потому что побывал в обоих мирах, и почему-то ничего не забыл, то ли из-за того, что вернулся из ада, не воплотившись в новом теле, как все, а вернувшись в своё мёртвое, то ли от того, что в аду побывал фактически живым. Но он не любил размышлять об этом, потому что слишком зыбкими были предположения…. А ему было уже давным-давно плевать, где бродить. Ему не нравились все три, ведь ни в одном из них он не мог найти покоя. Но, в то же время, в каждом из этих трёх миров, мире жизни, мире грани и мире смерти было что-то, что привлекало его, вынуждая вновь и вновь возвращаться. Однако на этот раз он попал за грань не по желанию, или принуждению, а по собственной воле, по делу. И как бы ему не хотелось задержаться в зыбкой реальности подольше, чтобы изучить, или провести несколько экспериментов, но дело было прежде всего, и нужно было сосредоточиться на нём. Расстояние между жизнью и смертью тоже не было единицей постоянной. Одни измеряли его длинною в шаг, другие не отделяли друг от друга, третьи считали, что это расстояние и было длинною в одну земную конкретную жизнь. Он же был четвёртым типом душ, которые считали, что это расстояние растянуто в бесконечность. Но у него не было времени её проходить, как и не было желания встречаться «с местными жителями», потому он решил ускорить процесс…. Усилием воли, подавляя биение собственного сердца, что находилось где-то далеко за пределами грани жизни. Так как тело оказалось ближе к грани смерти – он понёсся к этой самой грани семимильными шагами…. На этой стороне мира теней было гораздо холоднее. И хорошо, что интуиция, не теряя времени, вела его. Всё-таки посмертный холод он очень не любил, да и сам всё ещё был слишком живым для этого. Интуиция привела его к душе умирающего приятеля Оливьери тоже очень вовремя. Он как раз стоял на краю. В том месте, где сумрак мира теней заканчивался, и начиналась непроглядная тьма, то и дело подсвечиваемая багровыми всполохами огня. Грань бездны, ада, тартара, хельхейма, чистилища, преисподнии, геенны…. На один короткий миг, заглянув за грань смерти, ему захотелось нырнуть туда, вернуться…. Это было так притягательно… для убийцы, сравнимого с войной, по количеству принесённых в жертву. Да, ад звал домой своего верного… последователя? Вассала? Он всегда думал, что только в аду ему и место, думал, что просто не достоин чего-то иного, но…. Видимо высшие силы считали иначе, а ему оставалось лишь повиноваться… или пользоваться их добродушием. Он лишь с огромным усилием сумел пересилить зов чистилища. Не впервой всё-таки…. - Эй, Оливьери, стой. – Позвал он душою приятеля, насколько это было возможно в этом мире. - Если ты переступишь черту – не вернёшься домой, и окончательно умрёшь. Но ты ведь не хотел умирать. Ты хотел пожить с нами. Так вернись! Ты нужен своему Небу, Занзасу. Да и мне тоже, хотя бы для того, чтобы Зан был адекватен. Вернись. Хорошо? – Взывал он, всё ещё торопясь. Ведь Скуалло там был совсем один, а жители мира Грани не дремали. Он знал, сколь сладким для них был нектар энергии жизни. Столь редкий, и столь желанный. Он знал: они не упустят возможности, если осознают её. Нужно было спешить, и ему не хотелось терять время. Хотелось схватить горе-приятеля за шкирку, но…. В мире Грани не было место насилию. Здесь всё было добровольно, но от того этот мир был ещё более коварен. Здесь, если ты чего-то хотел, нужно было уметь уговаривать и убеждать. И местные это делать умели так, как никто больше. Они искушали так, что души готовы были ползти за ними. И даже не смотря на то, что ни он сам, ни его приятель не были местными, здесь нужно было действовать по законам этого мира. А значит, Оливьери ему нужно было убедить пойти с ним. Но умирающий Изидоро, не торопился. Он не осознавал, что происходит, не осознавал где он. Да и вообще не был уверен, в чём либо, даже в собственном имени. Он был не впервые на грани, но свои предыдущие разы в этом месте не помнил, да и никогда не был так близко к грани смерти. Теперь он был всего лишь расплывчатой неясной серой тенью, состоящей из чувств и воспоминаний, но не осознающей себя, в отличие от своего спасателя, чьи контуры были чёткими, а цели – ясны. Но, не смотря ни на что, своего Босса, одного из двух своих Небес Оливьери всё же узнал. Просто не мог не узнать, а потому медленно, но всё же повернулся на ЕГО зов. - Койот? – Он кивнул. Приятель показался ему… пустым. Никаких эмоций, кроме недоумения и немного испуга. Но это было нормально для такого места: - Мы умерли? - Пока нет. Но оставаться здесь долго нельзя, если не хотим, чтобы это случилось. Идём, я отведу тебя…. – Он протянул Оливьери руку, стараясь внушить уверенность, передать свою надежду, докричаться. - Моё тело мертво. – Глухо был дан ему ответ приятеля. - Сердце не бьётся, нервная система отравлена – это да. Но тело в стазисе. Противоядие уже действует, хоть и медленнее, потому что твоё сердце не бьётся. Если вернём тебя в тело – сердце запустить не проблема. - Если бы я не был мёртв – был бы в теле, разве нет? – С сомнением поинтересовался Изидоро. - Нить, связывающая твою душу с телом, ещё не порвалась, только очень сильно истончилась. Ещё шаг – и всё. Но я вовремя. – Пояснил Он, не уточняя, что и его самого от смерти отделял лишь один шаг, и раз он тоже был на грани смерти – его сердце тоже не билось. - Где мы? – Оглянулся вокруг себя, не проявляя и капли интереса Изидоро. - Это место называется завесой или гранью. Тонкая грань, пролегающая между жизнью и смертью, и целый мир, в котором томятся, ожидая своего суда, или участи души, различные духовные сущности и много кто ещё. Если Госпожа Смерть не удостаивает человека личным присутствием на проводах души на тот свет, душа непременно проходит здесь, скитаясь в поисках выхода. Прямо как ты. – Оливьери посмотрел на своё Небо, отмечая, что его немного пугал слишком чёткий образ друга. И чернота, и крылья…. - А откуда ты…? – Засомневался Оливьери. - Я здесь частый гость. – Вздохнул его спаситель. - Да и вообще в доску свой, даже для местных обитателей. - У тебя крылья…. Я видел одного похожего на тебя. Он предлагал мне рай в обмен на какую-то энергию…. - Эти ребята – демоны. Причём, как мне кажется, именно с них был списан образ…. Я похож на них, да. Возможно потому, что хоть и не осознанно, но тоже порабощаю души окружающих. А может это мой бред, и крыльям есть иное объяснение. - Ты не обычен даже здесь…. Сердца нет…. - У душ сердец и не бывает. У них нет крови, и кровогонный орган ни к чему. Да и органы в принципе. - Огненный знак…? – Допрашивал Оливьери. Он хотел убедиться, что это действительно его Босс, а не то существо, что уговаривало его на рай. Рай для убийцы? Он не верил, что это возможно, а потому и с трудом, но отделался от того существа. Он искал здесь, сам не зная, что именно, с каждым мгновением сомневаясь: а нужно ли ему вообще что-то. - Альфин. – Пояснил его Босс, раздражённо. Его силы уходили на пустой разговор. Его силы уходили, а вместе с ними растворялась и возможность вернуть приятеля, и возможность быстро и легко вернуться самому. Но он всё же уточнил ответ, опасаясь спугнуть и без того испуганную душу: - Зверь, нечто среднее между тигром, львом, орлом, волком и китайским драконом. Хитёр, опасен, эгоистичен, лжив и тд. Но главное – очень мудр. Просто милая зверушка, короче. Необычная татуировка на теле, отражающаяся на душе. Это долго объяснять, да и не хочу я. У нас мало времени, и если мы не поторопимся – умрём. И ты, и я, и Скуалло, который держит для нас выход в мир живых. Идём. – Услышав имя ещё одного своего друга, Оливьери приободрился, но лишь немного. Сейчас всё ему казалось таким бессмысленным… - А есть смысл? – Спросил спасаемый. - Но ты же хотел пожить нормально, будучи здоровым с нами? – Даже немного удивился вопросу он. Этот человек так уверенно говорил, что хочет жить, и вдруг засомневался. А ведь обычно желание жить, отомстить, всё исправить, извиниться – особенно остро чувствуются здесь умирающими. Неужели Оливьери был неискренен, а интуиция его обманула?! - Ты нужен отцу, Занзасу, мне, своей семье в качестве единственного наследника и ещё многим. Давай, не подводи меня! – Попросил он, почти моляще. Ему не хотелось терять своего приятеля, не хотелось, что бы его Небо ощущал ту же пустоту, что ощущал он сам, не хотел чувствовать давления вины за то, что взялся, а спасти не смог. - Я… нет, мы все столько сил и нервов потратили только для того, чтобы достать все необходимые компоненты для противоядия, а ты ещё и сомневаешься! Идём! – Он возмущённо тряхнул рукой, или тем, что её заменяло душам, призывая, и вздрогнул от резкой и неожиданно сильной хватки своего приятеля, который всё вспомнил, и больше не сомневался. - Прости. Я не должен был сомневаться. Идём! – Оливьери робко улыбнулся своему Небу, и он ответил ему взаимностью, и потянул за связь со Скуалло. Среди клубящегося сумрака вдалеке появилась ослепительно белая точка странствующего представителя клана Эрранте. Как только ориентир появился, он, не медля, потащил Оливьери к нему, настолько быстро, насколько мог. - Эй, Изидоро, если ты не забудешь об этом месте, когда вернёмся – не рассказывая никому о нём, ладно? – Неуверенно попросил он. - Почему? - Почему в нашем мире о Грани, или потустороннем мире лишь легенды ходят? Потому что такие знания – это страшно. Людям проще жить в иллюзиях. Правду никто не любит, особенно столь суровую. Да и необъяснимое всегда пугает, хоть и немного притягивает. Парни не исключение, как и твой отец, и остальные, простые. Разве что Занзас, да Скуалло исключения…, но они и так знают, что здесь. Бывали уже. - Как скажешь. – Пожал плечами Оливьери, несколько мгновений раздумий спустя, когда они уже почти добрались до крикливого капитана отряда зачистки Варии. Тут он решил ещё добавить: - Да и…. Хочу предупредить, что возвращение хоть и не до конца оторванной души, в не совсем мёртвое тело – причиняет боль. Причём как душе, так и телу. – Он передёрнулся, потому что хорошо помнил, какого это, возвращаться в тело. Это боль, просто взрывающая сознание. Не удивительно, что мало кто помнил свои предыдущие воплощения, с такой-то болью при возвращении в мир живых. Она просто делала разум чистым, как белый лист. А ещё он радовал, что тоже не помнит своих предыдущих воплощений. Он как никто другой мог понять, насколько это страшно. - Всё равно. – Пробормотал Оливьери, таким тоном, будто отгонял какие-то мрачные мысли. - Но, за предупреждение, благодарю. – Спасатель кивнул, и в этот миг, они, наконец-то, достигли своего друга Скуалло. Одно прикосновение к его ладоням, которые в мире живых держали наши тела, и мир теней перед глазами погаснул, взрываясь яркими и светлыми цветными пятнами, и дикой болью во всём теле. Впрочем, не такой уж и сильной для Него. Ведь его душа… частично потеряла чувствительность давным-давно. Он подавил подступающий приступ дурноты, и открыл глаза, уставившись в одеяло у самого носа. Итак, они вернулись. Но вот беда: его сердце не билось. ***